Салман ибн Хамад Аль Халифа
| Салман ибн Хамад Аль Халифа араб. سلمان بن حمد آل خليفة<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| |||
| |||
|---|---|---|---|
| 20 февраля 1942 — 2 ноября 1961 | |||
| Предшественник: | Хамад ибн Иса Аль Халифа | ||
| Преемник: | Иса ибн Салман Аль Халифа | ||
| Вероисповедание: | Ислам суннитского толка | ||
| Рождение: | 10 октября 1894 | ||
| Смерть: | 2 ноября 1961 (67 лет) | ||
| Род: | Аль Халифа | ||
| Отец: | Хамад ибн Иса Аль Халифа | ||
| Супруга: | 3 жены | ||
| Дети: | 3 сына и 6 дочерей | ||
Салман II (Салман ибн Хамад Аль Халифа) (10 октября 1894 — 2 ноября 1961) — 10-й хаким Бахрейна из династии Аль Халифа (20 февраля 1942 — 2 ноября 1961). Старший сын и преемник 9-го хакима Хамада ибн Исы (1932—1942).
Содержание
Биография
В феврале 1940 года принц Салман ибн Хамад был назначен отцом наследником престола. 20 февраля 1942 года после смерти своего отца хакима Хамада ибн Исы Салман унаследовал престол Бахрейна. Отличался умом и выдержкой[1].
Еще в правление хакима Хамада ибн Исы в Бахрейне началась добыча нефти. Первый нефтяной фонтан на острове забил в 1932 году[1]. В декабре 1934 года из Персидского залива вышел первый танкер с бахрейнской нефтью[1].
После Второй мировой войны в Бахрейне началось строительство современного порта, а на острове Мухаррак — аэропорта[1]. Стали сооружаться автострады, острова были соединены дамбами[1]. Подверглись перестройке «европейские» кварталы столицы и ряда других городов, где открывались кинотеатры, клубы, библиотеки[1]. Начали функционировать телефон, телеграф, почта, радио. Были построены хорошо оснащенные учебные и лечебные заведения, стали издаваться местные газеты[1].
Бахрейнский нефтеперерабатывающий завод постоянно увеличивал свою мощность и к началу 1950-х годов по количеству перерабатываемой нефти занял второе место на Ближнем Востоке[1]. В это же время в стране проводились политические реформы. В 1956 году был учрежден Высший административный совет (прообраз будущего кабинета министров)[1]. Были введены гражданские суды и утверждены новые кодексы — гражданский и уголовный[1]. В 1958 году вступил в силу первый в истории страны трудовой кодекс[1].
В 1952 году хаким Сальман ибн Хамад заключил с «Бахрейн петролеум» новое соглашение, в соответствии с которым компания стала выплачивать ему 50 процентов получаемой прибыли. Доходы Бахрейна значительно возросли[1].
2 ноября 1961 года 67-летний Салман ибн Хамад скончался, ему наследовал его старший сын Иса ибн Салман Аль Халифа (1961—1999), принявший в 1971 году титул эмира.
Семья и дети
Трижды женат. В 1910 году его первой женой стала Шейха Латифа бинт Ибрагим Аль Халифа, дочь шейха Ибрагима бин Халида Аль Халифа. В 1931 году вторично женился на Шейхе Маизе бинт Хамад Аль Халифа, дочери шейха Хамада бен Абдаллы аль-Халифы. В 1945 году в третий раз женился на дочери Абдуллаха аль-Заида. ИМел трех сыновей и шесть дочерей.
