Уянга
Сомон
|
Уянга (монг. Уянга) — сомон аймака Уверхангай в Монголии, с центром в поселке Онги в 61 км от столицы аймака города Арвайхээрa. Население 9,6 тысячи человек. Возник в 1931 году. Расположен на расстоянии 492 км от Улан-Батора.
Содержание
Описание
Рельеф
На территории сомона находятся:
- Жаргалант,
- Тооройгт
- Ив (3230 м)
Озёра:
- Таац,
- Найман
Климат
Климат резко-континентальный. Средняя температура января -21-22°С, июля +14-16°С. В год в среднем выпадает 250-400 мм осадков[1].
Фауна и флора
Растительность горно-степная. Восточная часть сомона занята лесом. На территории сомона водятся косули, волки, лисы, корсаки, зайцы, до последнего времени было много тарбаганов[1].
Хозяйство и культура
В сомоне имеются школа, больница. Действуют туристические базы. Сфера обслуживания представлена несколькими мастерскими. На территории сомона обнаружены золото, драгоценные камни и другие полезные ископаемые.
Статистика
Данные по: | 2007 | 2008 | 2009 | 2010 | 2011 |
---|---|---|---|---|---|
Численность постоянного населения | 10,083 | ▼9,581 | ▼9,498 | ▲9,659 | ▼ 9,593 |
Поголовье скота | 187,560 | ▲212,162 | ▲225,887 | ▼124,692 | ▲158,161 |
Напишите отзыв о статье "Уянга"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.legendtour.ru/rus/mongolia/regions/uvurkhangai-aimag.shtml Увурхангайский аймак Монголии]. Проверено 5 августа 2014.
- ↑ Өвөрхангай аймгийн Статистикийн хэлтэс. [web.nso.mn/portal/content_files/comppmedia/cpdf0x3797.pdf Сумдын эдийн засаг, нийгмийн үзүүлэлтүүд /сүүлийн 5 жилд/]. Арвайхээр 2012 он
|
Отрывок, характеризующий Уянга
Х
Вернувшись к караулке, Петя застал Денисова в сенях. Денисов в волнении, беспокойстве и досаде на себя, что отпустил Петю, ожидал его.
– Слава богу! – крикнул он. – Ну, слава богу! – повторял он, слушая восторженный рассказ Пети. – И чег'т тебя возьми, из за тебя не спал! – проговорил Денисов. – Ну, слава богу, тепег'ь ложись спать. Еще вздг'емнем до утг'а.
– Да… Нет, – сказал Петя. – Мне еще не хочется спать. Да я и себя знаю, ежели засну, так уж кончено. И потом я привык не спать перед сражением.
Петя посидел несколько времени в избе, радостно вспоминая подробности своей поездки и живо представляя себе то, что будет завтра. Потом, заметив, что Денисов заснул, он встал и пошел на двор.
На дворе еще было совсем темно. Дождик прошел, но капли еще падали с деревьев. Вблизи от караулки виднелись черные фигуры казачьих шалашей и связанных вместе лошадей. За избушкой чернелись две фуры, у которых стояли лошади, и в овраге краснелся догоравший огонь. Казаки и гусары не все спали: кое где слышались, вместе с звуком падающих капель и близкого звука жевания лошадей, негромкие, как бы шепчущиеся голоса.
Петя вышел из сеней, огляделся в темноте и подошел к фурам. Под фурами храпел кто то, и вокруг них стояли, жуя овес, оседланные лошади. В темноте Петя узнал свою лошадь, которую он называл Карабахом, хотя она была малороссийская лошадь, и подошел к ней.
– Ну, Карабах, завтра послужим, – сказал он, нюхая ее ноздри и целуя ее.
– Что, барин, не спите? – сказал казак, сидевший под фурой.
– Нет; а… Лихачев, кажется, тебя звать? Ведь я сейчас только приехал. Мы ездили к французам. – И Петя подробно рассказал казаку не только свою поездку, но и то, почему он ездил и почему он считает, что лучше рисковать своей жизнью, чем делать наобум Лазаря.
– Что же, соснули бы, – сказал казак.
– Нет, я привык, – отвечал Петя. – А что, у вас кремни в пистолетах не обились? Я привез с собою. Не нужно ли? Ты возьми.
Казак высунулся из под фуры, чтобы поближе рассмотреть Петю.
– Оттого, что я привык все делать аккуратно, – сказал Петя. – Иные так, кое как, не приготовятся, потом и жалеют. Я так не люблю.
– Это точно, – сказал казак.
– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?
– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.
– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?