Прокофьев, Олег Сергеевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Олег Сергеевич Прокофьев

Олег Прокофьев и его вторая жена Камилла Грей
Дата рождения:

14 декабря 1928(1928-12-14)

Место рождения:

Париж

Дата смерти:

20 августа 1998(1998-08-20) (69 лет)

Место смерти:

Гернси

Гражданство:

СССР СССР
Великобритания Великобритания

Жанр:

живопись, скульптура

Оле́г Серге́евич Проко́фьев (14 декабря 1928, Париж — 20 августа 1998, Гернси) — советский и британский художник, скульптор, поэт.





Биография

Второй сын композитора Сергея Прокофьева и певицы Лины Прокофьевой, урождённой Каролины Коди́на-Любера (1897—1989), испанки по происхождению[1]). В 1936 году семья вернулась в СССР. Олег учился в Московском художественном училище (1944—1947). В 1948 году мать была арестована и сослана — сначала в Абезьский лагерь (Коми АССР), затем в мордовские лагеря (отец с 1941 года жил уже отдельно от семьи), освобождена и реабилитирована в 1956 году.

Олег закончил Московский государственный педагогический институт и аспирантуру при нём, параллельно брал уроки живописи у Роберта Фалька (1949—1952)[2]. Занимался живописью и скульптурой, принадлежал к неофициальному искусству. Познакомился с английской исследовательницей русского авангарда Камиллой Грей, автором монографии «Великий эксперимент, русское искусство, 1863—1922» (1962), после долгого сопротивления советских властей (юридическим консультантом Прокофьева в этой борьбе был Александр Штромас) женился на ней (первой его женой была детская писательница Софья Прокофьева), но в 1971 году Камилла умерла. Прокофьев сопровождал её тело в Великобританию и остался там. В 1974 году к нему присоединилась мать.

Работы Прокофьева-художника выставлялись в Великобритании, Франции, ФРГ, а после перестройки и в России. В эмиграции он перевёл и издал дневник и другие сочинения отца (1991), популяризировал его творчество.

Семья

Персональные выставки

Избранные публикации

Как поэт публиковался в самиздатском журнале «Синтаксис» (1960, № 2), в альманахе «Аполлон-77» (Париж, 1977), в «антологии новейшей русской поэзии у Голубой Лагуны» (США, 1980, т. 1), в «Современной антологии русской поэзии после 1966» (Берлин, 1990); в сборниках «Последнее 16 декабря 1989 года» (Париж, 1989) и «Пять поэтов Черновика» (Санкт-Петербург, 1993), в журнале «Черновик» (2002, № 17).

Книги

  • Свеченье слов. — Париж — Лондон, 1991.
  • Oleg Prokofjew: rhythmische Plastik. — Duisburg: Das Museum, 1993

Наследие и признание

Оставил воспоминания (опубликованы лишь фрагменты), наброски биографической книги о Роберте Фальке. Опубликованы его мемуары о Петре Сувчинском[3]. Его графический портрет принадлежит Анатолию Звереву, несколько вокальных сочинений на его стихи написала Елена Фирсова.

18 мая 2013 года в Большом зале Санкт-Петербургской филармонии состоялся концерт «Прокофьевы — три поколения», на котором были прочитаны стихотворения Олега Прокофьева и исполнены музыкальные сочинения его отца и сына.

Фильмография

Об Олеге Прокофьеве снят документальный фильм «Возвращение нонконформиста» (2011, режиссёр Андрей Проскуряков).

Напишите отзыв о статье "Прокофьев, Олег Сергеевич"

Примечания

  1. J. Downes. [www.sprkfv.net/journal/three01/linapjrn.html Lina Prokofiev]. // Journal of Serge Prokofiev foundation. — #1. — 2001  (англ.)
  2. 1 2 Дьяконов В. [www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=1400548&NodesID=8 Эмиграция в культуру и обратно]. // Коммерсантъ. — 30 июня 2010.
  3. В кн.: Петр Сувчинский и его время. — М.: Композитор, 1999. — С. 108—117.

