Привокзальная площадь (Харьков)
Поделись знанием:
Координаты: 49°59′22″ с. ш. 36°12′22″ в. д. / 49.98944° с. ш. 36.20611° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=49.98944&mlon=36.20611&zoom=16 (O)] (Я)Привокзальная площадь (Харьков)Привокзальная площадь (Харьков)Привокзальная площадь (Харьков)
В темноте послышались шаги и, шлепая босыми ногами по грязи, барабанщик подошел к двери.
– Ah, c'est vous! – сказал Петя. – Voulez vous manger? N'ayez pas peur, on ne vous fera pas de mal, – прибавил он, робко и ласково дотрогиваясь до его руки. – Entrez, entrez. [Ах, это вы! Хотите есть? Не бойтесь, вам ничего не сделают. Войдите, войдите.]
– Merci, monsieur, [Благодарю, господин.] – отвечал барабанщик дрожащим, почти детским голосом и стал обтирать о порог свои грязные ноги. Пете многое хотелось сказать барабанщику, но он не смел. Он, переминаясь, стоял подле него в сенях. Потом в темноте взял его за руку и пожал ее.
– Entrez, entrez, – повторил он только нежным шепотом.
«Ах, что бы мне ему сделать!» – проговорил сам с собою Петя и, отворив дверь, пропустил мимо себя мальчика.
Когда барабанщик вошел в избушку, Петя сел подальше от него, считая для себя унизительным обращать на него внимание. Он только ощупывал в кармане деньги и был в сомненье, не стыдно ли будет дать их барабанщику.
От барабанщика, которому по приказанию Денисова дали водки, баранины и которого Денисов велел одеть в русский кафтан, с тем, чтобы, не отсылая с пленными, оставить его при партии, внимание Пети было отвлечено приездом Долохова. Петя в армии слышал много рассказов про необычайные храбрость и жестокость Долохова с французами, и потому с тех пор, как Долохов вошел в избу, Петя, не спуская глаз, смотрел на него и все больше подбадривался, подергивая поднятой головой, с тем чтобы не быть недостойным даже и такого общества, как Долохов.
Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.
Денисов одевался в чекмень, носил бороду и на груди образ Николая чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения. Долохов же, напротив, прежде, в Москве, носивший персидский костюм, теперь имел вид самого чопорного гвардейского офицера. Лицо его было чисто выбрито, одет он был в гвардейский ваточный сюртук с Георгием в петлице и в прямо надетой простой фуражке. Он снял в углу мокрую бурку и, подойдя к Денисову, не здороваясь ни с кем, тотчас же стал расспрашивать о деле. Денисов рассказывал ему про замыслы, которые имели на их транспорт большие отряды, и про присылку Пети, и про то, как он отвечал обоим генералам. Потом Денисов рассказал все, что он знал про положение французского отряда.
– Это так, но надо знать, какие и сколько войск, – сказал Долохов, – надо будет съездить. Не зная верно, сколько их, пускаться в дело нельзя. Я люблю аккуратно дело делать. Вот, не хочет ли кто из господ съездить со мной в их лагерь. У меня мундиры с собою.
– Я, я… я поеду с вами! – вскрикнул Петя.
– Совсем и тебе не нужно ездить, – сказал Денисов, обращаясь к Долохову, – а уж его я ни за что не пущу.
– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
На все убеждения Денисова не ездить Петя отвечал, что он тоже привык все делать аккуратно, а не наобум Лазаря, и что он об опасности себе никогда не думает.
– Потому что, – согласитесь сами, – если не знать верно, сколько там, от этого зависит жизнь, может быть, сотен, а тут мы одни, и потом мне очень этого хочется, и непременно, непременно поеду, вы уж меня не удержите, – говорил он, – только хуже будет…
Одевшись в французские шинели и кивера, Петя с Долоховым поехали на ту просеку, с которой Денисов смотрел на лагерь, и, выехав из леса в совершенной темноте, спустились в лощину. Съехав вниз, Долохов велел сопровождавшим его казакам дожидаться тут и поехал крупной рысью по дороге к мосту. Петя, замирая от волнения, ехал с ним рядом.
