Токак
Токак или Тукак, Дукак — отец Сельджука, первого бека тюркской династии Сельджукидов. Токак ибн Лукман, происходивший из рода Тугшырмыша, сына Керекучи-ходжи из племени и рода Кынык. Отец Токака Лукман был мастером по изготовлению кибиток при дворе тюркских падишахов. Имя "Токак" означает "Железная стрела".
Служил на военной службе у ябгу Али, правителя Дженда. Существует иная версия, что Токак находился на службе у хазарского кагана. В одной персидской книге под названием Малик-наме написано, что на службе у хазарского кагана находился воин по имени Тукак (об этом говорят Бар Эбрей и Ибн Хассул). По всей вероятности, Токак служил хазарам до времени упадка хазарского государства, а затем заключил союз и перешёл на службу к огузскому ябгу, став вторым по значению человеком у огузов. Скорее всего на союз с огузами его подтолкнуло давление половцев, очень усилившихся после разгрома хазарского войска во главе с каганом — киевским князем Святославом Игоревичем, напавшим на Хазарию в 965 году[1]. (Другая версия, в 969 году[2].)
Напишите отзыв о статье "Токак"
Примечания
- ↑ [old-russian.chat.ru/01povest.htm «Повесть временных лет»\\«Древнерусская литература»] в переводе Д. С. Лихачева
- ↑ По Ибн Хаукалю («Книга путей и государств»), разрушение в 968—969 русами крупнейших торговых городов Хазарии в Нижнем Поволжье и Прикаспии
Ссылки
- [turkmenhistory.narod.ru/dandanakan.html 1040 г. Битва при Данданакане. Сельджуки-огузы на службе у Халифата]
- [www.vostlit.info/Texts/rus/Selguk/s1.phtml САДР АД-ДИН АЛ-ХУСАЙНИ.СООБЩЕНИЯ О СЕЛЬДЖУКСКОМ ГОСУДАРСТВЕ\\пер. З.М.Буниятова\\«Восточная Литература»]
- [www.lib.ru/INPROZ/KESTLER/hazary.txt Артур Кестлер. Тринадцатое колено. Крушение империи хазар и её наследие]
|
Это заготовка статьи о монархе, династии или её представителе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Токак
Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.– Вы пьете водку, граф? – сказала княжна Марья, и эти слова вдруг разогнали тени прошедшего.
– Расскажите же про себя, – сказала княжна Марья. – Про вас рассказывают такие невероятные чудеса.
– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?
– А я стал втрое богаче, – сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.
– Что я выиграл несомненно, – сказал он, – так это свободу… – начал он было серьезно; но раздумал продолжать, заметив, что это был слишком эгоистический предмет разговора.
