Artemis (управляемая ракета)
«Artemis» (англ. — Артемида) — первый в мире детально проработанный проект ракеты «воздух-воздух». Разработан Королевскими ВВС Великобритании в 1943 году. Рассматривался как возможная мера противодействия атакам самолетов-снарядов Фау-1, но в конечном итоге было сочтено, что проект является слишком дорогим и сложным для ограниченных ресурсов Великобритании и не может быть реализован в разумное время.
История
В 1943 году, после ряда экспериментов с управляемыми по радио авиационными ракетами, Королевские ВВС Великобритании пришли к выводу, что радиокомандное управление бесперспективно для ракет «воздух-воздух». Практика показала, что оператору, управляющему ракетой с борта истребителя, чрезвычайно трудно даже в идеальных условиях визуально отслеживать её полет и направить ракету точно в цель. Кроме того, предлагавшиеся на роль авиационных прототипы управляемых ракет (де-факто, зенитные НУРС с установленной примитивной системой управления) были в итоге сочтены вообще непригодными для боевого применения.
По результатам программы, инженеры ВВС сделали вывод, что ракета «воздух-воздух» должна быть самонаводящейся и не зависящей от управления с самолета-носителя. По инициативе лейтенанта Бенсона, работавшего ранее над адаптацией систем управления к зенитным НУРС, разработка проекта самонаводящегося снаряда «воздух-воздух» была начата осенью 1943.
Проект «Артемида» был доведен до стадии рабочих чертежей, но ещё до его завершения инженеры начали высказывать сомнения в его возможностях. Главной проблемой стал недостаточный радиус действия 76-миллиметрового снаряда. Расчеты показывали, что дальность эффективного пуска «Артемиды» будет меньше чем радиус прицельного заградительного огня германских бомбардировщиков. Кроме того, в 1943 году стала уже очевидна деградация бомбардировочных сил Люфтваффе, а к 1944 году превосходство военно-воздушных сил антигитлеровской коалиции стало несомненным.
В 1944 году, после начала обстрела Великобритании ракетами «Фау-1», Королевские ВВС рассматривали «Артемиду» как возможное средство противодействия германским самолетам-снарядам. В итоге, было все же сочтено, что обычные зенитки, управляемые радарами и стреляющие снарядами с радиодетонаторами, являются достаточно надежным решением, и, самое главное — доступным немедленно: на разработку «Артемиды» до стадии практического применения потребовалось бы ещё от 6 до 12 месяцев.
Конструкция
Конструкция «Артемиды» была весьма проста и оригинальна. Она была разработана на базе 76-миллиметрового гироскопически-стабилизируемого неуправляемого реактивного снаряда. Чтобы упростить проект, и сделать ракету более дешевой, было решено отказаться от управляющего автопилота: курс «Артемиды» стабилизировался вращением ракеты в полете.
В носовой части ракеты, на вращающемся подшипнике была закреплена полуактивная радиолокационная головка самонаведения. В полете, набегающий поток воздуха раскручивал ГСН в направлении, противоположном направлению вращения корпуса ракеты. За счет вращения головки самонаведения осуществлялось коническое сканирование: антенна детектора радиоизлучения была расположена под углом в 45 градусов от оси ракеты.
Наведение ракеты осуществлялось на цель, «подсвечиваемую» радаром самолета-носителя. Когда в поле зрения непрерывно вращающейся головки самонаведения попадал самолет противника, срабатывало автоматическое реле, и расположенный непосредственно на головке самонаведения спойлер выдвигался, разворачивая ракету в нужном направлении. Когда из-за вращения ГСН цель покидала поле зрения детектора, реле размыкалось и пружинный механизм возвращал спойлер на место.
Система управления ракеты была очень простой, включая всего один детектор и один орган аэродинамического управления, объединенные в единый вращающийся блок. Так как спойлер вращался вместе с ГСН ракеты, он мог развернуть ракету в любом направлении, в котором ГСН обнаружила бы цель. Если цель находилась прямо впереди (то есть ракета двигалась точно на цель), то цель оказывалась за пределами поля зрения головки самонаведения и ракета летела прямолинейно.
Расчетный радиус действия ракеты составлял порядка 2800 метров.
Сравнение с аналогами
| Параметр | Ruhrstahl X-4 | Artemis | Hughes JB-3 Tiamat | Martin Gorgon IIA |
|---|---|---|---|---|
| Страна: |  Третий рейх
|
 Великобритания
|
 США
|
США
|
| Вес: | 60 кг | 37 кг | 281 кг | 440 кг |
| Дальность: | 3200 м | 2800 м | 10000-15000 м | 16000-20000 м |
| Наведение: | Радиокомандное ручное,
визуальное отслеживание ракеты |
Автоматическое, полуактивное
радиолокационное |
Автоматическое,
«осёдланный луч» |
Радиокомандное ручное,
телевизионное через, камеру на ракете |
| Статус на 09.05.1945: | В производстве | Рабочие чертежи | Подготовка к испытаниям | Испытания |
См. также
Напишите отзыв о статье "Artemis (управляемая ракета)"
Литература
- British Secret Projects 4: Hypersonics, Ramjets and Missiles // Chris Gibson & Tony Buttler, 2008.
|
|||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Artemis (управляемая ракета)
– Ну, ну, разом, налегни! – кричали голоса, и в темноте ночи раскачивалось с морозным треском огромное, запорошенное снегом полотно плетня. Чаще и чаще трещали нижние колья, и, наконец, плетень завалился вместе с солдатами, напиравшими на него. Послышался громкий грубо радостный крик и хохот.– Берись по двое! рочаг подавай сюда! вот так то. Куда лезешь то?
