Мочеиспускательный канал
| Мочевыделительная система | |
 1. Мочевыделительная система человека: 2. почка 3. почечная лоханка 4. мочеточник 5. мочевой пузырь 6. мочеиспускательный канал. 7. надпочечник | |
| Латинское название |
systema urinarium |
|---|---|
Мочеиспускательный канал (синоним: уретра, лат. urethra) — непарный трубчатый орган мочевыделительной (мочеполовой) системы человека и других позвоночных животных, соединяющий мочевой пузырь со внешней средой. Он служит у особей обоего пола для мочеиспускания — выведения с мочой преимущественно водорастворимых продуктов жизнедеятельности организма из мочевого пузыря наружу, а у особей мужского пола еще и для семяизвержения — выведения во внешнюю среду (вне процесса мочеиспускания) семенной жидкости (спермы), содержащей мужские половые клетки (сперматозоиды).
У мужчин значительная часть мочеиспускательного канала проходит внутри мужского полового члена и наружное отверстие канала легко обнаруживается на вершине головки пениса, тогда как у женщин трасса уретры скрыта в полости малого таза кзади от лобка и кпереди от влагалища, а наружное отверстие - в складках слизистой оболочки ограниченного с боков малыми половыми губами преддверия влагалища позади клитора и перед входом во влагалище.
Содержание
Отличия мужской уретры от женской
Мужской мочеиспускательный канал, образуясь в процессе половой дифференциации у изначально не дифференцированного по полу эмбриона человека из тех же предшествующих структур, что и женский, и являясь гомологичным женскому по трубчатой структуре и функции выведения наружу мочи, в сформировавшемся состоянии отличается от женского размерами (большей длиной и меньшим диаметром), расположением внутри выведенного из тазовой полости наружу эластичного трубчатого органа — мужского полового члена (пениса) и сочетанием двух основных функций (мочеиспускания и семяизвержения) вместо одной (мочеиспускание) у женщин.
Переключение между этими двумя функциями мужской уретры напрямую связано со степенью кровенаполнения окружающих уретру структур пениса - двух пещеристых тел и одного губчатого тела пениса, которое переходит в его головку: при эрекционном притоке крови и наполнении ею указанных структур возможно семяизвержение, а при их ненаполненности и ненапряженности пениса - мочеиспускание.
В женском организме уретра не имеет непосредственно репродуктивных функций (хотя с мочой выводятся вещества, указывающие на репродуктивный статус женщины, что позволяет проводить по анализу мочи, в частности, тест на беременность). Женская уретра окружена структурами, аналогичными губчатому телу пениса, тогда как его пещеристым телам, ответственным за эрекцию, соответствуют пещеристые тела обычно малозаметного, но весьма чувствительного органа - клитора, который находится спереди от уретры. Трасса женской уретры, скрыта в толще тканей малого таза и, соответственно, не обладает подвижностью мужской. Клитор не является органом выделения и не имеет наружных отверстий. Наружное отверстие женской уретры открывается в преддверие влагалища между клитором и входом во влагалище. Как и всё преддверие влагалища, наружное отверстие уретры у женщин прикрыто двумя парами складок кожи, жировой ткани и слизистой оболочки, называемых половыми губами: 1) большими и 2) проходящими внутри них малыми. Женский мочеиспускательный канал шире мужского, обладает большей растяжимостью по ширине и может чаще инфицироваться.
Мужской мочеиспускательный канал
У мужчин мочеиспускательный канал (лат. urethra masculina) проходит внутри мужского полового члена, обычно по всей его длине до вершины головки последнего (в противном случае имеет место гипоспадия, а если стенка канала расщеплена, то эписпадия). Канал имеет у взрослых длину 18—23 см (в состоянии эрекции полового члена — на треть больше, в детском возрасте на треть меньше). От внутреннего отверстия до семенного холмика (по другой классификации — до начала пещеристого тела) носит название задней уретры, дистальнее расположенная часть — передняя уретра. Мочеиспускательный канал у мужчин условно делится на три части: предстательную (простатическую), перепончатую и губчатую (пещеристую, спонгиозную).
Мужская уретра на своем протяжении образует два S-образных изгиба-кривизны: верхний подлонный (предстательный, подлобковый) изгиб при переходе сверху вниз перепончатой части уретры в пещеристую огибает лобковый симфиз снизу, выгнут вниз, вогнутостью обращен кверху и кпереди и нижний предлонный (предлобковый) при переходе фиксированной части уретры в подвижную выгнут кверху, кпереди и к корню полового члена, обращен вогнутостью книзу и кзади, образует с висящей его частью второе колено. Если половой член приподнят к передней брюшной стенке, то оба изгиба переходят в общий изгиб, вогнутостью обращенный вперед и вверх.
