Синие страницы. Ночной разговор с Алексеем Лушниковым
Поделись знанием:
Утро было теплое и серое. Княжна Марья остановилась на крыльце, не переставая ужасаться перед своей душевной мерзостью и стараясь привести в порядок свои мысли, прежде чем войти к нему.
Доктор сошел с лестницы и подошел к ней.
– Ему получше нынче, – сказал доктор. – Я вас искал. Можно кое что понять из того, что он говорит, голова посвежее. Пойдемте. Он зовет вас…
Сердце княжны Марьи так сильно забилось при этом известии, что она, побледнев, прислонилась к двери, чтобы не упасть. Увидать его, говорить с ним, подпасть под его взгляд теперь, когда вся душа княжны Марьи была переполнена этих страшных преступных искушений, – было мучительно радостно и ужасно.
– Пойдемте, – сказал доктор.
Княжна Марья вошла к отцу и подошла к кровати. Он лежал высоко на спине, с своими маленькими, костлявыми, покрытыми лиловыми узловатыми жилками ручками на одеяле, с уставленным прямо левым глазом и с скосившимся правым глазом, с неподвижными бровями и губами. Он весь был такой худенький, маленький и жалкий. Лицо его, казалось, ссохлось или растаяло, измельчало чертами. Княжна Марья подошла и поцеловала его руку. Левая рука сжала ее руку так, что видно было, что он уже давно ждал ее. Он задергал ее руку, и брови и губы его сердито зашевелились.
Она испуганно глядела на него, стараясь угадать, чего он хотел от нее. Когда она, переменя положение, подвинулась, так что левый глаз видел ее лицо, он успокоился, на несколько секунд не спуская с нее глаза. Потом губы и язык его зашевелились, послышались звуки, и он стал говорить, робко и умоляюще глядя на нее, видимо, боясь, что она не поймет его.
Княжна Марья, напрягая все силы внимания, смотрела на него. Комический труд, с которым он ворочал языком, заставлял княжну Марью опускать глаза и с трудом подавлять поднимавшиеся в ее горле рыдания. Он сказал что то, по нескольку раз повторяя свои слова. Княжна Марья не могла понять их; но она старалась угадать то, что он говорил, и повторяла вопросительно сказанные им слона.
– Гага – бои… бои… – повторил он несколько раз. Никак нельзя было понять этих слов. Доктор думал, что он угадал, и, повторяя его слова, спросил: княжна боится? Он отрицательно покачал головой и опять повторил то же…
– Душа, душа болит, – разгадала и сказала княжна Марья. Он утвердительно замычал, взял ее руку и стал прижимать ее к различным местам своей груди, как будто отыскивая настоящее для нее место.
– Все мысли! об тебе… мысли, – потом выговорил он гораздо лучше и понятнее, чем прежде, теперь, когда он был уверен, что его понимают. Княжна Марья прижалась головой к его руке, стараясь скрыть свои рыдания и слезы.
Он рукой двигал по ее волосам.
– Я тебя звал всю ночь… – выговорил он.
– Ежели бы я знала… – сквозь слезы сказала она. – Я боялась войти.
Он пожал ее руку.
– Не спала ты?
– Нет, я не спала, – сказала княжна Марья, отрицательно покачав головой. Невольно подчиняясь отцу, она теперь так же, как он говорил, старалась говорить больше знаками и как будто тоже с трудом ворочая язык.
– Душенька… – или – дружок… – Княжна Марья не могла разобрать; но, наверное, по выражению его взгляда, сказано было нежное, ласкающее слово, которого он никогда не говорил. – Зачем не пришла?
«А я желала, желала его смерти! – думала княжна Марья. Он помолчал.
– Спасибо тебе… дочь, дружок… за все, за все… прости… спасибо… прости… спасибо!.. – И слезы текли из его глаз. – Позовите Андрюшу, – вдруг сказал он, и что то детски робкое и недоверчивое выразилось в его лице при этом спросе. Он как будто сам знал, что спрос его не имеет смысла. Так, по крайней мере, показалось княжне Марье.
– Я от него получила письмо, – отвечала княжна Марья.
Он с удивлением и робостью смотрел на нее.
– Где же он?
– Он в армии, mon pere, в Смоленске.
Он долго молчал, закрыв глаза; потом утвердительно, как бы в ответ на свои сомнения и в подтверждение того, что он теперь все понял и вспомнил, кивнул головой и открыл глаза.
– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.
Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
– Идите, княжна, идите, идите!
Княжна Марья пошла опять в сад и под горой у пруда, в том месте, где никто не мог видеть, села на траву. Она не знала, как долго она пробыла там. Чьи то бегущие женские шаги по дорожке заставили ее очнуться. Она поднялась и увидала, что Дуняша, ее горничная, очевидно, бежавшая за нею, вдруг, как бы испугавшись вида своей барышни, остановилась.
– Пожалуйте, княжна… князь… – сказала Дуняша сорвавшимся голосом.
– Сейчас, иду, иду, – поспешно заговорила княжна, не давая времени Дуняше договорить ей то, что она имела сказать, и, стараясь не видеть Дуняши, побежала к дому.
– Княжна, воля божья совершается, вы должны быть на все готовы, – сказал предводитель, встречая ее у входной двери.
