Финляндия на «Евровидении-2008»
Конкурс песни Евровидение 2008 | ||
---|---|---|
выстпуление в первом полуфинале | ||
Национальный отбор | ||
Страна | Финляндия | |
Дата(ы) отбора | Полуфиналы —
8 февраля 2008 | |
Выбранный артист | Teräsbetoni | |
Выбранная песня | Missä miehet ratsastaa | |
Язык песни | финский | |
Композитор(ы) | Jarkko Ahola | |
Поэт(ы) | Jarkko Ahola | |
Результаты | ||
Результат в полуфинале | 8 место, 79 очк. | |
Результат в финале | 22 место, 35 очк. | |
Другие участия: | ||
Проведение: |
Финляндию на конкурсе песни Евровидение 2008 в первом полуфинале представили Teräsbetoni с песней «Missä miehet ratsastaa». песня прошла в финал, заняв 21 место и набрав 44 очка.
Исполнитель
Teräsbetoni (с фин. — «Железобетон») — финская хеви-метал-группа, основанная в Тампере в 2002 году. Дебютный альбом Metallitotuus был выпущен в 2005 году. Стиль группы во многом напоминает ранний Manowar, сами музыканты определяют его как «Тамперский боевой метал».
Национальный отбор
Прошел в 5 раундов, последний, финальный прошел 1 марта 2008.
№ | Исполнитель | Песня |
1 | Кари Тапио | Valaise yö |
2 | Movetron | Cupido |
3 | Mikael Konttinex | Milloin |
4 | Kristian Meurman | Jos en sua saa |
5 | Teräsbetoni | Missä miehet ratsastaa |
6 | Cristal Snow | Can’t Save Me |
7 | Crumbland | Pleasure |
8 | Vuokko Hovatta | Virginia |
Голосования
В финале Финляндии самое большое (10) баллов дала Эстония
В полуфинале
|
|
В финале
|
|
Напишите отзыв о статье "Финляндия на «Евровидении-2008»"
Ссылки
- [www.eurovision.tv Официальный сайт Евровидения] (англ.)
- [esckaz.com/2008/fin.htm Финляндия на конкурсе песни Евровидение 2008]
|
Отрывок, характеризующий Финляндия на «Евровидении-2008»
Народ молчал и только все теснее и теснее нажимал друг на друга. Держать друг друга, дышать в этой зараженной духоте, не иметь силы пошевелиться и ждать чего то неизвестного, непонятного и страшного становилось невыносимо. Люди, стоявшие в передних рядах, видевшие и слышавшие все то, что происходило перед ними, все с испуганно широко раскрытыми глазами и разинутыми ртами, напрягая все свои силы, удерживали на своих спинах напор задних.– Бей его!.. Пускай погибнет изменник и не срамит имя русского! – закричал Растопчин. – Руби! Я приказываю! – Услыхав не слова, но гневные звуки голоса Растопчина, толпа застонала и надвинулась, но опять остановилась.
– Граф!.. – проговорил среди опять наступившей минутной тишины робкий и вместе театральный голос Верещагина. – Граф, один бог над нами… – сказал Верещагин, подняв голову, и опять налилась кровью толстая жила на его тонкой шее, и краска быстро выступила и сбежала с его лица. Он не договорил того, что хотел сказать.
– Руби его! Я приказываю!.. – прокричал Растопчин, вдруг побледнев так же, как Верещагин.
– Сабли вон! – крикнул офицер драгунам, сам вынимая саблю.
Другая еще сильнейшая волна взмыла по народу, и, добежав до передних рядов, волна эта сдвинула переднии, шатая, поднесла к самым ступеням крыльца. Высокий малый, с окаменелым выражением лица и с остановившейся поднятой рукой, стоял рядом с Верещагиным.
– Руби! – прошептал почти офицер драгунам, и один из солдат вдруг с исказившимся злобой лицом ударил Верещагина тупым палашом по голове.
«А!» – коротко и удивленно вскрикнул Верещагин, испуганно оглядываясь и как будто не понимая, зачем это было с ним сделано. Такой же стон удивления и ужаса пробежал по толпе.
«О господи!» – послышалось чье то печальное восклицание.
Но вслед за восклицанием удивления, вырвавшимся У Верещагина, он жалобно вскрикнул от боли, и этот крик погубил его. Та натянутая до высшей степени преграда человеческого чувства, которая держала еще толпу, прорвалось мгновенно. Преступление было начато, необходимо было довершить его. Жалобный стон упрека был заглушен грозным и гневным ревом толпы. Как последний седьмой вал, разбивающий корабли, взмыла из задних рядов эта последняя неудержимая волна, донеслась до передних, сбила их и поглотила все. Ударивший драгун хотел повторить свой удар. Верещагин с криком ужаса, заслонясь руками, бросился к народу. Высокий малый, на которого он наткнулся, вцепился руками в тонкую шею Верещагина и с диким криком, с ним вместе, упал под ноги навалившегося ревущего народа.
Одни били и рвали Верещагина, другие высокого малого. И крики задавленных людей и тех, которые старались спасти высокого малого, только возбуждали ярость толпы. Долго драгуны не могли освободить окровавленного, до полусмерти избитого фабричного. И долго, несмотря на всю горячечную поспешность, с которою толпа старалась довершить раз начатое дело, те люди, которые били, душили и рвали Верещагина, не могли убить его; но толпа давила их со всех сторон, с ними в середине, как одна масса, колыхалась из стороны в сторону и не давала им возможности ни добить, ни бросить его.
«Топором то бей, что ли?.. задавили… Изменщик, Христа продал!.. жив… живущ… по делам вору мука. Запором то!.. Али жив?»
Только когда уже перестала бороться жертва и вскрики ее заменились равномерным протяжным хрипеньем, толпа стала торопливо перемещаться около лежащего, окровавленного трупа. Каждый подходил, взглядывал на то, что было сделано, и с ужасом, упреком и удивлением теснился назад.