Триагрутрика
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
Слова ее были бессмысленны; но они достигли того результата, к которому она стремилась.
Графиня тяжело захлипав спрятала лицо на груди дочери, а Николай встал, схватился за голову и вышел из комнаты.
Наташа взялась за дело примирения и довела его до того, что Николай получил обещание от матери в том, что Соню не будут притеснять, и сам дал обещание, что он ничего не предпримет тайно от родителей.
С твердым намерением, устроив в полку свои дела, выйти в отставку, приехать и жениться на Соне, Николай, грустный и серьезный, в разладе с родными, но как ему казалось, страстно влюбленный, в начале января уехал в полк.
После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.
Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.
Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
Бенефисы, дурные картины, статуи, благотворительные общества, цыгане, школы, подписные обеды, кутежи, масоны, церкви, книги – никто и ничто не получало отказа, и ежели бы не два его друга, занявшие у него много денег и взявшие его под свою опеку, он бы всё роздал. В клубе не было ни обеда, ни вечера без него. Как только он приваливался на свое место на диване после двух бутылок Марго, его окружали, и завязывались толки, споры, шутки. Где ссорились, он – одной своей доброй улыбкой и кстати сказанной шуткой, мирил. Масонские столовые ложи были скучны и вялы, ежели его не было.
Когда после холостого ужина он, с доброй и сладкой улыбкой, сдаваясь на просьбы веселой компании, поднимался, чтобы ехать с ними, между молодежью раздавались радостные, торжественные крики. На балах он танцовал, если не доставало кавалера. Молодые дамы и барышни любили его за то, что он, не ухаживая ни за кем, был со всеми одинаково любезен, особенно после ужина. «Il est charmant, il n'a pas de seхе», [Он очень мил, но не имеет пола,] говорили про него.
Пьер был тем отставным добродушно доживающим свой век в Москве камергером, каких были сотни.
Как бы он ужаснулся, ежели бы семь лет тому назад, когда он только приехал из за границы, кто нибудь сказал бы ему, что ему ничего не нужно искать и выдумывать, что его колея давно пробита, определена предвечно, и что, как он ни вертись, он будет тем, чем были все в его положении. Он не мог бы поверить этому! Разве не он всей душой желал, то произвести республику в России, то самому быть Наполеоном, то философом, то тактиком, победителем Наполеона? Разве не он видел возможность и страстно желал переродить порочный род человеческий и самого себя довести до высшей степени совершенства? Разве не он учреждал и школы и больницы и отпускал своих крестьян на волю?
А вместо всего этого, вот он, богатый муж неверной жены, камергер в отставке, любящий покушать, выпить и расстегнувшись побранить легко правительство, член Московского Английского клуба и всеми любимый член московского общества. Он долго не мог помириться с той мыслью, что он есть тот самый отставной московский камергер, тип которого он так глубоко презирал семь лет тому назад.
Иногда он утешал себя мыслями, что это только так, покамест, он ведет эту жизнь; но потом его ужасала другая мысль, что так, покамест, уже сколько людей входили, как он, со всеми зубами и волосами в эту жизнь и в этот клуб и выходили оттуда без одного зуба и волоса.
В минуты гордости, когда он думал о своем положении, ему казалось, что он совсем другой, особенный от тех отставных камергеров, которых он презирал прежде, что те были пошлые и глупые, довольные и успокоенные своим положением, «а я и теперь всё недоволен, всё мне хочется сделать что то для человечества», – говорил он себе в минуты гордости. «А может быть и все те мои товарищи, точно так же, как и я, бились, искали какой то новой, своей дороги в жизни, и так же как и я силой обстановки, общества, породы, той стихийной силой, против которой не властен человек, были приведены туда же, куда и я», говорил он себе в минуты скромности, и поживши в Москве несколько времени, он не презирал уже, а начинал любить, уважать и жалеть, так же как и себя, своих по судьбе товарищей.
