Недоброво, Николай Владимирович

Николай Владимирович Недоброво
Место рождения:	имение Раздольное, Харьковская губерния, Российская империя
Место смерти:	Ялта
Гражданство:	Российская империя
Род деятельности:	поэт, литературный критик, литературовед
Годы творчества:	1913—1919
Язык произведений:	русский

Николай Владимирович Недоброво (20 августа (1 сентября) 1882, имение Раздольное, Харьковская губерния — 2 (15) декабря 1919, Ялта) — русский поэт, критик, литературовед. Творчество Недоброво оказало большое влияние на Анну Ахматову.

Биография

Детство провёл в имении матери в Курской губернии, в конце 1890-х семья переехала в Харьков, где Недоброво учился в гимназии. Отучившись два курса в Харьковском университете, закончил в 1906 историко-филологический факультет Петербургского университета, одновременно с Александром Блоком. В это же время познакомился с художниками и критиками «Мира искусства» и стал сотрудничать с кадетской газетой «Речь».

В годы первой русской революции вступил в партию кадетов; в 1908—1916 служил в канцелярии Государственной Думы. С 1915 болел чахоткой; в 1916 уехал лечиться на Кавказ, получив отпуск на время болезни. Жил в Сочи, откуда перебрался сначала в кавказскую деревню Красная Поляна, а затем в Ялту, где и умер от чахотки. Похоронен на Аутском кладбище в Ялте 5 (18) декабря 1919 года.

Творческая деятельность

Как поэт дебютировал в 1913. Стихи и проза (повесть «Душа в маске», 1914) печатались в «Русской мысли», «Северных записках», «Альманахе муз». Выступал как критик и теоретик искусства, публиковал статьи о творчестве Тютчева и Фета. Его статью «Анна Ахматова» сама поэтесса считала провидческой, лучшей из всего, написанного о её творчестве.

При жизни Недоброво не успел выпустить ни одной книги. Посмертно опубликована трагедия в стихах «Юдифь» (1923).

Не примыкающее ни к одному направлению, близкое к акмеизму стихотворное наследие Недоброво опубликовано лишь в 1999 г..

Литература

• Орлова Е. И. Литературная судьба Н. В. Недоброво. — Томск, М.: Водолей Publishers, 2004. — 320 с. — ISBN 5-902312-17-5

Ссылки

• [slova.org.ru/nedobrovo/index/ Стихи и биографический очерк]

Отрывок, характеризующий Недоброво, Николай Владимирович

Он прилег на диван и хотел заснуть, для того чтобы забыть всё, что было с ним, но он не мог этого сделать. Такая буря чувств, мыслей, воспоминаний вдруг поднялась в его душе, что он не только не мог спать, но не мог сидеть на месте и должен был вскочить с дивана и быстрыми шагами ходить по комнате. То ему представлялась она в первое время после женитьбы, с открытыми плечами и усталым, страстным взглядом, и тотчас же рядом с нею представлялось красивое, наглое и твердо насмешливое лицо Долохова, каким оно было на обеде, и то же лицо Долохова, бледное, дрожащее и страдающее, каким оно было, когда он повернулся и упал на снег.
«Что ж было? – спрашивал он сам себя. – Я убил любовника , да, убил любовника своей жены. Да, это было. Отчего? Как я дошел до этого? – Оттого, что ты женился на ней, – отвечал внутренний голос.
«Но в чем же я виноват? – спрашивал он. – В том, что ты женился не любя ее, в том, что ты обманул и себя и ее, – и ему живо представилась та минута после ужина у князя Василья, когда он сказал эти невыходившие из него слова: „Je vous aime“. [Я вас люблю.] Всё от этого! Я и тогда чувствовал, думал он, я чувствовал тогда, что это было не то, что я не имел на это права. Так и вышло». Он вспомнил медовый месяц, и покраснел при этом воспоминании. Особенно живо, оскорбительно и постыдно было для него воспоминание о том, как однажды, вскоре после своей женитьбы, он в 12 м часу дня, в шелковом халате пришел из спальни в кабинет, и в кабинете застал главного управляющего, который почтительно поклонился, поглядел на лицо Пьера, на его халат и слегка улыбнулся, как бы выражая этой улыбкой почтительное сочувствие счастию своего принципала.
«А сколько раз я гордился ею, гордился ее величавой красотой, ее светским тактом, думал он; гордился тем своим домом, в котором она принимала весь Петербург, гордился ее неприступностью и красотой. Так вот чем я гордился?! Я тогда думал, что не понимаю ее. Как часто, вдумываясь в ее характер, я говорил себе, что я виноват, что не понимаю ее, не понимаю этого всегдашнего спокойствия, удовлетворенности и отсутствия всяких пристрастий и желаний, а вся разгадка была в том страшном слове, что она развратная женщина: сказал себе это страшное слово, и всё стало ясно!
«Анатоль ездил к ней занимать у нее денег и целовал ее в голые плечи. Она не давала ему денег, но позволяла целовать себя. Отец, шутя, возбуждал ее ревность; она с спокойной улыбкой говорила, что она не так глупа, чтобы быть ревнивой: пусть делает, что хочет, говорила она про меня. Я спросил у нее однажды, не чувствует ли она признаков беременности. Она засмеялась презрительно и сказала, что она не дура, чтобы желать иметь детей, и что от меня детей у нее не будет».
Потом он вспомнил грубость, ясность ее мыслей и вульгарность выражений, свойственных ей, несмотря на ее воспитание в высшем аристократическом кругу. «Я не какая нибудь дура… поди сам попробуй… allez vous promener», [убирайся,] говорила она. Часто, глядя на ее успех в глазах старых и молодых мужчин и женщин, Пьер не мог понять, отчего он не любил ее. Да я никогда не любил ее, говорил себе Пьер; я знал, что она развратная женщина, повторял он сам себе, но не смел признаться в этом.
И теперь Долохов, вот он сидит на снегу и насильно улыбается, и умирает, может быть, притворным каким то молодечеством отвечая на мое раскаянье!»