Оганесян, Юрий Цолакович

Юрий Цолакович Оганесян
Дата рождения:	14 апреля 1933(1933-04-14) (91 год)
Место рождения:	Ростов-на-Дону, СССР
Научная сфера:	ядерная физика
Место работы:	ОИЯИ
Учёная степень:	доктор физико-математических наук (1970)
Учёное звание:	член-корреспондент АН СССР (1990), академик РАН (2003)
Альма-матер:	Московский инженерно-физический институт
Научный руководитель:	Г. Н. Флёров
Награды и премии:

Ю́рий Цола́кович Оганеся́н (род. 14 апреля 1933, Ростов-на-Дону) — советский и российский учёный, специалист в области экспериментальной ядерной физики, академик РАН (2003), научный руководитель лаборатории ядерных реакций им. Г. Н. Флёрова в Объединённом институте ядерных исследований в Дубне, заведующий кафедрой Ядерной физики университета "Дубна".

Биография

Родился 14 апреля 1933 в г. Ростов-на-Дону.

В 1956 году окончил МИФИ.

В 1970 году Оганесяну присвоена степень доктора физико-математических наук, тема докторской диссертации, защищённой в ОИЯИ: «Деление возбужденных ядер и возможности синтеза новых изотопов».

Член-корреспондент АН СССР c 1990 г. — Отделение ядерной физики (ядерная физика).

Академик РАН с 2003 г. — Отделение физических наук РАН.

Председатель Научного совета РАН по прикладной ядерной физике.

Ю. Ц. Оганесян входит в редколлегию и редсоветы журналов «Физика элементарных частиц и атомного ядра», «Europhysics news» и «Ядерная физика». В течение многих лет был членом редакционного совета «J. Phys. G», «Nuclear Physics News International», членом Учёных советов GANIL (Франция) и RIKEN (Япония).

Профессор Университета г. Париж и Конан Университета (г. Кобе, Япония). Избран иностранным членом Сербской академии наук и искусств (1995 г.), иностранным членом Национальной Академии наук Армении. Почётный доктор Франкфуртского университета им. Гёте (Германия, 2002 г.), почётный доктор Университета Мессина (Италия, 2002 г.).

Научная работа

Свою научную деятельность Ю. Ц. Оганесян начал в Институте атомной энергии. Являясь ближайшим учеником академика Г. Н. Флёрова, он внёс большой самостоятельный вклад в развитие этого направления как в реализацию оригинальных физических идей, так и в становление экспериментальной базы ускорителей. С 1958 г. научная деятельность Ю. Ц. Оганесяна связана с Лабораторией ядерных реакций (ныне им. Г. Н. Флёрова) Объединённого института ядерных исследований в Дубне.

Ю. Ц. Оганесяном проведены фундаментальные исследования механизма взаимодействия сложных ядер. Им было обнаружено и исследовано влияние ядерной структуры на коллективное движение ядер в процессах слияния и деления, он является автором открытия нового класса ядерных реакций — холодного слияния массивных ядер (1974 г.), широко используемых по настоящее время в различных лабораториях мира для синтеза новых элементов вплоть до Z = 112.

Ю. Ц. Оганесяну принадлежат основополагающие работы по синтезу новых элементов на пучках тяжёлых ионов. В 1960—70-х гг. им с сотрудниками были впервые проведены эксперименты по синтезу элементов с Z = 104—108. Для исследований предельно тяжёлых ядер Ю. Ц. Оганесяном были выбраны реакции слияния нейтронно-обогащённых изотопов актинидов с ускоренными ионами кальция-48. В 1999—2010 гг. в этих реакциях были впервые синтезированы атомы с Z равными: 113 (2004 г.), 114 (1998 г.), 115 (2004 г.), 116 (2000 г.), 117 (2010 г.), 118 (2002 г.), свойства распада которых, а именно, значительное увеличение времени жизни (периода полураспада), доказывают существование «островов стабильности» в области сверхтяжёлых элементов. Одновременно, в гонке по открытию новых сверхтяжёлых элементов и экспериментальному доказательству существования «острова стабильности» участвовали коллективы ученых крупнейших лабораторий США, Германии, Японии и Франции.