На Пьера не находили, как прежде, минуты отчаяния, хандры и отвращения к жизни; но та же болезнь, выражавшаяся прежде резкими припадками, была вогнана внутрь и ни на мгновенье не покидала его. «К чему? Зачем? Что такое творится на свете?» спрашивал он себя с недоумением по нескольку раз в день, невольно начиная вдумываться в смысл явлений жизни; но опытом зная, что на вопросы эти не было ответов, он поспешно старался отвернуться от них, брался за книгу, или спешил в клуб, или к Аполлону Николаевичу болтать о городских сплетнях.
«Елена Васильевна, никогда ничего не любившая кроме своего тела и одна из самых глупых женщин в мире, – думал Пьер – представляется людям верхом ума и утонченности, и перед ней преклоняются. Наполеон Бонапарт был презираем всеми до тех пор, пока он был велик, и с тех пор как он стал жалким комедиантом – император Франц добивается предложить ему свою дочь в незаконные супруги. Испанцы воссылают мольбы Богу через католическое духовенство в благодарность за то, что они победили 14 го июня французов, а французы воссылают мольбы через то же католическое духовенство о том, что они 14 го июня победили испанцев. Братья мои масоны клянутся кровью в том, что они всем готовы жертвовать для ближнего, а не платят по одному рублю на сборы бедных и интригуют Астрея против Ищущих манны, и хлопочут о настоящем Шотландском ковре и об акте, смысла которого не знает и тот, кто писал его, и которого никому не нужно. Все мы исповедуем христианский закон прощения обид и любви к ближнему – закон, вследствие которого мы воздвигли в Москве сорок сороков церквей, а вчера засекли кнутом бежавшего человека, и служитель того же самого закона любви и прощения, священник, давал целовать солдату крест перед казнью». Так думал Пьер, и эта вся, общая, всеми признаваемая ложь, как он ни привык к ней, как будто что то новое, всякий раз изумляла его. – «Я понимаю эту ложь и путаницу, думал он, – но как мне рассказать им всё, что я понимаю? Я пробовал и всегда находил, что и они в глубине души понимают то же, что и я, но стараются только не видеть ее . Стало быть так надо! Но мне то, мне куда деваться?» думал Пьер. Он испытывал несчастную способность многих, особенно русских людей, – способность видеть и верить в возможность добра и правды, и слишком ясно видеть зло и ложь жизни, для того чтобы быть в силах принимать в ней серьезное участие. Всякая область труда в глазах его соединялась со злом и обманом. Чем он ни пробовал быть, за что он ни брался – зло и ложь отталкивали его и загораживали ему все пути деятельности. А между тем надо было жить, надо было быть заняту. Слишком страшно было быть под гнетом этих неразрешимых вопросов жизни, и он отдавался первым увлечениям, чтобы только забыть их. Он ездил во всевозможные общества, много пил, покупал картины и строил, а главное читал.
| Триагрутрика | |
| Жанры | |
|---|---|
| Годы |
2004 – наши дни |
| Страна | |
| Город | |
| Другие названия |
Triagrutrika, TGK, «ТГК», TGK MC’s |
| Языки песен |
русский; несколько песен на английском |
| Лейблы |
Antrisol’ Records, Gazgolder |
| Состав |
Jahmal, Vibe, Ingushit, DJPuzaTGK |
| Бывшие участники |
MC Подъезд (Manky Monk) |
| Другие проекты |
Two Towers (Ingushit & Puza), Данилла Ice (Jahmal), Koctъ Dee (Ingushit), The October Sounds (DJPuzaTGK) |
«Триагрутрика», «ТГК» — российская рэп-группа из Челябинска, основанная в 2004 году. В 2011-м участники подписали с компанией Gazgolder дистрибьюторский и букинг-контракты.
Группой было выпущено 5 студийных альбомов: «Нелегализованные / ZдНА» (2008), «Вечерний Челябинск» (2010), «Т.Г.К.липсис» (2011), «Базирование» (2014), «TGK AK» (2016).