- Шейх Иса II ибн Салман Аль Халифа (1933—1999), хаким (с 1961) и эмир (с 1971) Бахрейна
- Шейх Халифа ибн Салман Аль Халифа (род. 1935), премьер-министр Бахрейна с 1971 года
- Шейх Мухаммад ибн Салман Аль Халифа (род. 1940)
- Шейха Тайба бинт Салман Аль Халифа
- Шейха Фатима бинт Салман Аль Халифа
- Шейха Марьям бинт Салман Аль Халифа
- Шейха Айша бинт Салман Аль Халифа
- Шейха Шейха бинт Салман Аль Халифа
- Шейха Нура бинт Салман Аль Халифа
Напишите отзыв о статье "Салман ибн Хамад Аль Халифа"
Примечания
Ссылки
- [www.royalark.net/Bahrain/bahrain10.htm The Al-Khalifa Dynasty]
|
Это заготовка статьи о политическом деятеле. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Салман ибн Хамад Аль Халифа
В ноябре месяце 1805 года князь Василий должен был ехать на ревизию в четыре губернии. Он устроил для себя это назначение с тем, чтобы побывать заодно в своих расстроенных имениях, и захватив с собой (в месте расположения его полка) сына Анатоля, с ним вместе заехать к князю Николаю Андреевичу Болконскому с тем, чтоб женить сына на дочери этого богатого старика. Но прежде отъезда и этих новых дел, князю Василью нужно было решить дела с Пьером, который, правда, последнее время проводил целые дни дома, т. е. у князя Василья, у которого он жил, был смешон, взволнован и глуп (как должен быть влюбленный) в присутствии Элен, но всё еще не делал предложения.
«Tout ca est bel et bon, mais il faut que ca finisse», [Всё это хорошо, но надо это кончить,] – сказал себе раз утром князь Василий со вздохом грусти, сознавая, что Пьер, стольким обязанный ему (ну, да Христос с ним!), не совсем хорошо поступает в этом деле. «Молодость… легкомыслие… ну, да Бог с ним, – подумал князь Василий, с удовольствием чувствуя свою доброту: – mais il faut, que ca finisse. После завтра Лёлины именины, я позову кое кого, и ежели он не поймет, что он должен сделать, то уже это будет мое дело. Да, мое дело. Я – отец!»
Пьер полтора месяца после вечера Анны Павловны и последовавшей за ним бессонной, взволнованной ночи, в которую он решил, что женитьба на Элен была бы несчастие, и что ему нужно избегать ее и уехать, Пьер после этого решения не переезжал от князя Василья и с ужасом чувствовал, что каждый день он больше и больше в глазах людей связывается с нею, что он не может никак возвратиться к своему прежнему взгляду на нее, что он не может и оторваться от нее, что это будет ужасно, но что он должен будет связать с нею свою судьбу. Может быть, он и мог бы воздержаться, но не проходило дня, чтобы у князя Василья (у которого редко бывал прием) не было бы вечера, на котором должен был быть Пьер, ежели он не хотел расстроить общее удовольствие и обмануть ожидания всех. Князь Василий в те редкие минуты, когда бывал дома, проходя мимо Пьера, дергал его за руку вниз, рассеянно подставлял ему для поцелуя выбритую, морщинистую щеку и говорил или «до завтра», или «к обеду, а то я тебя не увижу», или «я для тебя остаюсь» и т. п. Но несмотря на то, что, когда князь Василий оставался для Пьера (как он это говорил), он не говорил с ним двух слов, Пьер не чувствовал себя в силах обмануть его ожидания. Он каждый день говорил себе всё одно и одно: «Надо же, наконец, понять ее и дать себе отчет: кто она? Ошибался ли я прежде или теперь ошибаюсь? Нет, она не глупа; нет, она прекрасная девушка! – говорил он сам себе иногда. – Никогда ни в чем она не ошибается, никогда она ничего не сказала глупого. Она мало говорит, но то, что она скажет, всегда просто и ясно. Так она не глупа. Никогда она не смущалась и не смущается. Так она не дурная женщина!» Часто ему случалось с нею начинать рассуждать, думать вслух, и всякий раз она отвечала ему на это либо коротким, но кстати сказанным замечанием, показывавшим, что ее это не интересует, либо молчаливой улыбкой и взглядом, которые ощутительнее всего показывали Пьеру ее превосходство. Она была права, признавая все рассуждения вздором в сравнении с этой улыбкой.
Она обращалась к нему всегда с радостной, доверчивой, к нему одному относившейся улыбкой, в которой было что то значительней того, что было в общей улыбке, украшавшей всегда ее лицо. Пьер знал, что все ждут только того, чтобы он, наконец, сказал одно слово, переступил через известную черту, и он знал, что он рано или поздно переступит через нее; но какой то непонятный ужас охватывал его при одной мысли об этом страшном шаге. Тысячу раз в продолжение этого полутора месяца, во время которого он чувствовал себя всё дальше и дальше втягиваемым в ту страшившую его пропасть, Пьер говорил себе: «Да что ж это? Нужна решимость! Разве нет у меня ее?»