На всем своем протяжении мочеиспускательный канал имеет неодинаковый диаметр просвета: чередуются узкие части с более широкими. Одно сужение находится у внутреннего его отверстия, другое — при прохождении уретры через мочеполовую диафрагму, третье — у наружного отверстия уретры. Расширений имеется также три: в простатической части, в луковичной и в конце уретры, где находится ладьевидная ямка. В среднем ширина мочеиспускательного канала у взрослого мужчины равна 4—7 мм, у ребёнка — 3—6 мм.
В числе нарушений развития организма у мальчиков встречаются гипоспадия, пр которой наружное отверстие мочеиспускательного канала находится не на вершине головки полового члена, а на других участках его поверхности, и эписпадия, при которой наблюдается частичное или полное расщепление передней стенки канала.
Патологическое разрастание предстательной железы (её аденома, встречающаяся в пожилом возрасте) может приводить к сужению мочеиспускательного канала на её отрезке и серьезным затруднениям мочеиспускания.
Женский мочеиспускательный канал
Женский мочеиспускательный канал скрыт в полости малого таза. Он шире и короче, чем мужской. Длина женской уретры 3-5 см.
Это прямая трубка, расположенная спереди от влагалища и открывающаяся наружу в преддверии влагалища; ее строение аналогично перепончатой части мочеиспускательного канала мужчин.
У женщин канал служит только для выделения мочи, тогда как у мужчин он служит и для выведения наружу семенной жидкости из половых желез (яичек). Раздельное существование мочевыводящего (мочеиспускательный канал) и полового (влагалище) каналов у женщин означает, что число наружных отверстий их мочеполовой сферы на одно больше, чем у мужчин.
Мочеиспускательный канал обычно не проходит в теле женского полового члена — клитора, и этим клитор помимо обычно значительно меньших размеров отличается от мужского полового члена. Сходство женских и мужских наружных мочеполовых органов наблюдается при врожденном состоянии, называемом гермафродитизмом или интерсексуальностью Увеличение клитора (клиторомегалия) может быть врожденным или вызываться изменением уровня мужского полового гормона тестостерона, в частности при употреблении гормонов для наращивания мышечной массы при занятиях женским бодибилдингом, но и при клиторомегалии (в отличие от некоторых форм гермафродитизма) чаще всего уретра через клитор не проходит.
Меньшая длина и больший диаметр мочеиспускательного канала у женщин по сравнению с мужским приводит к более легкому доступу инфекционных агентов снаружи и более частому развитию у них воспалительных заболеваний мочевого пузыря (цистит), а ослабление мышц тазового дна — к недержанию мочи (энурезу) различных степеней выраженности.
Не являясь одним из органов размножения человека, женская уретра вследствие своего расположения в области малого таза, как и другие органы женской репродуктивной системы, имеет общие с ними элементы кровоснабжения и иннервации, что, как и выведение её наружного отверстия в область женских наружных половых органов (вульвы), обусловливает возможность наличия общих нарушений развития и других заболеваний ряда смежных органов.
Особенности и облегчение проблем женского мочеиспускания
У женщин из-за анатомических особенностей их уретры чаще, чем у мужчин не происходит управления направленностью мочевой струи. Вследствие расположения женской уретры целиком внутри тазовой полости, а наружного отверстия женского канала на некотором расстоянии назад от передней поверхности тела между ногами, женщины обычно приучаются мочиться в положении сидя, так как при обычном отсутствии навыков управления направлением струи мочи, женщины, которые пытались бы мочиться стоя, подвергались бы со значительной вероятностью опасности забрызгивания своих ног.
Мочеиспускание в положении сидя может оказаться неудобным в ряде случаев: в походных условиях, когда обнажение значительной части тела — тазовой области — для мочеиспускания может быть неприятно из-за погоды или других обстоятельств, а также при пользовании общественными или другими чужими туалетами из-за опасности передачи инфекций через соприкосновение кожи и слизистых оболочек тазовой области с туалетными сиденьями.
Во избежание этих неприятностей некоторые активистки женского движения и сторонницы активного образа жизни на Западе предлагают женщинам учиться мочиться стоя, как это приучены делать мужчины в западной культуре, что избавляет представителей мужского пола от необходимости контакта при мочеиспускании с сантехническими приборами и представляет удобство ещё и в отношении задания направления струи мочи как с помощью поворота тела в вертикальной плоскости, так и посредством придания направления неэрегированному половому члену руками.