Литература

  • Козовой В. Памяти Олега Прокофьева // Козовой В. Тайная ось: Избранная проза. — М.: НЛО, 2003. — С. 222—224.
  • Раппапорт А. [www.hayhill.com/docs/aboutuse/hhe4.htm Oleg Prokofiev (1928—1998). Compositions In Sculpture And Painting] // [academia-rossica.org/en/rossica-journal Rossica]. — Issue 9. — 2003. — P. 44—49. Или: [papardes.blogspot.com/2010/02/blog-post.html Олег Прокофьев (1928—1998). Композиции в скульптуре и живописи] // Там же.
  • «Другое искусство»: Москва, 1956—1988. — М.: ГАЛАРТ, 2005.
  • Трауберг Н. Памяти Олега Прокофьева // Трауберг Н. Сама жизнь. — СПб: Издательство Ивана Лимбаха, 2008. — C. 215—217.
  • Чемберджи В. XX век Лины Прокофьевой. — М.: Классика-XXI, 2008.

Ссылки

  • [wikilivres.ru/Oleg_Prokofiev Олег Прокофьев на сайте Wikilivres.ru]
  • [www.sirin.co.uk/docs/prokofie.htm Олег Прокофьев на сайте Sirin]
  • [news.bbc.co.uk/hi/russian/uk/newsid_2827000/2827833.stm Олег Прокофьев на сайте BBC]
  • [www.artnet.com/artist/615169/oleg-prokofiev.html Олег Прокофьев на сайте Artnet]
  • [okno.webs.com/No1/heritage.htm Стихи Олега Прокофьева и эссе о нём в журнале «Окно»]
  • [www.youtube.com/watch?v=hfG0LwH-UPo «Возвращение нонконформиста» (документальный фильм об Олеге Прокофьеве, 2011)]

Отрывок, характеризующий Прокофьев, Олег Сергеевич

– Да, я забыл… Мне непременно надо домой… Дела… – поспешно сказал Пьер.
– Ну так до свидания, – сказал граф, совсем уходя из комнаты.
– Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?.. – спросила Пьера Наташа, вызывающе глядя ему в глаза.
«Оттого, что я тебя люблю! – хотел он сказать, но он не сказал этого, до слез покраснел и опустил глаза.
– Оттого, что мне лучше реже бывать у вас… Оттого… нет, просто у меня дела.
– Отчего? нет, скажите, – решительно начала было Наташа и вдруг замолчала. Они оба испуганно и смущенно смотрели друг на друга. Он попытался усмехнуться, но не мог: улыбка его выразила страдание, и он молча поцеловал ее руку и вышел.
Пьер решил сам с собою не бывать больше у Ростовых.


