Ариллус

Тис ягодный (Taxus baccata) с красным (а позже желтеющим) ариллусом.

Ари́ллус (от лат. arillus «кровелька», «мантия»), или кро́велька, или присемя́нник, или присеме́нник — окружающий семя, но не срастающийся с ним вырост семяножки (части семязачатка, при помощи которой он соединяется с плацентой). Ариллусы по форме — это кольцевидные, мешковидные или оболочкоподобные образования.

Иногда термин «ариллус» понимают более широко — и как вырост семяножки, не срастающийся с семенем (такой ариллус называют истинным ариллусом), и как вырост семенной кожуры (последний называют ариллоидом, или ложным ариллусом, или ложной кровелькой).

Ариллусы нередко отличаются яркой окраской (которая может быть жёлтой, красной и даже синей) и сочной мякотью, которая может содержать масла, дубильные вещества, белок и крахмал. Всё это привлекает потенциальных распространителей семян — птиц и насекомых, поэтому для растений, имеющих ариллусы, свойственны орнитохория и мирмекохория.

Истинные ариллусы встречаются у растений из родов Бересклет (Euonymus), Бульбина (Bulbina), Гиббертия (Hibbertia), Медуница (Pulmonaria), Страстоцвет (Passiflora), Тис (Taxus) и многих других.

Ариллоиды (ложные ариллусы) характерны для растений из родов Клузия (Clusia), Копытень (Asarum), Мускатный орех (Myristica)…

Слева: сочные сладковатые оранжевые ариллусы (присемянники) бересклета бородавчатого (Euonymus verrucosus), окружающие чёрные семена, привлекают реполовов (Carduelis cannabina) и других птиц (для человека ариллусы бересклета ядовиты, но для птиц съедобны). Справа: Красные ариллусы австралийского растения aлектрион (Alectryon).

Литература

• Меликян А. П., Николаева М. Г., Комар Г. А. Семя // Жизнь растений. В 6 т. / под ред. А. Л. Тахтаджяна. — М.: Просвещение, 1980. — Т. 5. Ч. 1. Цветковые растения. — С. 84—91. — 430 с. — 300 000 экз.
• Комар Г. А. Ариллусы, их природа, строение и функции // Бот. журн. — 1965. — Т. 50, № 5. — С. 715—724.
• Коровкин О. А. Анатомия и морфология высших растений: словарь терминов. — М.: Дрофа, 2007. — С. 15, 176. — 268, [4] с. — (Биологические науки: Словари терминов). — 3000 экз. — ISBN 978-5-358-01214-1.
• Савинов И. А. [ssbg.asu.ru/turcz/turcz_1_13_124-128.pdf Типология присемянников семенных растений] // Turczaninowia. — 2010. — Т. 13, вып. 1. — С. 124—128.
• Трусов Н. А. [turczaninowia.asu.ru/index.php/tur/article/view/1512 Морфологическая природа и функции ариллусов некоторых представителей родов Aristolochia, Asarum, Celastrus, Euonymus, Euphorbia, Viola и Taxus]. // Turczaninowia. — 2016. — Т. 19, вып. 3. — С. 106—114.

Ссылки

• Кровелька // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>  (Проверено 21 мая 2009)
• Кровелька // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.  (Проверено 21 мая 2009)

Отрывок, характеризующий Ариллус

«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
О! как задрожала эта терция, и как тронулось что то лучшее, что было в душе Ростова. И это что то было независимо от всего в мире, и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!… Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё таки быть счастливым…


Давно уже Ростов не испытывал такого наслаждения от музыки, как в этот день. Но как только Наташа кончила свою баркароллу, действительность опять вспомнилась ему. Он, ничего не сказав, вышел и пошел вниз в свою комнату. Через четверть часа старый граф, веселый и довольный, приехал из клуба. Николай, услыхав его приезд, пошел к нему.