Фульдские анналы

Фульдские анналы (лат. Annales Fuldenses) — анналы, освещающие историю Франкского государства с 680 по 901 год. Наиболее ценной является часть с 838 года, описывающая события в Восточно-франкском королевстве. Анналы получили название по месту, где была составлена их бо́льшая часть и где хранилась их рукопись — Фульдскому монастырю.

Авторство

В соответствии с тем, что авторов Фульдских анналов было несколько, сочинение принято делить на ряд частей. Предполагается, что автором первой части был Эйнхард. Вторая часть Фульдских анналов составлена работавшим в Майнце Рудольфом Фульдским. Третья часть Фульдских анналов — продолжение анналов Рудольфа, написано его учеником, монахом Фульдского монастыря Мейнхардом.

Содержание

Первая часть описывает события до 838 года. Она является компиляцией из Лоршских и других ранних анналов, а с 741 года основным источником являются Анналы королевства франков. Это наименее ценная часть анналов, так как её первоисточники дошли до нашего времени.

«Когда знатные люди измерили территорию империи и разделили её на три части, в августе в одном из городов Галлии, называемом Верден, собрались три короля и поделили империю. Людовик получил восточную часть, Карл — западную, а старший по возрасту, Лотарь — часть, лежащую между ними. После того, как они заключили мир и клятвой подтвердили его, они отправились каждый в свою область, чтобы защищать её и поддерживать порядок.»

Фульдские анналы о Верденском договоре 843 года.

Вторая часть Фульдских анналов освещает события 838—864 годов. Первые годы описаны ретроспективно, затем идут погодовые записи. Это уже полностью самостоятельное сочинение, ещё описывающее историю всего Франкского государства, однако исключительно с позиции королей Восточно-франкского королевства. В ней главной темой является борьба короля Людовика II Немецкого за гегемонию на пространстве бывшей империи Людовика I Благочестивого. Она содержит призывы к новому объединению Франкского государства под властью королей Восточно-франкского королевства. Кроме этого освещаются внутренние события и борьба с норманнами. Начиная с 860 года описываются преимущественно события в восточной части бывшего Франкского государства.

Третья часть Фульдских анналов описывает события 864—882 годов. В этой части анналов внимание автора уже полностью сосредоточено на событиях в Восточно-франкском королевстве, упоминания о событиях вне его очень редки. После 882 года Фульдские анналы распадаются на два самостоятельных продолжения, названные, по месту их создания, Майнцским и Баварским.

Майнцское продолжение (до 887 года) написано лицом, близким к архиепископу Лиутберту. Интересы автора сосредоточены на Франконии. События трактуются им с точки зрения интересов королей Восточно-франкского королевства.

Баварское продолжение (до 901 года) составлено в Регенсбурге. В этой части так же представлена история только Восточно-франкского королевства, а на первый план выходят отношения со славянами, данами и венграми.

Значение анналов

Фульдские анналы являются главным источником по истории Восточно-франкского королевства, тем же, чем для Западно-франкского королевства являются Сен-Бертинские анналы. Дополненные сведениями из хроники Регинона Прюмского, анналы представляют полную картину истории восточной части Франкского государства в период правления здесь династии Каролингов.

Издания

На латинском языке.

• [mdz10.bib-bvb.de/~db/bsb00000868/images/index.html?id=00000868&nativeno=337 Annales Fuldenses]. — Monumenta Germaniae Historica. SS. — Hannover: Impensis Bibliopolii Avlici Hahniani, 1826. — Т. I. — P. 337—415. — 660 p.
• [www.archive.org/details/annalesfuldenses00einhuoft Annales Fuldenses]. — Monumenta Germaniae Historica. SSrG in us. scol. — Hannover: Impensis Bibliopolii Hahniani, 1891. — 152 p.

На русском языке.

• [www.vostlit.info/Texts/rus17/Ann_Fuld/frametext1.htm Фульдские анналы. Годы 829—863]. Восточная литература. Проверено 1 декабря 2010. [www.webcitation.org/666vEpHvl Архивировано из первоисточника 12 марта 2012].

Литература

• Люблинская А. Д. Источниковедение истории средних веков. — Ленинград: Издательство Ленинградского университета, 1955. — С. 86. — 374 с.
• Советская историческая энциклопедия. Т.15. Стб. 460.

