13-я Парковая улица
| 13-я Парковая улица Москва | |
| 13-я Парковая улица, напротив дома 36 | |
| Общая информация | |
|---|---|
| Страна | |
| Город | |
| Округ | |
| Район | |
| Протяжённость |
1,9 км |
| Ближайшие станции метро | |
| Номера телефонов |
463, 464, 465 |
| [maps.yandex.ru/?ll=37.812192%2C55.801612&sspn=0.000934%2C0.017174&ll=37.812192%2C55.801612&spn=0.06712%2C0.02949&z=14&l=map на Яндекс.Картах] | |
Трина́дцатая Па́рковая улица — улица в районах Восточное Измайлово и Северное Измайлово Восточного административного округа города Москвы. Берёт начало от Первомайской улицы и заканчивается у Щёлковского шоссе. Пересекает Сиреневый бульвар и Измайловский бульвар[1]. С запада примыкает Верхняя Первомайская улица. Нумерация домов начинается от Первомайской улицы[2][3].
Происхождение названия
Названа в 1949 по находящемуся неподалеку Измайловскому парку.
История
Улица образована при застройке в 1940—1950-х района Измайлово. Выделяются районы застройки 1940—1950-х (от Первомайской улицы до Измайловского бульвара) с преобладанием 5-этажных кирпичных зданий, начала 1960-х годов, застроенный типовыми панельными пятиэтажками (от Измайловского до Сиреневого бульвара), и новый жилой квартал 17-этажных панельных домов серии п-44т по чётной стороне улицы в районе между Сиреневым бульваром и Щёлковским шоссе, выстроенный в 2000—2005 годах на месте снесенных пятиэтажек.
В 1950 году 13-я Парковая улица начиналась от Нижней Первомайской улицы, от здания школы № 447 (Нижняя Первомайская, дом № 52, в настоящее время — ДЮСШ «Трудовые резервы», архитектор А.В. Попов). Обращенный на север широкий фасад здания школы и прилегающая дворовая территория архитектурно оформляли начало улицы. И вплоть до 1960-х годов 13-я Парковая улица заканчивалась на месте пересечения с Измайловским бульваром, за которым располагалась территория военного аэродрома. Аэродром переведен в другое место зимой 1959 года, и на его территории, ограниченной Измайловским бульваром и Щёлковским шоссе, в 1960 году начато массовое жилищное строительство. Большинство пятиэтажек было построено здесь в 1961—1963 годах. В эти же годы оформился сквозной проезд до Щёлковского шоссе.
Примечательные здания
- Московский театр теней (д. 10/60)
- Измайловская детская городская клиническая больница (д. 15/48)[4]
Транспорт
За несколько кварталов от начала улицы находится станция метро «Первомайская», в нескольких кварталах от конца — «Щёлковская». По улице ходит автобус 34 (на участке от Измайловского до Сиреневого бульвара).
Напишите отзыв о статье "13-я Парковая улица"
Примечания
- ↑ Улицы Москвы. Старые и новые названия. Топонимический словарь-справочник. М.: Издательский центр «Наука, техника, образование», 2003, с. 220 ISBN 5-9900013-1-2
- ↑ [moscowmap.ru/street/street1399.shtml Парковая 13-я улица на moscowmap.ru]
- ↑ [adresa.yandex.ru/search.xml?what=&where=%EF%E0%F0%EA%EE%E2%E0%FF+13+%F3%EB%E8%F6%E0 Яндекс:Адреса]
- ↑ [www.mosgorzdrav.ru/idgkb Измайловская детская городская клиническая больница на сайте Департамента здравоохранения г. Москвы]
| |||||||||||||||||
| |||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий 13-я Парковая улица
– Жена для совета, теща для привета, а нет милей родной матушки! – сказал он. – Ну, а детки есть? – продолжал он спрашивать. Отрицательный ответ Пьера опять, видимо, огорчил его, и он поспешил прибавить: – Что ж, люди молодые, еще даст бог, будут. Только бы в совете жить…– Да теперь все равно, – невольно сказал Пьер.