Взаимное обучение и самообучение женщин мочеиспусканию в положении стоя ставит задачи обезопасить удобство и безопасность женщин в нескольких аспектах. Это обеспечение их санитарной безопасности вследствие исключения передачи инфекций через ранее загрязненные сантехнические приборы, большей независимости от внешних, в том числе погодных условий при отправлении естественных надобностей в полевых условиях и большей, чем обычно, безопасности от посягательств на половую неприкосновенность женщины через отсутствие необходимости значительного обнажения тазовой области. Отсутствие необходимости такого обнажения приводит и к уменьшению времени занятости женщинами туалетных кабинок в женских уборных, что позволяет ускорить продвижение многочисленных очередей в них во время массовых мероприятий. При отсутствии свободных мест в женских туалетах на сайтах активисток отмечается возможность пользования мужскими туалетами, причем не только кабинками с унитазами, но и, при наличии у женщины специальных портативных приспособлений, мужскими писсуарами.
Для выполнения этих задач активистки предлагают несколько способов: 1) либо тренироваться управлять направлением струи мочи мышцами тазового дна, раздвинув с помощью пальцев одной или обеих рук большие и малые половые губы[1],[2] могущие в противном случае отклонить струю в нежелательном направлении, 2) либо использовать приспособления для женского мочеиспускания в положениях стоя[3][4] или полуприсев.
Такие приспособления могут быть стационарными или портативными. К стационарным относятся монтируемые в некоторых женских туалетах специальной конструкции женские писсуары, которые крепятся к стене на уровне чуть ниже мочеполовых органов человека среднего роста, и женщина может встать или присесть над ними. При массовых мероприятиях с нехваткой туалетных мест могут использоваться переносные женские писсуары, например Pollee. Женскими писсуарами, в отличие от мужских, обычно пользуются, повернувшись спиной к стене, на которой они установлены.
Портативные личные средства для женского мочеиспускания в положении стоя служат съёмным продолжением мочеиспускательного канала; они представляют собой небольшую воронкообразную трубку, широкий конец которых женщина перед мочеиспусканием плотно прикладывает к своим половым губам, а узким концом направляет струю мочи в нужном ей направлении, что почти уравнивает её возможности, по замыслу изобретателей, с таковыми у мужчины за исключением необходимости больше, чем у мужчин, расстегивать и (или) спускать брюки и сдвигать вбок перемычку трусов. Такие воронки или конусы могут быть одноразовыми[5] — в этом случае они выбрасываются после применения — или подходящими для многократного использования, и в этом случае они снабжаются жидкостями для дезинфицирования их после каждого использования.
Функция у человека
Мочеиспускательный канал у лиц женского пола всех возрастов и у мальчиков до наступления половой зрелости служит обычно только для выведения из организма мочи.
В мужском организме в уретру также открываются протоки, несущие с наступлением половой зрелости эякулят (сперму), которая через канал выводится наружу, как и моча. Однако сперма поступает, в отличие от мочи, в него чаще всего не произвольно, а в завершающей фазе полового акта, то есть в результате сексуального психического возбуждения мужчины, которое проявляется эрекцией и может сопровождаться механическим раздражением полового члена при половом акте или во время эротических сновидений при поллюции. Выделение во внешнюю среду преэякулята и спермы (мужская эякуляция) возможно, как правило, только при эрегированном состоянии мужского полового члена, тогда как выделение мочи в этом, возбужденном состоянии данного органа практически невозможно — оно происходит в другом, спокойном состоянии, когда половой член не напряжен, а свободно свисает.
Женская уретра рассматривается в качестве возможного проводника жидкости, которую способны выбрасывать женские половые органы при сильном оргазме во время полового акта. Источник такой жидкости из-за многочисленности урогенитальных складок у женщины и кратковременности процесса оставался точно не установлен. Явление выделения такой жидкости называют женской эякуляцией или сквиртом (англ. squirt — выбрасывать струёй). Возможными источниками жидкости могут являться находящиеся чуть ниже выходного отверстия уретры парауретральные железы (или железы Скене) либо расположенные ещё ниже бартолиновы железы и их выводные протоки. В отличие от мужской, женская эякуляция не является постоянным завершением активной фазы полового акта и испытывается не всеми женщинами.
Заболевания
К нарушениям развития и строения канала относят гипоспадию (полового члена, у мальчиков) и эписпадию (детей обоего пола). Врождёнными или приобретёнными могут быть у девочек сращения (синехии) половых губ, которые могут закрывать наружное отверстие уретры и препятствовать мочеиспусканию.
При воспалении мочеиспускательного канала (уретрите) появляются боли и рези в нём во время мочеиспускания, что особенно проявляется у мужчин, а у женщин часто остаётся незамеченным.
