Сахем
Поделись знанием:
Наряд Сони был лучше всех. Ее усы и брови необыкновенно шли к ней. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. Какой то внутренний голос говорил ей, что нынче или никогда решится ее судьба, и она в своем мужском платье казалась совсем другим человеком. Луиза Ивановна согласилась, и через полчаса четыре тройки с колокольчиками и бубенчиками, визжа и свистя подрезами по морозному снегу, подъехали к крыльцу.
Наташа первая дала тон святочного веселья, и это веселье, отражаясь от одного к другому, всё более и более усиливалось и дошло до высшей степени в то время, когда все вышли на мороз, и переговариваясь, перекликаясь, смеясь и крича, расселись в сани.
Две тройки были разгонные, третья тройка старого графа с орловским рысаком в корню; четвертая собственная Николая с его низеньким, вороным, косматым коренником. Николай в своем старушечьем наряде, на который он надел гусарский, подпоясанный плащ, стоял в середине своих саней, подобрав вожжи.
Было так светло, что он видел отблескивающие на месячном свете бляхи и глаза лошадей, испуганно оглядывавшихся на седоков, шумевших под темным навесом подъезда.
В сани Николая сели Наташа, Соня, m me Schoss и две девушки. В сани старого графа сели Диммлер с женой и Петя; в остальные расселись наряженные дворовые.
– Пошел вперед, Захар! – крикнул Николай кучеру отца, чтобы иметь случай перегнать его на дороге.
Тройка старого графа, в которую сел Диммлер и другие ряженые, визжа полозьями, как будто примерзая к снегу, и побрякивая густым колокольцом, тронулась вперед. Пристяжные жались на оглобли и увязали, выворачивая как сахар крепкий и блестящий снег.
Николай тронулся за первой тройкой; сзади зашумели и завизжали остальные. Сначала ехали маленькой рысью по узкой дороге. Пока ехали мимо сада, тени от оголенных деревьев ложились часто поперек дороги и скрывали яркий свет луны, но как только выехали за ограду, алмазно блестящая, с сизым отблеском, снежная равнина, вся облитая месячным сиянием и неподвижная, открылась со всех сторон. Раз, раз, толконул ухаб в передних санях; точно так же толконуло следующие сани и следующие и, дерзко нарушая закованную тишину, одни за другими стали растягиваться сани.
Сахем, sachem, в литературе употребляется также искажённая форма сагамор, англ. sagamore — титул вождя, исторически существующий в ряде индейских племён, говорящих на алгонкинских языках, в США и Канаде. Как говорит один из источников:
По мнению капитана Джона Смита из Джеймстауна, который исследовал Новую Англию в 1614 г., племя массачусетов называло своих правителей «сахемами», а пенобскоты из Мэна использовали титул «сагамо» или «сагамор». И напротив, вице-губернатор Томас Дадли из Роксбери в Массачусетсе писал в 1631 г., что правители племён Массачусетского залива назывались sagamore, а на юге, близ Плимута, их называли словом sachem. Два названия, очевидно, имеют общий корень. Хотя колонисты и историки иногда рассматривают титут sagamore как более низкий, согласно современной точке зрения, sachem и sagamore — диалектные варианты одного и того же слова.[1]
Ниже приведены диалектные варианты термина.
1. Происходящие от прото-восточно-алгонкинского sākimāw:
- sâchim (язык наррагансетт) — источник английского слова sachem[2]
- sakəma (восточный абенаки) — англизированная форма Sagamore[2]
- sakom (малесит-пассамакводди)[3]
- sôgmô (западный абенаки)[4]
2. Происходящие от прото-центрально-алгонкинского hākimāw:
- ogimaa (анишинаабе);[5] пишется ogimà на алгонквинском языке,[6]
- gimaa (оттава),[7]
- wgema (потаватоми); англизированная форма Ogema.