– Эх, милый человек ты, – возразил Платон. – От сумы да от тюрьмы никогда не отказывайся. – Он уселся получше, прокашлялся, видимо приготовляясь к длинному рассказу. – Так то, друг мой любезный, жил я еще дома, – начал он. – Вотчина у нас богатая, земли много, хорошо живут мужики, и наш дом, слава тебе богу. Сам сем батюшка косить выходил. Жили хорошо. Христьяне настоящие были. Случилось… – И Платон Каратаев рассказал длинную историю о том, как он поехал в чужую рощу за лесом и попался сторожу, как его секли, судили и отдали ь солдаты. – Что ж соколик, – говорил он изменяющимся от улыбки голосом, – думали горе, ан радость! Брату бы идти, кабы не мой грех. А у брата меньшого сам пят ребят, – а у меня, гляди, одна солдатка осталась. Была девочка, да еще до солдатства бог прибрал. Пришел я на побывку, скажу я тебе. Гляжу – лучше прежнего живут. Животов полон двор, бабы дома, два брата на заработках. Один Михайло, меньшой, дома. Батюшка и говорит: «Мне, говорит, все детки равны: какой палец ни укуси, все больно. А кабы не Платона тогда забрили, Михайле бы идти». Позвал нас всех – веришь – поставил перед образа. Михайло, говорит, поди сюда, кланяйся ему в ноги, и ты, баба, кланяйся, и внучата кланяйтесь. Поняли? говорит. Так то, друг мой любезный. Рок головы ищет. А мы всё судим: то не хорошо, то не ладно. Наше счастье, дружок, как вода в бредне: тянешь – надулось, а вытащишь – ничего нету. Так то. – И Платон пересел на своей соломе.
Помолчав несколько времени, Платон встал.
– Что ж, я чай, спать хочешь? – сказал он и быстро начал креститься, приговаривая:
– Господи, Иисус Христос, Никола угодник, Фрола и Лавра, господи Иисус Христос, Никола угодник! Фрола и Лавра, господи Иисус Христос – помилуй и спаси нас! – заключил он, поклонился в землю, встал и, вздохнув, сел на свою солому. – Вот так то. Положи, боже, камушком, подними калачиком, – проговорил он и лег, натягивая на себя шинель.
– Какую это ты молитву читал? – спросил Пьер.
– Ась? – проговорил Платон (он уже было заснул). – Читал что? Богу молился. А ты рази не молишься?
– Нет, и я молюсь, – сказал Пьер. – Но что ты говорил: Фрола и Лавра?
– А как же, – быстро отвечал Платон, – лошадиный праздник. И скота жалеть надо, – сказал Каратаев. – Вишь, шельма, свернулась. Угрелась, сукина дочь, – сказал он, ощупав собаку у своих ног, и, повернувшись опять, тотчас же заснул.
Наружи слышались где то вдалеке плач и крики, и сквозь щели балагана виднелся огонь; но в балагане было тихо и темно. Пьер долго не спал и с открытыми глазами лежал в темноте на своем месте, прислушиваясь к мерному храпенью Платона, лежавшего подле него, и чувствовал, что прежде разрушенный мир теперь с новой красотой, на каких то новых и незыблемых основах, воздвигался в его душе.
В балагане, в который поступил Пьер и в котором он пробыл четыре недели, было двадцать три человека пленных солдат, три офицера и два чиновника.
Все они потом как в тумане представлялись Пьеру, но Платон Каратаев остался навсегда в душе Пьера самым сильным и дорогим воспоминанием и олицетворением всего русского, доброго и круглого. Когда на другой день, на рассвете, Пьер увидал своего соседа, первое впечатление чего то круглого подтвердилось вполне: вся фигура Платона в его подпоясанной веревкою французской шинели, в фуражке и лаптях, была круглая, голова была совершенно круглая, спина, грудь, плечи, даже руки, которые он носил, как бы всегда собираясь обнять что то, были круглые; приятная улыбка и большие карие нежные глаза были круглые.