Уретра у мужчин и женщин может иметь заболевания и повреждения, совместные с таковыми у окружающих тканей как собственно мочевыделительной, так и репродуктивной системы. Так, например, при гигиенических нарушениях, например нерегулярном удалении смегмы, у женщин воспалением может быть охвачена значительная часть наружных половых органов (вульвы — вульвит), а у мужчин смежные зоны крайней плоти и головки полового члена (баланит, постит, баланопостит).
Разрастание ткани предстательной железы (аденома простаты), характерное для мужчин второй половины жизни, может приводить к сдавливанию простатической части уретры и вызванной этим хронической или острой задержке мочи в мочевом пузыре, и острая задержка мочи вследствие угрозы его переполнения и разрыва является жизнеугрожающим состоянием. Хроническое воспаление ткани простаты (хронический простатит) может приводить к учащенному мочеиспусканию.
Медицинские диагностические и лечебные вмешательства на уретре
Нарушения строения уретры — необычное расположение её наружного отверстия (гипоспадию) и её расщепление (эписпадию) исправляют хирургическими вмешательствами.
Мочеиспускательный канал служит в современной медицине для малоинвазивного инструментального доступа через него (трансуретрально) к мочевому пузырю с диагностическими и лечебными целями. Для уточняющей эндоскопической визуальной диагностики состояния слизистой оболочки мочевого пузыря применяют цистоскопию, при проведении которой трубчатый прибор — цистоскоп через канал вводят в полость пузыря и осматривают последний через прибор.
При необходимости взятия гистологических проб оболочки мочевого пузыря для диагностики, например, новообразований, или хирургического удаления последних к мочевому пузырю, а у мужчин и к предстательной железе, также может осуществляться трансуретральный доступ.
При затруднениях естественного опорожнения мочевого пузыря (мочеиспускания) в него через мочеиспускательный канал вводят специальные трубки — катетеры, используемые также для введения в полость пузыря лекарственных средств (процедура катетеризации).
Немедицинские вмешательства на уретре и смежных органах
В ряде стран востока Африки распространены практики насильственного видоизменения наружных половых органов девочек, проводимые старшими женщинами для уменьшения сексуальности и контроля над её сексуальными контактами. Такие манипуляции относят к женскому обрезанию различных типов. При некоторых из них удаляются частично или полностью клитор и (или) половые губы. При таком его типе как инфибуляция (от лат. fibula — застёжка, фибула) после обрезания оставшиеся на теле девочки части органов половой щели зашивают для предотвращения постороннего доступа во влагалище, оставляя или специально проделывая в свежем шве для выхода мочи и менструальной крови небольшое отверстие.
См. также
Напишите отзыв о статье "Мочеиспускательный канал"
Примечания
- ↑ [www.wikihow.com/Pee-Standing-up-Without-a-Device How to pee standing up without a device].
- ↑ [www.wikihow.com/Urinate-Standing-Up-as-a-Female How to urinate standing up as a female].
- ↑ [www.backpacker.com/gear/apparel/trail-clothes/category-womens-apparel/gear-review-female-urination-devices/#bp=0/img1 GearFinder].
- ↑ [www.experienceproject.com/stories/Use-A-Female-Urinary-Device/873254 I use a female urinary device].
- ↑ [www.thepeepocket.com/ The pee pocket].
| Мочевыделительная система | |
| Почки | Мочеточники | Мочевой пузырь | Уретра |
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Мочеиспускательный канал
Княжна, никогда не любившая Пьера и питавшая к нему особенно враждебное чувство с тех пор, как после смерти старого графа она чувствовала себя обязанной Пьеру, к досаде и удивлению своему, после короткого пребывания в Орле, куда она приехала с намерением доказать Пьеру, что, несмотря на его неблагодарность, она считает своим долгом ходить за ним, княжна скоро почувствовала, что она его любит. Пьер ничем не заискивал расположения княжны. Он только с любопытством рассматривал ее. Прежде княжна чувствовала, что в его взгляде на нее были равнодушие и насмешка, и она, как и перед другими людьми, сжималась перед ним и выставляла только свою боевую сторону жизни; теперь, напротив, она чувствовала, что он как будто докапывался до самых задушевных сторон ее жизни; и она сначала с недоверием, а потом с благодарностью выказывала ему затаенные добрые стороны своего характера.Самый хитрый человек не мог бы искуснее вкрасться в доверие княжны, вызывая ее воспоминания лучшего времени молодости и выказывая к ним сочувствие. А между тем вся хитрость Пьера состояла только в том, что он искал своего удовольствия, вызывая в озлобленной, cyхой и по своему гордой княжне человеческие чувства.
