Риарт, Луис Альберто

Луис Альберто Риарт

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Луис Альберто Риарт Вера — парагвайский политический деятель, временный президент Парагвая с 17 марта по 15 августа 1924 года, вице-президент Парагвая с 15 августа 1939 года по 18 февраля 1940 года, а также занимал различные посты в правительстве.

Биография

Риарт в аргентинском городе Эксина 21 июня 1880 года в семье выходца из Каталонии, детство он провёл в парагвайском Вилья-Флорида, а образование получал в университете Асунсьона. Получив диплом юриста, Риарт вскоре начал политическую карьеру. В 1913 году он участвовал в создании Патриотического союза вместе с Элихио Айялой. Впоследствии Риарт занимал несколько важных постов в правительстве Парагвая: был министром экономики, внутренних дел, армии и флота.

17 марта 1924 года Элихио Айяла покинул пост временного президента, чтобы провести кампанию для избрания полноценным президентом. Риарту были переданы президентские полномочия. В короткий срок он мало успел сделать, однако приложил усилия для стабилизации национальной валюты и укрепления боеспособности армии.

В 1928 году Риарт выдвигал свою кандидатуру на президентские выборы, но не получил достаточной поддержки внутри своей партии. В 1934 году он был назначен министром иностранных дел Парагвая в правительстве Эусебио Айялы и участвовал в заключении мирного договора, завершившего Чакскую войну. В 1939 году Риарт был назначен вице-президентом в кабинете маршала Хосе Феликса Эстигаррибии, но уже в феврале 1940 года после роспуска парламента и расформирования правительства он покинул свой пост и ушёл из большой политики.

Риарт был женат на Аделе Мерседес Бельо, у него было шестеро детей. Он умер 1 октября 1953 года в Асунсьоне.

Ссылки

• [www.abc.com.py/edicion-impresa/suplementos/abc-revista/luis-alberto-riart-vera-848089.html Luis Alberto Riart Vera] (исп.). ABC Color
• [www.biografiasyvidas.com/biografia/r/riart.htm Biografia de Luis Alberto Riart] (исп.). Biografias y Vidas

Отрывок, характеризующий Риарт, Луис Альберто

Следующий после театра день Ростовы никуда не ездили и никто не приезжал к ним. Марья Дмитриевна о чем то, скрывая от Наташи, переговаривалась с ее отцом. Наташа догадывалась, что они говорили о старом князе и что то придумывали, и ее беспокоило и оскорбляло это. Она всякую минуту ждала князя Андрея, и два раза в этот день посылала дворника на Вздвиженку узнавать, не приехал ли он. Он не приезжал. Ей было теперь тяжеле, чем первые дни своего приезда. К нетерпению и грусти ее о нем присоединились неприятное воспоминание о свидании с княжной Марьей и с старым князем, и страх и беспокойство, которым она не знала причины. Ей всё казалось, что или он никогда не приедет, или что прежде, чем он приедет, с ней случится что нибудь. Она не могла, как прежде, спокойно и продолжительно, одна сама с собой думать о нем. Как только она начинала думать о нем, к воспоминанию о нем присоединялось воспоминание о старом князе, о княжне Марье и о последнем спектакле, и о Курагине. Ей опять представлялся вопрос, не виновата ли она, не нарушена ли уже ее верность князю Андрею, и опять она заставала себя до малейших подробностей воспоминающею каждое слово, каждый жест, каждый оттенок игры выражения на лице этого человека, умевшего возбудить в ней непонятное для нее и страшное чувство. На взгляд домашних, Наташа казалась оживленнее обыкновенного, но она далеко была не так спокойна и счастлива, как была прежде.
В воскресение утром Марья Дмитриевна пригласила своих гостей к обедни в свой приход Успенья на Могильцах.
– Я этих модных церквей не люблю, – говорила она, видимо гордясь своим свободомыслием. – Везде Бог один. Поп у нас прекрасный, служит прилично, так это благородно, и дьякон тоже. Разве от этого святость какая, что концерты на клиросе поют? Не люблю, одно баловство!
Марья Дмитриевна любила воскресные дни и умела праздновать их. Дом ее бывал весь вымыт и вычищен в субботу; люди и она не работали, все были празднично разряжены, и все бывали у обедни. К господскому обеду прибавлялись кушанья, и людям давалась водка и жареный гусь или поросенок. Но ни на чем во всем доме так не бывал заметен праздник, как на широком, строгом лице Марьи Дмитриевны, в этот день принимавшем неизменяемое выражение торжественности.
Когда напились кофе после обедни, в гостиной с снятыми чехлами, Марье Дмитриевне доложили, что карета готова, и она с строгим видом, одетая в парадную шаль, в которой она делала визиты, поднялась и объявила, что едет к князю Николаю Андреевичу Болконскому, чтобы объясниться с ним насчет Наташи.