– Если попадемся, я живым не отдамся, у меня пистолет, – прошептал Петя.
– Не говори по русски, – быстрым шепотом сказал Долохов, и в ту же минуту в темноте послышался оклик: «Qui vive?» [Кто идет?] и звон ружья.
Кровь бросилась в лицо Пети, и он схватился за пистолет.
– Lanciers du sixieme, [Уланы шестого полка.] – проговорил Долохов, не укорачивая и не прибавляя хода лошади. Черная фигура часового стояла на мосту.
– Mot d'ordre? [Отзыв?] – Долохов придержал лошадь и поехал шагом.
– Dites donc, le colonel Gerard est ici? [Скажи, здесь ли полковник Жерар?] – сказал он.
– Mot d'ordre! – не отвечая, сказал часовой, загораживая дорогу.
– Quand un officier fait sa ronde, les sentinelles ne demandent pas le mot d'ordre… – крикнул Долохов, вдруг вспыхнув, наезжая лошадью на часового. – Je vous demande si le colonel est ici? [Когда офицер объезжает цепь, часовые не спрашивают отзыва… Я спрашиваю, тут ли полковник?]
И, не дожидаясь ответа от посторонившегося часового, Долохов шагом поехал в гору.
Заметив черную тень человека, переходящего через дорогу, Долохов остановил этого человека и спросил, где командир и офицеры? Человек этот, с мешком на плече, солдат, остановился, близко подошел к лошади Долохова, дотрогиваясь до нее рукою, и просто и дружелюбно рассказал, что командир и офицеры были выше на горе, с правой стороны, на дворе фермы (так он называл господскую усадьбу).
Проехав по дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и подошел к большому пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что то, и солдат в колпаке и синей шинели, стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.
– Oh, c'est un dur a cuire, [С этим чертом не сладишь.] – говорил один из офицеров, сидевших в тени с противоположной стороны костра.
| Привокзальная укр. Привокзальна площа | |
 Харьков | |
| Общая информация | |
| Район | Холодногорский |
| Ближайшие станции метро | «Южный вокзал» |
 | |
| Южный вокзал | |
Привокзальная площадь — площадь в Харькове, напротив Южного вокзала. С юга ограничена Полтавским Шляхом, а с востока — улицей Конарева . С севера и запада расположены здания почтамта и Южного вокзала, соответственно. Здание Управления ЮЖД делит площадь на две части (условно — прибытия и отбытия)
Содержание
История
Территория нынешней площади начала застраиваться в 60-х годах XIX века, когда через Харьков была проложена Курско-Харьковско-Азовская железная дорога (ранее там была пустошь, известная как Архиерейская левада). В 1869 году был построен первый вокзал. В 1896—1901 годах вокзал был расширен и модернизирован (по проекту архитектора И. Загоскина, достроен архитектором Ю. Цауне). Новый вокзал стал одним из крупнейших в Российской империи.
В 1912—1914 годах на площади было возведено одно из крупнейших зданий Харькова той эпохи — Управление Южных железных дорог (по проекту академика архитектуры А. И. Дмитриева и архитектора И. Ракитина). Здание Управления разделило площадь на две части — северную и южную.
В 1926—1927 годах в восточной части площади на месте рынка построили жилой дом для железнодорожников по проекту академика архитектуры А. Н. Бекетова.
В 1927—1929 годах по проекту архитектора А. Г. Мордвинова в северной части площади велось строительство здания Главпочтамта.
Во время войны площадь подверглась бомбёжкам. Здание вокзала было разрушено. Новое здание было открыто 2 ноября 1952 года. Авторами проекта стали архитекторы Г. И. Волошин, Б. С. Мезенцев и Е. А. Лымарь.