Содержание
Участники
- Jahmal (Артём Аверин) — MC
- Vibe (Евгений Вибе) — MC
- Ingushit aka Big Mic (Михаил Анискин) — MC
- DJ Puza (Никита Сколюхин) — MC , битмейкер
Биография
Группа «Триагрутрика» основана в Челябинске в 2004 году Артёмом Джамалом Авериным, Евгением Vibe Вибе, Михаилом Ингушетом Анискиным, Никитой DJPuzaTGK Сколюхин( Битмэйкер группы ) и Дмитрием MC Подъездом. Последний состоял в коллективе только на момент выпуска первых записей, а после ухода он, взяв псевдоним Манки Монк, вместе с Пастором Напасом образовал дуэт Taj Mahal, который впоследствии вошёл в состав коллектива «ОУ74». Название же группы объясняется так:
|
Мы просто решили взять слово, которого нет. Пока мы его не придумали, в Интернете было ноль страниц по запросу «триагрутрика». А теперь если забить в поисковике — будет много страниц. И все, что касается названия — стопроцентно относится к нам, понимаешь? Вот такой расклад. [www.rap.ru/reading/339 Джамал для Rap.ru]
|
|
Известность «ТГК» принёс выпущенный 7 июня 2010 года года альбом «Вечерний Челябинск»[1] и хит с этого альбома «Биг сити лайф», на который был снят видеоклип. Вышедший 9 мая 2011 года «Т. Г. К.липсис» лишь подтвердил успех: на этом альбоме собраны совместные песни с рядом известных в российском хип-хопе артистов. В этом же году Триагрутрика подписали контракт с ТО «Газгольдер» на организацию последними их концертов и дистрибуцию релизов.
14 декабря 2011 вышло интервью «Триагрутрики» для программы «ХипХопХит» в видеоформате[2][3][4]. В этом интервью на вопрос, были ли у участников «иконы стиля» в хип-хопе до того, как они прославились, Джамал ответил, что определённых икон не было, но тем не менее рэперы из «Триагрутрики» «действительно равнялись каждый на своих ребят», среди которых такие как Тупак, Redman, группы Wu-Tang Clan и Cypress Hill. На вопрос про то, каков должен быть идеальный текст, Ингушет дал ответ:
|
|
Он должен коснуться проблемы любви, вспомнить о родителях, а также вспомнить о друзьях, о том, чем ты занят, то, что ты любишь. … Обо всём абсолютно. Идеальный текст — это тот текст, в котором ты затронул каждую <…> злободневную тему. |
|
Джамал дополнил, что «обязательно нужно сказать, из какого ты города, из какого ты района, на какой студии пишешься, какая компания, перечислить всех участников в треке, как бы, и там ещё много всяких фишек и премудростей. Мы всё рассказывать не будем, конечно. Все свои ноу-хао…»
6 июня 2012 выходит в свет интервью с Олегом Грузом[5], в котором затронуто и происхождение псевдонимов:
Артём в возрасте 20-ти лет однажды смотрел фильм «Найти Форрестера», в котором главный герой — молодой человек по имени Джамал (Jamal), ранее игравший в баскетбол, а позже открывший своё истинное призвание — литературное творчество… Тогда Артём, впервые услышав имя «Джамал», и решает использовать его в качестве псевдонима. Никита получил свой псевдоним от друзей своего старшего брата, которые называли его Пуза. Евгений ответил, что ничего не придумывал и решил называться по фамилии.
25 августа 2012 MC из TGK выступали вместе со Смоки Мо в программе «Красная Звезда» на Первом канале с композицией «На работу»[6][7].
30 мая 2012 года у группы вышел новый релиз, третий альбом из серии Demo in da Moscow — «Demo in da Moscow 3: Knigga рифм». В этом двойном альбоме первая часть представляет собой сборник ранее изданных песен других артистов с гостевым участием членов «Триагрутрики», вторая же — новые песни.
11 февраля 2013 года был выпущен интернет-сингл «Именно ты» из сольного альбома Джамала «Тяжеловес», на песню был снят видеоклип, который содержит видеоряд, отснятый со свадьбы Артёма Аверина и Натальи Леонтьевой. Событие состоялось летом 2012 года в Челябинске.
