Фадеев, Иван Иванович (полный кавалер ордена Славы)

Иван Иванович Фадеев
Дата рождения	8 сентября 1920(1920-09-08)
Место рождения	деревня Кротовка, Куркинская волость, Ефремовского уезда, Тульская губерния РСФСР
Дата смерти	25 июля 2002(2002-07-25) (81 год)
Место смерти	Кемеровская область Россия
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	связист
Годы службы	1943 — 1946
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Иван Иванович Фадеев — начальник радиостанции 718-го стрелкового полка (139-я стрелковая дивизия, 49-я армия, 2-й Белорусский фронт) старший сержант.

Биография

Иван Иванович Фадеев родился в деревне Кротовка Куркинской волости Ефремовского уезда Тульской губернии (в настоящее время Куркинский район, Тульской области). Окончил 7 классов школы. В 1937 году жил и работал в Москве в тресте «Мосжилстрой». Окончил ремесленное училище. Переехал в Рыбинск, где работал электрослесарем на заводе дорожных машин.

1 января 1943 года Рыбинским райвоенкоматом он был призван в ряды Красной армии, с 1 марта 1943 года на фронтах Великой Отечественной войны.

28 августа 1943 года за обеспечение беспрерывной связи командира полка с батальонами в период наступательных боёв приказом по полку рядовой Фадеев был награждён медалью «За отвагу».

28 марта 1944 года в наступательном бою у города Чаусы выполнял работу линейного надсмотрщика. Под непрерывным пулемётным и миномётным огнём 7 раз устранял повреждения линий связи, давая возможность командованию полка управлять ходом боя. В этом бою Фадеев был ранен, но с поля боя не ушёл, пока подразделения не выполнили свою боевую задачу. Приказом по 139 стрелковой дивизии от 22 апреля 1944 года он был награждён орденом Славы 3-й степени.

В сентябре 1944 года в боях на Наревском плацдарме сержант Фадеев находился с рацией в боевых порядках пехоты и со своей рацией обеспечивал бесперебойную связь с командиром полка, что дало возможность управлять ходом боя. Приказом по 49-й армии от 2 октября 1944 года он был награждён орденом Славы 2-й степени.

В январе 1945 года в наступательных боях на польский город Черск старший сержант Фадеев находился в войсках, обеспечивая напрерывную связь командира батальона с командиром полка и давая возможность командиру полка влиять на ход боя. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 апреля 1945 года он был награждён орденом Славы 1-й степени.

Демобилизовался Иван Иванович Фадеев в мае 1946 года. Работал на шахтах в Донбассе, работал на проходке тоннелей на железной дороге Абакан — Тайшет. Перед пенсией работал электромонтёром на гидрошахте «Юбилейная» в Новокузнецке Кемеровской области.

Память

• Похоронен в городе Белово Кемеровской области.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=15607 Иван Иванович Фадеев]. Сайт «Герои Страны». Проверено 28 августа 2015.

• [podvignaroda.ru Документы на сайте «Подвиг народа»]
• [encyclopedia.mil.ru/encyclopedia/gentlemens/hero.htm?id=11586420@morfHeroes В биографическом словаре]

Литература

• Фронтовики, наденьте ордена! Кемерово, 1970. С. 191—193.
• Звезды подвигов военных связистов. - УНС ВС РФ. М., 2005
• Кавалеры ордена Славы трёх степеней. Биограф.словарь. М.: Воениздат, 2000
• Полные кавалеры ордена Славы. Биографический словарь. Т. 1. М.: Воениздат, 2010

Отрывок, характеризующий Фадеев, Иван Иванович (полный кавалер ордена Славы)