В 1968 году под площадью началось строительство станции метрополитена «Вокзальная» (сейчас «Южный вокзал»). Строительство шло с определёнными трудностями. Долгое время до застройки площади эта территория представляла собой болотистую местность. По этой причине земля под площадью была недостаточно крепкой — станцию строили, используя метод замораживания грунта. К тому же пришлось отказаться от идеи сделать станцию конечной — построить оборотные тупики не представлялось возможным. Линию продлили до станции «Улица Свердлова» (сейчас «Холодная гора»). 23 августа 1975 года обе станции были открыты.
В 1978—1982 годах здание вокзала было достроено — его продлили на юг. Тогда же к вокзалу пристроили здание гостиницы «Экспресс» (16 этажей, 54 номера).
В 1998 году был сделан капитальный ремонт здания вокзала.
В 2002 году была проведена реконструкция площади — была положена мозаичная плитка, разбиты клумбы, открыты фонтаны, площадь закрыли для движения транспорта.
В 2006 году был построен современный северный терминал вокзала «Харьков-Пассажирский».
Здания на площади
- Южный вокзал. Третье по счёту здание вокзала. Основная часть здания была построена в 1952 году. Состоит из двух симметричных крыльев, соединённых большим залом. В начале 1980-х в современном стиле было достроено южное крыло. Таким образом здание вокзала, вместе с пристроенной гостиницей «Экспресс», заняло всю западную сторону площади;
- Управление ЮЖД. Здание в стиле неоклассицизма, на момент постройки одно из крупнейших в Харькове. Видимая часть — четыре шестиэтажных корпуса. Внутри размещены ещё два поперечных и один продольный корпус, создавая шесть внутренних двориков. Делит площадь на северную и южную части;
- Бывший Главпочтамт. Здание в стиле конструктивизма. При строительстве использовались передовые на то время решения — ленточные окна, плоские крыши, железобетонные конструкции. Находится на северной стороне площади;
- Жилой дом для работников ЮЖД. Семиэтажное корпусное здание, «подведённое» по стилю под ансамбль площади. Занимает восточную сторону Привокзальной.
Транспорт
Исторический
После постройки здания вокзала на площади был построен разворотный круг конки. Её сменили трамваи (с 1921 года) и троллейбусы (с 1939 года). Круг находился в северной части площади. Трамвайный круг в связи со строительством станции метро в августе 1968 года перенесли в южную часть. Троллейбус ходил на площадь до начала 1990-х.
Современный
Трамвай
Трамваи проходят через круг, кроме специально оговорённых[1].
- № 1 — Южный вокзал — Ивановка
- № 3 — Залютино — Новожаново (по Полтавскому Шляху)
- № 5 — Южный вокзал — Ул. Одесская
- № 6 — Южный вокзал — 602-й микрорайон
- № 7 — Новоселовка — ул. Университетская — ул. Полтавский шлях — ул. Котлова — Просп. Победы (по ул. Евгения Котляра)
- № 9 — Южный вокзал — Новоселовка
- № 12 — Лесопарк — Южный вокзал — Новожаново (по ул. Евгения Котляра)
- № 20 — Южный вокзал — Просп. Победы
Автобус
Автобусы следуют по улице Красноармейской и по Полтавскому Шляху[1].
- № 11э — Григорьевское шоссе — 602-й микрорайон
- № 15 — Ст. м. «Центральный рынок» — ул. Доватора — Новоселовка
- № 112э — Ст. м. «Центральный рынок» — ул. Конева — Новоселовка
- № 221э — Южный вокзал — Просп. Победы
- № 238э — Пл. Конституции — Просп. Дзюбы
- № 242э — Ст. м. «Академика Барабашова» — Южный вокзал
- № 244э — Ст. м. «Холодная Гора» — наб. Гимназическая — Станция Основа
- № 246э — Южный вокзал — пл. Павловская — просп. Гагарина — Пос. Жихарь
- № 250э — Южный вокзал — Сортировка
- № 254э — Залютино — Благовещенский собор
- № 258э — Ул. Академика Богомольца — Просп. Славы
- № 277э — Южный вокзал — Больница скорой и неотложной помощи
- № 278э — Южный вокзал — взд. Рогатинский — ул. Сумская — Военный городок
- № 282э — Ст. м. «Холодная Гора» — Просп. Победы
- № 302э — Ст. м. «Холодная Гора» — Пос. Жуковского
- № 303э — Ст. м. «Научная» — Просп. Дзюбы
Интересные факты
 Внешние изображения
| |
|---|---|
|
[oldkharkov.chat.ru/IM002134.JPG Памятник Ленину и Сталину] |
| Внешние изображения
| |
|---|---|
|
|
[www.etoretro.ru/pic8076.htm Скульптура «Дружба народов». 1958 год.] |
- Если судить по старым фотографиям Харькова, на Привокзальной площади было, как минимум, два памятника:
- Памятник Ленину и Сталину. По задумке скульпторов два вождя, сидя на скамейке при выходе с вокзала, спиной к площади, ведут беседу.