20 апреля выходит переиздание дебютного альбома «Нелегализованные | ZдНА»[8][9].
27 апреля выходит четвёртый сольный альбом Джамала «Тяжеловес»[10][11].
30 декабря 2015 года выходит сборник Триагрутрика - Knigga Рифм 3 - Родники Урала [2015]
Дискография
Студийные альбомы
Сборники
Сольные релизы участников
Участие
|
Видеография
- Видеоклипы
- 2009 — «Wings of Style»
- 2010 — «Биг сити лайф»
- 2010 — «Акуна матата» (уч. Витя АК, Айк Дым)
- 2010 — «Провинция моя»
- 2010 — «В моём городе звёзд…»
- 2010 — «Осень весной»
- 2011 — «Чемодан лавэ» (уч. Витя АК)
- 2011 — «Куда идти после института»
- 2011 — «Приглашение на Hip-Hop All Stars 2011»
- 2011 — «На работу» (уч. Смоки Мо)
- 2012 — «Приглашение на Hip-Hop All Stars 2012»
- 2013 — «Приглашение на Hip-Hop All Stars 2013»
- 2014 — «Russian Federation» (special for BBC 1 Radio)
- 2014 — «Каменная Стена»
- 2015 — «Человек Дождя»
- 2015 — «Остаемся с вами»
- 2015 — «На восходе» (уч. Ноггано)
- Сольные видеоклипы
- 2009 — «Jurassic 25» (Jahmal)
- 2010 — «Дерьмо» (Vibe)
- 2011 — «Капелька добра» (Jahmal)
- 2013 — «Именно ты» (Jahmal)
- 2013 — «Теоретические Электродинамики» (Vibe feat. Puza)
- 2013 — «Аёуна» (DJPuzaTGK feat. Tip)
- 2013 — «Я люблю это утро» (Jahmal)[12]
- 2013 — «Стильный слэмданк» (Ingushit)
- 2015 — «Флаг» (Vibe)
Напишите отзыв о статье "Триагрутрика"
Примечания
- ↑ [www.rap.ru/review/127 Триагрутрика «Вечерний Челябинск». Рецензия. Rap.ru.]
- ↑ [hiphophit.tv/press/134444/ Анонс интервью для «Хип Хоп Хит». HipHopHit.TV.]
- ↑ [hiphophit.tv/video/134434/ Триагрутрика — интервью для «Хип Хоп Хит». Видео. HipHopHit.TV.]
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=9AolIcn2Uvs Интервью для «Хип Хоп Хит», видео.]
- ↑ [gazgolder.com/video/93/ Триагрутрика | Ответы на Вопросы. 6:40 — вопрос про псевдонимы. GazGolder.com.]
- ↑ [www.rap.ru/ru/multimedia/id-38601 «Триагрутрика» и Смоки Мо в программе «Красная звезда». Rap.ru.]
- ↑ [gazgolder.com/news/52/ ТГК и Смоки Мо в эфире 1 канала, как это было. Gazgolder.com.]
- ↑ [twitter.com/triagrutrika/status/325974511935705088 ТГК: «переиздали классику». Twitter]
- ↑ [twitter.com/triagrutrika/status/325978051982786560 ТГК: «Нелегализованные | ZдНА» (2008) на iTunes. Twitter]
- ↑ [gazgolder.com/news/128/ Jahmal «Тяжеловес». Gazgolder.com]
- ↑ [www.rap.ru/discography/422 Джамал «Тяжеловес». Rap.ru]
- ↑ [www.rap.ru/video/2725 Jahmal «Я люблю это утро». Видео. Rap.ru.]
Ссылки
- [www.triagrutrika.com/ Официальный сайт группы «Триагрутрика»]
- [www.tgk.my1.ru/ Фан-сайт группы «Триагрутрика»]
- [www.rap.ru/artist/triagrutrika Профиль «Триагрутрика» на Rap.ru]
- [www.rap.ru/ru/reading/id-39765/pg-0 Сумма впечатлений-2012. Триагрутрика. 27.12.12. Rap.ru.]