- uchimaa (кри)[8][9])
- iiyuuchimaaw (наскапи)[10]
Напишите отзыв о статье "Сахем"
Примечания
- ↑ [www.hawthorneinsalem.org/Literature/NativeAmericans&Blacks/MainStreet/MMD666.html The Daily Times Chronicle, Winchester Edition, December 1999]
- ↑ 1 2 Goddard, Ives (1978). «Eastern Algonquian languages», in «Northeast», ed. Bruce G. Trigger. Vol. 15 of Handbook of North American Indians, ed. William C. Sturtevant. Washington, D.C.: Smithsonian Institution, pg. 75
- ↑ Francis, David A., Sr. et al. [www.lib.unb.ca/Texts/Maliseet/dictionary/ Maliseet — Passamaquoddy Dictionary]. Mi’kmaq — Maliseet Institute
- ↑ Laurent, Joseph (1884) [www.canadiana.org/ECO/ItemRecord/08895?id=eb80654be91e3734 New familiar Abenakis and English dialogues the first ever published on the grammatical system]
- ↑ Nichols, John, and Earl Nyholm. (1995). A Concise Dictionary of Minnesota Ojibwe. Minneapolis: University of Minnesota Press
- ↑ Mcgregor, Ernest. (1994). Algonquin Lexicon. Maniwaki, QC: Kitigan Zibi Education Council.
- ↑ Rhodes, Richard A. (1985). Eastern Ojibwa-Chippewa-Ottawa Dictionary. Berlin: Mouton de Gruyter.
- ↑ Bobbish-Salt, Luci et al. (2004—2006). Northern EastCree Dictionary. Cree School Board.
- ↑ Neeposh, Ella et al. (2004—2007). Southern EastCree Dictionary. Cree School Board.
- ↑ MacKenzie, Marguerite and Bill Jancewicz. (1994). [www.collectionscanada.gc.ca/naskapi/020011-150-e.php?uid=020011-nlc003120&uidc=recKey Naskapi lexicon]. Kawawachikamach, Quebec: Naskapi Development Corp.
Отрывок, характеризующий Сахем
Но графиня не согласилась отпустить графа: у него все эти дни болела нога. Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m me Schoss) поедет, то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.Наряд Сони был лучше всех. Ее усы и брови необыкновенно шли к ней. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. Какой то внутренний голос говорил ей, что нынче или никогда решится ее судьба, и она в своем мужском платье казалась совсем другим человеком. Луиза Ивановна согласилась, и через полчаса четыре тройки с колокольчиками и бубенчиками, визжа и свистя подрезами по морозному снегу, подъехали к крыльцу.
Наташа первая дала тон святочного веселья, и это веселье, отражаясь от одного к другому, всё более и более усиливалось и дошло до высшей степени в то время, когда все вышли на мороз, и переговариваясь, перекликаясь, смеясь и крича, расселись в сани.
Две тройки были разгонные, третья тройка старого графа с орловским рысаком в корню; четвертая собственная Николая с его низеньким, вороным, косматым коренником. Николай в своем старушечьем наряде, на который он надел гусарский, подпоясанный плащ, стоял в середине своих саней, подобрав вожжи.
Было так светло, что он видел отблескивающие на месячном свете бляхи и глаза лошадей, испуганно оглядывавшихся на седоков, шумевших под темным навесом подъезда.
В сани Николая сели Наташа, Соня, m me Schoss и две девушки. В сани старого графа сели Диммлер с женой и Петя; в остальные расселись наряженные дворовые.
– Пошел вперед, Захар! – крикнул Николай кучеру отца, чтобы иметь случай перегнать его на дороге.
Тройка старого графа, в которую сел Диммлер и другие ряженые, визжа полозьями, как будто примерзая к снегу, и побрякивая густым колокольцом, тронулась вперед. Пристяжные жались на оглобли и увязали, выворачивая как сахар крепкий и блестящий снег.
Николай тронулся за первой тройкой; сзади зашумели и завизжали остальные. Сначала ехали маленькой рысью по узкой дороге. Пока ехали мимо сада, тени от оголенных деревьев ложились часто поперек дороги и скрывали яркий свет луны, но как только выехали за ограду, алмазно блестящая, с сизым отблеском, снежная равнина, вся облитая месячным сиянием и неподвижная, открылась со всех сторон. Раз, раз, толконул ухаб в передних санях; точно так же толконуло следующие сани и следующие и, дерзко нарушая закованную тишину, одни за другими стали растягиваться сани.
