Первенство России по хоккею с мячом среди команд первой лиги 2008/2009
Поделись знанием:
Уже были зазимки, утренние морозы заковывали смоченную осенними дождями землю, уже зелень уклочилась и ярко зелено отделялась от полос буреющего, выбитого скотом, озимого и светло желтого ярового жнивья с красными полосами гречихи. Вершины и леса, в конце августа еще бывшие зелеными островами между черными полями озимей и жнивами, стали золотистыми и ярко красными островами посреди ярко зеленых озимей. Русак уже до половины затерся (перелинял), лисьи выводки начинали разбредаться, и молодые волки были больше собаки. Было лучшее охотничье время. Собаки горячего, молодого охотника Ростова уже не только вошли в охотничье тело, но и подбились так, что в общем совете охотников решено было три дня дать отдохнуть собакам и 16 сентября итти в отъезд, начиная с дубравы, где был нетронутый волчий выводок.
В таком положении были дела 14 го сентября.
Весь этот день охота была дома; было морозно и колко, но с вечера стало замолаживать и оттеплело. 15 сентября, когда молодой Ростов утром в халате выглянул в окно, он увидал такое утро, лучше которого ничего не могло быть для охоты: как будто небо таяло и без ветра спускалось на землю. Единственное движенье, которое было в воздухе, было тихое движенье сверху вниз спускающихся микроскопических капель мги или тумана. На оголившихся ветвях сада висели прозрачные капли и падали на только что свалившиеся листья. Земля на огороде, как мак, глянцевито мокро чернела, и в недалеком расстоянии сливалась с тусклым и влажным покровом тумана. Николай вышел на мокрое с натасканной грязью крыльцо: пахло вянущим лесом и собаками. Чернопегая, широкозадая сука Милка с большими черными на выкате глазами, увидав хозяина, встала, потянулась назад и легла по русачьи, потом неожиданно вскочила и лизнула его прямо в нос и усы. Другая борзая собака, увидав хозяина с цветной дорожки, выгибая спину, стремительно бросилась к крыльцу и подняв правило (хвост), стала тереться о ноги Николая.
– О гой! – послышался в это время тот неподражаемый охотничий подклик, который соединяет в себе и самый глубокий бас, и самый тонкий тенор; и из за угла вышел доезжачий и ловчий Данило, по украински в скобку обстриженный, седой, морщинистый охотник с гнутым арапником в руке и с тем выражением самостоятельности и презрения ко всему в мире, которое бывает только у охотников. Он снял свою черкесскую шапку перед барином, и презрительно посмотрел на него. Презрение это не было оскорбительно для барина: Николай знал, что этот всё презирающий и превыше всего стоящий Данило всё таки был его человек и охотник.
– Данила! – сказал Николай, робко чувствуя, что при виде этой охотничьей погоды, этих собак и охотника, его уже обхватило то непреодолимое охотничье чувство, в котором человек забывает все прежние намерения, как человек влюбленный в присутствии своей любовницы.
– Что прикажете, ваше сиятельство? – спросил протодиаконский, охриплый от порсканья бас, и два черные блестящие глаза взглянули исподлобья на замолчавшего барина. «Что, или не выдержишь?» как будто сказали эти два глаза.
– Хорош денек, а? И гоньба, и скачка, а? – сказал Николай, чеша за ушами Милку.
Данило не отвечал и помигал глазами.
– Уварку посылал послушать на заре, – сказал его бас после минутного молчанья, – сказывал, в отрадненский заказ перевела, там выли. (Перевела значило то, что волчица, про которую они оба знали, перешла с детьми в отрадненский лес, который был за две версты от дома и который был небольшое отъемное место.)
– А ведь ехать надо? – сказал Николай. – Приди ка ко мне с Уваркой.
– Как прикажете!
– Так погоди же кормить.
– Слушаю.
Через пять минут Данило с Уваркой стояли в большом кабинете Николая. Несмотря на то, что Данило был не велик ростом, видеть его в комнате производило впечатление подобное тому, как когда видишь лошадь или медведя на полу между мебелью и условиями людской жизни. Данило сам это чувствовал и, как обыкновенно, стоял у самой двери, стараясь говорить тише, не двигаться, чтобы не поломать как нибудь господских покоев, и стараясь поскорее всё высказать и выйти на простор, из под потолка под небо.
Окончив расспросы и выпытав сознание Данилы, что собаки ничего (Даниле и самому хотелось ехать), Николай велел седлать. Но только что Данила хотел выйти, как в комнату вошла быстрыми шагами Наташа, еще не причесанная и не одетая, в большом, нянином платке. Петя вбежал вместе с ней.
– Ты едешь? – сказала Наташа, – я так и знала! Соня говорила, что не поедете. Я знала, что нынче такой день, что нельзя не ехать.
– Едем, – неохотно отвечал Николай, которому нынче, так как он намеревался предпринять серьезную охоту, не хотелось брать Наташу и Петю. – Едем, да только за волками: тебе скучно будет.
– Ты знаешь, что это самое большое мое удовольствие, – сказала Наташа.
