Терман, Фредерик Эммонс

Фредерик Эммонс Терман

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Фредерик Эммонс Терман (англ. Frederick Emmons Terman [ˈtɜrmən]; 7 июня 1900, Инглиш, Индиана — 19 декабря 1982, Пало-Альто, Калифорния) — американский учёный; считается «отцом Кремниевой долины» (наряду с Уильямом Шокли).

Образование

Терман получил степень бакалавра по химии и магистра по электротехнике в Стэнфордском университете, где его отец Льюис Термен (создатель IQ-теста) был профессором. Терман получил степень доктора наук по электротехнике в Массачусетском технологическом институте в 1924 году. Его научным руководителем был Вэневар Буш, один из создателлей Национального научного фонда .

Академическая карьера

Терман пришёл на работу в Стэнфорд в 1925 году на инженерный факультет. С 1925 по 1941 год Термен создал учебные курсы и направления исследований в области электроники в Стэнфорде в области радиоламп, схемотехники и измерительных приборов. Он издал книгу «Радиотехника» (первое издание вышло в 1932 году, второе издание в 1938 году, третье издание в 1947 году с описанием новых технологий, разработанных во время Второй мировой войны; четвёртое издание в 1955 году с новым названием, «Электроника и Радиотехника»), которая используется по сей день. У Термена учились Освальд Гаррисон Виллард (младший), Уильям Хьюлетт и Дэвид Паккард. Он поощрял своих студентов создавать свои собственные компании и вкладывал во многие из них личный капитал, в результате появились такие компании, как Litton Industries и Hewlett-Packard.

Во время Второй мировой войны Термен руководил более чем 850 сотрудниками Научно-исследовательской радиолаборатории в Гарвардском университете. Эта лаборатория занималась аппаратурой для постановки помех вражеским радарам, перестраиваемыми приёмниками для обнаружения радиолокационных сигналов, а также дипольными отражателями для создания ложных отражений на радиолокационных приемниках противника.

После войны Термен вернулся в Стэнфорд и стал деканом Школы инженерии. В 1951 году он возглавил работу по созданию Стэнфордского индустриального парка, которому университет передал в аренду часть своей земли для размещения высокотехнологичных компаний. Varian Associates, Hewlett-Packard, Eastman Kodak, General Electric, и Lockheed Corporation переехали в Стэнфордский индустриальный парк и превратили территорию вокруг Стэнфорда в источник инноваций, который вскоре стал известен как Кремниевая долина.

Термен был провостом Стэнфорда с 1955 по 1965 год. За это время Термен значительно расширил научные, статистические и инженерные подразделения, чтобы получать больше научно-исследовательских грантов от Министерства обороны. Эти гранты помогли превратить Стэнфорда один из ведущих университетов мира, а также способствовали росту Кремниевой долины.

В 1964 году Термен стал основателем Национальной академии инженеров.

Подводя итог прожитым годам, Терман сказал:

Когда мы поставили задачу создания центра технических наук в Кремниевой долине, здесь почти ничего не было, а остальной мир выглядел ужасно большим. На сегодня, большая часть мира — здесь.

Награды

• Медаль почёта IEEE (1950)
• Медаль основателей IEEE (1963)
• Национальная научная медаль США (1975)

Ссылки

• [www.pbs.org/transistor/album1/addlbios/terman.html Биография на сайте PBS]  (англ.)
• [www.smecc.org/frederick_terman.htm Биография на сайте SMECC.org]  (англ.)
• [www.ieeeghn.org/wiki/index.php/Frederick_Terman Биография на сайте IEEE History Center]  (англ.)
• [www.youtube.com/watch?v=hFSPHfZQpIQ The Secret History of Silicon Valley]  (англ.) видео
• [www.oac.cdlib.org/findaid/ark:/13030/tf029000zm Архивы Термана за 1920—1978] (номер SC160; 110 футов полок) в [library.stanford.edu/depts/spc/spc.html Станфордских архивах]

Отрывок, характеризующий Терман, Фредерик Эммонс

– Вот как, – сказал отец, находившийся в особенно веселом духе. – Я тебе говорил, что не достанет. Много ли?
– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
– Что? Кому?… Шутишь! – крикнул граф, вдруг апоплексически краснея шеей и затылком, как краснеют старые люди.
– Я обещал заплатить завтра, – сказал Николай.
– Ну!… – сказал старый граф, разводя руками и бессильно опустился на диван.
– Что же делать! С кем это не случалось! – сказал сын развязным, смелым тоном, тогда как в душе своей он считал себя негодяем, подлецом, который целой жизнью не мог искупить своего преступления. Ему хотелось бы целовать руки своего отца, на коленях просить его прощения, а он небрежным и даже грубым тоном говорил, что это со всяким случается.
Граф Илья Андреич опустил глаза, услыхав эти слова сына и заторопился, отыскивая что то.
– Да, да, – проговорил он, – трудно, я боюсь, трудно достать…с кем не бывало! да, с кем не бывало… – И граф мельком взглянул в лицо сыну и пошел вон из комнаты… Николай готовился на отпор, но никак не ожидал этого.
– Папенька! па…пенька! – закричал он ему вслед, рыдая; простите меня! – И, схватив руку отца, он прижался к ней губами и заплакал.

В то время, как отец объяснялся с сыном, у матери с дочерью происходило не менее важное объяснение. Наташа взволнованная прибежала к матери.
– Мама!… Мама!… он мне сделал…
– Что сделал?
– Сделал, сделал предложение. Мама! Мама! – кричала она. Графиня не верила своим ушам. Денисов сделал предложение. Кому? Этой крошечной девочке Наташе, которая еще недавно играла в куклы и теперь еще брала уроки.
– Наташа, полно, глупости! – сказала она, еще надеясь, что это была шутка.
– Ну вот, глупости! – Я вам дело говорю, – сердито сказала Наташа. – Я пришла спросить, что делать, а вы мне говорите: «глупости»…
Графиня пожала плечами.
– Ежели правда, что мосьё Денисов сделал тебе предложение, то скажи ему, что он дурак, вот и всё.
– Нет, он не дурак, – обиженно и серьезно сказала Наташа.
– Ну так что ж ты хочешь? Вы нынче ведь все влюблены. Ну, влюблена, так выходи за него замуж! – сердито смеясь, проговорила графиня. – С Богом!
– Нет, мама, я не влюблена в него, должно быть не влюблена в него.
– Ну, так так и скажи ему.
– Мама, вы сердитесь? Вы не сердитесь, голубушка, ну в чем же я виновата?
– Нет, да что же, мой друг? Хочешь, я пойду скажу ему, – сказала графиня, улыбаясь.
– Нет, я сама, только научите. Вам всё легко, – прибавила она, отвечая на ее улыбку. – А коли бы видели вы, как он мне это сказал! Ведь я знаю, что он не хотел этого сказать, да уж нечаянно сказал.
– Ну всё таки надо отказать.
– Нет, не надо. Мне так его жалко! Он такой милый.
– Ну, так прими предложение. И то пора замуж итти, – сердито и насмешливо сказала мать.
– Нет, мама, мне так жалко его. Я не знаю, как я скажу.
– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на эту маленькую Наташу.
– Нет, ни за что, я сама, а вы слушайте у двери, – и Наташа побежала через гостиную в залу, где на том же стуле, у клавикорд, закрыв лицо руками, сидел Денисов. Он вскочил на звук ее легких шагов.
– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!
– Василий Дмитрич, мне вас так жалко!… Нет, но вы такой славный… но не надо… это… а так я вас всегда буду любить.
Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.