Мураками, Дайсукэ
Поделись знанием:
– Allez vous… [Убирайтесь к…] – вдруг мрачно сказал Наполеон и отвернулся. Блаженная улыбка сожаления, раскаяния и восторга просияла на лице господина Боссе, и он плывущим шагом отошел к другим генералам.
Наполеон испытывал тяжелое чувство, подобное тому, которое испытывает всегда счастливый игрок, безумно кидавший свои деньги, всегда выигрывавший и вдруг, именно тогда, когда он рассчитал все случайности игры, чувствующий, что чем более обдуман его ход, тем вернее он проигрывает.
Войска были те же, генералы те же, те же были приготовления, та же диспозиция, та же proclamation courte et energique [прокламация короткая и энергическая], он сам был тот же, он это знал, он знал, что он был даже гораздо опытнее и искуснее теперь, чем он был прежде, даже враг был тот же, как под Аустерлицем и Фридландом; но страшный размах руки падал волшебно бессильно.
Все те прежние приемы, бывало, неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer [железных людей], – все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия об убитых и раненых генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.
Прежде после двух трех распоряжений, двух трех фраз скакали с поздравлениями и веселыми лицами маршалы и адъютанты, объявляя трофеями корпуса пленных, des faisceaux de drapeaux et d'aigles ennemis, [пуки неприятельских орлов и знамен,] и пушки, и обозы, и Мюрат просил только позволения пускать кавалерию для забрания обозов. Так было под Лоди, Маренго, Арколем, Иеной, Аустерлицем, Ваграмом и так далее, и так далее. Теперь же что то странное происходило с его войсками.
Несмотря на известие о взятии флешей, Наполеон видел, что это было не то, совсем не то, что было во всех его прежних сражениях. Он видел, что то же чувство, которое испытывал он, испытывали и все его окружающие люди, опытные в деле сражений. Все лица были печальны, все глаза избегали друг друга. Только один Боссе не мог понимать значения того, что совершалось. Наполеон же после своего долгого опыта войны знал хорошо, что значило в продолжение восьми часов, после всех употрсбленных усилий, невыигранное атакующим сражение. Он знал, что это было почти проигранное сражение и что малейшая случайность могла теперь – на той натянутой точке колебания, на которой стояло сражение, – погубить его и его войска.
Когда он перебирал в воображении всю эту странную русскую кампанию, в которой не было выиграно ни одного сраженья, в которой в два месяца не взято ни знамен, ни пушек, ни корпусов войск, когда глядел на скрытно печальные лица окружающих и слушал донесения о том, что русские всё стоят, – страшное чувство, подобное чувству, испытываемому в сновидениях, охватывало его, и ему приходили в голову все несчастные случайности, могущие погубить его. Русские могли напасть на его левое крыло, могли разорвать его середину, шальное ядро могло убить его самого. Все это было возможно. В прежних сражениях своих он обдумывал только случайности успеха, теперь же бесчисленное количество несчастных случайностей представлялось ему, и он ожидал их всех. Да, это было как во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает, должно уничтожить его, и чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает, как тряпка, и ужас неотразимой погибели обхватывает беспомощного человека.
Известие о том, что русские атакуют левый фланг французской армии, возбудило в Наполеоне этот ужас. Он молча сидел под курганом на складном стуле, опустив голову и положив локти на колена. Бертье подошел к нему и предложил проехаться по линии, чтобы убедиться, в каком положении находилось дело.
– Что? Что вы говорите? – сказал Наполеон. – Да, велите подать мне лошадь.
Он сел верхом и поехал к Семеновскому.
В медленно расходившемся пороховом дыме по всему тому пространству, по которому ехал Наполеон, – в лужах крови лежали лошади и люди, поодиночке и кучами. Подобного ужаса, такого количества убитых на таком малом пространстве никогда не видал еще и Наполеон, и никто из его генералов. Гул орудий, не перестававший десять часов сряду и измучивший ухо, придавал особенную значительность зрелищу (как музыка при живых картинах). Наполеон выехал на высоту Семеновского и сквозь дым увидал ряды людей в мундирах цветов, непривычных для его глаз. Это были русские.
Русские плотными рядами стояли позади Семеновского и кургана, и их орудия не переставая гудели и дымили по их линии. Сражения уже не было. Было продолжавшееся убийство, которое ни к чему не могло повести ни русских, ни французов. Наполеон остановил лошадь и впал опять в ту задумчивость, из которой вывел его Бертье; он не мог остановить того дела, которое делалось перед ним и вокруг него и которое считалось руководимым им и зависящим от него, и дело это ему в первый раз, вследствие неуспеха, представлялось ненужным и ужасным.