– Это дурно, – сам едет, велел седлать, а нам ничего не сказал.
– Тщетны россам все препоны, едем! – прокричал Петя.
– Да ведь тебе и нельзя: маменька сказала, что тебе нельзя, – сказал Николай, обращаясь к Наташе.
– Нет, я поеду, непременно поеду, – сказала решительно Наташа. – Данила, вели нам седлать, и Михайла чтоб выезжал с моей сворой, – обратилась она к ловчему.
И так то быть в комнате Даниле казалось неприлично и тяжело, но иметь какое нибудь дело с барышней – для него казалось невозможным. Он опустил глаза и поспешил выйти, как будто до него это не касалось, стараясь как нибудь нечаянно не повредить барышне.
Старый граф, всегда державший огромную охоту, теперь же передавший всю охоту в ведение сына, в этот день, 15 го сентября, развеселившись, собрался сам тоже выехать.
Через час вся охота была у крыльца. Николай с строгим и серьезным видом, показывавшим, что некогда теперь заниматься пустяками, прошел мимо Наташи и Пети, которые что то рассказывали ему. Он осмотрел все части охоты, послал вперед стаю и охотников в заезд, сел на своего рыжего донца и, подсвистывая собак своей своры, тронулся через гумно в поле, ведущее к отрадненскому заказу. Лошадь старого графа, игреневого меренка, называемого Вифлянкой, вел графский стремянной; сам же он должен был прямо выехать в дрожечках на оставленный ему лаз.
Всех гончих выведено было 54 собаки, под которыми, доезжачими и выжлятниками, выехало 6 человек. Борзятников кроме господ было 8 человек, за которыми рыскало более 40 борзых, так что с господскими сворами выехало в поле около 130 ти собак и 20 ти конных охотников.
Каждая собака знала хозяина и кличку. Каждый охотник знал свое дело, место и назначение. Как только вышли за ограду, все без шуму и разговоров равномерно и спокойно растянулись по дороге и полю, ведшими к отрадненскому лесу.
Как по пушному ковру шли по полю лошади, изредка шлепая по лужам, когда переходили через дороги. Туманное небо продолжало незаметно и равномерно спускаться на землю; в воздухе было тихо, тепло, беззвучно. Изредка слышались то подсвистыванье охотника, то храп лошади, то удар арапником или взвизг собаки, не шедшей на своем месте.
Отъехав с версту, навстречу Ростовской охоте из тумана показалось еще пять всадников с собаками. Впереди ехал свежий, красивый старик с большими седыми усами.
– Здравствуйте, дядюшка, – сказал Николай, когда старик подъехал к нему.
– Чистое дело марш!… Так и знал, – заговорил дядюшка (это был дальний родственник, небогатый сосед Ростовых), – так и знал, что не вытерпишь, и хорошо, что едешь. Чистое дело марш! (Это была любимая поговорка дядюшки.) – Бери заказ сейчас, а то мой Гирчик донес, что Илагины с охотой в Корниках стоят; они у тебя – чистое дело марш! – под носом выводок возьмут.
– Туда и иду. Что же, свалить стаи? – спросил Николай, – свалить…
Гончих соединили в одну стаю, и дядюшка с Николаем поехали рядом. Наташа, закутанная платками, из под которых виднелось оживленное с блестящими глазами лицо, подскакала к ним, сопутствуемая не отстававшими от нее Петей и Михайлой охотником и берейтором, который был приставлен нянькой при ней. Петя чему то смеялся и бил, и дергал свою лошадь. Наташа ловко и уверенно сидела на своем вороном Арабчике и верной рукой, без усилия, осадила его.
Дядюшка неодобрительно оглянулся на Петю и Наташу. Он не любил соединять баловство с серьезным делом охоты.
– Здравствуйте, дядюшка, и мы едем! – прокричал Петя.
– Здравствуйте то здравствуйте, да собак не передавите, – строго сказал дядюшка.
– Николенька, какая прелестная собака, Трунила! он узнал меня, – сказала Наташа про свою любимую гончую собаку.
«Трунила, во первых, не собака, а выжлец», подумал Николай и строго взглянул на сестру, стараясь ей дать почувствовать то расстояние, которое должно было их разделять в эту минуту. Наташа поняла это.
– Вы, дядюшка, не думайте, чтобы мы помешали кому нибудь, – сказала Наташа. Мы станем на своем месте и не пошевелимся.
– И хорошее дело, графинечка, – сказал дядюшка. – Только с лошади то не упадите, – прибавил он: – а то – чистое дело марш! – не на чем держаться то.
Остров отрадненского заказа виднелся саженях во ста, и доезжачие подходили к нему. Ростов, решив окончательно с дядюшкой, откуда бросать гончих и указав Наташе место, где ей стоять и где никак ничего не могло побежать, направился в заезд над оврагом.
– Ну, племянничек, на матерого становишься, – сказал дядюшка: чур не гладить (протравить).