Ю. Ц. Оганесян является соавтором открытия тяжёлых элементов таблицы Д. И. Менделеева: 104-го элемента — резерфордий, 105-го элемента — дубний, 106-го элемента — сиборгий, 107-го элемента — борий, что было признано как научные открытия и занесено в Государственный реестр открытий СССР. Для элемента с атомным номером 118 сотрудничающие команды авторов его открытия из Объединенного института ядерных исследований в Дубне (Россия) и Ливерморской национальной лаборатории имени Лоуренса (США) предложили название оганесон (oganesson) и символ Og..

Труды

Автор более 250 научных работ, 3 монографий и более 10 обзоров.

• Yu. Oganessian et al., Synthesis of a New Element with Atomic Number Z = 117. Physical Review Letters, v.104, p. 142502 (2010).
• Yu. Oganessian, Heaviest nuclei from ⁴⁸Ca-induced reactions. J. of Physics G, v.34, p.R165 (2007).
• Yu. Oganessian, Synthesis and decay properties of superheavy elements. J. International Union of Pure and Applied Chemistry, v.78, p. 889 (2006).
• Yu. Oganessian et al., Synthesis of the isotopes of elements 118 and 116 in the ²⁴⁹Cf and ²⁴⁵Cm + ⁴⁸Ca fusion reactions. Physical Review C, v.74, p. 044602, (2006).
• Ю. Ц. Оганесян, Реакции синтеза тяжелых ядер: краткий итог и перспективы. Ядерная физика. Т.69, No.6. с. 961 (2006).
• Yu. Oganessian et al., Synthesis of Elements 115 and 113 in the reaction ²⁴³Am + ⁴⁸Ca. Physical Review C, v.72, p. 034611 (2005).
• Yu. Oganessian, Sizing up the heavyweights. NATURE, v. 413, p. 122 (2001).

Награды

• Государственная премия СССР (1975).
• Орден Трудового Красного Знамени.
• Орден «Знак Почёта».
• Орден Дружбы народов.
• Орден «За заслуги перед Отечеством» III степени (20 ноября 2003) — за выдающийся вклад в развитие ядерной физики, подготовку научных кадров и многолетнюю добросовестную работу.
• Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени.
• Орден Почёта (Россия) (28 января 2009) — за достигнутые трудовые успехи и многолетнюю плодотворную работу.
• Орден Почёта (Армения) (2016) — за выдающиеся достижения в области ядерной физики.
• Премия им. И. В. Курчатова.
• Премия им. Г. Н. Флёрова (ОИЯИ, 1993).
• Премия им. А. фон Гумбольда (Германия, 1995).
• Мемориальная лекция Манне Сигбана (1999).
• Премия им. Л. Мейтнер (Европейское физическое общество, 2000).
• Золотая медаль Национальной Академии наук Армении (2008).
• Государственная премия Российской Федерации в области науки и технологий 2010 года (9 июня 2011) — «за открытие новой области стабильности сверхтяжёлых элементов».
• В честь Ю.Ц. Оганессяна предложено назвать 118-й элемент таблицы Менделеева.

Ссылки

• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-615.ln-ru Профиль Юрия Цолаковича Оганесяна] на официальном сайте РАН
• [fls2.jinr.ru/flnr/people/oganessian.html Профиль Юрия Цолаковича Оганесяна на официальном сайте ОИЯИ]
• [isir.ras.ru/news/shownews.aspx?id=b6b38c66-d9bd-4471-9ba9-43befd69ba4d&_Language=ru&print=1 Академику Оганесяну Юрию Цолаковичу — 75 лет]
• [chemworld.narod.ru/obzor/oganesyan.html Интервью. Юрий Оганесян: «Я считаю своим долгом назвать какой-либо элемент флёрием…»]
• [dubna.org/who_is_who/?id=1264573340 Оганесян Юрий Цолакович] на сайте города Дубна
• [tvkultura.ru/video/show/brand_id/20898/episode_id/157367/video_id/157367/ ACADEMIA. Юрий Оганесян. Сверхтяжелые элементы. 1-я лекция]
• [tvkultura.ru/video/show/brand_id/20898/episode_id/157586/ ACADEMIA. Юрий Оганесян. Сверхтяжелые элементы. 2-я лекция]
• [www.youtube.com/watch?v=AgDETMYFUnQ Гордон - Диалоги: Сверхтяжелые элементы]