– Оставьте меня. Это неправда! – злобно крикнула она на него. Доктор хотел остановить ее. Она оттолкнула его и подбежала к двери. «И к чему эти люди с испуганными лицами останавливают меня? Мне никого не нужно! И что они тут делают? – Она отворила дверь, и яркий дневной свет в этой прежде полутемной комнате ужаснул ее. В комнате были женщины и няня. Они все отстранились от кровати, давая ей дорогу. Он лежал все так же на кровати; но строгий вид его спокойного лица остановил княжну Марью на пороге комнаты.
«Нет, он не умер, это не может быть! – сказала себе княжна Марья, подошла к нему и, преодолевая ужас, охвативший ее, прижала к щеке его свои губы. Но она тотчас же отстранилась от него. Мгновенно вся сила нежности к нему, которую она чувствовала в себе, исчезла и заменилась чувством ужаса к тому, что было перед нею. «Нет, нет его больше! Его нет, а есть тут же, на том же месте, где был он, что то чуждое и враждебное, какая то страшная, ужасающая и отталкивающая тайна… – И, закрыв лицо руками, княжна Марья упала на руки доктора, поддержавшего ее.
В присутствии Тихона и доктора женщины обмыли то, что был он, повязали платком голову, чтобы не закостенел открытый рот, и связали другим платком расходившиеся ноги. Потом они одели в мундир с орденами и положили на стол маленькое ссохшееся тело. Бог знает, кто и когда позаботился об этом, но все сделалось как бы само собой. К ночи кругом гроба горели свечи, на гробу был покров, на полу был посыпан можжевельник, под мертвую ссохшуюся голову была положена печатная молитва, а в углу сидел дьячок, читая псалтырь.
Как лошади шарахаются, толпятся и фыркают над мертвой лошадью, так в гостиной вокруг гроба толпился народ чужой и свой – предводитель, и староста, и бабы, и все с остановившимися испуганными глазами, крестились и кланялись, и целовали холодную и закоченевшую руку старого князя.
Богучарово было всегда, до поселения в нем князя Андрея, заглазное именье, и мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских. Они отличались от них и говором, и одеждой, и нравами. Они назывались степными. Старый князь хвалил их за их сносливость в работе, когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы, но не любил их за их дикость.
Последнее пребывание в Богучарове князя Андрея, с его нововведениями – больницами, школами и облегчением оброка, – не смягчило их нравов, а, напротив, усилило в них те черты характера, которые старый князь называл дикостью. Между ними всегда ходили какие нибудь неясные толки, то о перечислении их всех в казаки, то о новой вере, в которую их обратят, то о царских листах каких то, то о присяге Павлу Петровичу в 1797 году (про которую говорили, что тогда еще воля выходила, да господа отняли), то об имеющем через семь лет воцариться Петре Феодоровиче, при котором все будет вольно и так будет просто, что ничего не будет. Слухи о войне в Бонапарте и его нашествии соединились для них с такими же неясными представлениями об антихристе, конце света и чистой воле.
В окрестности Богучарова были всё большие села, казенные и оброчные помещичьи. Живущих в этой местности помещиков было очень мало; очень мало было также дворовых и грамотных, и в жизни крестьян этой местности были заметнее и сильнее, чем в других, те таинственные струи народной русской жизни, причины и значение которых бывают необъяснимы для современников. Одно из таких явлений было проявившееся лет двадцать тому назад движение между крестьянами этой местности к переселению на какие то теплые реки. Сотни крестьян, в том числе и богучаровские, стали вдруг распродавать свой скот и уезжать с семействами куда то на юго восток. Как птицы летят куда то за моря, стремились эти люди с женами и детьми туда, на юго восток, где никто из них не был. Они поднимались караванами, поодиночке выкупались, бежали, и ехали, и шли туда, на теплые реки. Многие были наказаны, сосланы в Сибирь, многие с холода и голода умерли по дороге, многие вернулись сами, и движение затихло само собой так же, как оно и началось без очевидной причины. Но подводные струи не переставали течь в этом народе и собирались для какой то новой силы, имеющей проявиться так же странно, неожиданно и вместе с тем просто, естественно и сильно. Теперь, в 1812 м году, для человека, близко жившего с народом, заметно было, что эти подводные струи производили сильную работу и были близки к проявлению.
Алпатыч, приехав в Богучарово несколько времени перед кончиной старого князя, заметил, что между народом происходило волнение и что, противно тому, что происходило в полосе Лысых Гор на шестидесятиверстном радиусе, где все крестьяне уходили (предоставляя казакам разорять свои деревни), в полосе степной, в богучаровской, крестьяне, как слышно было, имели сношения с французами, получали какие то бумаги, ходившие между ними, и оставались на местах. Он знал через преданных ему дворовых людей, что ездивший на днях с казенной подводой мужик Карп, имевший большое влияние на мир, возвратился с известием, что казаки разоряют деревни, из которых выходят жители, но что французы их не трогают. Он знал, что другой мужик вчера привез даже из села Вислоухова – где стояли французы – бумагу от генерала французского, в которой жителям объявлялось, что им не будет сделано никакого вреда и за все, что у них возьмут, заплатят, если они останутся. В доказательство того мужик привез из Вислоухова сто рублей ассигнациями (он не знал, что они были фальшивые), выданные ему вперед за сено.