– Да, он очень, очень добрый человек, когда находится под влиянием не дурных людей, а таких людей, как я, – говорила себе княжна.
Перемена, происшедшая в Пьере, была замечена по своему и его слугами – Терентием и Васькой. Они находили, что он много попростел. Терентий часто, раздев барина, с сапогами и платьем в руке, пожелав покойной ночи, медлил уходить, ожидая, не вступит ли барин в разговор. И большею частью Пьер останавливал Терентия, замечая, что ему хочется поговорить.
– Ну, так скажи мне… да как же вы доставали себе еду? – спрашивал он. И Терентий начинал рассказ о московском разорении, о покойном графе и долго стоял с платьем, рассказывая, а иногда слушая рассказы Пьера, и, с приятным сознанием близости к себе барина и дружелюбия к нему, уходил в переднюю.
Доктор, лечивший Пьера и навещавший его каждый день, несмотря на то, что, по обязанности докторов, считал своим долгом иметь вид человека, каждая минута которого драгоценна для страждущего человечества, засиживался часами у Пьера, рассказывая свои любимые истории и наблюдения над нравами больных вообще и в особенности дам.
– Да, вот с таким человеком поговорить приятно, не то, что у нас, в провинции, – говорил он.
В Орле жило несколько пленных французских офицеров, и доктор привел одного из них, молодого итальянского офицера.
Офицер этот стал ходить к Пьеру, и княжна смеялась над теми нежными чувствами, которые выражал итальянец к Пьеру.
Итальянец, видимо, был счастлив только тогда, когда он мог приходить к Пьеру и разговаривать и рассказывать ему про свое прошедшее, про свою домашнюю жизнь, про свою любовь и изливать ему свое негодование на французов, и в особенности на Наполеона.
– Ежели все русские хотя немного похожи на вас, – говорил он Пьеру, – c'est un sacrilege que de faire la guerre a un peuple comme le votre. [Это кощунство – воевать с таким народом, как вы.] Вы, пострадавшие столько от французов, вы даже злобы не имеете против них.
И страстную любовь итальянца Пьер теперь заслужил только тем, что он вызывал в нем лучшие стороны его души и любовался ими.
Последнее время пребывания Пьера в Орле к нему приехал его старый знакомый масон – граф Вилларский, – тот самый, который вводил его в ложу в 1807 году. Вилларский был женат на богатой русской, имевшей большие имения в Орловской губернии, и занимал в городе временное место по продовольственной части.
Узнав, что Безухов в Орле, Вилларский, хотя и никогда не был коротко знаком с ним, приехал к нему с теми заявлениями дружбы и близости, которые выражают обыкновенно друг другу люди, встречаясь в пустыне. Вилларский скучал в Орле и был счастлив, встретив человека одного с собой круга и с одинаковыми, как он полагал, интересами.
Но, к удивлению своему, Вилларский заметил скоро, что Пьер очень отстал от настоящей жизни и впал, как он сам с собою определял Пьера, в апатию и эгоизм.
– Vous vous encroutez, mon cher, [Вы запускаетесь, мой милый.] – говорил он ему. Несмотря на то, Вилларскому было теперь приятнее с Пьером, чем прежде, и он каждый день бывал у него. Пьеру же, глядя на Вилларского и слушая его теперь, странно и невероятно было думать, что он сам очень недавно был такой же.
Вилларский был женат, семейный человек, занятый и делами имения жены, и службой, и семьей. Он считал, что все эти занятия суть помеха в жизни и что все они презренны, потому что имеют целью личное благо его и семьи. Военные, административные, политические, масонские соображения постоянно поглощали его внимание. И Пьер, не стараясь изменить его взгляд, не осуждая его, с своей теперь постоянно тихой, радостной насмешкой, любовался на это странное, столь знакомое ему явление.
В отношениях своих с Вилларским, с княжною, с доктором, со всеми людьми, с которыми он встречался теперь, в Пьере была новая черта, заслуживавшая ему расположение всех людей: это признание возможности каждого человека думать, чувствовать и смотреть на вещи по своему; признание невозможности словами разубедить человека. Эта законная особенность каждого человека, которая прежде волновала и раздражала Пьера, теперь составляла основу участия и интереса, которые он принимал в людях. Различие, иногда совершенное противоречие взглядов людей с своею жизнью и между собою, радовало Пьера и вызывало в нем насмешливую и кроткую улыбку.
