Мужчина, которого слишком сильно любили

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Мужчина, которого слишком сильно любили
L'homme qu'on aimait trop
Жанр

драма

Режиссёр

Андре Тешине

Продюсер

Оливье Дельбоск, Марк Миссонье

Автор
сценария

Седрик Анже, Жан-Шарль Ле Ру, Андре Тешине

В главных
ролях

Гийом Кане,</br> Катрин Денев,</br> Адель Энель

Оператор

Жюльен Гирш

Композитор

Джон Дебни

Кинокомпания

Fidélité Films
VIP Cinéma 1
Mars Films
Caneo Films

Длительность

116 мин.

Бюджет

8 000 000

Сборы

300 373 просмотров (Франция)

Страна

Франция Франция

Язык

французский

Год

2014

К:Фильмы 2014 годаК:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

«Мужчина, которого слишком сильно любили» (фр. L'homme qu'on aimait trop)— французская драма, поставленная в 2014 году режиссёром Андре Тешине. Премьера фильма состоялась 21 мая 2014 года на 67-ом Каннском кинофестивале, где фильм участвовал во внеконкурсной программе.





Сюжет

Ницца, 1976 год. После неудачного брака Аньес Ле Ру (Адель Энель) возвращается из Африки к матери, Рене (Катрин Денев), владелице Казино Ле Пале. Молодая девушка влюбляется в поверенного в делах Рене, Мориса Агнеле (Гийом Кане), красавца-юриста, который старше её на 10 лет. У него есть другие привязанности; она же сгорает от любви к нему. Будучи одним из акционеров Казино, Аньес хочет продать свою наследственную долю, чтобы стать независимой, но её мать упорно отказывается. Из хранилища казино исчезают все деньги. Рене поступают угрозы. За всем этим стоит теневой делец мафии Фратони (Жан Корсо), изворотливый хозяин конкурирующего казино, который пытается прибрать к рукам Ле Пале. В самый разгар этого конфликта Морис переходит на сторону противника и знакомит Агнес с Фратони, который предлагает ей 3 миллиона франков за то, чтобы она проголосовала против своей матери. Агнес соглашается, Рене теряет контроль над казино. Агнес сожалеет о своей измене, Морис оставляет её.

В ролях

Гийом Кане - Морис Агнеле
Катрин Денев - Рене Ле Ру
Адель Энель - Аньес Ле Ру
Юдит Шемлей - Франсуаза
Мауро Конте - Марио
Жан Корсо - Фратони
Гюго Саблич - взрослый сын Ангел
Жан-Пьер Гетти - президент суда
Паскаль Мерсье - Гуэрин
Тамара Де Линер - Маделин
Жан-Мари Тьерселен - Брио
Петер Бонке - директор банка
Летиция Розье - Анне
Ноэль Симсоло - адвокат Ангел
Яне Реджала - адвокат Рене

Съёмки

Съёмки фильма, которые начались в мае 2013 года, проходили в Ментоне, Старой Ницце, четыре недели в Париже и в некоторых других местах. Часть средств для фильма была собрана с помощью краудфандинга[1].

Дополнительные факты

Сюжет фильма основывается на мемуарах самой Рене Ле Ру, в которых она и рассказывала про своё противостояние с мафией. Во Франции интерес к этому скандальному делу не угасает и сегодня, хотя события разворачиваются еще в 1970-х годах. Жан-Морис Агнеле, которому не один раз были выдвинуты обвинения, через несколько лет после начала конфликта был посажён в тюрьму[2].

Признание

Награды и номинации фильма «Человек, которого слишком сильно любили»[3]
Год Награда Категория Номинант Результат
2015 Премия «Люмьер» Лучшая мужская роль Гийом Кане Номинация
Лучшая женская роль Адель Энель Номинация

Напишите отзыв о статье "Мужчина, которого слишком сильно любили"

Примечания

  1. [kino-teatr.ua/uk/film/lhomme-quon-aimait-trop-45475.phtml Фильм Мужчина, которого слишком сильно любили (2014) — Kino-teatr.ua]
  2. [www.arthousetraffic.com/modules/pages/files/141942570321_3101.pdf Мужчина, которого слишком сильно любили — ArtHouse]
  3. [www.imdb.com/title/tt2929890/awards?ref_=tt_ql_4 Полный перечень наград и номинаций фильма «Мужчина, которого слишком сильно любили»] на сайті IMDb