- [www.rap.ru/news/4863 Джамал рассказал историю своего рэпа. 10.10.13. Rap.ru.]
Интервью.
- Андрей Никитин. [os.colta.ru/music_modern/projects/97/details/22698/?expand=yes#expand «Триагрутрика» и обывательский рэп]. OpenSpace.ru (30.05.2011). Проверено 8 июня 2011. [www.webcitation.org/67bDo85SA Архивировано из первоисточника 12 мая 2012].
- [www.rap.ru/ru/reading/id-38991 «Дело рэпера — поговорить о рэпе»]. Rap.ru (5.10.12).
- [www.afisha.ru/article/triagrutrika_interview/ «Попроще, попонятнее, поближе к людям»]. «Афиша» (23.11.11).
- [www.rap.ru/ru/reading/id-33018/pg-1 «Триагрутрика. Самодельный рэп»]. Rap.ru (13.09.10).
| ||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Триагрутрика
– Николинька, я тебе растолкую, ты уйди – вы послушайте, мама голубушка, – говорила она матери.Слова ее были бессмысленны; но они достигли того результата, к которому она стремилась.
Графиня тяжело захлипав спрятала лицо на груди дочери, а Николай встал, схватился за голову и вышел из комнаты.
Наташа взялась за дело примирения и довела его до того, что Николай получил обещание от матери в том, что Соню не будут притеснять, и сам дал обещание, что он ничего не предпримет тайно от родителей.
С твердым намерением, устроив в полку свои дела, выйти в отставку, приехать и жениться на Соне, Николай, грустный и серьезный, в разладе с родными, но как ему казалось, страстно влюбленный, в начале января уехал в полк.
После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.
Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.
Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
Бенефисы, дурные картины, статуи, благотворительные общества, цыгане, школы, подписные обеды, кутежи, масоны, церкви, книги – никто и ничто не получало отказа, и ежели бы не два его друга, занявшие у него много денег и взявшие его под свою опеку, он бы всё роздал. В клубе не было ни обеда, ни вечера без него. Как только он приваливался на свое место на диване после двух бутылок Марго, его окружали, и завязывались толки, споры, шутки. Где ссорились, он – одной своей доброй улыбкой и кстати сказанной шуткой, мирил. Масонские столовые ложи были скучны и вялы, ежели его не было.
Когда после холостого ужина он, с доброй и сладкой улыбкой, сдаваясь на просьбы веселой компании, поднимался, чтобы ехать с ними, между молодежью раздавались радостные, торжественные крики. На балах он танцовал, если не доставало кавалера. Молодые дамы и барышни любили его за то, что он, не ухаживая ни за кем, был со всеми одинаково любезен, особенно после ужина. «Il est charmant, il n'a pas de seхе», [Он очень мил, но не имеет пола,] говорили про него.
Пьер был тем отставным добродушно доживающим свой век в Москве камергером, каких были сотни.
Как бы он ужаснулся, ежели бы семь лет тому назад, когда он только приехал из за границы, кто нибудь сказал бы ему, что ему ничего не нужно искать и выдумывать, что его колея давно пробита, определена предвечно, и что, как он ни вертись, он будет тем, чем были все в его положении. Он не мог бы поверить этому! Разве не он всей душой желал, то произвести республику в России, то самому быть Наполеоном, то философом, то тактиком, победителем Наполеона? Разве не он видел возможность и страстно желал переродить порочный род человеческий и самого себя довести до высшей степени совершенства? Разве не он учреждал и школы и больницы и отпускал своих крестьян на волю?
А вместо всего этого, вот он, богатый муж неверной жены, камергер в отставке, любящий покушать, выпить и расстегнувшись побранить легко правительство, член Московского Английского клуба и всеми любимый член московского общества. Он долго не мог помириться с той мыслью, что он есть тот самый отставной московский камергер, тип которого он так глубоко презирал семь лет тому назад.