– Как придется, отвечал Ростов. – Карай, фюит! – крикнул он, отвечая этим призывом на слова дядюшки. Карай был старый и уродливый, бурдастый кобель, известный тем, что он в одиночку бирал матерого волка. Все стали по местам.
Старый граф, зная охотничью горячность сына, поторопился не опоздать, и еще не успели доезжачие подъехать к месту, как Илья Андреич, веселый, румяный, с трясущимися щеками, на своих вороненьких подкатил по зеленям к оставленному ему лазу и, расправив шубку и надев охотничьи снаряды, влез на свою гладкую, сытую, смирную и добрую, поседевшую как и он, Вифлянку. Лошадей с дрожками отослали. Граф Илья Андреич, хотя и не охотник по душе, но знавший твердо охотничьи законы, въехал в опушку кустов, от которых он стоял, разобрал поводья, оправился на седле и, чувствуя себя готовым, оглянулся улыбаясь.
Подле него стоял его камердинер, старинный, но отяжелевший ездок, Семен Чекмарь. Чекмарь держал на своре трех лихих, но также зажиревших, как хозяин и лошадь, – волкодавов. Две собаки, умные, старые, улеглись без свор. Шагов на сто подальше в опушке стоял другой стремянной графа, Митька, отчаянный ездок и страстный охотник. Граф по старинной привычке выпил перед охотой серебряную чарку охотничьей запеканочки, закусил и запил полубутылкой своего любимого бордо.
Илья Андреич был немножко красен от вина и езды; глаза его, подернутые влагой, особенно блестели, и он, укутанный в шубку, сидя на седле, имел вид ребенка, которого собрали гулять. Худой, со втянутыми щеками Чекмарь, устроившись с своими делами, поглядывал на барина, с которым он жил 30 лет душа в душу, и, понимая его приятное расположение духа, ждал приятного разговора. Еще третье лицо подъехало осторожно (видно, уже оно было учено) из за леса и остановилось позади графа. Лицо это был старик в седой бороде, в женском капоте и высоком колпаке. Это был шут Настасья Ивановна.
– Ну, Настасья Ивановна, – подмигивая ему, шопотом сказал граф, – ты только оттопай зверя, тебе Данило задаст.
– Я сам… с усам, – сказал Настасья Ивановна.
– Шшшш! – зашикал граф и обратился к Семену.
– Наталью Ильиничну видел? – спросил он у Семена. – Где она?
– Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют.
– А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору!
– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
| XVII первенство России по хоккею с мячом среди команд первой лиги | |
| Данные турнира | |
|---|---|
| Даты проведения: | |
| Количество команд: |
33 |
| Стадионы: |
33 |
| Официальный сайт: |
www.rusbandy.ru |
| Итоговая расстановка | |
| Чемпион: | |
| Серебряный призёр: | |
| Бронзовый призёр: | |
| ← 2007/2008 ... 2009/2010 → | |
Первенство России по хоккею с мячом среди команд первой лиги 2008/2009 прошло с 1 декабря 2008 по 12 марта 2009 года. 33 команды были разделены на пять групп.
Содержание
Первая группа
| М | Команда | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | В | Н | П | Мячи | О |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | «Боровичи»
(Боровичи) |
+:− +:−
3:6 7:3 |
11:1 8:4
6:2 13:1 |
+:− +:−
9:2 6:1 |
8:0 5:3
8:6 5:3 |
14:0 6:1
12:4 6:1 |
12:2 12:1
8:2 9:2 |
23 | 0 | 1 | 168 - 45 = + 123 | 69 | |
| 2 | «Водник»-2 | 6:3 3:7
−:+ −:+ |
4:7 5:0
9:3 4:3 |
+:− +:−
5:4 3:6 |
6:4 13:2
5:3 11:3 |
9:5 12:3
8:4 4:4 |
12:2 15:4
9:3 7:4 |
18 | 1 | 5 | 150 - 74 = + 76 | 55 | |
| 3 | «Зоркий»-2 | 2:6 1:13
1:11 4:8 |
3:9 3:4
7:4 0:5 |
4:6 5:5
2:6 8:4 |
6:6 4:2
2:3 3:6 |
+:− +:−
9:4 6:5 |
14:5 9:6
