ФД21-3000
Поделись знанием:
В день приезда молодых, утром, по обыкновению, княжна Марья в урочный час входила для утреннего приветствия в официантскую и со страхом крестилась и читала внутренно молитву. Каждый день она входила и каждый день молилась о том, чтобы это ежедневное свидание сошло благополучно.
Сидевший в официантской пудреный старик слуга тихим движением встал и шопотом доложил: «Пожалуйте».
Из за двери слышались равномерные звуки станка. Княжна робко потянула за легко и плавно отворяющуюся дверь и остановилась у входа. Князь работал за станком и, оглянувшись, продолжал свое дело.
Огромный кабинет был наполнен вещами, очевидно, беспрестанно употребляемыми. Большой стол, на котором лежали книги и планы, высокие стеклянные шкафы библиотеки с ключами в дверцах, высокий стол для писания в стоячем положении, на котором лежала открытая тетрадь, токарный станок, с разложенными инструментами и с рассыпанными кругом стружками, – всё выказывало постоянную, разнообразную и порядочную деятельность. По движениям небольшой ноги, обутой в татарский, шитый серебром, сапожок, по твердому налеганию жилистой, сухощавой руки видна была в князе еще упорная и много выдерживающая сила свежей старости. Сделав несколько кругов, он снял ногу с педали станка, обтер стамеску, кинул ее в кожаный карман, приделанный к станку, и, подойдя к столу, подозвал дочь. Он никогда не благословлял своих детей и только, подставив ей щетинистую, еще небритую нынче щеку, сказал, строго и вместе с тем внимательно нежно оглядев ее:
– Здорова?… ну, так садись!
Он взял тетрадь геометрии, писанную его рукой, и подвинул ногой свое кресло.
– На завтра! – сказал он, быстро отыскивая страницу и от параграфа до другого отмечая жестким ногтем.
Княжна пригнулась к столу над тетрадью.
– Постой, письмо тебе, – вдруг сказал старик, доставая из приделанного над столом кармана конверт, надписанный женскою рукой, и кидая его на стол.
Лицо княжны покрылось красными пятнами при виде письма. Она торопливо взяла его и пригнулась к нему.
– От Элоизы? – спросил князь, холодною улыбкой выказывая еще крепкие и желтоватые зубы.
– Да, от Жюли, – сказала княжна, робко взглядывая и робко улыбаясь.
– Еще два письма пропущу, а третье прочту, – строго сказал князь, – боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.
– Прочтите хоть это, mon pere, [батюшка,] – отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.
– Третье, я сказал, третье, – коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.
– Ну, сударыня, – начал старик, пригнувшись близко к дочери над тетрадью и положив одну руку на спинку кресла, на котором сидела княжна, так что княжна чувствовала себя со всех сторон окруженною тем табачным и старчески едким запахом отца, который она так давно знала. – Ну, сударыня, треугольники эти подобны; изволишь видеть, угол abc…
Княжна испуганно взглядывала на близко от нее блестящие глаза отца; красные пятна переливались по ее лицу, и видно было, что она ничего не понимает и так боится, что страх помешает ей понять все дальнейшие толкования отца, как бы ясны они ни были. Виноват ли был учитель или виновата была ученица, но каждый день повторялось одно и то же: у княжны мутилось в глазах, она ничего не видела, не слышала, только чувствовала близко подле себя сухое лицо строгого отца, чувствовала его дыхание и запах и только думала о том, как бы ей уйти поскорее из кабинета и у себя на просторе понять задачу.
Старик выходил из себя: с грохотом отодвигал и придвигал кресло, на котором сам сидел, делал усилия над собой, чтобы не разгорячиться, и почти всякий раз горячился, бранился, а иногда швырял тетрадью.
Княжна ошиблась ответом.
– Ну, как же не дура! – крикнул князь, оттолкнув тетрадь и быстро отвернувшись, но тотчас же встал, прошелся, дотронулся руками до волос княжны и снова сел.