Иногда он утешал себя мыслями, что это только так, покамест, он ведет эту жизнь; но потом его ужасала другая мысль, что так, покамест, уже сколько людей входили, как он, со всеми зубами и волосами в эту жизнь и в этот клуб и выходили оттуда без одного зуба и волоса.
В минуты гордости, когда он думал о своем положении, ему казалось, что он совсем другой, особенный от тех отставных камергеров, которых он презирал прежде, что те были пошлые и глупые, довольные и успокоенные своим положением, «а я и теперь всё недоволен, всё мне хочется сделать что то для человечества», – говорил он себе в минуты гордости. «А может быть и все те мои товарищи, точно так же, как и я, бились, искали какой то новой, своей дороги в жизни, и так же как и я силой обстановки, общества, породы, той стихийной силой, против которой не властен человек, были приведены туда же, куда и я», говорил он себе в минуты скромности, и поживши в Москве несколько времени, он не презирал уже, а начинал любить, уважать и жалеть, так же как и себя, своих по судьбе товарищей.
На Пьера не находили, как прежде, минуты отчаяния, хандры и отвращения к жизни; но та же болезнь, выражавшаяся прежде резкими припадками, была вогнана внутрь и ни на мгновенье не покидала его. «К чему? Зачем? Что такое творится на свете?» спрашивал он себя с недоумением по нескольку раз в день, невольно начиная вдумываться в смысл явлений жизни; но опытом зная, что на вопросы эти не было ответов, он поспешно старался отвернуться от них, брался за книгу, или спешил в клуб, или к Аполлону Николаевичу болтать о городских сплетнях.
«Елена Васильевна, никогда ничего не любившая кроме своего тела и одна из самых глупых женщин в мире, – думал Пьер – представляется людям верхом ума и утонченности, и перед ней преклоняются. Наполеон Бонапарт был презираем всеми до тех пор, пока он был велик, и с тех пор как он стал жалким комедиантом – император Франц добивается предложить ему свою дочь в незаконные супруги. Испанцы воссылают мольбы Богу через католическое духовенство в благодарность за то, что они победили 14 го июня французов, а французы воссылают мольбы через то же католическое духовенство о том, что они 14 го июня победили испанцев. Братья мои масоны клянутся кровью в том, что они всем готовы жертвовать для ближнего, а не платят по одному рублю на сборы бедных и интригуют Астрея против Ищущих манны, и хлопочут о настоящем Шотландском ковре и об акте, смысла которого не знает и тот, кто писал его, и которого никому не нужно. Все мы исповедуем христианский закон прощения обид и любви к ближнему – закон, вследствие которого мы воздвигли в Москве сорок сороков церквей, а вчера засекли кнутом бежавшего человека, и служитель того же самого закона любви и прощения, священник, давал целовать солдату крест перед казнью». Так думал Пьер, и эта вся, общая, всеми признаваемая ложь, как он ни привык к ней, как будто что то новое, всякий раз изумляла его. – «Я понимаю эту ложь и путаницу, думал он, – но как мне рассказать им всё, что я понимаю? Я пробовал и всегда находил, что и они в глубине души понимают то же, что и я, но стараются только не видеть ее . Стало быть так надо! Но мне то, мне куда деваться?» думал Пьер. Он испытывал несчастную способность многих, особенно русских людей, – способность видеть и верить в возможность добра и правды, и слишком ясно видеть зло и ложь жизни, для того чтобы быть в силах принимать в ней серьезное участие. Всякая область труда в глазах его соединялась со злом и обманом. Чем он ни пробовал быть, за что он ни брался – зло и ложь отталкивали его и загораживали ему все пути деятельности. А между тем надо было жить, надо было быть заняту. Слишком страшно было быть под гнетом этих неразрешимых вопросов жизни, и он отдавался первым увлечениям, чтобы только забыть их. Он ездил во всевозможные общества, много пил, покупал картины и строил, а главное читал.