4:3 4:4 |
10 | 3 | 11 | 101 - 125 = − 24 | 43 | |
| 4 | «Старт»-2 | 2:9 1:6
−:+ −:+ |
4:5 6:3
−:+ −:+ |
6:2 4:8
6:4 5:5 |
4:3 8:1
−:+ −:+ |
11:4 8:1
−:+ −:+ |
6:2 7:3
−:+ −:+ |
9 | 1 | 14 | 78 - 56 = + 22 | 28 | |
| 5 | «Вымпел»
(Королёв) |
6:8 3:5
0:8 3:5 |
3:5 3:11
4:6 2:13 |
3:2 6:3
6:6 2:4 |
+:− +:−
3:4 1:8 |
7:1 4:0
0:4 5:6 |
9:3 6:4
2:5 2:4 |
8 | 1 | 15 | 80 - 115 = − 35 | 25 | |
| 6 | «Мончегорск-Североникель» | 4:12 1:6
0:14 1:6 |
4:8 4:4
5:9 3:12 |
4:9 5:6
−:+ −:+ |
+:− +:−
4:11 1:8 |
4:0 6:5
1:7 0:4 |
8:4 8:3
10:6 5:3 |
8 | 1 | 15 | 78 - 137 = - 59 | 25 | |
| 7 | «Старт»
(Нерехта) |
2:8 2:9
2:12 1:12 |
3:9 4:7
2:12 4:15 |
3:4 4:4
5:14 6:9 |
+:− +:−
2:6 3:7 |
5:2 4:2
3:9 4:6 |
6:10 3:5
4:8 3:8 |
4 | 1 | 19 | 75 - 178 = − 103 | 13 |
Вторая группа
| М | Команда | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | В | Н | П | Мячи | О |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 |  «Акжайык»
(Уральск) |
8:0 7:0
6:3 3:5 |
9:3 5:3
7:4 2:4 |
9:1 6:3
3:1 4:2 |
4:1 5:2
3:2 2:1 |
9:1 10:0
7:1 5:2 |
5:3 6:2
5:4 1:1 |
21 | 1 | 2 | 131 - 49 = + 83 | 64 | |
| 2 | «Знамя»
(Воткинск) |
3:6 5:3
0:8 0:7 |
9:5 1:1
3:5 5:3 |
+:− +:−
3:6 3:4 |
5:2 4:2
3:5 2:6 |
7:1 12:2
3:2 5:2 |
+:− +:−
4:2 5:6 |
14 | 1 | 9 | 82 - 78 = + 4 | 43 | |
| 3 | «Универсал»
(Саратов) |
4:7 4:2
3:9 3:5 |
5:3 3:5
5:9 1:1 |
6:7 8:3
4:12 5:3 |
7:5 3:2
2:3 7:5 |
7:6 9:8
2:9 9:6 |
10:3 7:2
2:3 8:5 |
13 | 1 | 10 | 124 - 123 = + 1 | 40 | |
| 4 | ЦСК ВВС
(Самара) |
1:3 2:4
1:9 3:6 |
6:3 4:3
−:+ −:+ |
12:4 3:5
7:6 3:8 |
5:4 6:3
4:3 0:2 |
4:6 9:3
4:6 4:11 |
7:5 6:4
7:6 6:4 |
12 | 0 | 12 | 104 - 108 = − 4 | 36 | |
| 5 | «Ракета»-2
(Казань) |
2:3 1:2
1:4 2:5 |
5:3 6:2
2:5 2:4 |
3:2 5:7
5:7 2:3 |
3:4 2:0
4:5 3:6 |
3:1 6:4
3:6 0:4 |
5:0 7:0
8:9 4:4 |
8 | 1 | 15 | 84 - 90 = − 6 | 25 | |
| 6 | «Волга»-2 | 1:7 2:5
1:9 0:10 |
2:3 2:5
1:7 2:12 |
9:2 6:9
6:7 8:9 |
6:4 11:4
6:4 3:9 |
6:3 4:0
1:3 4:6 |
5:7 8:5
6:5 1:10 |
8 | 0 | 16 | 101 - 145 = − 44 | 24 | |
| 7 | «Черемшан» | 4:5 1:1
3:5 2:6 |
2:4 6:5
−:+ −:+ |
3:2 5:8
3:10 2:7 |
6:7 4:6
5:7 4:6 |
9:8 4:4
0:5 0:7 |
5:6 10:1
7:5 5:8 |
5 | 2 | 17 | 90 - 123 = − 33 | 17 |
Третья группа
| М | Команда | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | В | Н | П | Мячи | О |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | «Факел» | 7:1 6:1
6:2 5:4 |
5:4 6:1
3:2 6:4 |
13:2 10:0
5:3 9:4 |
14:3 8:4
8:3 5:1 |
11:1 13:1
0:9 3:10 |
4:1 6:4 |
18 | 0 | 2 | 143 - 60 = + 84 | 54 | |
| 2 | «Уральский трубник»-2 | 2:6 4:5
1:7 1:6 |
5:0 4:2
5:9 2:4 |
5:0 6:1
0:4 1:2 |
13:5 7:4
1:7 4:7 |
10:3 6:2
0:0 7:2 |
8:3 7:5
5:2 +:− |
9 | 1 | 10 | 84 - 76 = + 12 | 28 | |
| 3 | «Родина»-2
(Киров) |
2:3 4:6
4:5 1:6 |
9:5 4:2
0:5 2:4 |
+:− +:−
−:+ −:+ |
+:− +:−
5:6 1:7 |
1:0 4:0
7:2 3:3 |
9 | 1 | 10 | 47 - 54 = − 7 | 28 | ||
| 4 | «Маяк»-2 | 3:5 4:9
2:13 0:10 |
4:0 2:1
0:5 1:6 |
+:− +:−
−:+ −:+ |
+:− +:−
5:6 6:9 |
+:− +:−
−:+ −:+ |
8 | 0 | 12 | 27 - 64 = − 37 | 24 | ||
| 5 | «СКА-Свердловск»-2 | 3:8 1:5
3:14 4:8 |
7:1 7:4
5:13 4:7 |
6:5 7:1
−:+ −:+ |
6:5 9:6
−:+ −:+ |
5:2 5:4
−:+ −:+ |
8:4 6:3 | 8 | 0 | 12 | 72 - 83 = − 11 | 38 | |
| 6 | «Строитель»-2 | 9:0 10:3
1:11 1:13 |
0:0 2:7
3:10 2:6 |
2:7 3:3
0:1 0:4 |
+:− +:−
−:+ −:+ |
+:− +:−
2:5 4:5 |
6 | 2 | 12 | 39 - 75 = − 36 | 20 | ||
| 7 | «Металлург» | 1:4 4:6 | 2:5 −:+
3:8 5:7 |
4:8 3:6 |
115 - 161 = − 46 |
За нарушение регламента команда «Металлург» (Нижний Тагил) от участия в соревнованиях отстранена, результаты матчей с её участием аннулированы.
