Сиквеланн, Аннетта

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Аннетте Сиквеланн 
Общая информация
Полное имя

Аннетте Сиквеланн

Оригинальное имя

норв. Annette Sikveland

Гражданство

Норвегия

Дата рождения

25 апреля 1972(1972-04-25) (52 года)

Место рождения

Ставангер, Норвегия

Проживание

Шмалькальден, Тюрингия, Германия

Титулы
Олимпийский чемпион

0

Чемпион мира

2

Кубок мира

0

Точность стрельбы
По данным за

1997/1998

Общая точность

74%

Лёжа

67%

Стоя

81%

Карьера (Кубок мира)
Побед

1

Подиумов

4

Медали

Биатлон
Олимпийские игры
Бронза Нагано 1998 эстафета 4x7,5 км
Чемпионаты мира
Серебро Кенмор 1994 командная гонка 7,5 км
Бронза Антольц 1995 эстафета 4x7,5 км
Золото Антольц 1995 командная гонка 7,5 км
Золото Осрбли 1997 командная гонка 7,5 км
Серебро Осрбли 1997 эстафета 4х7,5 км
Серебро Хохфильцен 1998 командная гонка 7,5 км

Аннетте Сиквеланн (норв. Annette Sikveland; 25 апреля 1972, Ставангер) — бывшая норвежская биатлонистка, бронзовый призёр Олимпийских игр 1998 года в эстафете, двукратная чемпионка мира, многократный призёр чемпионатов мира. Проживает в городе Шмалькальден федеральной земли Тюрингия Германии.

Напишите отзыв о статье "Сиквеланн, Аннетта"



Ссылки

  • [data.biathlonworld.com/data/archives.aspx?IbuId=BTNOR22504197201 Профиль IBU] (англ.)


К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Сиквеланн, Аннетта

На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.