Наконец, важнее всего, Алпатыч знал, что в тот самый день, как он приказал старосте собрать подводы для вывоза обоза княжны из Богучарова, поутру была на деревне сходка, на которой положено было не вывозиться и ждать. А между тем время не терпело. Предводитель, в день смерти князя, 15 го августа, настаивал у княжны Марьи на том, чтобы она уехала в тот же день, так как становилось опасно. Он говорил, что после 16 го он не отвечает ни за что. В день же смерти князя он уехал вечером, но обещал приехать на похороны на другой день. Но на другой день он не мог приехать, так как, по полученным им самим известиям, французы неожиданно подвинулись, и он только успел увезти из своего имения свое семейство и все ценное.
Лет тридцать Богучаровым управлял староста Дрон, которого старый князь звал Дронушкой.
Дрон был один из тех крепких физически и нравственно мужиков, которые, как только войдут в года, обрастут бородой, так, не изменяясь, живут до шестидесяти – семидесяти лет, без одного седого волоса или недостатка зуба, такие же прямые и сильные в шестьдесят лет, как и в тридцать.
Дрон, вскоре после переселения на теплые реки, в котором он участвовал, как и другие, был сделан старостой бурмистром в Богучарове и с тех пор двадцать три года безупречно пробыл в этой должности. Мужики боялись его больше, чем барина. Господа, и старый князь, и молодой, и управляющий, уважали его и в шутку называли министром. Во все время своей службы Дрон нн разу не был ни пьян, ни болен; никогда, ни после бессонных ночей, ни после каких бы то ни было трудов, не выказывал ни малейшей усталости и, не зная грамоте, никогда не забывал ни одного счета денег и пудов муки по огромным обозам, которые он продавал, и ни одной копны ужи на хлеба на каждой десятине богучаровских полей.
Этого то Дрона Алпатыч, приехавший из разоренных Лысых Гор, призвал к себе в день похорон князя и приказал ему приготовить двенадцать лошадей под экипажи княжны и восемнадцать подвод под обоз, который должен был быть поднят из Богучарова. Хотя мужики и были оброчные, исполнение приказания этого не могло встретить затруднения, по мнению Алпатыча, так как в Богучарове было двести тридцать тягол и мужики были зажиточные. Но староста Дрон, выслушав приказание, молча опустил глаза. Алпатыч назвал ему мужиков, которых он знал и с которых он приказывал взять подводы.
| Синие страницы. Ночной разговор с Алексеем Лушниковым | |
| Жанр |
информационно-развлекательный ночной телеканал |
|---|---|
| Автор(ы) | |
| Производство |
Медиахолдинг «Синие страницы» |
| Ведущий(е) | |
| Страна производства | |
| Язык |
русский |
| Количество сезонов |
6 (1999—2005) |
| Производство | |
| Продюсер(ы) | |
| Место съёмок | |
| Продолжительность |
90 минут |
| Вещание | |
| Телеканал(ы) |
ТВ-6 (Петербург) |
| Период трансляции | |
| Премьерные показы |
1999—2000 |
| Повторные показы |
2007- ТК «ВОТ!» |
«Синие страницы. Ночной разговор с Алексеем Лушниковым» — первый канал ночного вещания в Санкт-Петербурге. Выпускался в рамках других телеканалов с 1999 по 2006 гг. Его основой была еженощная диалоговая программа, шедшая в прямом эфире. Согласно замыслу автора, телевизионное вещание является частью проекта «Синие страницы России», также включающего в себя «Национальную энциклопедию личностей» и портретную галерею под маркой «Galeries Lushnikov».
Содержание
Концепция
Программа знакомит телезрителей с известными людьми России и построена в виде разговора ведущего с гостями. В отличие от традиционных ток-шоу, эфиры «Синих страниц. Ночного разговора» имеют спокойный мотив непринужденного разговора, где ведущий основной акцент делает на гостя студии, ассистируя ему во время передачи. Алексей Лушников и его гости в живой дружеской беседе обсуждают наиболее значимые события дня и новости, анализируют политические процессы, размышляют на самые разнообразные темы, интересующие людей.
История
13 сентября 1999 года (в эфире «ТВ-6» (Петербург)) вышел первый выпуск программы «Синие страницы. Ночной разговор с Алексеем Лушниковым». Первым героем «Синих страниц» стал только что вернувшийся в Петербург из вынужденной эмиграции экс-мэр города Анатолий Собчак. Трехсотым гостем программы стал экс-президент СССР Михаил Горбачёв, а пятисотым — губернатор Санкт-Петербурга Владимир Яковлев,[1] открывший ежемесячный цикл своих встреч с телезрителями «Ночного разговора» в режиме прямых двухчасовых диалогов по актуальным вопросам жизни города и его подготовке к 300-летию. За шесть с половиной лет существования было снято более 2000 часов прямого эфира (более 2000 героев). За это время телепрограмма заняла ведущее место среди телевизионных масс-медиа Петербурга. Чтобы осветить социально значимые события, происходящие в городе, стране и мире, программа «Синие страницы» выходила в режиме телемарафона или спецвыпуска. 13 ноября 2000 года программа «Синие страницы» переходит на телеканал ТНТ (Санкт-Петербург).
Начиная с 27 мая 2002 — в эфире ТРК «Петербург».
