Силуэт (графика)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
У этого термина существуют и другие значения, см. Силуэт.

Силуэт — разновидность графической техники (гравюра, фотография) в искусстве портрета, имевший распространение в XVIII веке.

История силуэта в России начинается во второй половине XVIII века. Французский художник Ф. Г. Сидо — один из первых силуэтистов в России. Он известен по созданной галерее портретов придворных Екатерины II. Новым словом в развитии искусства силуэта в России стали портреты выполненные в первой половине ХIХ века графом Ф. П. Толстым. Силуэт Серебряного века (конца XIX века — первой половины XX века) неразрывно связан с творчеством Е. С. Кругляковой и Н. Я. Симонович-Ефимовой.





Китайские корни

Искусство силуэта возникло в Китае, где издавна имели распространение картинки, выполненные только чёрной краской и лишь силуэтом. В Европе их называли — китайские тени.

Силуэт во Франции XVIII века

Особое распространение эта техника имела во Франции в эпоху рококо, с её страстью к декоративности и капризным узорам. В сравнении с портретами масляными красками или в других техниках, силуэт считался достаточно дешевым и быстро переместился в бедную часть тогдашней артистической богемы, которые не могли заказать дорогие портреты. Такие портреты имели значение небольшой, интимной вещи, напоминавшей о близких родственниках, приятелях, любимых.

Пренебрежительное отношение аристократии к подобным портретам не утихало. Они получили название от имени министра Франции Этьена Силуетта (1709—1767), известного скупостью и узкими взглядами. Парижский мир презрительно называл силуэтами всё мелкое, дешевое и непрестижное.

Силуэт и декоративно-прикладное искусство

Не нуждаясь в особых условиях, красках и устройствах, силуэт не умер, он переместился в произведения декоративно-прикладного искусства и в альбомы. Появились табакерки с силуэтами, вышивки, инкрустации, силуэты на фарфоре.

Возрождение в конце XIX века

Подзабытая техника была восстановлена в конце XIX века, когда к ней обратились профессиональные мастера. Вновь обрели популярности силуэты-портреты, силуэты-книжные фотографии. В глазах нового поколения силуэт хорошо воспроизводил стилистику жеманного рококо XVIII века или культуру дворянских усадеб.

Использовалась техника силуэта и при создании книжных знаков — экслибрисов.

Классическим образцом использования силуэта стали фотографии художника В. Свиталского для стихотворного романа А. С. Пушкина «Евгений Онегин» (1936 год).

Техники выполнения

  • Простейшая: нарисовать силуэт на чёрной бумаге и вырезать, наклеить на белую бумагу сделанное изображение. Позволяет долго исправлять неудачные места. Этой техникой пользовалась художница Елизавета Кругликова.
  • Рисовать тушью.
  • Профессиональный вариант: гравюра на меди, цинке, латуни или литография. Требует особые краски и приспособления (литографское оборудование, станок и так далее).

Коллекционеры силуэтов

Появление силуэтных портретов в дворянском, богемном, мещанском быте способствовала появлению их коллекций.

  • Коллекцию силуэтов, сделанных Сидо, имела императрица Екатерина II (члены её семьи и силуэты самой Екатерины).
  • Большую коллекцию силуэтов-портретов имел герцог Мекленбург-Стрелицкий. Она насчитывала 183 листа и была перепечатана техникой фотопитии в 1899 году. На сто лет раньше был напечатан альбом силуэтов работы Антинга «Соllection de cent silhouettes» (1791 год).

Список художников, создававших силуэты

Мультипликаторы, работавшие в технике силуэтной анимации

  • Лотта Райнигер (1899 - 1981) — немецкий режиссёр анимационного кино, получившая мировую известность благорадя силуэтным фильмам.
  • Энтони Лукас — австралийский художник, режиссёр анимационных фильмов, автор инсталляций. Является учредителем и владельцем независимой анимационной студии «Spindly Figures», располагающейся в Мельбурне, Австралия. Его мультфильм в технике силуэтной анимации «Загадочные географические исследования Джаспера Морелло» был номинирован на Каннском международном кинофестивале 2005 годов на Золотую пальмовую ветвь в категории Лучший короткометражный фильм и на премию Оскар (Лучший короткометражный фильм, 2006 год).

Источники

  • Ж. «Москва», № 7, 1922 (статья — Э. Голлербах «Искусство силуэта»)

Напишите отзыв о статье "Силуэт (графика)"

Отрывок, характеризующий Силуэт (графика)