- Скульптура «Дружба народов». Сначала стояла на верхней площадке Террасного сквера (сейчас — Покровский сквер). В начале 1950-х скульптуру перенесли на Привокзальную площадь, в центр северной части, а на старом месте соорудили чашу фонтана. Представляла собой мужскую и женскую фигуры, которые стоят в полный рост и смотрят вдаль. Мужчина левой рукой обнимает женщину за плечи, а правой широким жестом указывает вперёд. В 1968 году скульптуру, в связи со строительством метро, демонтировали.
- Привокзальная площадь фигурирует в игре Call of Duty: United Offensive. По сюжету в августе 1943 года советские войска штурмуют площадь, занятую немцами. При этом хорошо узнаваем фасад здания вокзала. Но вместо старого сооружения 1901 года постройки, действительно разрушенного в войну, разработчики игры по ошибке разместили в батальной сцене современное здание 1952 года постройки.
Напишите отзыв о статье "Привокзальная площадь (Харьков)"
Примечания
Ссылки
- [www.streets-kharkiv.info/privokzalnaya-ploshchad Привокзальная площадь] // Улицы и площади Харькова
Литература
- Н. Т. Дьяченко. Улицы и площади Харькова. — Харьков: изд. «Прапор», 1974, тираж 40000
Отрывок, характеризующий Привокзальная площадь (Харьков)
– А мальчонок шустрый, – сказал гусар, стоявший подле Пети. – Мы его покормили давеча. Страсть голодный был!В темноте послышались шаги и, шлепая босыми ногами по грязи, барабанщик подошел к двери.
– Ah, c'est vous! – сказал Петя. – Voulez vous manger? N'ayez pas peur, on ne vous fera pas de mal, – прибавил он, робко и ласково дотрогиваясь до его руки. – Entrez, entrez. [Ах, это вы! Хотите есть? Не бойтесь, вам ничего не сделают. Войдите, войдите.]
– Merci, monsieur, [Благодарю, господин.] – отвечал барабанщик дрожащим, почти детским голосом и стал обтирать о порог свои грязные ноги. Пете многое хотелось сказать барабанщику, но он не смел. Он, переминаясь, стоял подле него в сенях. Потом в темноте взял его за руку и пожал ее.
– Entrez, entrez, – повторил он только нежным шепотом.
«Ах, что бы мне ему сделать!» – проговорил сам с собою Петя и, отворив дверь, пропустил мимо себя мальчика.
Когда барабанщик вошел в избушку, Петя сел подальше от него, считая для себя унизительным обращать на него внимание. Он только ощупывал в кармане деньги и был в сомненье, не стыдно ли будет дать их барабанщику.
От барабанщика, которому по приказанию Денисова дали водки, баранины и которого Денисов велел одеть в русский кафтан, с тем, чтобы, не отсылая с пленными, оставить его при партии, внимание Пети было отвлечено приездом Долохова. Петя в армии слышал много рассказов про необычайные храбрость и жестокость Долохова с французами, и потому с тех пор, как Долохов вошел в избу, Петя, не спуская глаз, смотрел на него и все больше подбадривался, подергивая поднятой головой, с тем чтобы не быть недостойным даже и такого общества, как Долохов.
Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.
Денисов одевался в чекмень, носил бороду и на груди образ Николая чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения. Долохов же, напротив, прежде, в Москве, носивший персидский костюм, теперь имел вид самого чопорного гвардейского офицера. Лицо его было чисто выбрито, одет он был в гвардейский ваточный сюртук с Георгием в петлице и в прямо надетой простой фуражке. Он снял в углу мокрую бурку и, подойдя к Денисову, не здороваясь ни с кем, тотчас же стал расспрашивать о деле. Денисов рассказывал ему про замыслы, которые имели на их транспорт большие отряды, и про присылку Пети, и про то, как он отвечал обоим генералам. Потом Денисов рассказал все, что он знал про положение французского отряда.
– Это так, но надо знать, какие и сколько войск, – сказал Долохов, – надо будет съездить. Не зная верно, сколько их, пускаться в дело нельзя. Я люблю аккуратно дело делать. Вот, не хочет ли кто из господ съездить со мной в их лагерь. У меня мундиры с собою.
– Я, я… я поеду с вами! – вскрикнул Петя.
– Совсем и тебе не нужно ездить, – сказал Денисов, обращаясь к Долохову, – а уж его я ни за что не пущу.
– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
На все убеждения Денисова не ездить Петя отвечал, что он тоже привык все делать аккуратно, а не наобум Лазаря, и что он об опасности себе никогда не думает.
– Потому что, – согласитесь сами, – если не знать верно, сколько там, от этого зависит жизнь, может быть, сотен, а тут мы одни, и потом мне очень этого хочется, и непременно, непременно поеду, вы уж меня не удержите, – говорил он, – только хуже будет…
Одевшись в французские шинели и кивера, Петя с Долоховым поехали на ту просеку, с которой Денисов смотрел на лагерь, и, выехав из леса в совершенной темноте, спустились в лощину. Съехав вниз, Долохов велел сопровождавшим его казакам дожидаться тут и поехал крупной рысью по дороге к мосту. Петя, замирая от волнения, ехал с ним рядом.
– Если попадемся, я живым не отдамся, у меня пистолет, – прошептал Петя.
– Не говори по русски, – быстрым шепотом сказал Долохов, и в ту же минуту в темноте послышался оклик: «Qui vive?» [Кто идет?] и звон ружья.
Кровь бросилась в лицо Пети, и он схватился за пистолет.
– Lanciers du sixieme, [Уланы шестого полка.] – проговорил Долохов, не укорачивая и не прибавляя хода лошади. Черная фигура часового стояла на мосту.
– Mot d'ordre? [Отзыв?] – Долохов придержал лошадь и поехал шагом.
– Dites donc, le colonel Gerard est ici? [Скажи, здесь ли полковник Жерар?] – сказал он.
– Mot d'ordre! – не отвечая, сказал часовой, загораживая дорогу.
– Quand un officier fait sa ronde, les sentinelles ne demandent pas le mot d'ordre… – крикнул Долохов, вдруг вспыхнув, наезжая лошадью на часового. – Je vous demande si le colonel est ici? [Когда офицер объезжает цепь, часовые не спрашивают отзыва… Я спрашиваю, тут ли полковник?]
И, не дожидаясь ответа от посторонившегося часового, Долохов шагом поехал в гору.
Заметив черную тень человека, переходящего через дорогу, Долохов остановил этого человека и спросил, где командир и офицеры? Человек этот, с мешком на плече, солдат, остановился, близко подошел к лошади Долохова, дотрогиваясь до нее рукою, и просто и дружелюбно рассказал, что командир и офицеры были выше на горе, с правой стороны, на дворе фермы (так он называл господскую усадьбу).
Проехав по дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и подошел к большому пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что то, и солдат в колпаке и синей шинели, стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.
– Oh, c'est un dur a cuire, [С этим чертом не сладишь.] – говорил один из офицеров, сидевших в тени с противоположной стороны костра.
