Общероссийский день библиотек

Общероссийский день библиотек — профессиональный праздник работников российских библиотек. Отмечается ежегодно, 27 мая.

История праздника

Праздник официально, на государственном уровне, установлен 27 мая 1995 года Указом президента Российской Федерации Бориса Николаевича Ельцина.

В Указе № 539 «Об установлении общероссийского Дня библиотек» отмечены:

...большой вклад российских библиотек в развитие отечественного просвещения, науки и культуры и необходимость дальнейшего повышения их роли в жизни общества...

.

Там же объясняется, почему выбор даты для общероссийского Дня библиотек был остановлен именно на 27 мая:

...отмечать его 27 мая, приурочив эту дату ко дню основания в 1795 году первой государственной общедоступной библиотеки России — Императорской публичной библиотеки, ныне Российской национальной библиотеки.

Правительству Российской Федерации, органам исполнительной власти субъектов Российской Федерации и органам местного самоуправления было рекомендовано президентом Ельциным:

...проведение в рамках Дня библиотек мероприятий, направленных на повышение роли книги в социально-политической и историко-культурной жизни населения Российской Федерации, а также на решение проблем, связанных с развитием библиотек.

Интересные факты

• В 1902 году, чуть более века спустя, после того, как Екатериной II была основана Императорская публичная библиотека, в Кыргызстане была открыта первая общедоступная библиотека. Произошло это в тот же день григорианского календаря — 27 мая. Постановлением Правительства Кыргызской Республики от 17 июня 2008 года № 308 этот день был объявлен в стране как День библиотек Кыргызстана и начиная с 2009 года работники библиотек Кыргыстана и России отмечают этот праздник одновременно.
• В 2009 году, также 27 мая, в Санкт-Петербурге в здании Синода была открыта Президентская библиотека имени Б. Н. Ельцина, где использованы самые современные цифровые технологии.

См. также

• День архивов
• Международный день музеев

Отрывок, характеризующий Общероссийский день библиотек

– Ваше сиятельство? А? Князь? – дрожащим голосом сказал подбежавший Тимохин, заглядывая в носилки.
Князь Андрей открыл глаза и посмотрел из за носилок, в которые глубоко ушла его голова, на того, кто говорил, и опять опустил веки.
Ополченцы принесли князя Андрея к лесу, где стояли фуры и где был перевязочный пункт. Перевязочный пункт состоял из трех раскинутых, с завороченными полами, палаток на краю березника. В березнике стояла фуры и лошади. Лошади в хребтугах ели овес, и воробьи слетали к ним и подбирали просыпанные зерна. Воронья, чуя кровь, нетерпеливо каркая, перелетали на березах. Вокруг палаток, больше чем на две десятины места, лежали, сидели, стояли окровавленные люди в различных одеждах. Вокруг раненых, с унылыми и внимательными лицами, стояли толпы солдат носильщиков, которых тщетно отгоняли от этого места распоряжавшиеся порядком офицеры. Не слушая офицеров, солдаты стояли, опираясь на носилки, и пристально, как будто пытаясь понять трудное значение зрелища, смотрели на то, что делалось перед ними. Из палаток слышались то громкие, злые вопли, то жалобные стенания. Изредка выбегали оттуда фельдшера за водой и указывали на тех, который надо было вносить. Раненые, ожидая у палатки своей очереди, хрипели, стонали, плакали, кричали, ругались, просили водки. Некоторые бредили. Князя Андрея, как полкового командира, шагая через неперевязанных раненых, пронесли ближе к одной из палаток и остановились, ожидая приказания. Князь Андрей открыл глаза и долго не мог понять того, что делалось вокруг него. Луг, полынь, пашня, черный крутящийся мячик и его страстный порыв любви к жизни вспомнились ему. В двух шагах от него, громко говоря и обращая на себя общее внимание, стоял, опершись на сук и с обвязанной головой, высокий, красивый, черноволосый унтер офицер. Он был ранен в голову и ногу пулями. Вокруг него, жадно слушая его речь, собралась толпа раненых и носильщиков.
– Мы его оттеда как долбанули, так все побросал, самого короля забрали! – блестя черными разгоряченными глазами и оглядываясь вокруг себя, кричал солдат. – Подойди только в тот самый раз лезервы, его б, братец ты мой, звания не осталось, потому верно тебе говорю…
Князь Андрей, так же как и все окружавшие рассказчика, блестящим взглядом смотрел на него и испытывал утешительное чувство. «Но разве не все равно теперь, – подумал он. – А что будет там и что такое было здесь? Отчего мне так жалко было расставаться с жизнью? Что то было в этой жизни, чего я не понимал и не понимаю».


Один из докторов, в окровавленном фартуке и с окровавленными небольшими руками, в одной из которых он между мизинцем и большим пальцем (чтобы не запачкать ее) держал сигару, вышел из палатки. Доктор этот поднял голову и стал смотреть по сторонам, но выше раненых. Он, очевидно, хотел отдохнуть немного. Поводив несколько времени головой вправо и влево, он вздохнул и опустил глаза.
– Ну, сейчас, – сказал он на слова фельдшера, указывавшего ему на князя Андрея, и велел нести его в палатку.