С июля 2003 года «Синие страницы» становятся объектом политической цензуры, и передачу убрали из эфира "ТРК «Петербург».[2][3] 1 декабря 2003 на «36-м Невском канале» стартовала программа «С утра попозже»: она выходила в эфир по будним дням с 8:30 до 9:30.[4]
5 января 2004 года Лушников начинает работу в эфире канала «ТВ-3». В апреле 2005 после 3-месячного этапа остросоциальных передач руководство санкт-петербургского филиала «ТВ-3» перенесло время выхода программы с 01:30 на 03:00, мотивируя это изменением сетки вещания на телеканале.[5][6] А 27 января 2006 года Алексею Лушникову объявили о том, что ему запрещено выходить в эфир.[7][8][9] Тогда начальство сослалось на распоряжение главы «ТВ-3 Россия», и причины «увольнения» ведущему так и не объяснили.[10] Запрет вызвал широкий общественный резонанс,[11][12][13][14][15] и по поручению Сергея Миронова был рассмотрен в Общественной палате.[16]
За несколько лет работы авторский коллектив сформировал и реализовал оригинальные творческие и технические принципы создания телевизионных программ, разработал собственную концепцию ночного вещания. Это позволило телепрограмме занять одно из ведущих мест среди телевизионных средств масс-медиа Санкт-Петербурга. За новый проект вещания генеральный продюсер ночного канала Алексей Лушников был награждён премией «Проект года» — «Мастер ключ», и номинирован в категории «Лучший продюсер Санкт-Петербурга — год 2000». А в июне 2002 года на международном фестивале искусств «Мастер Класс» получил Гран-При и звание «Мастера Искусств» в номинации «Телевизионное искусство».
Преемником «Синих страниц» стал телеканал «ВОТ!».
Цифры
- Суммарный хронометраж: 120 000 минут.
- Гости: более 2000 человек.
- Еженощная аудитория программы составляла 250—300 тыс. человек.
Награды
- 2003 — «Царскосельская художественная премия»[17]
- 2000 — Профессиональная премия музыкальных масс-медиа Санкт-Петербурга «Мастер-ключ» в номинации «Проект года».
- 2000 — Звание «Лучший продюсер Санкт-Петербурга-2000».
- 2002 — Международный фестиваль искусств «Мастер класс». Гран-при и звание «Мастера искусств» в номинации «Телевизионное искусство».
Интересные факты
По исследованию, проведенному психологами, ночное вещание, основанное на душевном, заинтересованном, неконфликтном разговоре, где в основе беседы лежит судьба человека, его дело, его чувства, позволяет в кризисное ночное время «оттягивать» суицидо-предрасположенных людей от их мыслей, предлагая им (на эмоциональном уровне) решение тупиковой ситуации. По мнению специалистов, работающих в этой области, ночное вещание телеканала «Синие страницы» спасло не один десяток человеческих жизней, становясь дня многих некой службой психологической помощи.
Программы
- «Синие страницы. Ночной разговор у Алексея Лушникова» — информационно-познавательная программа, которая знакомит зрителей с наиболее популярными россиянами. Ведущий программы и его гости в живой и дружеской беседе обсуждают наиболее значимые события дня, культурные события и новости, анализируют политические процессы, размышляют на самые разнообразные темы общества. Периодичность выхода: 7 раз в неделю (понедельник, среда, четверг суббота, воскресенье) — в ночном эфире, 6 раз (понедельник, вторник, среда, четверг, пятница, воскресенье) — утренний повтор. Хронометраж — 90 минут.
- «Абсолютный разум» — шоу Семёна Фурмана. Существует некое супер существо — Абсолютный разум. Оно знает все. Именно ему свои вопросы в прямом эфире задают телезрители. Наиболее продвинутые телезрители просят прокомментировать своё видео или фото, присылая их в редакцию. Юмористическая, остро-сатирическая программа. Периодичность: 1 раз в неделю. Хронометраж — 52 минуты.
- «Алмазов-шоу» — программа Олега Алмазова;
- «Афиша Синих Страниц» — концертно-театральное обозрение;
- «Гаркундель» — ностальгическая программа Олега Гаркуши;
- «Довлатова и друзья» — шоу Аллы Довлатовой;
- «Кино Синих Страниц». Показ короткометражных фильмов известных советских режиссёров (Леонид Гайдай, Резо Габриадзе и т. д.). Хронометраж 10—25 минут. Программ в неделю: ежедневно — в конце программы.
- «Классика жанра» — программа Вадима Карева;
- «Кулинарные рецепты» — рецепты национальных блюд;
- «Лен-Шин-Монтаж» — музыкально-игровая программа Владимира Леншина;
- «Мисс Синие страницы» — 2002, отборочные туры конкурса «Мисс и Мистер „Синие страницы 2002“». Периодичность: 6 раз в неделю. Хронометраж — 3—5 минут
- «Модные новости» — концертно-театральное обозрение. Периодичность: 6 раз в неделю. Хронометраж — 3—5 минут.
- «Модный показ» — показ моделей петербургских дизайнеров и бутиков. Периодичность: 3 раза в неделю. Хронометраж: 30 минут.
- «Московские штучки от Аллы Довлатовой» — развлекательная программа Аллы Довлатовой. Периодичность: 6 раз в неделю. Хронометраж — 5 минут.
