Редукция гласных в английском языке

Некоторые гласные звуки в английском языке сильно связаны с отсутствием ударения: они встречаются практически только в безударных слогах; верно и обратное: большинство (хотя и не все) безударных слогов содержат один из этих звуков. Такие гласные называются редуцированными и обычно являются краткими и принадлежат к гласным среднего ряда. Точный набор редуцированных гласных зависит от диалекта и конкретного носителя, основные и самые главные примеры описаны ниже.

Шва и эризованный шва

Шва — самый распространённый редуцированный гласный в английском языке. Он может быть изображён орфографически любой гласной буквой, например, a в about, e в synthesis, o в harmony, u в medium, i в decimal и y в syringe (хотя в последних двух примерах буквы часто произносятся как ненапряжённые гласные верхнего подъёма среднего ряда).

Во многих диалектах существует эризованный шва, [ɚ], например, в словах water и standard (в других диалектах на тех же местах стоит обычный, неэризованный шва). Эризованный шва может быть разобран фонематически как /ər/.

Редуцированные неогублённые гласные верхнего подъёма

В некоторых диалектах английского языка существует различие между двумя подъёмами редуцированных гласных: кроме шва, есть такие звуки, как ненапряжённый неогублённый гласный среднего ряда верхнего подъёма [ɪ̈] (эквивалентная запись — [ɨ̞]). Согласно британской фонетической традиции, последний звук записывается символом /ɪ/, а согласно американской — /ɨ/. Пример минимальной пары, противопоставляющей гласный в слове Rosa’s гласному в слове roses: a в Rosa’s обозначает звук шва, тогда как e в roses (для носителей, различающих эти два звука) обозначает ненапряжённый гласный верхнего подъёма.

Среди носителей, различающих эти звуки, использование шва и [ɪ̈] довольно вариативно, и во многих случаях они могут свободно варьироваться: буква i в decimal, например, может быть произнесена и так, и так. Издательство Оксфордского университета в некоторых словарях использует uses the non-IPA символ-гибрид [ᵻ] в словах, в которых может произноситься и [ɪ̈], и шва. Например, слово noted может быть записано как [ˈnəʊtᵻd].

Конечный гласный слов наподобие happy и coffee — это редуцированный неогублённый гласный переднего ряда верхнего подъёма, чаще всего записываемый символом [i], однако в некоторых диалектах (включая наиболее традиционный британский вариант) может вместо этого использоваться [ɪ]. Этот [i] раньше отождествлялся с фонемой /iː/, как в слове FLEECE.. Однако современные источники относятся к нему, как к гласному переднего ряда верхнего подъёма, не являющийся ни гласным в слове KIT, ни гласным в слове FLEECE; он встречается в ситуациях, когда разница между этими двумя гласными нейтрализована, например в безударной позиции перед другим гласным в таких словах, как react [riˈækt]. Строго говоря, следует вывод, что [i] — не фонема, а архифонема.

Редукция огублённых гласных верхнего подъёма

В некоторых диалектах осталось такое явление как лабиализация редуцированных гласных. Звуки /uː/ и /ʊ/ могут быть редуцированы до [ʊ̈] (или эквивалентный ему [ʉ̞]), как в слове into [ˈɪntʉ̞]. Дифтонг /oʊ/ может быть редуцирован до [ɵ], как в слове widow [ˈwɪdɵ]: В Bolinger (1989) показывается разница между тремя звуками в словах a mission [əˈmɪʃən], emission [ɨˈmɪʃən], and omission [ɵˈmɪʃən].

Аналогично символу [ᵻ], о котором было сказано выше, Издательство Оксфордского университета создало символ [ᵿ] для обозначения гласной, которая может читаться и как /ʊ/, и как /ə/. Например, awful [ˈɔːfᵿl] может быть произнесено и как /ˈɔːfəl/, и как /ˈɔːfʊl/.

Огублённый гласный [u], соответствующий [i] в слове happY, обильно используется в британских работах для таких слов, как influence [ɪnfluəns] и into [ɪntu]. Фонологически, этот гласный также является архифонемой, обозначающей нейтрализацию /uː/ и /ʊ/.

Слогообразующие согласные

Ещё одна категория звуков, используемых в безударном положении, это слогообразующие согласные. Если такой согласный есть в слове, появляется слог без гласного. В английском языке к слогообразующим относятся /l/, /m/ и /n/. Например le в cycle и bottle может быть слогообразующим /l/, m в prism может быть слогообразующим /m/, а on в prison может быть слогообразующим /n/.