Один из генералов, подъехавших к Наполеону, позволил себе предложить ему ввести в дело старую гвардию. Ней и Бертье, стоявшие подле Наполеона, переглянулись между собой и презрительно улыбнулись на бессмысленное предложение этого генерала.
Наполеон опустил голову и долго молчал.
– A huit cent lieux de France je ne ferai pas demolir ma garde, [За три тысячи двести верст от Франции я не могу дать разгромить свою гвардию.] – сказал он и, повернув лошадь, поехал назад, к Шевардину.
Кутузов сидел, понурив седую голову и опустившись тяжелым телом, на покрытой ковром лавке, на том самом месте, на котором утром его видел Пьер. Он не делал никаких распоряжении, а только соглашался или не соглашался на то, что предлагали ему.
«Да, да, сделайте это, – отвечал он на различные предложения. – Да, да, съезди, голубчик, посмотри, – обращался он то к тому, то к другому из приближенных; или: – Нет, не надо, лучше подождем», – говорил он. Он выслушивал привозимые ему донесения, отдавал приказания, когда это требовалось подчиненным; но, выслушивая донесения, он, казалось, не интересовался смыслом слов того, что ему говорили, а что то другое в выражении лиц, в тоне речи доносивших интересовало его. Долголетним военным опытом он знал и старческим умом понимал, что руководить сотнями тысяч человек, борющихся с смертью, нельзя одному человеку, и знал, что решают участь сраженья не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этой силой и руководил ею, насколько это было в его власти.
 Дайсукэ Мураками в 2010 году в США. | |||||||||||
| Персональные данные | |||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Представляет | |||||||||||
| Предыдущие страны | |||||||||||
| Дата рождения | |||||||||||
| Место рождения | |||||||||||
| Рост |
165 см | ||||||||||
| Тренер | |||||||||||
| Бывшие тренеры | |||||||||||
| Хореограф | |||||||||||
| Бывшие хореографы | |||||||||||
| Место проживания | |||||||||||
Спортивные достижения
| |||||||||||
Дайсукэ Мураками (яп. 村上 大介 Мураками Дайсукэ, ромадзи: Daisuke Murakami; родился 15 января 1991 года, Канагава, Япония) — японский ранее американский фигурист-одиночник. Победитель этапа Гран-при в Японии (2014).
По состоянию на 21 февраля 2015 года он занимает 29-е место в рейтинге Международного союза конькобежцев (ИСУ)[1].
Содержание
Биография
Дайсукэ Мураками родился в январе 1991 года в префектуре Канагава. С детских лет занимался фигурным катанием. В 2000 году родители переехали в США, где Дайсукэ продолжил заниматься фигурным катанием.
С 2004 года он стал выступать за США. В феврале 2006 года он выступал на юниорском чемпионате мира. Однако следующий год стал последним в выступлениях за США. За океаном особо в Мураками не верили и он принял решение выступать за Японию.
Выступления за Японию
К сожалению на родине у него также ни чего не складывалось. Особо не верили и на родине в Мураками. Он представлял страну на ряде турниров и на японском и американском этапах Гран-при. Не удавалось ему не разу взойти и пьедестал на национальном чемпионате, лишь раз был бронзовым медалистом на юниорском чемпионате.
В послеолимпийский сезон Мураками был заявлен лишь на один домашний этап Гран-при, который он сенсационно выиграл[2]. На чемпионат четырёх континентов в Сеул Дайсукэ не попадал, но по ряду объстоятельств японская федерация направила его; он был заявлен как запасной. Дебют его оказался удачным. Он превзошёл все свои прежние спортивные достижения и оказался лучшим из японских фигуристов. Совсем немного ему не хватило до бронзы[3].
В конце октября спортсмен стартовал в новом сезоне, он выступил на этапе серии Гран-при Skate Canada; где уверенно занял третье место[4]. На очередном турнире Гран-при в сезоне фигуристу не повезло. Турнир во Франции не был завершён из-за траура и военного положения в стране. Однако фигурист сумел выйти в финал Гран-при в Испании. В Барселоне он выступил не совсем удачно и финишировал последним[5]. На чемпионате Японии он вновь был седьмым.
Новый предолимпийский сезон японский фигурист начал на Мемориале Непелы в Словакии, после короткой программы он шёл на восьмом месте, но удачно откатал произвольную программу и в итоге оказался на четвёртом месте[6].
