Тапинас, Лаймонас

Лай́монас Та́пинас (лит. Laimonas Tapinas, род. 6 июня 1944, Паланга) — литовский эссеист, прозаик, журналист.

Биография

Учился на факультете журналистики в Вильнюсском университете и в университете Новой Сорбонны. Доктор гуманитарных наук. Преподавал в Вильнюсском университете. Был генеральным директором Литовского радио и телевидения, директором Центра журналистики (ушёл в отставку в 1995). В настоящее время живёт в Вильнюсе.

Творчество

Автор документальных книг о деятелях французской культуры «На ярмарке иллюзий» (1983), «Кинематографисты Литвы» (1986), о деятелях латышской культуры В. Артмане, И. Зиедонисе, Р. Паулсе «Неси, Даугава, память» (1988), об актёре Б. Бабкаускасе «На дереве ангел плачет» (1991), о поэте, философе и дипломате Оскаре Милоше «Семь одиночеств в Париже» (1993), о поэте и дипломате Ю. Балтрушайтисе (2000). Книги о Милоше и Балтрушайтисе изобилуют неточностями и ошибками.

Мемуарная книга «Потерянного времени не бывает» (2004) о студенческой поре и однокашниках — поэтах, писателях, учёных, таких, как Антанас Масионис, Видас Марцинкявичюс, Бронюс Радзявичюс.

Книги

• Iliuzijų mugėje: [dokumentinė proza]. — Vilnius: Mintis, 1983.
• Lietuvos kinematografininkai. — Vilnius: Mintis, 1986; вышла также в переводах на русском, немецком, английском, французском языках:
  • Литовские кинематографисты: [Пер. с литов.]. — Вильнюс: Минтис 1988.
  • Mensch und Zeit im Litauischen…
  • People and times in the Lithuanian cinema…
• Nešk, Dauguva, atminimą: [apybraižos]. — Vilnius: Vyturys, 1988.
• Medyje angelas verkia: aktoriaus Broniaus Babkausko gyvenimo ir kūrybos kronika. — Vilnius: Vaga, 1991.
• Septynios vienatvės Paryžiuje: [dokumentinė proza]. 2-asis leidimas. — Kaunas: Spindulys, 1993.
• Karštos dienos Atlantoje. — Vilnius: LTOK leidykla, 1997.
• Oskaras Milašius, arba Septynios vienatvės Paryžiuj. 3-iasis leidimas. — UAB Dajalita, 1999.
• Imk, klajokli, žibintą vilties: [poeto ir diplomato Jurgio Baltrušaičio gyvenimo kronika]. — Vilnius: Alma littera, 2000.
• Žiniasklaidos bylos Europos žmogaus teisių ir Lietuvos teismuose. — Vilnius: Danielius, 2002.
• Prarasto laiko nebūna. — Vilnius: Alma littera, 2004.

Отрывок, характеризующий Тапинас, Лаймонас

– Вы приказали напомнить о разжалованном Долохове в этом полку.
– Где тут Долохов? – спросил Кутузов.
Долохов, уже переодетый в солдатскую серую шинель, не дожидался, чтоб его вызвали. Стройная фигура белокурого с ясными голубыми глазами солдата выступила из фронта. Он подошел к главнокомандующему и сделал на караул.
– Претензия? – нахмурившись слегка, спросил Кутузов.
– Это Долохов, – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Кутузов. – Надеюсь, что этот урок тебя исправит, служи хорошенько. Государь милостив. И я не забуду тебя, ежели ты заслужишь.
Голубые ясные глаза смотрели на главнокомандующего так же дерзко, как и на полкового командира, как будто своим выражением разрывая завесу условности, отделявшую так далеко главнокомандующего от солдата.
– Об одном прошу, ваше высокопревосходительство, – сказал он своим звучным, твердым, неспешащим голосом. – Прошу дать мне случай загладить мою вину и доказать мою преданность государю императору и России.
Кутузов отвернулся. На лице его промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда он отвернулся от капитана Тимохина. Он отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что всё, что ему сказал Долохов, и всё, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что всё это уже прискучило ему и что всё это совсем не то, что нужно. Он отвернулся и направился к коляске.
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.
– Вы на меня не претендуете, Прохор Игнатьич? – сказал полковой командир, объезжая двигавшуюся к месту 3 ю роту и подъезжая к шедшему впереди ее капитану Тимохину. Лицо полкового командира выражало после счастливо отбытого смотра неудержимую радость. – Служба царская… нельзя… другой раз во фронте оборвешь… Сам извинюсь первый, вы меня знаете… Очень благодарил! – И он протянул руку ротному.
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.