- «Музыка в Петербургском стиле» — музыкально-информационная программа, живые концерты. Продюсер программы: Алексей Лушников. Хронометраж: 52 минуты. Количество программ в неделю: 1. Видеоноситель: Betacam SP. Телеканал вещания: ТНТ. Некоторые гости: Юлий Ким, Павел Кашин, Александр Городницкий и Антон Духовской, Максим Леонидов, Андрей Заблудовский, Светлана Крючкова, Жан Татлян, Настя Полева, Светлана Рерих, Линда, Алена Иванцова, Александр Дольский, Александр Малинин, Вахтанг Кикабидзе, группа Машина времени, группа Русский размер.
- «Музыка Синих Страниц» — музыкальная программа. Хронометраж: 26 минут. Производство количества программ в неделю: 6 программ. Видеоноситель: Betacam SP. Справка: музыкальная программа, авторская песня, клипы и музыкальные произведения популярных эстрадных исполнителей. Ведущая программы — Елена Петревска, диджей радио «Европа Плюс». Продюсер программы: Алексей Лушников. Телеканал вещания: ТВ-6, ТНТ.
- «Несбыточные эротические фантазии доктора Щеглова и Алексея Лушникова» — музыкально-эротическая программа. Периодичность: 6 раз в неделю. Хронометраж — 5—20 минут.
- «Новости Синих Страниц». Анализ российских, местных, зарубежных новостей дня; ведущий — диктор ленинградского телевидения Юрий Гати. Хронометраж 6 минут. Программ в неделю: 5 (по будням).
- «О пиве „Балтика“ и не только…» — программа о пиве: история пивоварения, пивные анекдоты, пивные рецепты, пивные рекорды. Периодичность: 6 раз в неделю. Хронометраж — 5 минут.
- «Правда в глаза» — музыкально-познавательная программа о популярных артистах. Периодичность: 1 раз в 2 недели (воскресенье) — в ночном эфире. Хронометраж — 90 минут.
- «Секс, деньги, хирургия» — программа о пластической медицине;
- "Сенсация в стиле «Ретро» — программа Вадима Карева;
- «Синие страницы. 180 секунд». Диалоговая программа, миниинтервью об актульных событиях дня с ньюсмейкерами. Ведущий программы: Алексей Лушников. Продюсер программы: Валерий Костин. Хронометраж: 3 минуты. Программ в неделю: 7. (+ 2 ежедневных повтора). Видеоноситель: Betacam SP. Телеканал вещания: ТРК «Петербург» — 5 канал. Некоторые гости: поэт Александр Кушнер, министр регионального развития РФ Владимир Яковлев, главный архитектор Санкт Петербурга Олег Харченко, депутат Олег Нилов, певица Татьяна Буланова, лидер ЛДПР Владимир Жириновский, сенатор Людмила Нарусова, народный артист России Пётр Вельяминов, тренер по фигурному катанию Тамара Москвина, директор ИМА-пресс Сергей Пилатов, телеведущий Сергей Прохоров, актёр Евгений Александров.
- «Спозаранку» — утреннее шоу,ведет Елена Петревска;
- «Спросите у доктора Щеглова» — сексуально-интеллектуальное шоу;
- «Тайны мира» — уфологическая программа с Валерием Уваровым;
- «ЩегЛушник». Юмористическая программа с элементами игры. Хронометраж: 5 минут. Программ в месяц: от 24. Видеоноситель: Betacam SP.
- «Эксперт». Посвящена вопросам экономики, финансов, строительства, благоустройства города — плате за коммунальные услуги, новостям строительства, социальных выплат и т. д. Ведущий программы: Денис Савельев, президент корпорации «Просперити». Продюсер программы: Алексей Лушников. Хронометраж: 26 минут. Программ в неделю: 6. Телеканал вещания: ТРК «Петербург».
- «Эротический гороскоп» — гороскоп Валерии Глобы. Периодичность: 6 раз в неделю. Хронометраж — 5 минут.
Трудовой коллектив
Ведущие
|
|
Над программой работали
- Леонид Пашковский (программный директор)
- Светлана Миренкова (пресс-секретарь)
Отзывы
|
...много есть поклонников «Синих страниц», и в течение многих лет «Синие страницы», с моей точки зрения, являются одной из интереснейших программ, где люди приходят на исповедь к Алексею Лушникову, талантливому журналисту. И когда мне посчастливилось посмотреть фильм «Горбачев», я понял, что действительно Лушников - талантливый человек, ему удалось найти удивительные кадры кинохроники. Особенностью этого фильма является честность, порядочность и, конечно, этим фильмом Лушников народу еще раз сказал, что Горбачев -фигура №1 - трагедийная, нераскрытая до конца. Сегодня известно, что Лушников собирает фильм о Путине, меня это очень радует. Я думаю, что если состоится встреча Лушникова с Путиным , это в фильме будет отраженно особенно, потому что Лушников знает сегодня, по сравнению с другими журналистами, что спросить у президента. Спросить без всяких кавычек, как часто у нас это происходит. Я верю Лушникову, я желаю ему самого доброго, светлого в его прекрасной журналисткой работе... | 
|
Напишите отзыв о статье "Синие страницы. Ночной разговор с Алексеем Лушниковым"
Примечания
- ↑ [ecojour.livejournal.com/395356.html «Интервью из Франции»].
- ↑ Фонтанка.ру, [www.fontanka.ru/2003/07/22/65735/ «Никаких „Ночных разговоров“ в эфире!»)]