Спортивные достижения
За Японию после сезона 2015/2016
| Соревнования/Сезон | 2016–2017 |
|---|---|
| Этапы Гран-при: Skate America | WD |
| Мемориал О. Непелы | 4 |
За Японию до сезона 2015/2016
| Соревнования | 2007–2008 | 2008–2009 | 2009–2010 | 2010–2011 | 2011–2012 | 2012–2013 | 2013–2014 | 2014–2015 | 2015–2016 |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Чемпионат четырёх континентов | 4 | ||||||||
| Финал Гран-при по фигурному катанию | 6 | ||||||||
| Этапы Гран-при: NHK Trophy | 9 | WD | 1 | ||||||
| Этапы Гран-при: Skate America | 5 | 6 | |||||||
| Этапы Гран-при: Skate Canada | 3 | ||||||||
| Этапы Гран-при: Trophée Bompard | С | ||||||||
| U.S. Classic | 3 | ||||||||
| Finlandia Trophy | 7 | 5 | |||||||
| Merano Cup | 1 | 2 | |||||||
| Мемориал О. Непелы | 1 | 2 | |||||||
| Универсиада | 3 | ||||||||
| Этапы юниорского Гран-при: ЮАР | 4 | ||||||||
| Турнир в Австрии | 1 юн. | ||||||||
| Чемпионат Японии | 5 | 19 | 7 | 6 | WD | 10 | 7 | 7 | |
| Первенство Японии по фигурному катанию среди юниоров | 5 | 3 |
- С — соревнование не было завершено.
За США
| Соревнования | 2004–2005 | 2005–2006 | 2006–2007 |
|---|---|---|---|
| Чемпиона мира среди юниоров | 11 | ||
| Этапы юниорского Гран-при: КНР | 11 | ||
| Этапы юниорского Гран-при: Тайвань | 4 | ||
| Этапы юниорского Гран-при: Мексика | 3 | ||
| Чемпионат США | 15 | ||
| Первенство США по фигурному катанию среди юниоров | 4^ |
WD — снялся с соревнований. юн. — выступал в юниорском разряде. ^ — в США награждается и 4-е место.
Напишите отзыв о статье "Мураками, Дайсукэ"
Примечания
- ↑ [www.isuresults.com/ws/ws/wsmen.htm ISU World Standings for Figure Skating and Ice Dance] (англ.). ИСУ (17 июня 2011). Проверено 17 июня 2011. [www.webcitation.org/61GOxW0Ok Архивировано из первоисточника 28 августа 2011].
- ↑ [www.sports.ru/others/figure-skating/1025338407.html NHK Trophy: Мураками победил, Воронов – 2-й, Ханю – 4-й.]
- ↑ [www.sports.ru/others/figure-skating/1027250331.html Чемпионат четырех континентов. Тен победил, Фэррис – 2-й, Янь – 3-й.]
- ↑ [www.sports.ru/others/figure-skating/1034255501.html Skate Canada: Чан выиграл, Ханю – 2-й, Петров – 6-й.]
- ↑ [www.sports.ru/others/figure-skating/1035405713.html Финал Гран-при. Ханю победил с двумя новыми рекордами, Фернандес – 2-й, Чан – 4-й.]
- ↑ [www.sports.ru/others/figure-skating/1044368055.html Мемориал Непелы: Воронов одержал победу, Савосин третий.]
Ссылки
- [www.isuresults.com/bios/isufs00007654.htm Дайсукэ Мураками] (англ.) на официальном сайте Международного союза конькобежцев.
Отрывок, характеризующий Мураками, Дайсукэ
Наполеон молча отрицательно покачал головой. Полагая, что отрицание относится к победе, а не к завтраку, m r de Beausset позволил себе игриво почтительно заметить, что нет в мире причин, которые могли бы помешать завтракать, когда можно это сделать.– Allez vous… [Убирайтесь к…] – вдруг мрачно сказал Наполеон и отвернулся. Блаженная улыбка сожаления, раскаяния и восторга просияла на лице господина Боссе, и он плывущим шагом отошел к другим генералам.
Наполеон испытывал тяжелое чувство, подобное тому, которое испытывает всегда счастливый игрок, безумно кидавший свои деньги, всегда выигрывавший и вдруг, именно тогда, когда он рассчитал все случайности игры, чувствующий, что чем более обдуман его ход, тем вернее он проигрывает.
Войска были те же, генералы те же, те же были приготовления, та же диспозиция, та же proclamation courte et energique [прокламация короткая и энергическая], он сам был тот же, он это знал, он знал, что он был даже гораздо опытнее и искуснее теперь, чем он был прежде, даже враг был тот же, как под Аустерлицем и Фридландом; но страшный размах руки падал волшебно бессильно.
Все те прежние приемы, бывало, неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer [железных людей], – все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия об убитых и раненых генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.
Прежде после двух трех распоряжений, двух трех фраз скакали с поздравлениями и веселыми лицами маршалы и адъютанты, объявляя трофеями корпуса пленных, des faisceaux de drapeaux et d'aigles ennemis, [пуки неприятельских орлов и знамен,] и пушки, и обозы, и Мюрат просил только позволения пускать кавалерию для забрания обозов. Так было под Лоди, Маренго, Арколем, Иеной, Аустерлицем, Ваграмом и так далее, и так далее. Теперь же что то странное происходило с его войсками.