В практических делах Пьер неожиданно теперь почувствовал, что у него был центр тяжести, которого не было прежде. Прежде каждый денежный вопрос, в особенности просьбы о деньгах, которым он, как очень богатый человек, подвергался очень часто, приводили его в безвыходные волнения и недоуменья. «Дать или не дать?» – спрашивал он себя. «У меня есть, а ему нужно. Но другому еще нужнее. Кому нужнее? А может быть, оба обманщики?» И из всех этих предположений он прежде не находил никакого выхода и давал всем, пока было что давать. Точно в таком же недоуменье он находился прежде при каждом вопросе, касающемся его состояния, когда один говорил, что надо поступить так, а другой – иначе.
Теперь, к удивлению своему, он нашел, что во всех этих вопросах не было более сомнений и недоумений. В нем теперь явился судья, по каким то неизвестным ему самому законам решавший, что было нужно и чего не нужно делать.
Он был так же, как прежде, равнодушен к денежным делам; но теперь он несомненно знал, что должно сделать и чего не должно. Первым приложением этого нового судьи была для него просьба пленного французского полковника, пришедшего к нему, много рассказывавшего о своих подвигах и под конец заявившего почти требование о том, чтобы Пьер дал ему четыре тысячи франков для отсылки жене и детям. Пьер без малейшего труда и напряжения отказал ему, удивляясь впоследствии, как было просто и легко то, что прежде казалось неразрешимо трудным. Вместе с тем тут же, отказывая полковнику, он решил, что необходимо употребить хитрость для того, чтобы, уезжая из Орла, заставить итальянского офицера взять денег, в которых он, видимо, нуждался. Новым доказательством для Пьера его утвердившегося взгляда на практические дела было его решение вопроса о долгах жены и о возобновлении или невозобновлении московских домов и дач.
В Орел приезжал к нему его главный управляющий, и с ним Пьер сделал общий счет своих изменявшихся доходов. Пожар Москвы стоил Пьеру, по учету главно управляющего, около двух миллионов.
Главноуправляющий, в утешение этих потерь, представил Пьеру расчет о том, что, несмотря на эти потери, доходы его не только не уменьшатся, но увеличатся, если он откажется от уплаты долгов, оставшихся после графини, к чему он не может быть обязан, и если он не будет возобновлять московских домов и подмосковной, которые стоили ежегодно восемьдесят тысяч и ничего не приносили.
– Да, да, это правда, – сказал Пьер, весело улыбаясь. – Да, да, мне ничего этого не нужно. Я от разоренья стал гораздо богаче.
Но в январе приехал Савельич из Москвы, рассказал про положение Москвы, про смету, которую ему сделал архитектор для возобновления дома и подмосковной, говоря про это, как про дело решенное. В это же время Пьер получил письмо от князя Василия и других знакомых из Петербурга. В письмах говорилось о долгах жены. И Пьер решил, что столь понравившийся ему план управляющего был неверен и что ему надо ехать в Петербург покончить дела жены и строиться в Москве. Зачем было это надо, он не знал; но он знал несомненно, что это надо. Доходы его вследствие этого решения уменьшались на три четверти. Но это было надо; он это чувствовал.
Вилларский ехал в Москву, и они условились ехать вместе.
Пьер испытывал во все время своего выздоровления в Орле чувство радости, свободы, жизни; но когда он, во время своего путешествия, очутился на вольном свете, увидал сотни новых лиц, чувство это еще более усилилось. Он все время путешествия испытывал радость школьника на вакации. Все лица: ямщик, смотритель, мужики на дороге или в деревне – все имели для него новый смысл. Присутствие и замечания Вилларского, постоянно жаловавшегося на бедность, отсталость от Европы, невежество России, только возвышали радость Пьера. Там, где Вилларский видел мертвенность, Пьер видел необычайную могучую силу жизненности, ту силу, которая в снегу, на этом пространстве, поддерживала жизнь этого целого, особенного и единого народа. Он не противоречил Вилларскому и, как будто соглашаясь с ним (так как притворное согласие было кратчайшее средство обойти рассуждения, из которых ничего не могло выйти), радостно улыбался, слушая его.
Так же, как трудно объяснить, для чего, куда спешат муравьи из раскиданной кочки, одни прочь из кочки, таща соринки, яйца и мертвые тела, другие назад в кочку – для чего они сталкиваются, догоняют друг друга, дерутся, – так же трудно было бы объяснить причины, заставлявшие русских людей после выхода французов толпиться в том месте, которое прежде называлось Москвою. Но так же, как, глядя на рассыпанных вокруг разоренной кочки муравьев, несмотря на полное уничтожение кочки, видно по цепкости, энергии, по бесчисленности копышущихся насекомых, что разорено все, кроме чего то неразрушимого, невещественного, составляющего всю силу кочки, – так же и Москва, в октябре месяце, несмотря на то, что не было ни начальства, ни церквей, ни святынь, ни богатств, ни домов, была та же Москва, какою она была в августе. Все было разрушено, кроме чего то невещественного, но могущественного и неразрушимого.