Отрывок, характеризующий Оганесян, Юрий Цолакович

С флеш они поехали еще левее дорогою, вьющеюся по частому, невысокому березовому лесу. В середине этого
леса выскочил перед ними на дорогу коричневый с белыми ногами заяц и, испуганный топотом большого количества лошадей, так растерялся, что долго прыгал по дороге впереди их, возбуждая общее внимание и смех, и, только когда в несколько голосов крикнули на него, бросился в сторону и скрылся в чаще. Проехав версты две по лесу, они выехали на поляну, на которой стояли войска корпуса Тучкова, долженствовавшего защищать левый фланг.
Здесь, на крайнем левом фланге, Бенигсен много и горячо говорил и сделал, как казалось Пьеру, важное в военном отношении распоряжение. Впереди расположения войск Тучкова находилось возвышение. Это возвышение не было занято войсками. Бенигсен громко критиковал эту ошибку, говоря, что было безумно оставить незанятою командующую местностью высоту и поставить войска под нею. Некоторые генералы выражали то же мнение. Один в особенности с воинской горячностью говорил о том, что их поставили тут на убой. Бенигсен приказал своим именем передвинуть войска на высоту.
Распоряжение это на левом фланге еще более заставило Пьера усумниться в его способности понять военное дело. Слушая Бенигсена и генералов, осуждавших положение войск под горою, Пьер вполне понимал их и разделял их мнение; но именно вследствие этого он не мог понять, каким образом мог тот, кто поставил их тут под горою, сделать такую очевидную и грубую ошибку.
Пьер не знал того, что войска эти были поставлены не для защиты позиции, как думал Бенигсен, а были поставлены в скрытое место для засады, то есть для того, чтобы быть незамеченными и вдруг ударить на подвигавшегося неприятеля. Бенигсен не знал этого и передвинул войска вперед по особенным соображениям, не сказав об этом главнокомандующему.