Четвертая группа
| М | Команда | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | В | Н | П | Мячи | О |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | «Енисей» − 2 | 5:4 1:4
3:5 2:3 |
6:2 9:4
2:2 6:4 |
+:− +:−
2:3 7:1 |
8:0 10:4
−:+ −:+ |
5:2 9:8
3:7 6:5 |
12 | 1 | 7 | 84 - 58 = + 26 | 37 | ||
| 2 | «Байкал-Энергия»-2
(Иркутск) |
5:3 3:2
4:5 4:1 |
4:8 6:3
3:4 4:5 |
+:− +:−
0:3 1:7 |
+:− +:−
7:3 2:3 |
6:4 6:4
2:6 4:3 |
5:0 11:3 | 12 | 0 | 8 | 61 - 64 = − 3 | 36 | |
| 3 | «Лесохимик» | 2:2 4:6
2:6 4:9 |
4:3 5:4
8:4 3:6 |
+:− +:−
−:+ −:+ |
+:− +:−
5:4 4:7 |
7:1 8:2
1:5 5:4 |
11 | 1 | 8 | 62 - 63 = − 1 | 34 | ||
| 4 | «Саяны» − 2
(Абакан) |
3:2 1:7
−:+ −:+ |
3:0 7:1
−:+ −:+ |
+:− +:−
−:+ −:+ |
9:5 5:3
−:+ −:+ |
+:− +:−
4:8 3:4 |
9 | 0 | 11 | 35 - 30 = + 5 | 27 | ||
| 5 | «Забайкалец»
(Чита) |
+:− +:−
0:8 4:10 |
3:7 3:2
−:+ −:+ |
4:5 7:4
−:+ −:+ |
+:− +:−
5:9 3:5 |
+:− +:−
1:7 1:8 |
8 | 0 | 12 | 31 - 65 = − 34 | 24 | ||
| 6 | «Сибсельмаш»-2 | 7:3 5:6
2:5 8:9 |
6:2 3:4
4:6 4:6 |
5:1 4:5
1:7 2:8 |
8:4 4:3
−:+ −:+ |
7:1 8:1
−:+ −:+ |
2:4 8:2 | 7 | 0 | 13 | 78 - 71 = + 7 | 21 | |
| 7 | «Металлург»
(Братск) |
0:5 3:11 | 4:2 2:8 | 39 - 193 = − 154 |
Команда «Металлург» (Братск) 20 декабря снялась с соревнований после 2 туров, результаты матчей с её участием аннулированы.