Отрывок, характеризующий Фульдские анналы

Охотники отбили лисицу и долго, не тороча, стояли пешие. Около них на чумбурах стояли лошади с своими выступами седел и лежали собаки. Охотники махали руками и что то делали с лисицей. Оттуда же раздался звук рога – условленный сигнал драки.
– Это Илагинский охотник что то с нашим Иваном бунтует, – сказал стремянный Николая.
Николай послал стремяного подозвать к себе сестру и Петю и шагом поехал к тому месту, где доезжачие собирали гончих. Несколько охотников поскакало к месту драки.
Николай слез с лошади, остановился подле гончих с подъехавшими Наташей и Петей, ожидая сведений о том, чем кончится дело. Из за опушки выехал дравшийся охотник с лисицей в тороках и подъехал к молодому барину. Он издалека снял шапку и старался говорить почтительно; но он был бледен, задыхался, и лицо его было злобно. Один глаз был у него подбит, но он вероятно и не знал этого.
– Что у вас там было? – спросил Николай.
– Как же, из под наших гончих он травить будет! Да и сука то моя мышастая поймала. Поди, судись! За лисицу хватает! Я его лисицей ну катать. Вот она, в тороках. А этого хочешь?… – говорил охотник, указывая на кинжал и вероятно воображая, что он всё еще говорит с своим врагом.
Николай, не разговаривая с охотником, попросил сестру и Петю подождать его и поехал на то место, где была эта враждебная, Илагинская охота.
Охотник победитель въехал в толпу охотников и там, окруженный сочувствующими любопытными, рассказывал свой подвиг.
Дело было в том, что Илагин, с которым Ростовы были в ссоре и процессе, охотился в местах, по обычаю принадлежавших Ростовым, и теперь как будто нарочно велел подъехать к острову, где охотились Ростовы, и позволил травить своему охотнику из под чужих гончих.
Николай никогда не видал Илагина, но как и всегда в своих суждениях и чувствах не зная середины, по слухам о буйстве и своевольстве этого помещика, всей душой ненавидел его и считал своим злейшим врагом. Он озлобленно взволнованный ехал теперь к нему, крепко сжимая арапник в руке, в полной готовности на самые решительные и опасные действия против своего врага.
Едва он выехал за уступ леса, как он увидал подвигающегося ему навстречу толстого барина в бобровом картузе на прекрасной вороной лошади, сопутствуемого двумя стремянными.
Вместо врага Николай нашел в Илагине представительного, учтивого барина, особенно желавшего познакомиться с молодым графом. Подъехав к Ростову, Илагин приподнял бобровый картуз и сказал, что очень жалеет о том, что случилось; что велит наказать охотника, позволившего себе травить из под чужих собак, просит графа быть знакомым и предлагает ему свои места для охоты.
Наташа, боявшаяся, что брат ее наделает что нибудь ужасное, в волнении ехала недалеко за ним. Увидав, что враги дружелюбно раскланиваются, она подъехала к ним. Илагин еще выше приподнял свой бобровый картуз перед Наташей и приятно улыбнувшись, сказал, что графиня представляет Диану и по страсти к охоте и по красоте своей, про которую он много слышал.
Илагин, чтобы загладить вину своего охотника, настоятельно просил Ростова пройти в его угорь, который был в версте, который он берег для себя и в котором было, по его словам, насыпано зайцев. Николай согласился, и охота, еще вдвое увеличившаяся, тронулась дальше.
Итти до Илагинского угоря надо было полями. Охотники разровнялись. Господа ехали вместе. Дядюшка, Ростов, Илагин поглядывали тайком на чужих собак, стараясь, чтобы другие этого не замечали, и с беспокойством отыскивали между этими собаками соперниц своим собакам.
Ростова особенно поразила своей красотой небольшая чистопсовая, узенькая, но с стальными мышцами, тоненьким щипцом (мордой) и на выкате черными глазами, краснопегая сучка в своре Илагина. Он слыхал про резвость Илагинских собак, и в этой красавице сучке видел соперницу своей Милке.
В середине степенного разговора об урожае нынешнего года, который завел Илагин, Николай указал ему на его краснопегую суку.
– Хороша у вас эта сучка! – сказал он небрежным тоном. – Резва?
– Эта? Да, эта – добрая собака, ловит, – равнодушным голосом сказал Илагин про свою краснопегую Ерзу, за которую он год тому назад отдал соседу три семьи дворовых. – Так и у вас, граф, умолотом не хвалятся? – продолжал он начатый разговор. И считая учтивым отплатить молодому графу тем же, Илагин осмотрел его собак и выбрал Милку, бросившуюся ему в глаза своей шириной.
– Хороша у вас эта чернопегая – ладна! – сказал он.
– Да, ничего, скачет, – отвечал Николай. «Вот только бы побежал в поле матёрый русак, я бы тебе показал, какая эта собака!» подумал он, и обернувшись к стремянному сказал, что он дает рубль тому, кто подозрит, т. е. найдет лежачего зайца.