- ↑ [smena.ru/news/2003/07/23/266/ Газета «Смена», «Ночное вещание ушло навсегда»)]
- ↑ [www.fontanka.ru/2004/01/09/67632/ Фонтанка.ру, «Алексей Лушников оккупировал эфир с вечера до утра»)]
- ↑ [www.mk.ru/editions/daily/article/2006/02/09/186200-kak-zakryili-sinie-stranitsyi.html Как закрыли “Синие страницы” - Издания МК]
- ↑ [spb.mironov.ru/section_614/section_1068/1483.smx Сайт сторонников Сергея Миронова, «Главное — быть собеседником (Алексей Лушников, глава телеканала „ВОТ“»)]
- ↑ [www.fontanka.ru/2006/01/30/157366/ Фонтанка.ру, «Лушникова убрали с голубого экрана»]
- ↑ [www.gazeta.ru/2006/01/30/oa_186550.shtml Газета.ру, «Цензура по-питерски»]
- ↑ [hghltd.yandex.net/yandbtm?fmode=inject&url=http%3A%2F%2Fwww.svobodanews.ru%2Fcontent%2FTranscript%2F130115.html&text=%D0%BB%D1%83%D1%88%D0%BD%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%B2&l10n=ru&mime=html&sign=fc1d7e268a6422d29bd7c0a7f4a86bec&keyno=0 «Радио Свобода», «В Петербурге неожиданно отменен выход в эфир программы „Синие страницы“»)]
- ↑ [www.lenizdat.ru/a0/ru/pm1/c-1037769-0.html Lenizdat.ru, «Алексей Лушников: „Мы сражаемся за справедливость!“»]
- ↑ «НТВ», [www.ntv.ru/novosti/81363/ «Названа причина закрытия программы „Синие страницы“»)]
- ↑ [www.lenizdat.ru/a0/ru/pm1/c.thtml?i=1037417&p=0#4 Lenizdat.ru, «Кто убрал Лушникова из эфира? Версии в Питере»)]
- ↑ [www.fontanka.ru/2006/02/03/157665/ «Фонтанка.ру», «Лушникова подвела эротика?»)]
- ↑ [www.penrussia.org/pr-estr.htm#lushnikov «Заявление Русского ПЕН-Центра»]
- ↑ [www.gdf.ru/digest/item/1/410 «Дайджест Фонда защиты гласности № 265»]
- ↑ [www.fontanka.ru/2006/02/08/158010/ «Фонтанка.ру», «Закрытием программы Лушникова заинтересовались в СФ и Общественной палате РФ»)]
- ↑ [saint-petersburg.ru/m/62707/telezhurnalistu_alekseyu_lushnikowu_prisuzhdena_tsarskose.html «Тележурналисту Алексею Лушникову присуждена Царскосельская художественная премия за 2003 год»].
Ссылки
- [web.archive.org/web/20020603113851/lushnikov.cult.ru/ Прежний сайт Алексея Лушникова]
Отрывок, характеризующий Синие страницы. Ночной разговор с Алексеем Лушниковым
Она оделась, умылась, прочла молитвы и вышла на крыльцо. К крыльцу поданы были без лошадей экипажи, в которые укладывали вещи.Утро было теплое и серое. Княжна Марья остановилась на крыльце, не переставая ужасаться перед своей душевной мерзостью и стараясь привести в порядок свои мысли, прежде чем войти к нему.
Доктор сошел с лестницы и подошел к ней.
– Ему получше нынче, – сказал доктор. – Я вас искал. Можно кое что понять из того, что он говорит, голова посвежее. Пойдемте. Он зовет вас…
Сердце княжны Марьи так сильно забилось при этом известии, что она, побледнев, прислонилась к двери, чтобы не упасть. Увидать его, говорить с ним, подпасть под его взгляд теперь, когда вся душа княжны Марьи была переполнена этих страшных преступных искушений, – было мучительно радостно и ужасно.
– Пойдемте, – сказал доктор.
Княжна Марья вошла к отцу и подошла к кровати. Он лежал высоко на спине, с своими маленькими, костлявыми, покрытыми лиловыми узловатыми жилками ручками на одеяле, с уставленным прямо левым глазом и с скосившимся правым глазом, с неподвижными бровями и губами. Он весь был такой худенький, маленький и жалкий. Лицо его, казалось, ссохлось или растаяло, измельчало чертами. Княжна Марья подошла и поцеловала его руку. Левая рука сжала ее руку так, что видно было, что он уже давно ждал ее. Он задергал ее руку, и брови и губы его сердито зашевелились.
Она испуганно глядела на него, стараясь угадать, чего он хотел от нее. Когда она, переменя положение, подвинулась, так что левый глаз видел ее лицо, он успокоился, на несколько секунд не спуская с нее глаза. Потом губы и язык его зашевелились, послышались звуки, и он стал говорить, робко и умоляюще глядя на нее, видимо, боясь, что она не поймет его.
Княжна Марья, напрягая все силы внимания, смотрела на него. Комический труд, с которым он ворочал языком, заставлял княжну Марью опускать глаза и с трудом подавлять поднимавшиеся в ее горле рыдания. Он сказал что то, по нескольку раз повторяя свои слова. Княжна Марья не могла понять их; но она старалась угадать то, что он говорил, и повторяла вопросительно сказанные им слона.
