Рычков, Борис Николаевич (режиссёр)

Борис Рычков
Дата рождения:	25 февраля 1938(1938-02-25) (86 лет)
Гражданство:	СССР СССР Россия Россия
Профессия:	кинорежиссёр, сценарист
Направление:	социалистический реализм
Награды:

Борис Николаевич Рычко́в (р. 1938) — советский режиссёр и сценарист документального кино. Народный артист РСФСР (1982). Лауреат Государственной премии СССР (1982). Член КПСС с 1968 года.

Биография

В 1966 году окончил ВГИК. С 1965 года на ЦСДФ. В 1975—1977 годах преподаватель на ВРК, с 1979 года — во ВГИКе. Относит себя к ученикам и последователям режиссёра и педагога И. Копалина:

Илья Петрович Копалин разглядел во мне что-то такое, о чём я и сам не подозревал. Возможно, я был на него чем-то похож — мы оба пришли в кино, как говорится, из толпы. Я многим ему обязан. И тем, что я стал «народным», лауреатом Государственных премий, был в гуще событий, одним словом, стал тем, кто я сейчас есть. И тем, что уже на третьем курсе я сделал свой первый фильм, который впоследствии вышел на всесоюзный экран.

Фильмография

Режиссёрские работы

• 1968 — Я вернусь к тебе, Россия
• 1971 — Поэма о рабочем классе
• 1972 — Личная ответственность
• 1973 — Хоккей против хоккея
• 1974 — Интернациональный долг; Владислав Третьяк против Бобби Халла
• 1976 — Шаги истории
• 1977 — Великая армия труда; Съезд созидателей (совместно с Л. В. Махначем)
• 1978 — Свет Октября
• 1980 — Ленин. Семь лет в Швейцарии
• 1981 — Съезд партии Ленина

Режиссёрские работы и сценарии

• 1979 — Баллада о спорте (с Ю. Н. Озеровым)
• 1981 — О спорт, ты — мир! (с Ю. Н. Озеровым)

Награды и премии

• Народный артист РСФСР (1982)
• Государственная премия СССР (1982) — за художественно-документальный фильм «О спорт, ты — мир!» (1981)
• Государственная премия РСФСР имени братьев Васильевых (1978) — за фильмы «Поэма о рабочем классе»(1971), «Личная ответственнность» (1972), «Интернациональный долг» (1974), «Шаги истории»(1976) и «Великая армия труда» (1977)
• приз Вкф (1971) — за фильм «Поэма о рабочем классе»
• специальный приз Вкф (1973) — за фильм «Личная ответственность» (9172)
• специальный приз Вкф (1980) — за фильм «Ленин. Семь лет в Швейцарии»

Ссылки

• Гл. ред. Юткевич С. И.; редкол.: Афанасьев Ю. С., Баскаков В. Е., Вайсфельд И. В. и др. [istoriya-kino.ru/kinematograf/item/f00/s02/e0002588/index.shtml Кино: Энциклопедический словарь]. — М.: Советская энциклопедия, 1987. — 640 с., 96 л. ил с.

Отрывок, характеризующий Рычков, Борис Николаевич (режиссёр)

Каждому администратору в спокойное, не бурное время кажется, что только его усилиями движется всо ему подведомственное народонаселение, и в этом сознании своей необходимости каждый администратор чувствует главную награду за свои труды и усилия. Понятно, что до тех пор, пока историческое море спокойно, правителю администратору, с своей утлой лодочкой упирающемуся шестом в корабль народа и самому двигающемуся, должно казаться, что его усилиями двигается корабль, в который он упирается. Но стоит подняться буре, взволноваться морю и двинуться самому кораблю, и тогда уж заблуждение невозможно. Корабль идет своим громадным, независимым ходом, шест не достает до двинувшегося корабля, и правитель вдруг из положения властителя, источника силы, переходит в ничтожного, бесполезного и слабого человека.
Растопчин чувствовал это, и это то раздражало его. Полицеймейстер, которого остановила толпа, вместе с адъютантом, который пришел доложить, что лошади готовы, вошли к графу. Оба были бледны, и полицеймейстер, передав об исполнении своего поручения, сообщил, что на дворе графа стояла огромная толпа народа, желавшая его видеть.
Растопчин, ни слова не отвечая, встал и быстрыми шагами направился в свою роскошную светлую гостиную, подошел к двери балкона, взялся за ручку, оставил ее и перешел к окну, из которого виднее была вся толпа. Высокий малый стоял в передних рядах и с строгим лицом, размахивая рукой, говорил что то. Окровавленный кузнец с мрачным видом стоял подле него. Сквозь закрытые окна слышен был гул голосов.
– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
– Извольте идти, я без вас знаю, что делать, – сердито крикнул Растопчин. Он стоял у двери балкона, глядя на толпу. «Вот что они сделали с Россией! Вот что они сделали со мной!» – думал Растопчин, чувствуя поднимающийся в своей душе неудержимый гнев против кого то того, кому можно было приписать причину всего случившегося. Как это часто бывает с горячими людьми, гнев уже владел им, но он искал еще для него предмета. «La voila la populace, la lie du peuple, – думал он, глядя на толпу, – la plebe qu'ils ont soulevee par leur sottise. Il leur faut une victime, [„Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва“.] – пришло ему в голову, глядя на размахивающего рукой высокого малого. И по тому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта жертва, этот предмет для своего гнева.
– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.
– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.