Побуждения людей, стремящихся со всех сторон в Москву после ее очищения от врага, были самые разнообразные, личные, и в первое время большей частью – дикие, животные. Одно только побуждение было общее всем – это стремление туда, в то место, которое прежде называлось Москвой, для приложения там своей деятельности.
Через неделю в Москве уже было пятнадцать тысяч жителей, через две было двадцать пять тысяч и т. д. Все возвышаясь и возвышаясь, число это к осени 1813 года дошло до цифры, превосходящей население 12 го года.
Первые русские люди, которые вступили в Москву, были казаки отряда Винцингероде, мужики из соседних деревень и бежавшие из Москвы и скрывавшиеся в ее окрестностях жители. Вступившие в разоренную Москву русские, застав ее разграбленною, стали тоже грабить. Они продолжали то, что делали французы. Обозы мужиков приезжали в Москву с тем, чтобы увозить по деревням все, что было брошено по разоренным московским домам и улицам. Казаки увозили, что могли, в свои ставки; хозяева домов забирали все то, что они находили и других домах, и переносили к себе под предлогом, что это была их собственность.
Но за первыми грабителями приезжали другие, третьи, и грабеж с каждым днем, по мере увеличения грабителей, становился труднее и труднее и принимал более определенные формы.
Французы застали Москву хотя и пустою, но со всеми формами органически правильно жившего города, с его различными отправлениями торговли, ремесел, роскоши, государственного управления, религии. Формы эти были безжизненны, но они еще существовали. Были ряды, лавки, магазины, лабазы, базары – большинство с товарами; были фабрики, ремесленные заведения; были дворцы, богатые дома, наполненные предметами роскоши; были больницы, остроги, присутственные места, церкви, соборы. Чем долее оставались французы, тем более уничтожались эти формы городской жизни, и под конец все слилось в одно нераздельное, безжизненное поле грабежа.
Грабеж французов, чем больше он продолжался, тем больше разрушал богатства Москвы и силы грабителей. Грабеж русских, с которого началось занятие русскими столицы, чем дольше он продолжался, чем больше было в нем участников, тем быстрее восстановлял он богатство Москвы и правильную жизнь города.
Кроме грабителей, народ самый разнообразный, влекомый – кто любопытством, кто долгом службы, кто расчетом, – домовладельцы, духовенство, высшие и низшие чиновники, торговцы, ремесленники, мужики – с разных сторон, как кровь к сердцу, – приливали к Москве.
Через неделю уже мужики, приезжавшие с пустыми подводами, для того чтоб увозить вещи, были останавливаемы начальством и принуждаемы к тому, чтобы вывозить мертвые тела из города. Другие мужики, прослышав про неудачу товарищей, приезжали в город с хлебом, овсом, сеном, сбивая цену друг другу до цены ниже прежней. Артели плотников, надеясь на дорогие заработки, каждый день входили в Москву, и со всех сторон рубились новые, чинились погорелые дома. Купцы в балаганах открывали торговлю. Харчевни, постоялые дворы устраивались в обгорелых домах. Духовенство возобновило службу во многих не погоревших церквах. Жертвователи приносили разграбленные церковные вещи. Чиновники прилаживали свои столы с сукном и шкафы с бумагами в маленьких комнатах. Высшее начальство и полиция распоряжались раздачею оставшегося после французов добра. Хозяева тех домов, в которых было много оставлено свезенных из других домов вещей, жаловались на несправедливость своза всех вещей в Грановитую палату; другие настаивали на том, что французы из разных домов свезли вещи в одно место, и оттого несправедливо отдавать хозяину дома те вещи, которые у него найдены. Бранили полицию; подкупали ее; писали вдесятеро сметы на погоревшие казенные вещи; требовали вспомоществований. Граф Растопчин писал свои прокламации.
В конце января Пьер приехал в Москву и поселился в уцелевшем флигеле. Он съездил к графу Растопчину, к некоторым знакомым, вернувшимся в Москву, и собирался на третий день ехать в Петербург. Все торжествовали победу; все кипело жизнью в разоренной и оживающей столице. Пьеру все были рады; все желали видеть его, и все расспрашивали его про то, что он видел. Пьер чувствовал себя особенно дружелюбно расположенным ко всем людям, которых он встречал; но невольно теперь он держал себя со всеми людьми настороже, так, чтобы не связать себя чем нибудь. Он на все вопросы, которые ему делали, – важные или самые ничтожные, – отвечал одинаково неопределенно; спрашивали ли у него: где он будет жить? будет ли он строиться? когда он едет в Петербург и возьмется ли свезти ящичек? – он отвечал: да, может быть, я думаю, и т. д.