Князь Андрей в этот ясный августовский вечер 25 го числа лежал, облокотившись на руку, в разломанном сарае деревни Князькова, на краю расположения своего полка. В отверстие сломанной стены он смотрел на шедшую вдоль по забору полосу тридцатилетних берез с обрубленными нижними сучьями, на пашню с разбитыми на ней копнами овса и на кустарник, по которому виднелись дымы костров – солдатских кухонь.
Как ни тесна и никому не нужна и ни тяжка теперь казалась князю Андрею его жизнь, он так же, как и семь лет тому назад в Аустерлице накануне сражения, чувствовал себя взволнованным и раздраженным.
Приказания на завтрашнее сражение были отданы и получены им. Делать ему было больше нечего. Но мысли самые простые, ясные и потому страшные мысли не оставляли его в покое. Он знал, что завтрашнее сражение должно было быть самое страшное изо всех тех, в которых он участвовал, и возможность смерти в первый раз в его жизни, без всякого отношения к житейскому, без соображений о том, как она подействует на других, а только по отношению к нему самому, к его душе, с живостью, почти с достоверностью, просто и ужасно, представилась ему. И с высоты этого представления все, что прежде мучило и занимало его, вдруг осветилось холодным белым светом, без теней, без перспективы, без различия очертаний. Вся жизнь представилась ему волшебным фонарем, в который он долго смотрел сквозь стекло и при искусственном освещении. Теперь он увидал вдруг, без стекла, при ярком дневном свете, эти дурно намалеванные картины. «Да, да, вот они те волновавшие и восхищавшие и мучившие меня ложные образы, – говорил он себе, перебирая в своем воображении главные картины своего волшебного фонаря жизни, глядя теперь на них при этом холодном белом свете дня – ясной мысли о смерти. – Вот они, эти грубо намалеванные фигуры, которые представлялись чем то прекрасным и таинственным. Слава, общественное благо, любовь к женщине, самое отечество – как велики казались мне эти картины, какого глубокого смысла казались они исполненными! И все это так просто, бледно и грубо при холодном белом свете того утра, которое, я чувствую, поднимается для меня». Три главные горя его жизни в особенности останавливали его внимание. Его любовь к женщине, смерть его отца и французское нашествие, захватившее половину России. «Любовь!.. Эта девочка, мне казавшаяся преисполненною таинственных сил. Как же я любил ее! я делал поэтические планы о любви, о счастии с нею. О милый мальчик! – с злостью вслух проговорил он. – Как же! я верил в какую то идеальную любовь, которая должна была мне сохранить ее верность за целый год моего отсутствия! Как нежный голубок басни, она должна была зачахнуть в разлуке со мной. А все это гораздо проще… Все это ужасно просто, гадко!
Отец тоже строил в Лысых Горах и думал, что это его место, его земля, его воздух, его мужики; а пришел Наполеон и, не зная об его существовании, как щепку с дороги, столкнул его, и развалились его Лысые Горы и вся его жизнь. А княжна Марья говорит, что это испытание, посланное свыше. Для чего же испытание, когда его уже нет и не будет? никогда больше не будет! Его нет! Так кому же это испытание? Отечество, погибель Москвы! А завтра меня убьет – и не француз даже, а свой, как вчера разрядил солдат ружье около моего уха, и придут французы, возьмут меня за ноги и за голову и швырнут в яму, чтоб я не вонял им под носом, и сложатся новые условия жизни, которые будут также привычны для других, и я не буду знать про них, и меня не будет».
Он поглядел на полосу берез с их неподвижной желтизной, зеленью и белой корой, блестящих на солнце. «Умереть, чтобы меня убили завтра, чтобы меня не было… чтобы все это было, а меня бы не было». Он живо представил себе отсутствие себя в этой жизни. И эти березы с их светом и тенью, и эти курчавые облака, и этот дым костров – все вокруг преобразилось для него и показалось чем то страшным и угрожающим. Мороз пробежал по его спине. Быстро встав, он вышел из сарая и стал ходить.
За сараем послышались голоса.
– Кто там? – окликнул князь Андрей.
Красноносый капитан Тимохин, бывший ротный командир Долохова, теперь, за убылью офицеров, батальонный командир, робко вошел в сарай. За ним вошли адъютант и казначей полка.
Князь Андрей поспешно встал, выслушал то, что по службе имели передать ему офицеры, передал им еще некоторые приказания и сбирался отпустить их, когда из за сарая послышался знакомый, пришепетывающий голос.
– Que diable! [Черт возьми!] – сказал голос человека, стукнувшегося обо что то.
Князь Андрей, выглянув из сарая, увидал подходящего к нему Пьера, который споткнулся на лежавшую жердь и чуть не упал. Князю Андрею вообще неприятно было видеть людей из своего мира, в особенности же Пьера, который напоминал ему все те тяжелые минуты, которые он пережил в последний приезд в Москву.
– А, вот как! – сказал он. – Какими судьбами? Вот не ждал.
В то время как он говорил это, в глазах его и выражении всего лица было больше чем сухость – была враждебность, которую тотчас же заметил Пьер. Он подходил к сараю в самом оживленном состоянии духа, но, увидав выражение лица князя Андрея, он почувствовал себя стесненным и неловким.
– Я приехал… так… знаете… приехал… мне интересно, – сказал Пьер, уже столько раз в этот день бессмысленно повторявший это слово «интересно». – Я хотел видеть сражение.
– Да, да, а братья масоны что говорят о войне? Как предотвратить ее? – сказал князь Андрей насмешливо. – Ну что Москва? Что мои? Приехали ли наконец в Москву? – спросил он серьезно.
– Приехали. Жюли Друбецкая говорила мне. Я поехал к ним и не застал. Они уехали в подмосковную.


Офицеры хотели откланяться, но князь Андрей, как будто не желая оставаться с глазу на глаз с своим другом, предложил им посидеть и напиться чаю. Подали скамейки и чай. Офицеры не без удивления смотрели на толстую, громадную фигуру Пьера и слушали его рассказы о Москве и о расположении наших войск, которые ему удалось объездить. Князь Андрей молчал, и лицо его так было неприятно, что Пьер обращался более к добродушному батальонному командиру Тимохину, чем к Болконскому.
– Так ты понял все расположение войск? – перебил его князь Андрей.
– Да, то есть как? – сказал Пьер. – Как невоенный человек, я не могу сказать, чтобы вполне, но все таки понял общее расположение.
– Eh bien, vous etes plus avance que qui cela soit, [Ну, так ты больше знаешь, чем кто бы то ни было.] – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.
– Я очень рад был этому назначению, вот все, что я знаю, – сказал князь Андрей.
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?
– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.
– Отчего же так? – спросил Пьер.
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…
– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.