Мёнстед, Петер

Петер Мёнстед
Peder Mønsted
Имя при рождении:	Петер Мёрк Мёнстед
Дата рождения:	10 декабря 1859(1859-12-10)
Место рождения:	Balle Mølle близ Грено, Дания
Дата смерти:	20 июня 1941(1941-06-20) (81 год)
Место смерти:	Фреденсборг, Дания
Подданство:
Жанр:	пейзаж
Учёба:	Датская королевская академия изящных искусств
Работы на Викискладе

Петер Мёрк Мёнстед (дат. Peder Mørk Mønsted; 10 декабря 1859, Balle Mølle близ Грено — 20 июня 1941, Фреденсборг) — известный датский художник-реалист, признанный мастер пейзажа, представитель «золотого века» датской живописи.

Биография

Родился в восточной части Дании на полуострове Ютландия, в семье богатого кораблестроителя. В детстве посещал уроки рисования в Художественом училище в Орхусе, позже переехал в Копенгаген. В 1875—1879 учился в датской королевской академии изящных искусств под руководством пейзажиста и портретиста Андриеса Фритца и мастера жанровой живописи Юлиуса Экснера.

Затем, Мёнстед прошел курс обучения в школе Петера Северина Кроера, а позже переехал в Париж, где занимался в мастерской одного из самых популярных живописцев его времени Адольфа Вильяма Бугро.

В 1882 посетил Рим и остров Капри, где был покорен красотой и яркостью красок средиземноморского пейзажа.

В течение своей длительной карьеры П. Мёнстед много путешествовал, часто бывал в Швейцарии, Италии, северной Африке, а также Греции, где в течение года был гостем королевской семьи и писал их портреты.

С начала XX века и до самой смерти П. Мёнстед был одним из наиболее популярных и состоятельных живописцев. Особой популярность пользовался в Германии у мюнхенской публики.

Творчество

Работы П. Мёнстеда вряд ли можно отнести к академической пейзажной живописи, так как творчество Мёнстеда находилось под сильным влиянием французского импрессионизма. Художник рисует то, что видит, особенно часто поля, леса, сельские домики и дворы. Его пейзажи располагают к долгому созерцанию.

Несмотря на многочисленные поездки по миру, полотна П. Мёнстеда, в основном, написаны в Дании и изображают северные нетронутые пейзажи почти без человеческих фигур. Довольно часто на пейзажах изображал поверхностные воды: озера, ручьи, позволяющие наполнить пейзаж ещё бо́льшим ощущением атмосферы и воодушевления.

Мастеру удалось постепенно развить виртуозную эскизную технику, которая в сочетании с традиционным ландшафтным или жанровым мотивом снискала ему широкую известность среди публики.

Работы художника украшают коллекции музеев Ольборга, Баутсена, Рандерсе и многочисленные частные собрания.

Галерея

Ссылки

• [www.fineoldart.com/browse_by_essay.html?essay=389 Биография П. Мёнстеда] (англ.)
• [subscribe.ru/group/mir-iskusstva-tvorchestva-i-krasotyi/1613335/ Картины П. Мёнстеда]

Отрывок, характеризующий Мёнстед, Петер

Но чистая, полная печаль так же невозможна, как чистая и полная радость. Княжна Марья, по своему положению одной независимой хозяйки своей судьбы, опекунши и воспитательницы племянника, первая была вызвана жизнью из того мира печали, в котором она жила первые две недели. Она получила письма от родных, на которые надо было отвечать; комната, в которую поместили Николеньку, была сыра, и он стал кашлять. Алпатыч приехал в Ярославль с отчетами о делах и с предложениями и советами переехать в Москву в Вздвиженский дом, который остался цел и требовал только небольших починок. Жизнь не останавливалась, и надо было жить. Как ни тяжело было княжне Марье выйти из того мира уединенного созерцания, в котором она жила до сих пор, как ни жалко и как будто совестно было покинуть Наташу одну, – заботы жизни требовали ее участия, и она невольно отдалась им. Она поверяла счеты с Алпатычем, советовалась с Десалем о племяннике и делала распоряжения и приготовления для своего переезда в Москву.
Наташа оставалась одна и с тех пор, как княжна Марья стала заниматься приготовлениями к отъезду, избегала и ее.
Княжна Марья предложила графине отпустить с собой Наташу в Москву, и мать и отец радостно согласились на это предложение, с каждым днем замечая упадок физических сил дочери и полагая для нее полезным и перемену места, и помощь московских врачей.
– Я никуда не поеду, – отвечала Наташа, когда ей сделали это предложение, – только, пожалуйста, оставьте меня, – сказала она и выбежала из комнаты, с трудом удерживая слезы не столько горя, сколько досады и озлобления.
После того как она почувствовала себя покинутой княжной Марьей и одинокой в своем горе, Наташа большую часть времени, одна в своей комнате, сидела с ногами в углу дивана, и, что нибудь разрывая или переминая своими тонкими, напряженными пальцами, упорным, неподвижным взглядом смотрела на то, на чем останавливались глаза. Уединение это изнуряло, мучило ее; но оно было для нее необходимо. Как только кто нибудь входил к ней, она быстро вставала, изменяла положение и выражение взгляда и бралась за книгу или шитье, очевидно с нетерпением ожидая ухода того, кто помешал ей.
Ей все казалось, что она вот вот сейчас поймет, проникнет то, на что с страшным, непосильным ей вопросом устремлен был ее душевный взгляд.
В конце декабря, в черном шерстяном платье, с небрежно связанной пучком косой, худая и бледная, Наташа сидела с ногами в углу дивана, напряженно комкая и распуская концы пояса, и смотрела на угол двери.
Она смотрела туда, куда ушел он, на ту сторону жизни. И та сторона жизни, о которой она прежде никогда не думала, которая прежде ей казалась такою далекою, невероятною, теперь была ей ближе и роднее, понятнее, чем эта сторона жизни, в которой все было или пустота и разрушение, или страдание и оскорбление.
Она смотрела туда, где она знала, что был он; но она не могла его видеть иначе, как таким, каким он был здесь. Она видела его опять таким же, каким он был в Мытищах, у Троицы, в Ярославле.
Она видела его лицо, слышала его голос и повторяла его слова и свои слова, сказанные ему, и иногда придумывала за себя и за него новые слова, которые тогда могли бы быть сказаны.
Вот он лежит на кресле в своей бархатной шубке, облокотив голову на худую, бледную руку. Грудь его страшно низка и плечи подняты. Губы твердо сжаты, глаза блестят, и на бледном лбу вспрыгивает и исчезает морщина. Одна нога его чуть заметно быстро дрожит. Наташа знает, что он борется с мучительной болью. «Что такое эта боль? Зачем боль? Что он чувствует? Как у него болит!» – думает Наташа. Он заметил ее вниманье, поднял глаза и, не улыбаясь, стал говорить.