Никитин, Борис Владимирович

Борис Владимирович Никитин
Дата рождения	1883(1883)
Дата смерти	11 августа 1943(1943-08-11)
Место смерти	Париж
Принадлежность	Российская империя Российская империя Белое движение Белое движение
Годы службы	1904—1917
Звание	полковник
Сражения/войны	Первая мировая война Гражданская война
Награды и премии

Бори́с Влади́мирович Ники́тин (1883 — 11 августа 1943) — офицер Русской императорской армии. Участник Белого движения.

Биография

Сын генерала от артиллерии В. Н. Никитина. Образование получил в Тифлисском кадетском корпусе и Институте путей сообщения (1907).

Офицер лейб-гвардии 1-й артиллерийской бригады. Участник русско-японской войны.

В 1914 году окончил 2 класса Николаевской военной академии (очевидно по 2-му разряду, так как в Списке ГШ 1914 не значится).

Участник Первой мировой войны. Служил в Кабардинском конном полку. Причислен к генеральному штабу (1915). Капитан (пр. 1916; ст. 15.06.1913). С февраля 1916 — старший адъютант штаба 2-го кавалерийского корпуса. В августе 1916 — ст. адъютант штаба Кавказской туземной конной дивизии. С 30 ноября 1916 года — помощник ст. адъютанта отдела генерал-квартирмейстера штаба 7-й армии.

С 12 марта 1917 года — исполняющий должность начальника контрразведки Петроградского военного округа. С июня 1917 года — генерал-квартирмейстер штаба Петроградского ВО. Начальник разведывательного отделения ГУГШ (с 07.1917).

В сентябре 1917 года из-за несогласия с проводимой Временным правительством политикой во время и после Корниловского выступления ушёл со службы в Петроградском военном округе и был назначен начальником штаба Кавказского туземного конного корпуса с которым вскоре отбыл на Кавказ. Подполковник (пр. 1917).

Участник Белого движения на Кавказе; с 1918 по февраль 1919 командующий полевыми войсками отряда Бичерахова в Дагестане. Полковник. В эмиграции. На 1932 год во Франции. Председатель союза инженеров.

Умер в 1943 году, похоронен на парижском кладбище Батиньоль.

«Роковые годы»

Никитин прославился воспоминаниями, изданными в Париже в 1937 г.

Один из рецензентов ведущего эмигрантского журнала «Современные записки», отдавая дань новым фактам, указал на тенденциозность некоторых фрагментов, требующих проверки. Например:

«Никитин разсказывает, будто бы чины контрразведки, посланные им для ареста Троцкого, застали у него на квартире… министра Чернова, воспрепятствовавшаго, именем Врем. Правительства, аресту. Но автору следовало бы согласовать свой разсказъ с версией о том же его ближайшая начальника, ген. Половцева…»[www.emigrantika.ru/images/pdf/SZ-65_1938-01.pdf]

Награды

• Георгиевское оружие (ВП 04.08.1916).

В культуре

В телесериале «Гибель империи» роль Никитина исполнил Владислав Галкин.

Сочинения

• [www.dk1868.ru/history/nikitin.htm Б. В. Никитин. Роковые годы.] — Париж, 1937.
  • Английский перевод: Nikitine, B.V. The Fatal Years. Fresh Revelations on a Chapter of Underground History. London, Hodge, 1938.

Ссылки

• [www.grwar.ru/persons/persons.html?id=2090 Никитин, Борис Владимирович] на сайте «[www.grwar.ru/ Русская армия в Великой войне]»

Отрывок, характеризующий Никитин, Борис Владимирович

«И как они могут не только хохотать, но жить тут»? думал Ростов, всё слыша еще этот запах мертвого тела, которого он набрался еще в солдатском госпитале, и всё еще видя вокруг себя эти завистливые взгляды, провожавшие его с обеих сторон, и лицо этого молодого солдата с закаченными глазами.
Денисов, закрывшись с головой одеялом, спал не постели, несмотря на то, что был 12 й час дня.
– А, Г'остов? 3до'ово, здо'ово, – закричал он всё тем же голосом, как бывало и в полку; но Ростов с грустью заметил, как за этой привычной развязностью и оживленностью какое то новое дурное, затаенное чувство проглядывало в выражении лица, в интонациях и словах Денисова.
Рана его, несмотря на свою ничтожность, все еще не заживала, хотя уже прошло шесть недель, как он был ранен. В лице его была та же бледная опухлость, которая была на всех гошпитальных лицах. Но не это поразило Ростова; его поразило то, что Денисов как будто не рад был ему и неестественно ему улыбался. Денисов не расспрашивал ни про полк, ни про общий ход дела. Когда Ростов говорил про это, Денисов не слушал.
Ростов заметил даже, что Денисову неприятно было, когда ему напоминали о полке и вообще о той, другой, вольной жизни, которая шла вне госпиталя. Он, казалось, старался забыть ту прежнюю жизнь и интересовался только своим делом с провиантскими чиновниками. На вопрос Ростова, в каком положении было дело, он тотчас достал из под подушки бумагу, полученную из комиссии, и свой черновой ответ на нее. Он оживился, начав читать свою бумагу и особенно давал заметить Ростову колкости, которые он в этой бумаге говорил своим врагам. Госпитальные товарищи Денисова, окружившие было Ростова – вновь прибывшее из вольного света лицо, – стали понемногу расходиться, как только Денисов стал читать свою бумагу. По их лицам Ростов понял, что все эти господа уже не раз слышали всю эту успевшую им надоесть историю. Только сосед на кровати, толстый улан, сидел на своей койке, мрачно нахмурившись и куря трубку, и маленький Тушин без руки продолжал слушать, неодобрительно покачивая головой. В середине чтения улан перебил Денисова.
– А по мне, – сказал он, обращаясь к Ростову, – надо просто просить государя о помиловании. Теперь, говорят, награды будут большие, и верно простят…
– Мне просить государя! – сказал Денисов голосом, которому он хотел придать прежнюю энергию и горячность, но который звучал бесполезной раздражительностью. – О чем? Ежели бы я был разбойник, я бы просил милости, а то я сужусь за то, что вывожу на чистую воду разбойников. Пускай судят, я никого не боюсь: я честно служил царю, отечеству и не крал! И меня разжаловать, и… Слушай, я так прямо и пишу им, вот я пишу: «ежели бы я был казнокрад…
– Ловко написано, что и говорить, – сказал Тушин. Да не в том дело, Василий Дмитрич, – он тоже обратился к Ростову, – покориться надо, а вот Василий Дмитрич не хочет. Ведь аудитор говорил вам, что дело ваше плохо.
– Ну пускай будет плохо, – сказал Денисов. – Вам написал аудитор просьбу, – продолжал Тушин, – и надо подписать, да вот с ними и отправить. У них верно (он указал на Ростова) и рука в штабе есть. Уже лучше случая не найдете.
– Да ведь я сказал, что подличать не стану, – перебил Денисов и опять продолжал чтение своей бумаги.
Ростов не смел уговаривать Денисова, хотя он инстинктом чувствовал, что путь, предлагаемый Тушиным и другими офицерами, был самый верный, и хотя он считал бы себя счастливым, ежели бы мог оказать помощь Денисову: он знал непреклонность воли Денисова и его правдивую горячность.
Когда кончилось чтение ядовитых бумаг Денисова, продолжавшееся более часа, Ростов ничего не сказал, и в самом грустном расположении духа, в обществе опять собравшихся около него госпитальных товарищей Денисова, провел остальную часть дня, рассказывая про то, что он знал, и слушая рассказы других. Денисов мрачно молчал в продолжение всего вечера.