Петя, после полученного им решительного отказа, ушел в свою комнату и там, запершись от всех, горько плакал. Все сделали, как будто ничего не заметили, когда он к чаю пришел молчаливый и мрачный, с заплаканными глазами.
На другой день приехал государь. Несколько человек дворовых Ростовых отпросились пойти поглядеть царя. В это утро Петя долго одевался, причесывался и устроивал воротнички так, как у больших. Он хмурился перед зеркалом, делал жесты, пожимал плечами и, наконец, никому не сказавши, надел фуражку и вышел из дома с заднего крыльца, стараясь не быть замеченным. Петя решился идти прямо к тому месту, где был государь, и прямо объяснить какому нибудь камергеру (Пете казалось, что государя всегда окружают камергеры), что он, граф Ростов, несмотря на свою молодость, желает служить отечеству, что молодость не может быть препятствием для преданности и что он готов… Петя, в то время как он собирался, приготовил много прекрасных слов, которые он скажет камергеру.
Петя рассчитывал на успех своего представления государю именно потому, что он ребенок (Петя думал даже, как все удивятся его молодости), а вместе с тем в устройстве своих воротничков, в прическе и в степенной медлительной походке он хотел представить из себя старого человека. Но чем дальше он шел, чем больше он развлекался все прибывающим и прибывающим у Кремля народом, тем больше он забывал соблюдение степенности и медлительности, свойственных взрослым людям. Подходя к Кремлю, он уже стал заботиться о том, чтобы его не затолкали, и решительно, с угрожающим видом выставил по бокам локти. Но в Троицких воротах, несмотря на всю его решительность, люди, которые, вероятно, не знали, с какой патриотической целью он шел в Кремль, так прижали его к стене, что он должен был покориться и остановиться, пока в ворота с гудящим под сводами звуком проезжали экипажи. Около Пети стояла баба с лакеем, два купца и отставной солдат. Постояв несколько времени в воротах, Петя, не дождавшись того, чтобы все экипажи проехали, прежде других хотел тронуться дальше и начал решительно работать локтями; но баба, стоявшая против него, на которую он первую направил свои локти, сердито крикнула на него:
– Что, барчук, толкаешься, видишь – все стоят. Что ж лезть то!
– Так и все полезут, – сказал лакей и, тоже начав работать локтями, затискал Петю в вонючий угол ворот.
Петя отер руками пот, покрывавший его лицо, и поправил размочившиеся от пота воротнички, которые он так хорошо, как у больших, устроил дома.
Петя чувствовал, что он имеет непрезентабельный вид, и боялся, что ежели таким он представится камергерам, то его не допустят до государя. Но оправиться и перейти в другое место не было никакой возможности от тесноты. Один из проезжавших генералов был знакомый Ростовых. Петя хотел просить его помощи, но счел, что это было бы противно мужеству. Когда все экипажи проехали, толпа хлынула и вынесла и Петю на площадь, которая была вся занята народом. Не только по площади, но на откосах, на крышах, везде был народ. Только что Петя очутился на площади, он явственно услыхал наполнявшие весь Кремль звуки колоколов и радостного народного говора.
Одно время на площади было просторнее, но вдруг все головы открылись, все бросилось еще куда то вперед. Петю сдавили так, что он не мог дышать, и все закричало: «Ура! урра! ура!Петя поднимался на цыпочки, толкался, щипался, но ничего не мог видеть, кроме народа вокруг себя.
На всех лицах было одно общее выражение умиления и восторга. Одна купчиха, стоявшая подле Пети, рыдала, и слезы текли у нее из глаз.
– Отец, ангел, батюшка! – приговаривала она, отирая пальцем слезы.
– Ура! – кричали со всех сторон. С минуту толпа простояла на одном месте; но потом опять бросилась вперед.
Петя, сам себя не помня, стиснув зубы и зверски выкатив глаза, бросился вперед, работая локтями и крича «ура!», как будто он готов был и себя и всех убить в эту минуту, но с боков его лезли точно такие же зверские лица с такими же криками «ура!».
«Так вот что такое государь! – думал Петя. – Нет, нельзя мне самому подать ему прошение, это слишком смело!Несмотря на то, он все так же отчаянно пробивался вперед, и из за спин передних ему мелькнуло пустое пространство с устланным красным сукном ходом; но в это время толпа заколебалась назад (спереди полицейские отталкивали надвинувшихся слишком близко к шествию; государь проходил из дворца в Успенский собор), и Петя неожиданно получил в бок такой удар по ребрам и так был придавлен, что вдруг в глазах его все помутилось и он потерял сознание. Когда он пришел в себя, какое то духовное лицо, с пучком седевших волос назади, в потертой синей рясе, вероятно, дьячок, одной рукой держал его под мышку, другой охранял от напиравшей толпы.
– Барчонка задавили! – говорил дьячок. – Что ж так!.. легче… задавили, задавили!
Государь прошел в Успенский собор. Толпа опять разровнялась, и дьячок вывел Петю, бледного и не дышащего, к царь пушке. Несколько лиц пожалели Петю, и вдруг вся толпа обратилась к нему, и уже вокруг него произошла давка. Те, которые стояли ближе, услуживали ему, расстегивали его сюртучок, усаживали на возвышение пушки и укоряли кого то, – тех, кто раздавил его.