Рэндольф, Лиллиан

Лиллиан Рэндольф
Lillian Randolph
Студийное фото для радиошоу «Бьюла» (1952)
Дата рождения:	14 декабря 1898(1898-12-14)
Место рождения:	Ноксвилл, США
Дата смерти:	12 сентября 1980(1980-09-12) (81 год)
Место смерти:	Лос-Анджелес, США
Профессия:	актриса, певица
Карьера:	1931—1979

Лиллиан Рэндольф (англ. Lillian Randolph, урождённая Кастелло Рэндольф (англ. Castello Randolph), 14 декабря 1898 — 12 сентября 1980) — американская актриса, певица и радиоведущая.

Биография

Рэндольф родилась в городе Ноксвилл в штате Теннесси в семье методистского священника и учительницы. Её старшая сестра, Аманда Рэндольф, также стала актрисой, а брат, Стив Гибсон, музыкантом.

Свою профессиональную карьеру она начала в качестве певицы на радио в Кливленде и Детройте, а затем перебралась в Лос-Анджелес, где к концу 1930-х стала довольно популярной комедийной радиоведущей. В то же время Рэндольф дебютировала на большом экране, появившись в последующие годы в десятке кинокартин на второстепенных ролях, среди которых знаменитая рождественская драма «Эта прекрасная жизнь» (1946) и комедия «Холостяк и девчонка» (1947). Также актриса запомнилась тем, что с 1940 по 1952 год озвучивала одну из главных персонажей, чернокожую горничную Мамочку-два-тапочка, в популярном мультсериале «Том и Джерри». С конца 1940-х столь яркий стереотипный персонаж стал всё чаще подвергаться критике со стороны общественной организации NAACP, и через пару лет от неё пришлось избавиться.

Начиная с 1951 года Лиллиан Рэндольф стала частой гостьей на телевидении, исполнив в последующие годы небольшие роли во множестве телесериалов и шоу. В то же время её появления в кино были довольно редки, и ограничились второстепенными ролями в фильмах «Тише, тише, милая Шарлотта» (1964) и «Луковое поле» (1979), где актриса сыграла свою последнюю роль. Год спустя Лиллиан Рэндольф скончалась от рака в Лос-Анджелесе в возрасте 81 года, и была похоронена на кладбище Голливуд-Хиллс рядом с сестрой.

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Лиллиан Рэндольф
• Лиллиан Рэндольф (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [www.findagrave.com/cgi-bin/fg.cgi?page=gr&GRid=4188 Лиллиан Рэндольф] (англ.) на сайте Find a Grave

Отрывок, характеризующий Рэндольф, Лиллиан

Наташа остановилась: нельзя было говорить. Он, очевидно, делал усилия, чтобы слушать, и все таки не мог.
– Да, сгорела, говорят, – сказал он. – Это очень жалко, – и он стал смотреть вперед, пальцами рассеянно расправляя усы.
– А ты встретилась с графом Николаем, Мари? – сказал вдруг князь Андрей, видимо желая сделать им приятное. – Он писал сюда, что ты ему очень полюбилась, – продолжал он просто, спокойно, видимо не в силах понимать всего того сложного значения, которое имели его слова для живых людей. – Ежели бы ты его полюбила тоже, то было бы очень хорошо… чтобы вы женились, – прибавил он несколько скорее, как бы обрадованный словами, которые он долго искал и нашел наконец. Княжна Марья слышала его слова, но они не имели для нее никакого другого значения, кроме того, что они доказывали то, как страшно далек он был теперь от всего живого.
– Что обо мне говорить! – сказала она спокойно и взглянула на Наташу. Наташа, чувствуя на себе ее взгляд, не смотрела на нее. Опять все молчали.
– Andre, ты хоч… – вдруг сказала княжна Марья содрогнувшимся голосом, – ты хочешь видеть Николушку? Он все время вспоминал о тебе.
Князь Андрей чуть заметно улыбнулся в первый раз, но княжна Марья, так знавшая его лицо, с ужасом поняла, что это была улыбка не радости, не нежности к сыну, но тихой, кроткой насмешки над тем, что княжна Марья употребляла, по ее мнению, последнее средство для приведения его в чувства.
– Да, я очень рад Николушке. Он здоров?

Когда привели к князю Андрею Николушку, испуганно смотревшего на отца, но не плакавшего, потому что никто не плакал, князь Андрей поцеловал его и, очевидно, не знал, что говорить с ним.
Когда Николушку уводили, княжна Марья подошла еще раз к брату, поцеловала его и, не в силах удерживаться более, заплакала.
Он пристально посмотрел на нее.
– Ты об Николушке? – сказал он.
Княжна Марья, плача, утвердительно нагнула голову.
– Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал.
– Что ты говоришь?
– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.

Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.

Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.