Пятая группа
| М | Команда | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | В | Н | П | Мячи | О |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | «Восток»
(Арсеньев) |
6:4 4:3
4:6 3:6 |
7:2 4:3
4:3 1:4 |
9:4 5:2
8:1 9:3 |
6:2 10:4
11:3 12:1 |
13 | 0 | 3 | 103 - 51 = + 52 | 39 | |
| 2 | «Урожай»
(Смидович) |
6:4 6:3
4:6 3:4 |
2:5 4:4
6:5 2:1 |
4:6 8:3
8:6 7:2 |
10:0 15:4
9:5 4:6 |
10 | 1 | 5 | 98 - 64 = + 34 | 31 | |
| 3 | «Надежда» | 3:4 4:1
2:7 3:4 |
5:6 1:2
5:2 4:4 |
8:1 8:2
2:3 3:5 |
16:2 9:0
9:3 10:7 |
8 | 1 | 7 | 92 - 53 = + 39 | 25 | |
| 4 | СКА ДВО | 1:8 3:9
4:9 2:5 |
6:8 2:7
6:4 3:8 |
3:2 5:3
1:8 2:8 |
4:6 9:7
6:3 1:6 |
5 | 0 | 11 | 58 - 101 = − 43 | 15 | |
| 5 | «СКА-Нефтяник»-2 | 3:11 1:12
2:6 4:10 |
5:9 6:4
0:10 4:15 |
3:9 7:10
2:16 0:9 |
3:6 6:1
6:4 7:9 |
3 | 0 | 13 | 59 - 141 = − 82 | 9 |
Финал
Результаты однокругового турнира, прошедшего в Богдановиче с 3 по 12 марта
| Команда | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | И | В | Н | П | М | О |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1. «Боровичи» | 4:4 | 5:5 | 5:3 | 9:3 | 8:4 | 17:3 | 6 | 4 | 2 | 0 | 48:22 | 14 | |
| 2. «Факел» (Богданович) | 4:4 | 3:2 | 2:8 | 7:5 | 5:3 | 11:1 | 6 | 4 | 1 | 1 | 32:23 | 13 | |
| 3. «Акжайык» (Уральск) | 5:5 | 2:3 | 2:1 | 6:4 | 5:2 | 7:3 | 6 | 4 | 1 | 1 | 27:18 | 13 | |
| 4. «Восток» (Арсеньев) | 3:5 | 8:2 | 1:2 | 10:6 | 6:4 | 12:6 | 6 | 3 | 1 | 2 | 29:18 | 10 | |
| 5. «Водник»-2 (Архангельск) | 3:9 | 5:7 | 4:6 | 6:10 | 10:4 | 8:7 | 6 | 2 | 0 | 4 | 36:43 | 6 | |
| 6. «Зоркий»-2 (Красногорск) | 4:8 | 3:5 | 2:5 | 4:6 | 4:10 | 4:2 | 6 | 1 | 0 | 5 | 21:36 | 3 | |
| 7. «Уральский трубник»-2 (Первоуральск) | 3:17 | 1:11 | 3:7 | 6:12 | 7:8 | 2:4 | 6 | 0 | 0 | 6 | 22:59 | 0 |
См. также
Напишите отзыв о статье "Первенство России по хоккею с мячом среди команд первой лиги 2008/2009"
Ссылки
- [www.rusbandy.ru/ Федерация хоккея с мячом России]
- Соснин В.И., Щеглов М.И., Юрин В.Л. Хоккей с мячом. — М: Новые Технологии, 2009. — ISBN ISBN 978-5-86541025-6.
|
Портал «Хоккей с мячом» |
|---|
Отрывок, характеризующий Первенство России по хоккею с мячом среди команд первой лиги 2008/2009
– А вот как, – отвечал Николай. – Вы мне сказали, что это от меня зависит; я не люблю Анну Михайловну и не люблю Бориса, но они были дружны с нами и бедны. Так вот как! – и он разорвал вексель, и этим поступком слезами радости заставил рыдать старую графиню. После этого молодой Ростов, уже не вступаясь более ни в какие дела, с страстным увлечением занялся еще новыми для него делами псовой охоты, которая в больших размерах была заведена у старого графа.Уже были зазимки, утренние морозы заковывали смоченную осенними дождями землю, уже зелень уклочилась и ярко зелено отделялась от полос буреющего, выбитого скотом, озимого и светло желтого ярового жнивья с красными полосами гречихи. Вершины и леса, в конце августа еще бывшие зелеными островами между черными полями озимей и жнивами, стали золотистыми и ярко красными островами посреди ярко зеленых озимей. Русак уже до половины затерся (перелинял), лисьи выводки начинали разбредаться, и молодые волки были больше собаки. Было лучшее охотничье время. Собаки горячего, молодого охотника Ростова уже не только вошли в охотничье тело, но и подбились так, что в общем совете охотников решено было три дня дать отдохнуть собакам и 16 сентября итти в отъезд, начиная с дубравы, где был нетронутый волчий выводок.
В таком положении были дела 14 го сентября.
Весь этот день охота была дома; было морозно и колко, но с вечера стало замолаживать и оттеплело. 15 сентября, когда молодой Ростов утром в халате выглянул в окно, он увидал такое утро, лучше которого ничего не могло быть для охоты: как будто небо таяло и без ветра спускалось на землю. Единственное движенье, которое было в воздухе, было тихое движенье сверху вниз спускающихся микроскопических капель мги или тумана. На оголившихся ветвях сада висели прозрачные капли и падали на только что свалившиеся листья. Земля на огороде, как мак, глянцевито мокро чернела, и в недалеком расстоянии сливалась с тусклым и влажным покровом тумана. Николай вышел на мокрое с натасканной грязью крыльцо: пахло вянущим лесом и собаками. Чернопегая, широкозадая сука Милка с большими черными на выкате глазами, увидав хозяина, встала, потянулась назад и легла по русачьи, потом неожиданно вскочила и лизнула его прямо в нос и усы. Другая борзая собака, увидав хозяина с цветной дорожки, выгибая спину, стремительно бросилась к крыльцу и подняв правило (хвост), стала тереться о ноги Николая.