О Ростовых он слышал, что они в Костроме, и мысль о Наташе редко приходила ему. Ежели она и приходила, то только как приятное воспоминание давно прошедшего. Он чувствовал себя не только свободным от житейских условий, но и от этого чувства, которое он, как ему казалось, умышленно напустил на себя.
На третий день своего приезда в Москву он узнал от Друбецких, что княжна Марья в Москве. Смерть, страдания, последние дни князя Андрея часто занимали Пьера и теперь с новой живостью пришли ему в голову. Узнав за обедом, что княжна Марья в Москве и живет в своем не сгоревшем доме на Вздвиженке, он в тот же вечер поехал к ней.
Дорогой к княжне Марье Пьер не переставая думал о князе Андрее, о своей дружбе с ним, о различных с ним встречах и в особенности о последней в Бородине.
«Неужели он умер в том злобном настроении, в котором он был тогда? Неужели не открылось ему перед смертью объяснение жизни?» – думал Пьер. Он вспомнил о Каратаеве, о его смерти и невольно стал сравнивать этих двух людей, столь различных и вместе с тем столь похожих по любви, которую он имел к обоим, и потому, что оба жили и оба умерли.
В самом серьезном расположении духа Пьер подъехал к дому старого князя. Дом этот уцелел. В нем видны были следы разрушения, но характер дома был тот же. Встретивший Пьера старый официант с строгим лицом, как будто желая дать почувствовать гостю, что отсутствие князя не нарушает порядка дома, сказал, что княжна изволили пройти в свои комнаты и принимают по воскресеньям.
– Доложи; может быть, примут, – сказал Пьер.
– Слушаю с, – отвечал официант, – пожалуйте в портретную.
Через несколько минут к Пьеру вышли официант и Десаль. Десаль от имени княжны передал Пьеру, что она очень рада видеть его и просит, если он извинит ее за бесцеремонность, войти наверх, в ее комнаты.
В невысокой комнатке, освещенной одной свечой, сидела княжна и еще кто то с нею, в черном платье. Пьер помнил, что при княжне всегда были компаньонки. Кто такие и какие они, эти компаньонки, Пьер не знал и не помнил. «Это одна из компаньонок», – подумал он, взглянув на даму в черном платье.
Княжна быстро встала ему навстречу и протянула руку.
– Да, – сказала она, всматриваясь в его изменившееся лицо, после того как он поцеловал ее руку, – вот как мы с вами встречаемся. Он и последнее время часто говорил про вас, – сказала она, переводя свои глаза с Пьера на компаньонку с застенчивостью, которая на мгновение поразила Пьера.
– Я так была рада, узнав о вашем спасенье. Это было единственное радостное известие, которое мы получили с давнего времени. – Опять еще беспокойнее княжна оглянулась на компаньонку и хотела что то сказать; но Пьер перебил ее.
– Вы можете себе представить, что я ничего не знал про него, – сказал он. – Я считал его убитым. Все, что я узнал, я узнал от других, через третьи руки. Я знаю только, что он попал к Ростовым… Какая судьба!
Пьер говорил быстро, оживленно. Он взглянул раз на лицо компаньонки, увидал внимательно ласково любопытный взгляд, устремленный на него, и, как это часто бывает во время разговора, он почему то почувствовал, что эта компаньонка в черном платье – милое, доброе, славное существо, которое не помешает его задушевному разговору с княжной Марьей.
Но когда он сказал последние слова о Ростовых, замешательство в лице княжны Марьи выразилось еще сильнее. Она опять перебежала глазами с лица Пьера на лицо дамы в черном платье и сказала:
– Вы не узнаете разве?
Пьер взглянул еще раз на бледное, тонкое, с черными глазами и странным ртом, лицо компаньонки. Что то родное, давно забытое и больше чем милое смотрело на него из этих внимательных глаз.
«Но нет, это не может быть, – подумал он. – Это строгое, худое и бледное, постаревшее лицо? Это не может быть она. Это только воспоминание того». Но в это время княжна Марья сказала: «Наташа». И лицо, с внимательными глазами, с трудом, с усилием, как отворяется заржавелая дверь, – улыбнулось, и из этой растворенной двери вдруг пахнуло и обдало Пьера тем давно забытым счастием, о котором, в особенности теперь, он не думал. Пахнуло, охватило и поглотило его всего. Когда она улыбнулась, уже не могло быть сомнений: это была Наташа, и он любил ее.
В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее – яснее, чем самыми определенными словами, – он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее.