Слогообразующий согласный может быть разобран и как простой согласный, и как сочетание шва и согласного. Например, слово cycle может произноситься и как /ˈsaɪkl/, и как /ˈsaɪkəl/.

Слоговой [ŋ] также может появляться в некоторых позициях, например, в слове and во фразе lock and key, произнесённой бегло.

Литература

• Bolinger, Dwight (1989), Intonation and its uses, Stanford University Press, ISBN 0-8047-1535-1 
• Celce-Murcia, Marianne; Brinton, Donna M. & Goodwin, Janet M. (1996), Teaching Pronunciation: A Reference for Teachers of English to Speakers of Other Languages, Cambridge University Press, ISBN 0-521-40504-1 
• Jones, D., eds. P. Roach, J. Setter and J. Esling (2011), English Pronouncing Dictionary, 18th Ed., Cambridge University Press 
• Kreidler, Charles (2004), The Pronunciation of English, Blackwell 
• Ladefoged, Peter (2006), A Course in Phonetics, Thomson 
• McCully, C. (2009), The Sound Structure of English, Cambridge University Press 
• Roach, Peter (2009), English Phonetics and Phonology, 4th Ed., Cambridge University Press 
• Upton, C., Kretzschmar and Konopka (2001), Oxford Dictionary of Pronunciation for Current English, Oxford University Press 
• Wells, John (1982), Accents of English, Cambridge University Press 
• Wells, John C. (1990), [www.phon.ucl.ac.uk/home/wells/syllabif.htm "Syllabification and allophony"], in Ramsaran, Susan, Studies in the pronunciation of English, сс. 76–86, <www.phon.ucl.ac.uk/home/wells/syllabif.htm> 
• Wells, J.C. (2008), Longman Pronunciation Dictionary, 3rd Ed., Longman 
• M Luisa Garcia Lecumberri. English Transcription Course. — Oxford University Press US, 2000. — ISBN 0-340-75978-X.
• Windsor Lewis, Jack [www.yek.me.uk/wkfms.html Weakform Words and Contractions for the Advanced EFL User]. Проверено 29 ноября 2007. [www.webcitation.org/6DkcxFgjK Архивировано из первоисточника 18 января 2013].

Отрывок, характеризующий Редукция гласных в английском языке

– Слава Богу, – сказал сын, улыбаясь.
– Бог тут не при чем. Ну, рассказывай, – продолжал он, возвращаясь к своему любимому коньку, – как вас немцы с Бонапартом сражаться по вашей новой науке, стратегией называемой, научили.
Князь Андрей улыбнулся.
– Дайте опомниться, батюшка, – сказал он с улыбкою, показывавшею, что слабости отца не мешают ему уважать и любить его. – Ведь я еще и не разместился.
– Врешь, врешь, – закричал старик, встряхивая косичкою, чтобы попробовать, крепко ли она была заплетена, и хватая сына за руку. – Дом для твоей жены готов. Княжна Марья сведет ее и покажет и с три короба наболтает. Это их бабье дело. Я ей рад. Сиди, рассказывай. Михельсона армию я понимаю, Толстого тоже… высадка единовременная… Южная армия что будет делать? Пруссия, нейтралитет… это я знаю. Австрия что? – говорил он, встав с кресла и ходя по комнате с бегавшим и подававшим части одежды Тихоном. – Швеция что? Как Померанию перейдут?
Князь Андрей, видя настоятельность требования отца, сначала неохотно, но потом все более и более оживляясь и невольно, посреди рассказа, по привычке, перейдя с русского на французский язык, начал излагать операционный план предполагаемой кампании. Он рассказал, как девяностотысячная армия должна была угрожать Пруссии, чтобы вывести ее из нейтралитета и втянуть в войну, как часть этих войск должна была в Штральзунде соединиться с шведскими войсками, как двести двадцать тысяч австрийцев, в соединении со ста тысячами русских, должны были действовать в Италии и на Рейне, и как пятьдесят тысяч русских и пятьдесят тысяч англичан высадятся в Неаполе, и как в итоге пятисоттысячная армия должна была с разных сторон сделать нападение на французов. Старый князь не выказал ни малейшего интереса при рассказе, как будто не слушал, и, продолжая на ходу одеваться, три раза неожиданно перервал его. Один раз он остановил его и закричал:
– Белый! белый!
Это значило, что Тихон подавал ему не тот жилет, который он хотел. Другой раз он остановился, спросил:
– И скоро она родит? – и, с упреком покачав головой, сказал: – Нехорошо! Продолжай, продолжай.
В третий раз, когда князь Андрей оканчивал описание, старик запел фальшивым и старческим голосом: «Malbroug s'en va t en guerre. Dieu sait guand reviendra». [Мальбрук в поход собрался. Бог знает вернется когда.]
Сын только улыбнулся.
– Я не говорю, чтоб это был план, который я одобряю, – сказал сын, – я вам только рассказал, что есть. Наполеон уже составил свой план не хуже этого.
– Ну, новенького ты мне ничего не сказал. – И старик задумчиво проговорил про себя скороговоркой: – Dieu sait quand reviendra. – Иди в cтоловую.