– О гой! – послышался в это время тот неподражаемый охотничий подклик, который соединяет в себе и самый глубокий бас, и самый тонкий тенор; и из за угла вышел доезжачий и ловчий Данило, по украински в скобку обстриженный, седой, морщинистый охотник с гнутым арапником в руке и с тем выражением самостоятельности и презрения ко всему в мире, которое бывает только у охотников. Он снял свою черкесскую шапку перед барином, и презрительно посмотрел на него. Презрение это не было оскорбительно для барина: Николай знал, что этот всё презирающий и превыше всего стоящий Данило всё таки был его человек и охотник.
– Данила! – сказал Николай, робко чувствуя, что при виде этой охотничьей погоды, этих собак и охотника, его уже обхватило то непреодолимое охотничье чувство, в котором человек забывает все прежние намерения, как человек влюбленный в присутствии своей любовницы.
– Что прикажете, ваше сиятельство? – спросил протодиаконский, охриплый от порсканья бас, и два черные блестящие глаза взглянули исподлобья на замолчавшего барина. «Что, или не выдержишь?» как будто сказали эти два глаза.
– Хорош денек, а? И гоньба, и скачка, а? – сказал Николай, чеша за ушами Милку.
Данило не отвечал и помигал глазами.
– Уварку посылал послушать на заре, – сказал его бас после минутного молчанья, – сказывал, в отрадненский заказ перевела, там выли. (Перевела значило то, что волчица, про которую они оба знали, перешла с детьми в отрадненский лес, который был за две версты от дома и который был небольшое отъемное место.)
– А ведь ехать надо? – сказал Николай. – Приди ка ко мне с Уваркой.
– Как прикажете!
– Так погоди же кормить.
– Слушаю.
Через пять минут Данило с Уваркой стояли в большом кабинете Николая. Несмотря на то, что Данило был не велик ростом, видеть его в комнате производило впечатление подобное тому, как когда видишь лошадь или медведя на полу между мебелью и условиями людской жизни. Данило сам это чувствовал и, как обыкновенно, стоял у самой двери, стараясь говорить тише, не двигаться, чтобы не поломать как нибудь господских покоев, и стараясь поскорее всё высказать и выйти на простор, из под потолка под небо.
Окончив расспросы и выпытав сознание Данилы, что собаки ничего (Даниле и самому хотелось ехать), Николай велел седлать. Но только что Данила хотел выйти, как в комнату вошла быстрыми шагами Наташа, еще не причесанная и не одетая, в большом, нянином платке. Петя вбежал вместе с ней.
– Ты едешь? – сказала Наташа, – я так и знала! Соня говорила, что не поедете. Я знала, что нынче такой день, что нельзя не ехать.
– Едем, – неохотно отвечал Николай, которому нынче, так как он намеревался предпринять серьезную охоту, не хотелось брать Наташу и Петю. – Едем, да только за волками: тебе скучно будет.
– Ты знаешь, что это самое большое мое удовольствие, – сказала Наташа.
– Это дурно, – сам едет, велел седлать, а нам ничего не сказал.
– Тщетны россам все препоны, едем! – прокричал Петя.
– Да ведь тебе и нельзя: маменька сказала, что тебе нельзя, – сказал Николай, обращаясь к Наташе.
– Нет, я поеду, непременно поеду, – сказала решительно Наташа. – Данила, вели нам седлать, и Михайла чтоб выезжал с моей сворой, – обратилась она к ловчему.
И так то быть в комнате Даниле казалось неприлично и тяжело, но иметь какое нибудь дело с барышней – для него казалось невозможным. Он опустил глаза и поспешил выйти, как будто до него это не касалось, стараясь как нибудь нечаянно не повредить барышне.
Старый граф, всегда державший огромную охоту, теперь же передавший всю охоту в ведение сына, в этот день, 15 го сентября, развеселившись, собрался сам тоже выехать.
Через час вся охота была у крыльца. Николай с строгим и серьезным видом, показывавшим, что некогда теперь заниматься пустяками, прошел мимо Наташи и Пети, которые что то рассказывали ему. Он осмотрел все части охоты, послал вперед стаю и охотников в заезд, сел на своего рыжего донца и, подсвистывая собак своей своры, тронулся через гумно в поле, ведущее к отрадненскому заказу. Лошадь старого графа, игреневого меренка, называемого Вифлянкой, вел графский стремянной; сам же он должен был прямо выехать в дрожечках на оставленный ему лаз.
Всех гончих выведено было 54 собаки, под которыми, доезжачими и выжлятниками, выехало 6 человек. Борзятников кроме господ было 8 человек, за которыми рыскало более 40 борзых, так что с господскими сворами выехало в поле около 130 ти собак и 20 ти конных охотников.
Каждая собака знала хозяина и кличку. Каждый охотник знал свое дело, место и назначение. Как только вышли за ограду, все без шуму и разговоров равномерно и спокойно растянулись по дороге и полю, ведшими к отрадненскому лесу.
Как по пушному ковру шли по полю лошади, изредка шлепая по лужам, когда переходили через дороги. Туманное небо продолжало незаметно и равномерно спускаться на землю; в воздухе было тихо, тепло, беззвучно. Изредка слышались то подсвистыванье охотника, то храп лошади, то удар арапником или взвизг собаки, не шедшей на своем месте.
