Сэмунд Мудрый

Сэмунд Мудрый

Сэ́мунд Мудрый (исл. Sæmundr fróði Sigfússon); 1056—1133) — исландский священник, писатель, учёный XII века, предок могущественного рода Людей из Одди.

Биография

Совершил путешествие по Германии, Франции и Италии, был священником.

В глубокой старости Сэмунд написал историю норвежских королей от Харальда Прекрасноволосого до Магнуса Благородного (1047), но этот труд не дошёл до нас в своей первоначальной форме, следы его использования встречаются в других произведениях, например, в поэме «Nóregs konungatal», посвященной внуку Сэмунда, Йону Лофтсону («Jon Soptsons enconicast», Копенгаген, 1787), в Сагах о древних временах, в «Книге с Плоского острова».

Сэмунду приписывается составление «Старшей Эдды», но научного подтверждения этому не найдено. Тем не менее несомненно, что Сэмунд имел большое влияние на введение нового веса (1097) и христианского законодательства в Исландии (1122—1133).

Сразу же после смерти Сэмунда распространились легенды о его колдовстве, отношениях с дьяволом и т. п.

Семья

Сэмунд был женат на Гудрун дочери Кольбейна (1054—1133 гг.), внучке Флоси Поджигателя. От этого брака родились четверо детей:

• Лофт (1085—1163 гг.)
• Эйольв (1087—1158 гг.)
• Лодмунд
• Торей

Литература

• Clover, Carol J. and John Lindow (2005). Old Norse-Icelandic Literature : A Critical Guide. University of Toronto Press. ISBN 0-8020-3823-9

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Сэмунд Мудрый

«Что он думал, когда сказал это слово? Что он думает теперь? – вдруг пришел ей вопрос, и в ответ на это она увидала его перед собой с тем выражением лица, которое у него было в гробу на обвязанном белым платком лице. И тот ужас, который охватил ее тогда, когда она прикоснулась к нему и убедилась, что это не только не был он, но что то таинственное и отталкивающее, охватил ее и теперь. Она хотела думать о другом, хотела молиться и ничего не могла сделать. Она большими открытыми глазами смотрела на лунный свет и тени, всякую секунду ждала увидеть его мертвое лицо и чувствовала, что тишина, стоявшая над домом и в доме, заковывала ее.
– Дуняша! – прошептала она. – Дуняша! – вскрикнула она диким голосом и, вырвавшись из тишины, побежала к девичьей, навстречу бегущим к ней няне и девушкам.


17 го августа Ростов и Ильин, сопутствуемые только что вернувшимся из плена Лаврушкой и вестовым гусаром, из своей стоянки Янково, в пятнадцати верстах от Богучарова, поехали кататься верхами – попробовать новую, купленную Ильиным лошадь и разузнать, нет ли в деревнях сена.
Богучарово находилось последние три дня между двумя неприятельскими армиями, так что так же легко мог зайти туда русский арьергард, как и французский авангард, и потому Ростов, как заботливый эскадронный командир, желал прежде французов воспользоваться тем провиантом, который оставался в Богучарове.
Ростов и Ильин были в самом веселом расположении духа. Дорогой в Богучарово, в княжеское именье с усадьбой, где они надеялись найти большую дворню и хорошеньких девушек, они то расспрашивали Лаврушку о Наполеоне и смеялись его рассказам, то перегонялись, пробуя лошадь Ильина.
Ростов и не знал и не думал, что эта деревня, в которую он ехал, была именье того самого Болконского, который был женихом его сестры.