Несмотря на известие о взятии флешей, Наполеон видел, что это было не то, совсем не то, что было во всех его прежних сражениях. Он видел, что то же чувство, которое испытывал он, испытывали и все его окружающие люди, опытные в деле сражений. Все лица были печальны, все глаза избегали друг друга. Только один Боссе не мог понимать значения того, что совершалось. Наполеон же после своего долгого опыта войны знал хорошо, что значило в продолжение восьми часов, после всех употрсбленных усилий, невыигранное атакующим сражение. Он знал, что это было почти проигранное сражение и что малейшая случайность могла теперь – на той натянутой точке колебания, на которой стояло сражение, – погубить его и его войска.
Когда он перебирал в воображении всю эту странную русскую кампанию, в которой не было выиграно ни одного сраженья, в которой в два месяца не взято ни знамен, ни пушек, ни корпусов войск, когда глядел на скрытно печальные лица окружающих и слушал донесения о том, что русские всё стоят, – страшное чувство, подобное чувству, испытываемому в сновидениях, охватывало его, и ему приходили в голову все несчастные случайности, могущие погубить его. Русские могли напасть на его левое крыло, могли разорвать его середину, шальное ядро могло убить его самого. Все это было возможно. В прежних сражениях своих он обдумывал только случайности успеха, теперь же бесчисленное количество несчастных случайностей представлялось ему, и он ожидал их всех. Да, это было как во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает, должно уничтожить его, и чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает, как тряпка, и ужас неотразимой погибели обхватывает беспомощного человека.
Известие о том, что русские атакуют левый фланг французской армии, возбудило в Наполеоне этот ужас. Он молча сидел под курганом на складном стуле, опустив голову и положив локти на колена. Бертье подошел к нему и предложил проехаться по линии, чтобы убедиться, в каком положении находилось дело.
– Что? Что вы говорите? – сказал Наполеон. – Да, велите подать мне лошадь.
Он сел верхом и поехал к Семеновскому.
В медленно расходившемся пороховом дыме по всему тому пространству, по которому ехал Наполеон, – в лужах крови лежали лошади и люди, поодиночке и кучами. Подобного ужаса, такого количества убитых на таком малом пространстве никогда не видал еще и Наполеон, и никто из его генералов. Гул орудий, не перестававший десять часов сряду и измучивший ухо, придавал особенную значительность зрелищу (как музыка при живых картинах). Наполеон выехал на высоту Семеновского и сквозь дым увидал ряды людей в мундирах цветов, непривычных для его глаз. Это были русские.
Русские плотными рядами стояли позади Семеновского и кургана, и их орудия не переставая гудели и дымили по их линии. Сражения уже не было. Было продолжавшееся убийство, которое ни к чему не могло повести ни русских, ни французов. Наполеон остановил лошадь и впал опять в ту задумчивость, из которой вывел его Бертье; он не мог остановить того дела, которое делалось перед ним и вокруг него и которое считалось руководимым им и зависящим от него, и дело это ему в первый раз, вследствие неуспеха, представлялось ненужным и ужасным.
Один из генералов, подъехавших к Наполеону, позволил себе предложить ему ввести в дело старую гвардию. Ней и Бертье, стоявшие подле Наполеона, переглянулись между собой и презрительно улыбнулись на бессмысленное предложение этого генерала.
Наполеон опустил голову и долго молчал.
– A huit cent lieux de France je ne ferai pas demolir ma garde, [За три тысячи двести верст от Франции я не могу дать разгромить свою гвардию.] – сказал он и, повернув лошадь, поехал назад, к Шевардину.
Кутузов сидел, понурив седую голову и опустившись тяжелым телом, на покрытой ковром лавке, на том самом месте, на котором утром его видел Пьер. Он не делал никаких распоряжении, а только соглашался или не соглашался на то, что предлагали ему.
«Да, да, сделайте это, – отвечал он на различные предложения. – Да, да, съезди, голубчик, посмотри, – обращался он то к тому, то к другому из приближенных; или: – Нет, не надо, лучше подождем», – говорил он. Он выслушивал привозимые ему донесения, отдавал приказания, когда это требовалось подчиненным; но, выслушивая донесения, он, казалось, не интересовался смыслом слов того, что ему говорили, а что то другое в выражении лиц, в тоне речи доносивших интересовало его. Долголетним военным опытом он знал и старческим умом понимал, что руководить сотнями тысяч человек, борющихся с смертью, нельзя одному человеку, и знал, что решают участь сраженья не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этой силой и руководил ею, насколько это было в его власти.