Отъехав с версту, навстречу Ростовской охоте из тумана показалось еще пять всадников с собаками. Впереди ехал свежий, красивый старик с большими седыми усами.
– Здравствуйте, дядюшка, – сказал Николай, когда старик подъехал к нему.
– Чистое дело марш!… Так и знал, – заговорил дядюшка (это был дальний родственник, небогатый сосед Ростовых), – так и знал, что не вытерпишь, и хорошо, что едешь. Чистое дело марш! (Это была любимая поговорка дядюшки.) – Бери заказ сейчас, а то мой Гирчик донес, что Илагины с охотой в Корниках стоят; они у тебя – чистое дело марш! – под носом выводок возьмут.
– Туда и иду. Что же, свалить стаи? – спросил Николай, – свалить…
Гончих соединили в одну стаю, и дядюшка с Николаем поехали рядом. Наташа, закутанная платками, из под которых виднелось оживленное с блестящими глазами лицо, подскакала к ним, сопутствуемая не отстававшими от нее Петей и Михайлой охотником и берейтором, который был приставлен нянькой при ней. Петя чему то смеялся и бил, и дергал свою лошадь. Наташа ловко и уверенно сидела на своем вороном Арабчике и верной рукой, без усилия, осадила его.
Дядюшка неодобрительно оглянулся на Петю и Наташу. Он не любил соединять баловство с серьезным делом охоты.
– Здравствуйте, дядюшка, и мы едем! – прокричал Петя.
– Здравствуйте то здравствуйте, да собак не передавите, – строго сказал дядюшка.
– Николенька, какая прелестная собака, Трунила! он узнал меня, – сказала Наташа про свою любимую гончую собаку.
«Трунила, во первых, не собака, а выжлец», подумал Николай и строго взглянул на сестру, стараясь ей дать почувствовать то расстояние, которое должно было их разделять в эту минуту. Наташа поняла это.
– Вы, дядюшка, не думайте, чтобы мы помешали кому нибудь, – сказала Наташа. Мы станем на своем месте и не пошевелимся.
– И хорошее дело, графинечка, – сказал дядюшка. – Только с лошади то не упадите, – прибавил он: – а то – чистое дело марш! – не на чем держаться то.
Остров отрадненского заказа виднелся саженях во ста, и доезжачие подходили к нему. Ростов, решив окончательно с дядюшкой, откуда бросать гончих и указав Наташе место, где ей стоять и где никак ничего не могло побежать, направился в заезд над оврагом.
– Ну, племянничек, на матерого становишься, – сказал дядюшка: чур не гладить (протравить).
– Как придется, отвечал Ростов. – Карай, фюит! – крикнул он, отвечая этим призывом на слова дядюшки. Карай был старый и уродливый, бурдастый кобель, известный тем, что он в одиночку бирал матерого волка. Все стали по местам.
Старый граф, зная охотничью горячность сына, поторопился не опоздать, и еще не успели доезжачие подъехать к месту, как Илья Андреич, веселый, румяный, с трясущимися щеками, на своих вороненьких подкатил по зеленям к оставленному ему лазу и, расправив шубку и надев охотничьи снаряды, влез на свою гладкую, сытую, смирную и добрую, поседевшую как и он, Вифлянку. Лошадей с дрожками отослали. Граф Илья Андреич, хотя и не охотник по душе, но знавший твердо охотничьи законы, въехал в опушку кустов, от которых он стоял, разобрал поводья, оправился на седле и, чувствуя себя готовым, оглянулся улыбаясь.
Подле него стоял его камердинер, старинный, но отяжелевший ездок, Семен Чекмарь. Чекмарь держал на своре трех лихих, но также зажиревших, как хозяин и лошадь, – волкодавов. Две собаки, умные, старые, улеглись без свор. Шагов на сто подальше в опушке стоял другой стремянной графа, Митька, отчаянный ездок и страстный охотник. Граф по старинной привычке выпил перед охотой серебряную чарку охотничьей запеканочки, закусил и запил полубутылкой своего любимого бордо.
Илья Андреич был немножко красен от вина и езды; глаза его, подернутые влагой, особенно блестели, и он, укутанный в шубку, сидя на седле, имел вид ребенка, которого собрали гулять. Худой, со втянутыми щеками Чекмарь, устроившись с своими делами, поглядывал на барина, с которым он жил 30 лет душа в душу, и, понимая его приятное расположение духа, ждал приятного разговора. Еще третье лицо подъехало осторожно (видно, уже оно было учено) из за леса и остановилось позади графа. Лицо это был старик в седой бороде, в женском капоте и высоком колпаке. Это был шут Настасья Ивановна.
– Ну, Настасья Ивановна, – подмигивая ему, шопотом сказал граф, – ты только оттопай зверя, тебе Данило задаст.
– Я сам… с усам, – сказал Настасья Ивановна.
– Шшшш! – зашикал граф и обратился к Семену.
– Наталью Ильиничну видел? – спросил он у Семена. – Где она?
– Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют.
– А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору!
– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