– Гага – бои… бои… – повторил он несколько раз. Никак нельзя было понять этих слов. Доктор думал, что он угадал, и, повторяя его слова, спросил: княжна боится? Он отрицательно покачал головой и опять повторил то же…
– Душа, душа болит, – разгадала и сказала княжна Марья. Он утвердительно замычал, взял ее руку и стал прижимать ее к различным местам своей груди, как будто отыскивая настоящее для нее место.
– Все мысли! об тебе… мысли, – потом выговорил он гораздо лучше и понятнее, чем прежде, теперь, когда он был уверен, что его понимают. Княжна Марья прижалась головой к его руке, стараясь скрыть свои рыдания и слезы.
Он рукой двигал по ее волосам.
– Я тебя звал всю ночь… – выговорил он.
– Ежели бы я знала… – сквозь слезы сказала она. – Я боялась войти.
Он пожал ее руку.
– Не спала ты?
– Нет, я не спала, – сказала княжна Марья, отрицательно покачав головой. Невольно подчиняясь отцу, она теперь так же, как он говорил, старалась говорить больше знаками и как будто тоже с трудом ворочая язык.
– Душенька… – или – дружок… – Княжна Марья не могла разобрать; но, наверное, по выражению его взгляда, сказано было нежное, ласкающее слово, которого он никогда не говорил. – Зачем не пришла?
«А я желала, желала его смерти! – думала княжна Марья. Он помолчал.
– Спасибо тебе… дочь, дружок… за все, за все… прости… спасибо… прости… спасибо!.. – И слезы текли из его глаз. – Позовите Андрюшу, – вдруг сказал он, и что то детски робкое и недоверчивое выразилось в его лице при этом спросе. Он как будто сам знал, что спрос его не имеет смысла. Так, по крайней мере, показалось княжне Марье.
– Я от него получила письмо, – отвечала княжна Марья.
Он с удивлением и робостью смотрел на нее.
– Где же он?
– Он в армии, mon pere, в Смоленске.
Он долго молчал, закрыв глаза; потом утвердительно, как бы в ответ на свои сомнения и в подтверждение того, что он теперь все понял и вспомнил, кивнул головой и открыл глаза.
– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.
Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
– Идите, княжна, идите, идите!
Княжна Марья пошла опять в сад и под горой у пруда, в том месте, где никто не мог видеть, села на траву. Она не знала, как долго она пробыла там. Чьи то бегущие женские шаги по дорожке заставили ее очнуться. Она поднялась и увидала, что Дуняша, ее горничная, очевидно, бежавшая за нею, вдруг, как бы испугавшись вида своей барышни, остановилась.
– Пожалуйте, княжна… князь… – сказала Дуняша сорвавшимся голосом.
– Сейчас, иду, иду, – поспешно заговорила княжна, не давая времени Дуняше договорить ей то, что она имела сказать, и, стараясь не видеть Дуняши, побежала к дому.
– Княжна, воля божья совершается, вы должны быть на все готовы, – сказал предводитель, встречая ее у входной двери.
– Оставьте меня. Это неправда! – злобно крикнула она на него. Доктор хотел остановить ее. Она оттолкнула его и подбежала к двери. «И к чему эти люди с испуганными лицами останавливают меня? Мне никого не нужно! И что они тут делают? – Она отворила дверь, и яркий дневной свет в этой прежде полутемной комнате ужаснул ее. В комнате были женщины и няня. Они все отстранились от кровати, давая ей дорогу. Он лежал все так же на кровати; но строгий вид его спокойного лица остановил княжну Марью на пороге комнаты.
«Нет, он не умер, это не может быть! – сказала себе княжна Марья, подошла к нему и, преодолевая ужас, охвативший ее, прижала к щеке его свои губы. Но она тотчас же отстранилась от него. Мгновенно вся сила нежности к нему, которую она чувствовала в себе, исчезла и заменилась чувством ужаса к тому, что было перед нею. «Нет, нет его больше! Его нет, а есть тут же, на том же месте, где был он, что то чуждое и враждебное, какая то страшная, ужасающая и отталкивающая тайна… – И, закрыв лицо руками, княжна Марья упала на руки доктора, поддержавшего ее.
В присутствии Тихона и доктора женщины обмыли то, что был он, повязали платком голову, чтобы не закостенел открытый рот, и связали другим платком расходившиеся ноги. Потом они одели в мундир с орденами и положили на стол маленькое ссохшееся тело. Бог знает, кто и когда позаботился об этом, но все сделалось как бы само собой. К ночи кругом гроба горели свечи, на гробу был покров, на полу был посыпан можжевельник, под мертвую ссохшуюся голову была положена печатная молитва, а в углу сидел дьячок, читая псалтырь.
Как лошади шарахаются, толпятся и фыркают над мертвой лошадью, так в гостиной вокруг гроба толпился народ чужой и свой – предводитель, и староста, и бабы, и все с остановившимися испуганными глазами, крестились и кланялись, и целовали холодную и закоченевшую руку старого князя.
Богучарово было всегда, до поселения в нем князя Андрея, заглазное именье, и мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских. Они отличались от них и говором, и одеждой, и нравами. Они назывались степными. Старый князь хвалил их за их сносливость в работе, когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы, но не любил их за их дикость.