Координаты: 55°01′39″ с. ш. 82°54′13″ в. д. / 55.027459° с. ш. 82.903677° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.027459&mlon=82.903677&zoom=14 (O)] (Я)
| ФД21-3000 | |
| Основные данные | |
|---|---|
| Страна постройки | |
| Завод | |
| Год постройки | |
| Конструкционная скорость |
85 км/ч |
| Технические данные | |
| Осевая формула | |
| Длина паровоза с тендером |
28 450 мм |
| Общий расчётный вес |
235 т |
| Длина паровоза |
15 905 мм |
| Служебный вес паровоза |
135,7 т |
| Сцепной вес |
103,9 т |
| Мощность |
до 3100 л. с. |
| Диаметр бегунковых колёс |
900 мм |
| Диаметр движущих колёс |
1500 мм |
| Диаметр поддерживающих колёс |
1050 мм |
| Давление пара в котле |
15 кгс/см² |
| Полная испаряющая поверхность нагрева котла |
247,7 м² |
| Тип пароперегревателя |
Л40 |
| Поверхность нагрева пароперегревателя |
123,5 м² |
| Тип тендера | |
| Длина тендера |
12 543 мм |
| Эксплуатация | |
| Страна | |
| Дорога | |
ФД21-3000 — советский грузовой паровоз типа 1-5-1 серии ФД21, выпущенный в 1940 году. Паровоз машиниста Николая Лунина — героя Социалистического Труда и новатора железнодорожного транспорта, за что, согласно приказу НКПС, официально носил звание «Лучший паровоз Советского Союза»[1]. В настоящее время является памятником истории и объектом культурного наследия[2].
История
Юбилейный, 3000-й, паровоз серии ФД («Феликс Дзержинский») был построен в 1940 году на Ворошиловградском паровозостроительном заводе и является 65 по счёту из паровозов модификации ФД21 (отличается конструкцией пароперегревателя)[3]. Передать его было решено на Томскую железную дорогу в депо Новосибирск, а конкретно — машинисту Николаю Лунину[4], — организатору Лунинского движения, когда часть работ по ремонту паровозов выполняют сами локомотивные бригады. Благодаря этому, увеличиваются межремонтные пробеги, что в свою очередь позволяет повысить эффективность использования паровозов. Для извещения Лунина о вручении паровоза была выслана телеграмма:
Старшему машинисту паровозного депо Новосибирск Томской железной дороги Николаю Александровичу Лунину: отмечая Вашу ценную, замечательную инициативу по увеличению объёма служебного ремонта паровоза, выполняемого силами паровозной бригады и сокращения до минимума количества записываемых пунктов ремонта паровозов на промывках, НКПС своим приказом от 28.01.41 г. Наградил Вас знаком «Почётному железнодорожнику» и передаёт Вам юбилейный 3000-й паровоз серии ФД, выпущенный Ворошиловоградским паровозостроительным заводом[5]В том же году паровоз был передан машинисту. В период начавшейся вскоре Великой Отечественной войны, «Феликс Дзержинский» № 3000 водил воинские эшелоны по Томской железной дороге. В 1942 году Лунин был награждён Сталинской премией, а в феврале 1943 года он за неё приобретает эшелон (30 вагонов) угля. Далее на своём паровозе Николай Александрович повёл этот эшелон из Новосибирска и вскоре прибыл в только что освобождённый Сталинград[1]. За этот поступок в марте он получает письмо от самого Сталина:
ст. Новосибирск Томской жел. дор.В 1945 году Лунин был назначен начальником паровозного хозяйства на Южной железной дороге, а вскоре перешёл на руководящие должности.
Машинисту тов. Лунину
Примите мой привет и благодарность Правительства Союза ССР, товарищ Лунин, за Вашу заботу о восстановлении города Сталинграда.