В назначенный час, напудренный и выбритый, князь вышел в столовую, где ожидала его невестка, княжна Марья, m lle Бурьен и архитектор князя, по странной прихоти его допускаемый к столу, хотя по своему положению незначительный человек этот никак не мог рассчитывать на такую честь. Князь, твердо державшийся в жизни различия состояний и редко допускавший к столу даже важных губернских чиновников, вдруг на архитекторе Михайле Ивановиче, сморкавшемся в углу в клетчатый платок, доказывал, что все люди равны, и не раз внушал своей дочери, что Михайла Иванович ничем не хуже нас с тобой. За столом князь чаще всего обращался к бессловесному Михайле Ивановичу.
В столовой, громадно высокой, как и все комнаты в доме, ожидали выхода князя домашние и официанты, стоявшие за каждым стулом; дворецкий, с салфеткой на руке, оглядывал сервировку, мигая лакеям и постоянно перебегая беспокойным взглядом от стенных часов к двери, из которой должен был появиться князь. Князь Андрей глядел на огромную, новую для него, золотую раму с изображением генеалогического дерева князей Болконских, висевшую напротив такой же громадной рамы с дурно сделанным (видимо, рукою домашнего живописца) изображением владетельного князя в короне, который должен был происходить от Рюрика и быть родоначальником рода Болконских. Князь Андрей смотрел на это генеалогическое дерево, покачивая головой, и посмеивался с тем видом, с каким смотрят на похожий до смешного портрет.
– Как я узнаю его всего тут! – сказал он княжне Марье, подошедшей к нему.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на брата. Она не понимала, чему он улыбался. Всё сделанное ее отцом возбуждало в ней благоговение, которое не подлежало обсуждению.
– У каждого своя Ахиллесова пятка, – продолжал князь Андрей. – С его огромным умом donner dans ce ridicule! [поддаваться этой мелочности!]
Княжна Марья не могла понять смелости суждений своего брата и готовилась возражать ему, как послышались из кабинета ожидаемые шаги: князь входил быстро, весело, как он и всегда ходил, как будто умышленно своими торопливыми манерами представляя противоположность строгому порядку дома.
В то же мгновение большие часы пробили два, и тонким голоском отозвались в гостиной другие. Князь остановился; из под висячих густых бровей оживленные, блестящие, строгие глаза оглядели всех и остановились на молодой княгине. Молодая княгиня испытывала в то время то чувство, какое испытывают придворные на царском выходе, то чувство страха и почтения, которое возбуждал этот старик во всех приближенных. Он погладил княгиню по голове и потом неловким движением потрепал ее по затылку.
– Я рад, я рад, – проговорил он и, пристально еще взглянув ей в глаза, быстро отошел и сел на свое место. – Садитесь, садитесь! Михаил Иванович, садитесь.
Он указал невестке место подле себя. Официант отодвинул для нее стул.
– Го, го! – сказал старик, оглядывая ее округленную талию. – Поторопилась, нехорошо!
Он засмеялся сухо, холодно, неприятно, как он всегда смеялся, одним ртом, а не глазами.
– Ходить надо, ходить, как можно больше, как можно больше, – сказал он.
Маленькая княгиня не слыхала или не хотела слышать его слов. Она молчала и казалась смущенною. Князь спросил ее об отце, и княгиня заговорила и улыбнулась. Он спросил ее об общих знакомых: княгиня еще более оживилась и стала рассказывать, передавая князю поклоны и городские сплетни.
– La comtesse Apraksine, la pauvre, a perdu son Mariei, et elle a pleure les larmes de ses yeux, [Княгиня Апраксина, бедняжка, потеряла своего мужа и выплакала все глаза свои,] – говорила она, всё более и более оживляясь.
По мере того как она оживлялась, князь всё строже и строже смотрел на нее и вдруг, как будто достаточно изучив ее и составив себе ясное о ней понятие, отвернулся от нее и обратился к Михайлу Ивановичу.