Последнее пребывание в Богучарове князя Андрея, с его нововведениями – больницами, школами и облегчением оброка, – не смягчило их нравов, а, напротив, усилило в них те черты характера, которые старый князь называл дикостью. Между ними всегда ходили какие нибудь неясные толки, то о перечислении их всех в казаки, то о новой вере, в которую их обратят, то о царских листах каких то, то о присяге Павлу Петровичу в 1797 году (про которую говорили, что тогда еще воля выходила, да господа отняли), то об имеющем через семь лет воцариться Петре Феодоровиче, при котором все будет вольно и так будет просто, что ничего не будет. Слухи о войне в Бонапарте и его нашествии соединились для них с такими же неясными представлениями об антихристе, конце света и чистой воле.
В окрестности Богучарова были всё большие села, казенные и оброчные помещичьи. Живущих в этой местности помещиков было очень мало; очень мало было также дворовых и грамотных, и в жизни крестьян этой местности были заметнее и сильнее, чем в других, те таинственные струи народной русской жизни, причины и значение которых бывают необъяснимы для современников. Одно из таких явлений было проявившееся лет двадцать тому назад движение между крестьянами этой местности к переселению на какие то теплые реки. Сотни крестьян, в том числе и богучаровские, стали вдруг распродавать свой скот и уезжать с семействами куда то на юго восток. Как птицы летят куда то за моря, стремились эти люди с женами и детьми туда, на юго восток, где никто из них не был. Они поднимались караванами, поодиночке выкупались, бежали, и ехали, и шли туда, на теплые реки. Многие были наказаны, сосланы в Сибирь, многие с холода и голода умерли по дороге, многие вернулись сами, и движение затихло само собой так же, как оно и началось без очевидной причины. Но подводные струи не переставали течь в этом народе и собирались для какой то новой силы, имеющей проявиться так же странно, неожиданно и вместе с тем просто, естественно и сильно. Теперь, в 1812 м году, для человека, близко жившего с народом, заметно было, что эти подводные струи производили сильную работу и были близки к проявлению.
Алпатыч, приехав в Богучарово несколько времени перед кончиной старого князя, заметил, что между народом происходило волнение и что, противно тому, что происходило в полосе Лысых Гор на шестидесятиверстном радиусе, где все крестьяне уходили (предоставляя казакам разорять свои деревни), в полосе степной, в богучаровской, крестьяне, как слышно было, имели сношения с французами, получали какие то бумаги, ходившие между ними, и оставались на местах. Он знал через преданных ему дворовых людей, что ездивший на днях с казенной подводой мужик Карп, имевший большое влияние на мир, возвратился с известием, что казаки разоряют деревни, из которых выходят жители, но что французы их не трогают. Он знал, что другой мужик вчера привез даже из села Вислоухова – где стояли французы – бумагу от генерала французского, в которой жителям объявлялось, что им не будет сделано никакого вреда и за все, что у них возьмут, заплатят, если они останутся. В доказательство того мужик привез из Вислоухова сто рублей ассигнациями (он не знал, что они были фальшивые), выданные ему вперед за сено.
Наконец, важнее всего, Алпатыч знал, что в тот самый день, как он приказал старосте собрать подводы для вывоза обоза княжны из Богучарова, поутру была на деревне сходка, на которой положено было не вывозиться и ждать. А между тем время не терпело. Предводитель, в день смерти князя, 15 го августа, настаивал у княжны Марьи на том, чтобы она уехала в тот же день, так как становилось опасно. Он говорил, что после 16 го он не отвечает ни за что. В день же смерти князя он уехал вечером, но обещал приехать на похороны на другой день. Но на другой день он не мог приехать, так как, по полученным им самим известиям, французы неожиданно подвинулись, и он только успел увезти из своего имения свое семейство и все ценное.
Лет тридцать Богучаровым управлял староста Дрон, которого старый князь звал Дронушкой.
Дрон был один из тех крепких физически и нравственно мужиков, которые, как только войдут в года, обрастут бородой, так, не изменяясь, живут до шестидесяти – семидесяти лет, без одного седого волоса или недостатка зуба, такие же прямые и сильные в шестьдесят лет, как и в тридцать.
Дрон, вскоре после переселения на теплые реки, в котором он участвовал, как и другие, был сделан старостой бурмистром в Богучарове и с тех пор двадцать три года безупречно пробыл в этой должности. Мужики боялись его больше, чем барина. Господа, и старый князь, и молодой, и управляющий, уважали его и в шутку называли министром. Во все время своей службы Дрон нн разу не был ни пьян, ни болен; никогда, ни после бессонных ночей, ни после каких бы то ни было трудов, не выказывал ни малейшей усталости и, не зная грамоте, никогда не забывал ни одного счета денег и пудов муки по огромным обозам, которые он продавал, и ни одной копны ужи на хлеба на каждой десятине богучаровских полей.
Этого то Дрона Алпатыч, приехавший из разоренных Лысых Гор, призвал к себе в день похорон князя и приказал ему приготовить двенадцать лошадей под экипажи княжны и восемнадцать подвод под обоз, который должен был быть поднят из Богучарова. Хотя мужики и были оброчные, исполнение приказания этого не могло встретить затруднения, по мнению Алпатыча, так как в Богучарове было двести тридцать тягол и мужики были зажиточные. Но староста Дрон, выслушав приказание, молча опустил глаза. Алпатыч назвал ему мужиков, которых он знал и с которых он приказывал взять подводы.