В ночь с 6 го на 7 е октября началось движение выступавших французов: ломались кухни, балаганы, укладывались повозки и двигались войска и обозы.
В семь часов утра конвой французов, в походной форме, в киверах, с ружьями, ранцами и огромными мешками, стоял перед балаганами, и французский оживленный говор, пересыпаемый ругательствами, перекатывался по всей линии.
В балагане все были готовы, одеты, подпоясаны, обуты и ждали только приказания выходить. Больной солдат Соколов, бледный, худой, с синими кругами вокруг глаз, один, не обутый и не одетый, сидел на своем месте и выкатившимися от худобы глазами вопросительно смотрел на не обращавших на него внимания товарищей и негромко и равномерно стонал. Видимо, не столько страдания – он был болен кровавым поносом, – сколько страх и горе оставаться одному заставляли его стонать.
Пьер, обутый в башмаки, сшитые для него Каратаевым из цибика, который принес француз для подшивки себе подошв, подпоясанный веревкою, подошел к больному и присел перед ним на корточки.
– Что ж, Соколов, они ведь не совсем уходят! У них тут гошпиталь. Может, тебе еще лучше нашего будет, – сказал Пьер.
– О господи! О смерть моя! О господи! – громче застонал солдат.
– Да я сейчас еще спрошу их, – сказал Пьер и, поднявшись, пошел к двери балагана. В то время как Пьер подходил к двери, снаружи подходил с двумя солдатами тот капрал, который вчера угощал Пьера трубкой. И капрал и солдаты были в походной форме, в ранцах и киверах с застегнутыми чешуями, изменявшими их знакомые лица.
Капрал шел к двери с тем, чтобы, по приказанию начальства, затворить ее. Перед выпуском надо было пересчитать пленных.
– Caporal, que fera t on du malade?.. [Капрал, что с больным делать?..] – начал Пьер; но в ту минуту, как он говорил это, он усумнился, тот ли это знакомый его капрал или другой, неизвестный человек: так непохож был на себя капрал в эту минуту. Кроме того, в ту минуту, как Пьер говорил это, с двух сторон вдруг послышался треск барабанов. Капрал нахмурился на слова Пьера и, проговорив бессмысленное ругательство, захлопнул дверь. В балагане стало полутемно; с двух сторон резко трещали барабаны, заглушая стоны больного.
«Вот оно!.. Опять оно!» – сказал себе Пьер, и невольный холод пробежал по его спине. В измененном лице капрала, в звуке его голоса, в возбуждающем и заглушающем треске барабанов Пьер узнал ту таинственную, безучастную силу, которая заставляла людей против своей воли умерщвлять себе подобных, ту силу, действие которой он видел во время казни. Бояться, стараться избегать этой силы, обращаться с просьбами или увещаниями к людям, которые служили орудиями ее, было бесполезно. Это знал теперь Пьер. Надо было ждать и терпеть. Пьер не подошел больше к больному и не оглянулся на него. Он, молча, нахмурившись, стоял у двери балагана.
Когда двери балагана отворились и пленные, как стадо баранов, давя друг друга, затеснились в выходе, Пьер пробился вперед их и подошел к тому самому капитану, который, по уверению капрала, готов был все сделать для Пьера. Капитан тоже был в походной форме, и из холодного лица его смотрело тоже «оно», которое Пьер узнал в словах капрала и в треске барабанов.
– Filez, filez, [Проходите, проходите.] – приговаривал капитан, строго хмурясь и глядя на толпившихся мимо него пленных. Пьер знал, что его попытка будет напрасна, но подошел к нему.
– Eh bien, qu'est ce qu'il y a? [Ну, что еще?] – холодно оглянувшись, как бы не узнав, сказал офицер. Пьер сказал про больного.
– Il pourra marcher, que diable! – сказал капитан. – Filez, filez, [Он пойдет, черт возьми! Проходите, проходите] – продолжал он приговаривать, не глядя на Пьера.
– Mais non, il est a l'agonie… [Да нет же, он умирает…] – начал было Пьер.
– Voulez vous bien?! [Пойди ты к…] – злобно нахмурившись, крикнул капитан.
Драм да да дам, дам, дам, трещали барабаны. И Пьер понял, что таинственная сила уже вполне овладела этими людьми и что теперь говорить еще что нибудь было бесполезно.
Пленных офицеров отделили от солдат и велели им идти впереди. Офицеров, в числе которых был Пьер, было человек тридцать, солдатов человек триста.
Пленные офицеры, выпущенные из других балаганов, были все чужие, были гораздо лучше одеты, чем Пьер, и смотрели на него, в его обуви, с недоверчивостью и отчужденностью. Недалеко от Пьера шел, видимо, пользующийся общим уважением своих товарищей пленных, толстый майор в казанском халате, подпоясанный полотенцем, с пухлым, желтым, сердитым лицом. Он одну руку с кисетом держал за пазухой, другою опирался на чубук. Майор, пыхтя и отдуваясь, ворчал и сердился на всех за то, что ему казалось, что его толкают и что все торопятся, когда торопиться некуда, все чему то удивляются, когда ни в чем ничего нет удивительного. Другой, маленький худой офицер, со всеми заговаривал, делая предположения о том, куда их ведут теперь и как далеко они успеют пройти нынешний день. Чиновник, в валеных сапогах и комиссариатской форме, забегал с разных сторон и высматривал сгоревшую Москву, громко сообщая свои наблюдения о том, что сгорело и какая была та или эта видневшаяся часть Москвы. Третий офицер, польского происхождения по акценту, спорил с комиссариатским чиновником, доказывая ему, что он ошибался в определении кварталов Москвы.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Силуэт_(графика)&oldid=81502146»