Разборка в Маленьком Токио
| Разборка в Маленьком Токио | |
| Showdown In Little Tokyo | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях |
Дольф Лундгрен |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
Сокращённая версия: 76 мин |
| Бюджет |
$7,5 млн. $ |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Разборка в Маленьком Токио» — кинофильм. Один из первых американских фильмов с участием Брэндона Ли.
Содержание
В ролях
- Дольф Лундгрен — Крис Кеннер
- Брэндон Ли — Джонни Мурата
- Кари-Хироюки Тагава — Фунэкэй Ёсида
- Тиа Каррере — Минако Окэя
- Тосисиро Обата — Сато
- Рене Гриффин — Энжел
Сюжет
Действие происходит в Лос-Анджелесе. Полицейский Крис Кеннер работает в Маленьком Токио, японском районе Лос-Анджелеса, и по мере сил борется с организованной преступностью. Родители Криса, выросшего в Японии, погибли от рук убийцы из якудзы, и он навсегда запомнил внешность преступника, ворвавшегося в их дом. Однажды начальство присылает Кеннеру нового напарника, Джонни Мурату. Джонни, хотя сам по происхождению наполовину японец, с детства живёт в США и воспитан в духе американской культуры. Сначала Мурате и Кеннеру нелегко сработаться друг с другом, но совместное расследование и крутые разборки помогают найти напарникам общий язык.
Убийство танцовщицы в ночном клубе и распространение в районе нового наркотика метамфетамина наводит полицейских на след клана якудзы и его лидера — безжалостного Ёсиды. Увидев Ёсиду, Кеннер узнает убийцу родителей, и расследование превращается в вендетту…
Сокращения
Оригинальный сценарий состоял из 104-х страниц и включал в себя удалённые затем продюсерами сцены (например, сцена, где Кеннер и Мурата после драки в сауне преследуют одного из якудза, попадая в торговый центр). Уже в процессе съёмок сценарий решили урезать, оставив только 95 страниц.
Проблемы с рейтингом
Чтобы фильм не получил рейтинг «NC-17», режиссёр сократил некоторые особо откровенные или жестокие сцены:
- Вырезан один из моментов в сцене у бассейна, где показывается девушка с обнажённой грудью;
- Некоторые моменты из сцены убийства танцовщицы (Эджелы) были вырезаны: в частности, убран эпизод, где Ёсида наносит дополнительный удар мечом. Удалён был и момент в самом конце сцены, где её отрубленная голова падает на пол — в сокращённой версии показан лишь небольшой фрагмент этой сцены;
- В сцене драки в сауне был сокращён момент убийства толстого якудза: было показано, как Кеннер, вонзив нож ему в живот, поворачивает его в разные стороны, нанося ещё больший ущерб;
- Полностью была вырезана сцена изнасилования Минако, посчитавшаяся зрителями на тест-просмотрах слишком жестокой.
В итоге, фильм хоть и получил рейтинг «R», но за США он выходил с возрастным ограничением «18+».
Критика
Фильм получил, в основном, негативные отзывы от критиков (по большей части — из-за сцен жестокости). Так, Винсент Кэнби (New York Times) охарактеризовал фильм как «жестокий и бездушный»[1].
Кассовые сборы
Компания Warner Bros. была не в восторге от того, как фильм прошёл в прокате: при бюджете в $7 500 000 «Разборки в маленьком Токио» собрал сумму чуть более $14 000 000, окупив свой небольшой бюджет в два раза. В США, притом, сборы составили всего $455 192 от общей суммы. После того, как Брэндон Ли погиб на съёмках фильма «Ворон», продажи фильма на видео значительно увеличились.
Напишите отзыв о статье "Разборка в Маленьком Токио"
Примечания
- ↑ Vincent Canby. [www.nytimes.com/1991/09/22/movies/review-film-showdown-in-little-tokyo.html Review/Film; 'Showdown In Little Tokyo'] (англ.). New York Times (22 September 1991). Проверено 26 июня 2013. [www.webcitation.org/6Hm9eWFty Архивировано из первоисточника 1 июля 2013].
Ссылки
|
Это заготовка статьи об американском кинофильме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Разборка в Маленьком Токио
Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.
Анатоль опять вошел в комнату и, стараясь сосредоточить внимание, смотрел на Долохова, очевидно невольно покоряясь ему.
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.
– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
– Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
– Право, брось! Ты только себя свяжешь…
– Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
