Скоростная железная дорога Ханчжоу — Чанша
Поделись знанием:
– Ась? – проговорил Платон (он уже было заснул). – Читал что? Богу молился. А ты рази не молишься?
– Нет, и я молюсь, – сказал Пьер. – Но что ты говорил: Фрола и Лавра?
– А как же, – быстро отвечал Платон, – лошадиный праздник. И скота жалеть надо, – сказал Каратаев. – Вишь, шельма, свернулась. Угрелась, сукина дочь, – сказал он, ощупав собаку у своих ног, и, повернувшись опять, тотчас же заснул.
Наружи слышались где то вдалеке плач и крики, и сквозь щели балагана виднелся огонь; но в балагане было тихо и темно. Пьер долго не спал и с открытыми глазами лежал в темноте на своем месте, прислушиваясь к мерному храпенью Платона, лежавшего подле него, и чувствовал, что прежде разрушенный мир теперь с новой красотой, на каких то новых и незыблемых основах, воздвигался в его душе.
В балагане, в который поступил Пьер и в котором он пробыл четыре недели, было двадцать три человека пленных солдат, три офицера и два чиновника.
Все они потом как в тумане представлялись Пьеру, но Платон Каратаев остался навсегда в душе Пьера самым сильным и дорогим воспоминанием и олицетворением всего русского, доброго и круглого. Когда на другой день, на рассвете, Пьер увидал своего соседа, первое впечатление чего то круглого подтвердилось вполне: вся фигура Платона в его подпоясанной веревкою французской шинели, в фуражке и лаптях, была круглая, голова была совершенно круглая, спина, грудь, плечи, даже руки, которые он носил, как бы всегда собираясь обнять что то, были круглые; приятная улыбка и большие карие нежные глаза были круглые.
Платону Каратаеву должно было быть за пятьдесят лет, судя по его рассказам о походах, в которых он участвовал давнишним солдатом. Он сам не знал и никак не мог определить, сколько ему было лет; но зубы его, ярко белые и крепкие, которые все выкатывались своими двумя полукругами, когда он смеялся (что он часто делал), были все хороши и целы; ни одного седого волоса не было в его бороде и волосах, и все тело его имело вид гибкости и в особенности твердости и сносливости.
Лицо его, несмотря на мелкие круглые морщинки, имело выражение невинности и юности; голос у него был приятный и певучий. Но главная особенность его речи состояла в непосредственности и спорости. Он, видимо, никогда не думал о том, что он сказал и что он скажет; и от этого в быстроте и верности его интонаций была особенная неотразимая убедительность.
Физические силы его и поворотливость были таковы первое время плена, что, казалось, он не понимал, что такое усталость и болезнь. Каждый день утром а вечером он, ложась, говорил: «Положи, господи, камушком, подними калачиком»; поутру, вставая, всегда одинаково пожимая плечами, говорил: «Лег – свернулся, встал – встряхнулся». И действительно, стоило ему лечь, чтобы тотчас же заснуть камнем, и стоило встряхнуться, чтобы тотчас же, без секунды промедления, взяться за какое нибудь дело, как дети, вставши, берутся за игрушки. Он все умел делать, не очень хорошо, но и не дурно. Он пек, парил, шил, строгал, тачал сапоги. Он всегда был занят и только по ночам позволял себе разговоры, которые он любил, и песни. Он пел песни, не так, как поют песенники, знающие, что их слушают, но пел, как поют птицы, очевидно, потому, что звуки эти ему было так же необходимо издавать, как необходимо бывает потянуться или расходиться; и звуки эти всегда бывали тонкие, нежные, почти женские, заунывные, и лицо его при этом бывало очень серьезно.
| Ханчжоу — Чанша | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Скоростная железная дорога Ханчжоу — Чанша (кит. 杭长客运专线) длиной 921 км от станции Ханчжоу-Восточная через станцию Наньчан- Западная до вокзала Чанша-Южная, проходя через провинции Чжэцзян, Цзянси и Хунань, и соединяя их столицы. Дорога составляет часть Высокоскоростной пассажирской линии Шанхай — Куньмин. Первая секция Шанхай — Ханчжоу (см. Скоростная железная дорога Шанхай — Ханчжоу) уже введена в эксплуатацию. Работы по строительству дороги Ханчжоу — Чанша начаты в декабре 2009 года [1]. 16 сентября 2014 года стартовало движение поездов на участке Наньчан - Чанша[2][3][4]。 Полностью трасса была открыта в конце декабря 2014 года. Проезд от Ханчжоу до Наньчана на высокоскоростных поездах занимает теперь 2 часа 14 минут, а проезд от Ханчжоу до Чанша - три часа 36 минут.[5]
Последующая часть дороги (Скоростная железная дорога Чанша — Куньмин) строится параллельно и полная готовность ожидается в 2016 году, в 2014 открыта часть трассы.
Предполагаемая скорость движения - до 350 км/час.[6]
Соединение с другими линиями высокоскоростной сети
В Чанша линия пересекается со скоростной железной дорогой Ухань — Гуанчжоу.