Отрывок, характеризующий Мужчина, которого слишком сильно любили

Рифей в отечестве а Цесарь в бранном поле.
Да счастливый Наполеон,
Познав чрез опыты, каков Багратион,
Не смеет утруждать Алкидов русских боле…»
Но еще он не кончил стихов, как громогласный дворецкий провозгласил: «Кушанье готово!» Дверь отворилась, загремел из столовой польский: «Гром победы раздавайся, веселися храбрый росс», и граф Илья Андреич, сердито посмотрев на автора, продолжавшего читать стихи, раскланялся перед Багратионом. Все встали, чувствуя, что обед был важнее стихов, и опять Багратион впереди всех пошел к столу. На первом месте, между двух Александров – Беклешова и Нарышкина, что тоже имело значение по отношению к имени государя, посадили Багратиона: 300 человек разместились в столовой по чинам и важности, кто поважнее, поближе к чествуемому гостю: так же естественно, как вода разливается туда глубже, где местность ниже.
Перед самым обедом граф Илья Андреич представил князю своего сына. Багратион, узнав его, сказал несколько нескладных, неловких слов, как и все слова, которые он говорил в этот день. Граф Илья Андреич радостно и гордо оглядывал всех в то время, как Багратион говорил с его сыном.
Николай Ростов с Денисовым и новым знакомцем Долоховым сели вместе почти на середине стола. Напротив них сел Пьер рядом с князем Несвицким. Граф Илья Андреич сидел напротив Багратиона с другими старшинами и угащивал князя, олицетворяя в себе московское радушие.
Труды его не пропали даром. Обеды его, постный и скоромный, были великолепны, но совершенно спокоен он всё таки не мог быть до конца обеда. Он подмигивал буфетчику, шопотом приказывал лакеям, и не без волнения ожидал каждого, знакомого ему блюда. Всё было прекрасно. На втором блюде, вместе с исполинской стерлядью (увидав которую, Илья Андреич покраснел от радости и застенчивости), уже лакеи стали хлопать пробками и наливать шампанское. После рыбы, которая произвела некоторое впечатление, граф Илья Андреич переглянулся с другими старшинами. – «Много тостов будет, пора начинать!» – шепнул он и взяв бокал в руки – встал. Все замолкли и ожидали, что он скажет.
– Здоровье государя императора! – крикнул он, и в ту же минуту добрые глаза его увлажились слезами радости и восторга. В ту же минуту заиграли: «Гром победы раздавайся».Все встали с своих мест и закричали ура! и Багратион закричал ура! тем же голосом, каким он кричал на Шенграбенском поле. Восторженный голос молодого Ростова был слышен из за всех 300 голосов. Он чуть не плакал. – Здоровье государя императора, – кричал он, – ура! – Выпив залпом свой бокал, он бросил его на пол. Многие последовали его примеру. И долго продолжались громкие крики. Когда замолкли голоса, лакеи подобрали разбитую посуду, и все стали усаживаться, и улыбаясь своему крику переговариваться. Граф Илья Андреич поднялся опять, взглянул на записочку, лежавшую подле его тарелки и провозгласил тост за здоровье героя нашей последней кампании, князя Петра Ивановича Багратиона и опять голубые глаза графа увлажились слезами. Ура! опять закричали голоса 300 гостей, и вместо музыки послышались певчие, певшие кантату сочинения Павла Ивановича Кутузова.
«Тщетны россам все препоны,
Храбрость есть побед залог,
Есть у нас Багратионы,
Будут все враги у ног» и т.д.
Только что кончили певчие, как последовали новые и новые тосты, при которых всё больше и больше расчувствовался граф Илья Андреич, и еще больше билось посуды, и еще больше кричалось. Пили за здоровье Беклешова, Нарышкина, Уварова, Долгорукова, Апраксина, Валуева, за здоровье старшин, за здоровье распорядителя, за здоровье всех членов клуба, за здоровье всех гостей клуба и наконец отдельно за здоровье учредителя обеда графа Ильи Андреича. При этом тосте граф вынул платок и, закрыв им лицо, совершенно расплакался.


Пьер сидел против Долохова и Николая Ростова. Он много и жадно ел и много пил, как и всегда. Но те, которые его знали коротко, видели, что в нем произошла в нынешний день какая то большая перемена. Он молчал всё время обеда и, щурясь и морщась, глядел кругом себя или остановив глаза, с видом совершенной рассеянности, потирал пальцем переносицу. Лицо его было уныло и мрачно. Он, казалось, не видел и не слышал ничего, происходящего вокруг него, и думал о чем то одном, тяжелом и неразрешенном.
Этот неразрешенный, мучивший его вопрос, были намеки княжны в Москве на близость Долохова к его жене и в нынешнее утро полученное им анонимное письмо, в котором было сказано с той подлой шутливостью, которая свойственна всем анонимным письмам, что он плохо видит сквозь свои очки, и что связь его жены с Долоховым есть тайна только для одного него. Пьер решительно не поверил ни намекам княжны, ни письму, но ему страшно было теперь смотреть на Долохова, сидевшего перед ним. Всякий раз, как нечаянно взгляд его встречался с прекрасными, наглыми глазами Долохова, Пьер чувствовал, как что то ужасное, безобразное поднималось в его душе, и он скорее отворачивался. Невольно вспоминая всё прошедшее своей жены и ее отношения с Долоховым, Пьер видел ясно, что то, что сказано было в письме, могло быть правда, могло по крайней мере казаться правдой, ежели бы это касалось не его жены. Пьер вспоминал невольно, как Долохов, которому было возвращено всё после кампании, вернулся в Петербург и приехал к нему. Пользуясь своими кутежными отношениями дружбы с Пьером, Долохов прямо приехал к нему в дом, и Пьер поместил его и дал ему взаймы денег. Пьер вспоминал, как Элен улыбаясь выражала свое неудовольствие за то, что Долохов живет в их доме, и как Долохов цинически хвалил ему красоту его жены, и как он с того времени до приезда в Москву ни на минуту не разлучался с ними.