И. СТАЛИН
Газета «Известия», 24 марта 1943 года
Паровоз ФД21-3000 же продолжил эксплуатироваться на Томской железной дороге, а вскоре на Западно-Сибирской железной дороге, в которую влилась Томская. В 1960-х он был отстранён от работы, но сохранён. В 1980 году паровоз был установлен в Новосибирске на проспекте Димитрова неподалёку от станции Новосибирск-Главный в составе «мемориала славы труженикам тыла 1941-45 гг.». На его тендере при этом была нанесена надпись:
|
Вечная слава, Труженикам тыла обеспечившим своим самоотверженным трудом победу нашего народа в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 года |
|
- Parovoz FD21-3000.jpg
Мемориал славы труженикам тыла 1941-1945 гг.
- 1986 CPA 5771.jpg
На советской почтовой марке
Напишите отзыв о статье "ФД21-3000"
Примечания
|
Культурное наследие Российской Федерации, объект № 5400000402 |
- ↑ 1 2 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=9133 Герой Соц. Труда Лунин Николай Александрович]. Герои страны. Проверено 18 августа 2012. [www.webcitation.org/613xcSoB9 Архивировано из первоисточника 20 августа 2011].
- ↑ [kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=5400000402 Паровоз, который водил машинист—новатор Лунин Н. А.]. Министерство культуры Российской Федерации. Информационно-справочные ресурсы. Проверено 18 августа 2012. [www.webcitation.org/6B7sQYdWx Архивировано из первоисточника 3 октября 2012].
- ↑ Раков В. А. Паровозы серии ФД // Локомотивы отечественных железных дорог 1845—1955. — 1995. — С. 272—276.
- ↑ сам Лунин на то время работал на ФД20-1242 — первом ФД в Новосибирске
- ↑ [nsk.novosibdom.ru/node/2621 Паровоз Лунина. Мемориал Славы труженикам тыла 1941-45 гг.]. Архитектура Новосибирска. Проверено 18 августа 2012. [www.webcitation.org/6B7sRWWgr Архивировано из первоисточника 3 октября 2012].
Отрывок, характеризующий ФД21-3000
В Лысых Горах, имении князя Николая Андреевича Болконского, ожидали с каждым днем приезда молодого князя Андрея с княгиней; но ожидание не нарушало стройного порядка, по которому шла жизнь в доме старого князя. Генерал аншеф князь Николай Андреевич, по прозванию в обществе le roi de Prusse, [король прусский,] с того времени, как при Павле был сослан в деревню, жил безвыездно в своих Лысых Горах с дочерью, княжною Марьей, и при ней компаньонкой, m lle Bourienne. [мадмуазель Бурьен.] И в новое царствование, хотя ему и был разрешен въезд в столицы, он также продолжал безвыездно жить в деревне, говоря, что ежели кому его нужно, то тот и от Москвы полтораста верст доедет до Лысых Гор, а что ему никого и ничего не нужно. Он говорил, что есть только два источника людских пороков: праздность и суеверие, и что есть только две добродетели: деятельность и ум. Он сам занимался воспитанием своей дочери и, чтобы развивать в ней обе главные добродетели, до двадцати лет давал ей уроки алгебры и геометрии и распределял всю ее жизнь в беспрерывных занятиях. Сам он постоянно был занят то писанием своих мемуаров, то выкладками из высшей математики, то точением табакерок на станке, то работой в саду и наблюдением над постройками, которые не прекращались в его имении. Так как главное условие для деятельности есть порядок, то и порядок в его образе жизни был доведен до последней степени точности. Его выходы к столу совершались при одних и тех же неизменных условиях, и не только в один и тот же час, но и минуту. С людьми, окружавшими его, от дочери до слуг, князь был резок и неизменно требователен, и потому, не быв жестоким, он возбуждал к себе страх и почтительность, каких не легко мог бы добиться самый жестокий человек. Несмотря на то, что он был в отставке и не имел теперь никакого значения в государственных делах, каждый начальник той губернии, где было имение князя, считал своим долгом являться к нему и точно так же, как архитектор, садовник или княжна Марья, дожидался назначенного часа выхода князя в высокой официантской. И каждый в этой официантской испытывал то же чувство почтительности и даже страха, в то время как отворялась громадно высокая дверь кабинета и показывалась в напудренном парике невысокая фигурка старика, с маленькими сухими ручками и серыми висячими бровями, иногда, как он насупливался, застилавшими блеск умных и точно молодых блестящих глаз.В день приезда молодых, утром, по обыкновению, княжна Марья в урочный час входила для утреннего приветствия в официантскую и со страхом крестилась и читала внутренно молитву. Каждый день она входила и каждый день молилась о том, чтобы это ежедневное свидание сошло благополучно.
