Фонвизины

Фонвизины
Описание герба: Герб российского дворянского рода Фонвизиных (Фон-Визиных). акварель, гуашь, бумага. Художник С. П. Панасенко, см. текст
Том и лист Общего гербовника:	[gerbovnik.ru/arms/341 III, 41]
Часть родословной книги:	VI
Подданство:
Царство Русское
Российская империя

Эта статья — о дворянском роде. О носителях фамилии см. Фонвизин.

Фонви́зины (до XVIII века писались фон Визены, затем фон Физины, написание в одно слово установлено в середине XIX в.) — русский дворянский род, происходящий от барона Берндта фон Виссин (в русифицированном варианте Петр Владимирович), рыцарь ордена меченосцев, был взят в русский плен в ходе Ливонской войны (1558—1583 годов). Место и время его пленения неизвестны. В дальнейшем фон Висин получил русское имя Петр Владимирович. Оставаясь в протестантской вере, он перешёл на воинскую службу в Москву, получив от Ивана IV поместья. Сыновья барона носили русские имена Денис, Борис и Юрий.

В период Смуты (начало XVII в.) фон Виссины оказались верны своему новому Отечеству, получив покровительство царя Василия Шуйского (1606—1610 годы), активно привлекавшего служилых иноземцев и наёмников к вооруженной борьбе за престол.

В период польской интервенции 1610—1617 годов и обороны Москвы отличился Денис Петрович (Берндтович) фон Виссин, названный в жалованной грамоте Михаила Фёдоровича «немецким ротмистром», стоявшим крепко и мужественно в боях и на приступах. За верность московскому государству ему были жалованы поместья и прибавка к окладу. В дальнейшем Д. П. фон Виссин служил в конных полках «нового строя» — будущий основе регулярной армии. Он упомянут в 1622 году на городовой службе в Угличе и в Коломне, а в 1628 году в Большом полку в Туле в чине ротмистра — командира отряда поместных немцев.

Сыновья Д. П. фон Виссина пошли по стопам отца, а средний — Денис Денисович фон Висин (отметим факт изменения написания фамилии) дослужился в 60-е годы до чина рейтарского полковника. Фон Висинов, Афанасий Денисович — самарский воевода.

Фонвизины в четвёртом поколении приняли православие. Представители рода были жалованы поместьями и грамотами. К этому роду принадлежат: Иван Андреевич, первый начавший писать свою фамилию «фон-Визин»(женат на Екатерине Васильевне Дмитриевой-Мамоновой, дочери графа и адмирала В. А. Дмитриева-Мамонова и Грушецкой), и его сыновья Денис Иванович, известный русский писатель и учёный Павел Иванович.

Описание герба

В зелёном поле щита три (две вверху, одна внизу — треугольником от верхних углов к средине нижней части поля) золотые улитки.

В нашлемнике, сверх дворянской короны, эмблема фамилии — золотая улитка (в описании герба названная «змеем, свернувшимся в клубок») — повторена между развернутыми зелёными листьями. Намёт зелёный с красным, подложен золотом. Герб рода фон Визиных внесён в Часть 3 Общего гербовника дворянских родов Всероссийской империи, стр. 41.

Ссылки

• Фонвизины // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [www.russianfamily.ru/f/fonvizin.html История русских родов: Фонвизины дворяне]
• [www.oldmikk.ru/Page3_let_december_drevo1.html Родословие Фон-Визиных]

Отрывок, характеризующий Фонвизины

– Да, очень часто. И знаете вы новую манеру ухаживать? – с веселой улыбкой сказал Пьер, видимо находясь в том веселом духе добродушной насмешки, за который он так часто в дневнике упрекал себя.
– Нет, – сказала княжна Марья.
– Теперь чтобы понравиться московским девицам – il faut etre melancolique. Et il est tres melancolique aupres de m lle Карагин, [надо быть меланхоличным. И он очень меланхоличен с m elle Карагин,] – сказал Пьер.
– Vraiment? [Право?] – сказала княжна Марья, глядя в доброе лицо Пьера и не переставая думать о своем горе. – «Мне бы легче было, думала она, ежели бы я решилась поверить кому нибудь всё, что я чувствую. И я бы желала именно Пьеру сказать всё. Он так добр и благороден. Мне бы легче стало. Он мне подал бы совет!»
– Пошли бы вы за него замуж? – спросил Пьер.
– Ах, Боже мой, граф, есть такие минуты, что я пошла бы за всякого, – вдруг неожиданно для самой себя, со слезами в голосе, сказала княжна Марья. – Ах, как тяжело бывает любить человека близкого и чувствовать, что… ничего (продолжала она дрожащим голосом), не можешь для него сделать кроме горя, когда знаешь, что не можешь этого переменить. Тогда одно – уйти, а куда мне уйти?…
– Что вы, что с вами, княжна?
Но княжна, не договорив, заплакала.
– Я не знаю, что со мной нынче. Не слушайте меня, забудьте, что я вам сказала.
Вся веселость Пьера исчезла. Он озабоченно расспрашивал княжну, просил ее высказать всё, поверить ему свое горе; но она только повторила, что просит его забыть то, что она сказала, что она не помнит, что она сказала, и что у нее нет горя, кроме того, которое он знает – горя о том, что женитьба князя Андрея угрожает поссорить отца с сыном.
– Слышали ли вы про Ростовых? – спросила она, чтобы переменить разговор. – Мне говорили, что они скоро будут. Andre я тоже жду каждый день. Я бы желала, чтоб они увиделись здесь.
– А как он смотрит теперь на это дело? – спросил Пьер, под он разумея старого князя. Княжна Марья покачала головой.
– Но что же делать? До года остается только несколько месяцев. И это не может быть. Я бы только желала избавить брата от первых минут. Я желала бы, чтобы они скорее приехали. Я надеюсь сойтись с нею. Вы их давно знаете, – сказала княжна Марья, – скажите мне, положа руку на сердце, всю истинную правду, что это за девушка и как вы находите ее? Но всю правду; потому что, вы понимаете, Андрей так много рискует, делая это против воли отца, что я бы желала знать…
Неясный инстинкт сказал Пьеру, что в этих оговорках и повторяемых просьбах сказать всю правду, выражалось недоброжелательство княжны Марьи к своей будущей невестке, что ей хотелось, чтобы Пьер не одобрил выбора князя Андрея; но Пьер сказал то, что он скорее чувствовал, чем думал.
– Я не знаю, как отвечать на ваш вопрос, – сказал он, покраснев, сам не зная от чего. – Я решительно не знаю, что это за девушка; я никак не могу анализировать ее. Она обворожительна. А отчего, я не знаю: вот всё, что можно про нее сказать. – Княжна Марья вздохнула и выражение ее лица сказало: «Да, я этого ожидала и боялась».
– Умна она? – спросила княжна Марья. Пьер задумался.
– Я думаю нет, – сказал он, – а впрочем да. Она не удостоивает быть умной… Да нет, она обворожительна, и больше ничего. – Княжна Марья опять неодобрительно покачала головой.
– Ах, я так желаю любить ее! Вы ей это скажите, ежели увидите ее прежде меня.
– Я слышал, что они на днях будут, – сказал Пьер.