– Ну, разом… Да стой, ребята!.. С накрика!
Все замолкли, и негромкий, бархатно приятный голос запел песню. В конце третьей строфы, враз с окончанием последнего звука, двадцать голосов дружно вскрикнули: «Уууу! Идет! Разом! Навались, детки!..» Но, несмотря на дружные усилия, плетень мало тронулся, и в установившемся молчании слышалось тяжелое пыхтенье.
– Эй вы, шестой роты! Черти, дьяволы! Подсоби… тоже мы пригодимся.
Шестой роты человек двадцать, шедшие в деревню, присоединились к тащившим; и плетень, саженей в пять длины и в сажень ширины, изогнувшись, надавя и режа плечи пыхтевших солдат, двинулся вперед по улице деревни.
– Иди, что ли… Падай, эка… Чего стал? То то… Веселые, безобразные ругательства не замолкали.
– Вы чего? – вдруг послышался начальственный голос солдата, набежавшего на несущих.
– Господа тут; в избе сам анарал, а вы, черти, дьяволы, матершинники. Я вас! – крикнул фельдфебель и с размаху ударил в спину первого подвернувшегося солдата. – Разве тихо нельзя?
Солдаты замолкли. Солдат, которого ударил фельдфебель, стал, покряхтывая, обтирать лицо, которое он в кровь разодрал, наткнувшись на плетень.
– Вишь, черт, дерется как! Аж всю морду раскровянил, – сказал он робким шепотом, когда отошел фельдфебель.
– Али не любишь? – сказал смеющийся голос; и, умеряя звуки голосов, солдаты пошли дальше. Выбравшись за деревню, они опять заговорили так же громко, пересыпая разговор теми же бесцельными ругательствами.
В избе, мимо которой проходили солдаты, собралось высшее начальство, и за чаем шел оживленный разговор о прошедшем дне и предполагаемых маневрах будущего. Предполагалось сделать фланговый марш влево, отрезать вице короля и захватить его.
Когда солдаты притащили плетень, уже с разных сторон разгорались костры кухонь. Трещали дрова, таял снег, и черные тени солдат туда и сюда сновали по всему занятому, притоптанному в снегу, пространству.
Топоры, тесаки работали со всех сторон. Все делалось без всякого приказания. Тащились дрова про запас ночи, пригораживались шалашики начальству, варились котелки, справлялись ружья и амуниция.
Притащенный плетень осьмою ротой поставлен полукругом со стороны севера, подперт сошками, и перед ним разложен костер. Пробили зарю, сделали расчет, поужинали и разместились на ночь у костров – кто чиня обувь, кто куря трубку, кто, донага раздетый, выпаривая вшей.
Казалось бы, что в тех, почти невообразимо тяжелых условиях существования, в которых находились в то время русские солдаты, – без теплых сапог, без полушубков, без крыши над головой, в снегу при 18° мороза, без полного даже количества провианта, не всегда поспевавшего за армией, – казалось, солдаты должны бы были представлять самое печальное и унылое зрелище.
Напротив, никогда, в самых лучших материальных условиях, войско не представляло более веселого, оживленного зрелища. Это происходило оттого, что каждый день выбрасывалось из войска все то, что начинало унывать или слабеть. Все, что было физически и нравственно слабого, давно уже осталось назади: оставался один цвет войска – по силе духа и тела.
К осьмой роте, пригородившей плетень, собралось больше всего народа. Два фельдфебеля присели к ним, и костер их пылал ярче других. Они требовали за право сиденья под плетнем приношения дров.
– Эй, Макеев, что ж ты …. запропал или тебя волки съели? Неси дров то, – кричал один краснорожий рыжий солдат, щурившийся и мигавший от дыма, но не отодвигавшийся от огня. – Поди хоть ты, ворона, неси дров, – обратился этот солдат к другому. Рыжий был не унтер офицер и не ефрейтор, но был здоровый солдат, и потому повелевал теми, которые были слабее его. Худенький, маленький, с вострым носиком солдат, которого назвали вороной, покорно встал и пошел было исполнять приказание, но в это время в свет костра вступила уже тонкая красивая фигура молодого солдата, несшего беремя дров.
– Давай сюда. Во важно то!
Дрова наломали, надавили, поддули ртами и полами шинелей, и пламя зашипело и затрещало. Солдаты, придвинувшись, закурили трубки. Молодой, красивый солдат, который притащил дрова, подперся руками в бока и стал быстро и ловко топотать озябшими ногами на месте.
– Ах, маменька, холодная роса, да хороша, да в мушкатера… – припевал он, как будто икая на каждом слоге песни.
– Эй, подметки отлетят! – крикнул рыжий, заметив, что у плясуна болталась подметка. – Экой яд плясать!
Плясун остановился, оторвал болтавшуюся кожу и бросил в огонь.
– И то, брат, – сказал он; и, сев, достал из ранца обрывок французского синего сукна и стал обвертывать им ногу. – С пару зашлись, – прибавил он, вытягивая ноги к огню.