Сидевший в официантской пудреный старик слуга тихим движением встал и шопотом доложил: «Пожалуйте».
Из за двери слышались равномерные звуки станка. Княжна робко потянула за легко и плавно отворяющуюся дверь и остановилась у входа. Князь работал за станком и, оглянувшись, продолжал свое дело.
Огромный кабинет был наполнен вещами, очевидно, беспрестанно употребляемыми. Большой стол, на котором лежали книги и планы, высокие стеклянные шкафы библиотеки с ключами в дверцах, высокий стол для писания в стоячем положении, на котором лежала открытая тетрадь, токарный станок, с разложенными инструментами и с рассыпанными кругом стружками, – всё выказывало постоянную, разнообразную и порядочную деятельность. По движениям небольшой ноги, обутой в татарский, шитый серебром, сапожок, по твердому налеганию жилистой, сухощавой руки видна была в князе еще упорная и много выдерживающая сила свежей старости. Сделав несколько кругов, он снял ногу с педали станка, обтер стамеску, кинул ее в кожаный карман, приделанный к станку, и, подойдя к столу, подозвал дочь. Он никогда не благословлял своих детей и только, подставив ей щетинистую, еще небритую нынче щеку, сказал, строго и вместе с тем внимательно нежно оглядев ее:
– Здорова?… ну, так садись!
Он взял тетрадь геометрии, писанную его рукой, и подвинул ногой свое кресло.
– На завтра! – сказал он, быстро отыскивая страницу и от параграфа до другого отмечая жестким ногтем.
Княжна пригнулась к столу над тетрадью.
– Постой, письмо тебе, – вдруг сказал старик, доставая из приделанного над столом кармана конверт, надписанный женскою рукой, и кидая его на стол.
Лицо княжны покрылось красными пятнами при виде письма. Она торопливо взяла его и пригнулась к нему.
– От Элоизы? – спросил князь, холодною улыбкой выказывая еще крепкие и желтоватые зубы.
– Да, от Жюли, – сказала княжна, робко взглядывая и робко улыбаясь.
– Еще два письма пропущу, а третье прочту, – строго сказал князь, – боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.
– Прочтите хоть это, mon pere, [батюшка,] – отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.
– Третье, я сказал, третье, – коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.
– Ну, сударыня, – начал старик, пригнувшись близко к дочери над тетрадью и положив одну руку на спинку кресла, на котором сидела княжна, так что княжна чувствовала себя со всех сторон окруженною тем табачным и старчески едким запахом отца, который она так давно знала. – Ну, сударыня, треугольники эти подобны; изволишь видеть, угол abc…
Княжна испуганно взглядывала на близко от нее блестящие глаза отца; красные пятна переливались по ее лицу, и видно было, что она ничего не понимает и так боится, что страх помешает ей понять все дальнейшие толкования отца, как бы ясны они ни были. Виноват ли был учитель или виновата была ученица, но каждый день повторялось одно и то же: у княжны мутилось в глазах, она ничего не видела, не слышала, только чувствовала близко подле себя сухое лицо строгого отца, чувствовала его дыхание и запах и только думала о том, как бы ей уйти поскорее из кабинета и у себя на просторе понять задачу.
Старик выходил из себя: с грохотом отодвигал и придвигал кресло, на котором сам сидел, делал усилия над собой, чтобы не разгорячиться, и почти всякий раз горячился, бранился, а иногда швырял тетрадью.
Княжна ошиблась ответом.
– Ну, как же не дура! – крикнул князь, оттолкнув тетрадь и быстро отвернувшись, но тотчас же встал, прошелся, дотронулся руками до волос княжны и снова сел.