Остановки
- Ханчжоу (кит. 杭州)
- Ханчжоу - Южная (кит. 杭州南站)
- Чжуцзи (кит. 诸暨站)
- Иву (кит. 义乌站)
- Цзиньхуа - Западная(кит. 金华西站)
- Лунъю - Южная (кит. 龙游南站)
- Цюйчжоу (кит. 衢州站)
- Цзяншань (кит. 江山站)
- Юйшань - Южная (кит. 玉山南站)
- Шанжао (кит. 上饶站)
- Иян - Восточная(кит. 弋阳东站)
- Интань - Северная(кит. 鹰潭北站)
- Фучжоу - Восточная(кит. 抚州东站)
- Цзиньсян - Южная (кит. 进贤南站)
- Наньчан - Западная(кит. 南昌西站)
- Гоань - Южная (кит. 高安南站)
- Синьюй- Северная(кит. 新余北站)
- Ичунь - Восточная(кит. 宜春东站)
- Пинсян - Северная(кит. 萍乡北站)
- Лилин- Северная (кит. 醴陵北)
- Чанша- Южная| кит. 长沙南站)
Напишите отзыв о статье "Скоростная железная дорога Ханчжоу — Чанша"
Примечания
- ↑ [www.ztib.com/Article/ShowArticle.asp?ArticleID=1054 路地携手 鱼水情深 铁四院与浙赣湘三省共建杭长和谐平安线]
- ↑ [weibo.com/1882716230/BlJ0TDZWy?mod=weibotime #昌铁微发布#[话筒]]
- ↑ [news.sina.com.cn/c/2014-09-16/100630864438.shtml 沪昆高铁南昌至长沙段开通 运行缩短至1.5小时]
- ↑ [tv.cntv.cn/video/C10598/6c3cd1b44dfd4d82a1f4c6106ed5ef88 《朝闻天下》 20140916 08:00]
- ↑ [hznews.hangzhou.com.cn/chengshi/content/2013-10/22/content_4935884.htm 坐火车到南昌明年年底只需两小时]. 杭州网 (22 октября 2013).
- ↑ [jiangxi.jxnews.com.cn/system/2014/09/06/013309384.shtml 沪昆高铁南昌至长沙段16日开通 票价157元明天10点开售]
Отрывок, характеризующий Скоростная железная дорога Ханчжоу — Чанша
– Какую это ты молитву читал? – спросил Пьер.– Ась? – проговорил Платон (он уже было заснул). – Читал что? Богу молился. А ты рази не молишься?
– Нет, и я молюсь, – сказал Пьер. – Но что ты говорил: Фрола и Лавра?
– А как же, – быстро отвечал Платон, – лошадиный праздник. И скота жалеть надо, – сказал Каратаев. – Вишь, шельма, свернулась. Угрелась, сукина дочь, – сказал он, ощупав собаку у своих ног, и, повернувшись опять, тотчас же заснул.
Наружи слышались где то вдалеке плач и крики, и сквозь щели балагана виднелся огонь; но в балагане было тихо и темно. Пьер долго не спал и с открытыми глазами лежал в темноте на своем месте, прислушиваясь к мерному храпенью Платона, лежавшего подле него, и чувствовал, что прежде разрушенный мир теперь с новой красотой, на каких то новых и незыблемых основах, воздвигался в его душе.
В балагане, в который поступил Пьер и в котором он пробыл четыре недели, было двадцать три человека пленных солдат, три офицера и два чиновника.
Все они потом как в тумане представлялись Пьеру, но Платон Каратаев остался навсегда в душе Пьера самым сильным и дорогим воспоминанием и олицетворением всего русского, доброго и круглого. Когда на другой день, на рассвете, Пьер увидал своего соседа, первое впечатление чего то круглого подтвердилось вполне: вся фигура Платона в его подпоясанной веревкою французской шинели, в фуражке и лаптях, была круглая, голова была совершенно круглая, спина, грудь, плечи, даже руки, которые он носил, как бы всегда собираясь обнять что то, были круглые; приятная улыбка и большие карие нежные глаза были круглые.
Платону Каратаеву должно было быть за пятьдесят лет, судя по его рассказам о походах, в которых он участвовал давнишним солдатом. Он сам не знал и никак не мог определить, сколько ему было лет; но зубы его, ярко белые и крепкие, которые все выкатывались своими двумя полукругами, когда он смеялся (что он часто делал), были все хороши и целы; ни одного седого волоса не было в его бороде и волосах, и все тело его имело вид гибкости и в особенности твердости и сносливости.
Лицо его, несмотря на мелкие круглые морщинки, имело выражение невинности и юности; голос у него был приятный и певучий. Но главная особенность его речи состояла в непосредственности и спорости. Он, видимо, никогда не думал о том, что он сказал и что он скажет; и от этого в быстроте и верности его интонаций была особенная неотразимая убедительность.
Физические силы его и поворотливость были таковы первое время плена, что, казалось, он не понимал, что такое усталость и болезнь. Каждый день утром а вечером он, ложась, говорил: «Положи, господи, камушком, подними калачиком»; поутру, вставая, всегда одинаково пожимая плечами, говорил: «Лег – свернулся, встал – встряхнулся». И действительно, стоило ему лечь, чтобы тотчас же заснуть камнем, и стоило встряхнуться, чтобы тотчас же, без секунды промедления, взяться за какое нибудь дело, как дети, вставши, берутся за игрушки. Он все умел делать, не очень хорошо, но и не дурно. Он пек, парил, шил, строгал, тачал сапоги. Он всегда был занят и только по ночам позволял себе разговоры, которые он любил, и песни. Он пел песни, не так, как поют песенники, знающие, что их слушают, но пел, как поют птицы, очевидно, потому, что звуки эти ему было так же необходимо издавать, как необходимо бывает потянуться или расходиться; и звуки эти всегда бывали тонкие, нежные, почти женские, заунывные, и лицо его при этом бывало очень серьезно.
