Флатау, Эдвард
| Эдвард Флатау | |
 | |
| Род деятельности: | |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
Эдвард Флатау (27 декабря 1868, Плоцк — 7 июня 1932, Варшава) — польский невролог, работы которого оказали большое влияние на развитие неврологии. Является основателем невропатологии в Польше, авторитет в физиологии и патологии менингита. Член Польской академии наук.
Содержание
Краткая биография
Среднюю школу окончил в 1886 году с золотой медалью. В 1892 году окончил медицинский факультет Московского университета, где на него оказали влияние психиатр Сергей Сергеевич Корсаков и невропатолог Алексей Яковлевич Кожевников. Получил докторскую степень в 1892 году и работал шесть лет в Берлине в лабораториях Эмануэля Менделя (1839—1907), Генриха Вальдейера, Германа Оппенгейма(1858—1919).
В 1894 году он написал большую работу, «Атлас человеческого мозга и пути нервных волокон», который впервые был опубликован на немецком, английском, французском и русском языках, и только в 1896 году был издан на польском. Зигмунд Фрейд считал его отличным учебным материалом[1]. В 1898—1899 годах вышло второе расширенное издание атласа, в котором он изложил своё открытие: «Закон эксцентрического расположения длинных проводников» (Закон Ауэрбаха—Флатау). За это открытие он получил в Москве в 1899 году степень доктора медицинских наук.
В 1912 году написал монографию, посвящённую мигреням, которая была переиздана только в 2007 году[2] и теперь часто цитируется в медицинской литературе — это самая известная его книга. Он одним из первых представил полную клиническую картину мигрени.
В октябре 1911 года Эдвард Флатау передал Варшавскому научному обществу основанную им при Психологическом обществе неврологическую лабораторию.
В 1913 году он организовал и возглавил при Институте экспериментальной биологии нейробиологическую лабораторию; занимался экспериментальным созданием опухолей мозга путём химического и физического воздействий на мозговую ткань; описал ряд симптомов при менингите: «Симптом Флатау» — расширение зрачков при интенсивном, быстром пассивном сгибании шеи больного.
В 1927 году Флатау, независимо от Эмиля Редлиха в Вене, описал вспышку рассеянного энцефаломиелит (болезнь Редлиха—Флатау). Флатау был убеждён, что эта болезнь была вызвана вирусом, что позднее подтвердилось.
Похоронен на Еврейском кладбище в Варшаве.
Публикации
- Флатау, Э., 1898, Законъ эксцентрическаго расположенiя длинныхъ путей въ спинномъ мозгу. Диссертацiя. Москва. 1898. 8°. стр. + 4 табл.
Напишите отзыв о статье "Флатау, Эдвард"
Примечания
- ↑ Freud S (1894) Kritische Besprechungen und literarische Anzeigen: Atlas des menschlichen Gehirns und des Faserverlaufes von Ed.
- ↑ Edward Flatau, Die Migräne, 2007. 1. Aufl. 266 S. Pb 148×210 mm, VDM Verlag Dr. Müller, ISBN 3-8364-1584-4
Ссылки
- [www.whonamedit.com/doctor.cfm/318.html Whonamedit]
Отрывок, характеризующий Флатау, Эдвард
– Non, mon cher, je fe'ai tapisse'ie, [Нет, мой милый, я посижу у стенки,] – сказал Денисов. – Разве вы не помните, как дурно я пользовался вашими уроками?– О нет! – поспешно утешая его, сказал Иогель. – Вы только невнимательны были, а вы имели способности, да, вы имели способности.
Заиграли вновь вводившуюся мазурку; Николай не мог отказать Иогелю и пригласил Соню. Денисов подсел к старушкам и облокотившись на саблю, притопывая такт, что то весело рассказывал и смешил старых дам, поглядывая на танцующую молодежь. Иогель в первой паре танцовал с Наташей, своей гордостью и лучшей ученицей. Мягко, нежно перебирая своими ножками в башмачках, Иогель первым полетел по зале с робевшей, но старательно выделывающей па Наташей. Денисов не спускал с нее глаз и пристукивал саблей такт, с таким видом, который ясно говорил, что он сам не танцует только от того, что не хочет, а не от того, что не может. В середине фигуры он подозвал к себе проходившего мимо Ростова.
– Это совсем не то, – сказал он. – Разве это польская мазу'ка? А отлично танцует. – Зная, что Денисов и в Польше даже славился своим мастерством плясать польскую мазурку, Николай подбежал к Наташе:
– Поди, выбери Денисова. Вот танцует! Чудо! – сказал он.
Когда пришел опять черед Наташе, она встала и быстро перебирая своими с бантиками башмачками, робея, одна пробежала через залу к углу, где сидел Денисов. Она видела, что все смотрят на нее и ждут. Николай видел, что Денисов и Наташа улыбаясь спорили, и что Денисов отказывался, но радостно улыбался. Он подбежал.
– Пожалуйста, Василий Дмитрич, – говорила Наташа, – пойдемте, пожалуйста.
– Да, что, увольте, г'афиня, – говорил Денисов.
– Ну, полно, Вася, – сказал Николай.
– Точно кота Ваську угова'ивают, – шутя сказал Денисов.
– Целый вечер вам буду петь, – сказала Наташа.
– Волшебница всё со мной сделает! – сказал Денисов и отстегнул саблю. Он вышел из за стульев, крепко взял за руку свою даму, приподнял голову и отставил ногу, ожидая такта. Только на коне и в мазурке не видно было маленького роста Денисова, и он представлялся тем самым молодцом, каким он сам себя чувствовал. Выждав такт, он с боку, победоносно и шутливо, взглянул на свою даму, неожиданно пристукнул одной ногой и, как мячик, упруго отскочил от пола и полетел вдоль по кругу, увлекая за собой свою даму. Он не слышно летел половину залы на одной ноге, и, казалось, не видел стоявших перед ним стульев и прямо несся на них; но вдруг, прищелкнув шпорами и расставив ноги, останавливался на каблуках, стоял так секунду, с грохотом шпор стучал на одном месте ногами, быстро вертелся и, левой ногой подщелкивая правую, опять летел по кругу. Наташа угадывала то, что он намерен был сделать, и, сама не зная как, следила за ним – отдаваясь ему. То он кружил ее, то на правой, то на левой руке, то падая на колена, обводил ее вокруг себя, и опять вскакивал и пускался вперед с такой стремительностью, как будто он намерен был, не переводя духа, перебежать через все комнаты; то вдруг опять останавливался и делал опять новое и неожиданное колено. Когда он, бойко закружив даму перед ее местом, щелкнул шпорой, кланяясь перед ней, Наташа даже не присела ему. Она с недоуменьем уставила на него глаза, улыбаясь, как будто не узнавая его. – Что ж это такое? – проговорила она.
Несмотря на то, что Иогель не признавал эту мазурку настоящей, все были восхищены мастерством Денисова, беспрестанно стали выбирать его, и старики, улыбаясь, стали разговаривать про Польшу и про доброе старое время. Денисов, раскрасневшись от мазурки и отираясь платком, подсел к Наташе и весь бал не отходил от нее.