Пьер поспешно достал кошелек, часы, и долго не мог снять с жирного пальца обручальное кольцо. Когда это было сделано, масон сказал:
– В знак повиновенья прошу вас раздеться. – Пьер снял фрак, жилет и левый сапог по указанию ритора. Масон открыл рубашку на его левой груди, и, нагнувшись, поднял его штанину на левой ноге выше колена. Пьер поспешно хотел снять и правый сапог и засучить панталоны, чтобы избавить от этого труда незнакомого ему человека, но масон сказал ему, что этого не нужно – и подал ему туфлю на левую ногу. С детской улыбкой стыдливости, сомнения и насмешки над самим собою, которая против его воли выступала на лицо, Пьер стоял, опустив руки и расставив ноги, перед братом ритором, ожидая его новых приказаний.
– И наконец, в знак чистосердечия, я прошу вас открыть мне главное ваше пристрастие, – сказал он.
– Мое пристрастие! У меня их было так много, – сказал Пьер.
– То пристрастие, которое более всех других заставляло вас колебаться на пути добродетели, – сказал масон.
Пьер помолчал, отыскивая.
«Вино? Объедение? Праздность? Леность? Горячность? Злоба? Женщины?» Перебирал он свои пороки, мысленно взвешивая их и не зная которому отдать преимущество.
– Женщины, – сказал тихим, чуть слышным голосом Пьер. Масон не шевелился и не говорил долго после этого ответа. Наконец он подвинулся к Пьеру, взял лежавший на столе платок и опять завязал ему глаза.
– Последний раз говорю вам: обратите всё ваше внимание на самого себя, наложите цепи на свои чувства и ищите блаженства не в страстях, а в своем сердце. Источник блаженства не вне, а внутри нас…
Пьер уже чувствовал в себе этот освежающий источник блаженства, теперь радостью и умилением переполнявший его душу.


Скоро после этого в темную храмину пришел за Пьером уже не прежний ритор, а поручитель Вилларский, которого он узнал по голосу. На новые вопросы о твердости его намерения, Пьер отвечал: «Да, да, согласен», – и с сияющею детскою улыбкой, с открытой, жирной грудью, неровно и робко шагая одной разутой и одной обутой ногой, пошел вперед с приставленной Вилларским к его обнаженной груди шпагой. Из комнаты его повели по коридорам, поворачивая взад и вперед, и наконец привели к дверям ложи. Вилларский кашлянул, ему ответили масонскими стуками молотков, дверь отворилась перед ними. Чей то басистый голос (глаза Пьера всё были завязаны) сделал ему вопросы о том, кто он, где, когда родился? и т. п. Потом его опять повели куда то, не развязывая ему глаз, и во время ходьбы его говорили ему аллегории о трудах его путешествия, о священной дружбе, о предвечном Строителе мира, о мужестве, с которым он должен переносить труды и опасности. Во время этого путешествия Пьер заметил, что его называли то ищущим, то страждущим, то требующим, и различно стучали при этом молотками и шпагами. В то время как его подводили к какому то предмету, он заметил, что произошло замешательство и смятение между его руководителями. Он слышал, как шопотом заспорили между собой окружающие люди и как один настаивал на том, чтобы он был проведен по какому то ковру. После этого взяли его правую руку, положили на что то, а левою велели ему приставить циркуль к левой груди, и заставили его, повторяя слова, которые читал другой, прочесть клятву верности законам ордена. Потом потушили свечи, зажгли спирт, как это слышал по запаху Пьер, и сказали, что он увидит малый свет. С него сняли повязку, и Пьер как во сне увидал, в слабом свете спиртового огня, несколько людей, которые в таких же фартуках, как и ритор, стояли против него и держали шпаги, направленные в его грудь. Между ними стоял человек в белой окровавленной рубашке. Увидав это, Пьер грудью надвинулся вперед на шпаги, желая, чтобы они вонзились в него. Но шпаги отстранились от него и ему тотчас же опять надели повязку. – Теперь ты видел малый свет, – сказал ему чей то голос. Потом опять зажгли свечи, сказали, что ему надо видеть полный свет, и опять сняли повязку и более десяти голосов вдруг сказали: sic transit gloria mundi. [так проходит мирская слава.]
Пьер понемногу стал приходить в себя и оглядывать комнату, где он был, и находившихся в ней людей. Вокруг длинного стола, покрытого черным, сидело человек двенадцать, всё в тех же одеяниях, как и те, которых он прежде видел. Некоторых Пьер знал по петербургскому обществу. На председательском месте сидел незнакомый молодой человек, в особом кресте на шее. По правую руку сидел итальянец аббат, которого Пьер видел два года тому назад у Анны Павловны. Еще был тут один весьма важный сановник и один швейцарец гувернер, живший прежде у Курагиных. Все торжественно молчали, слушая слова председателя, державшего в руке молоток. В стене была вделана горящая звезда; с одной стороны стола был небольшой ковер с различными изображениями, с другой было что то в роде алтаря с Евангелием и черепом. Кругом стола было 7 больших, в роде церковных, подсвечников. Двое из братьев подвели Пьера к алтарю, поставили ему ноги в прямоугольное положение и приказали ему лечь, говоря, что он повергается к вратам храма.