Фельдман, Фёдор Александрович

Фёдор Александрович Фельдман
Дата рождения	10 декабря 1835(1835-12-10)
Дата смерти	2 февраля 1902(1902-02-02) (66 лет)
Место смерти	Санкт-Петербург
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Род войск	Генеральный штаб
Годы службы	1853—1902
Звание	генерал от инфантерии
Командовал	Александровский лицей
Награды и премии	Орден Святого Станислава 3-й ст. (1860), Орден Святой Анны 3-й ст. (1863), Орден Святого Станислава 2-й ст. (1865), Орден Святого Владимира 4-й ст. (1867), Орден Святой Анны 2-й ст. (1869), Орден Святого Владимира 3-й ст. (1871), Орден Святого Станислава 1-й ст. (1879), Орден Святой Анны 1-й ст. (1882), Орден Святого Владимира 2-й ст. (1885), Орден Белого орла (1891)

Фёдор Александрович фон Фельдман (10 декабря 1835 — 2 февраля 1902) — управляющий делами Военно-учёного комитета Главного штаба, директор Императорского Александровского лицея, почётный опекун Опекунского совета учреждений Императрицы Марии, генерал от инфантерии.

Биография

Из дворян. Родился 10 декабря 1835 года. Образование получил сначала в Пажеском корпусе, а затем в Николаевской академии генерального штаба. После её окончания в чине капитана, занял место старшего помощника начальника военно-учебного отдела при главном управлении Генерального штаба, а через год был назначен начальником этого отдела. В 1872 году был назначен флигель-адъютантом к Его Величеству, а в 1878 году произведен в генерал-майоры, с назначением в Свиту Его Величества.

С 1876 года был командирован в Вену, где до 1881 года состоял военным агентом при посольстве. Вернувшись оттуда, он вновь стал управлять делами военно-учебного комитета, состоя в то же время членом комитета по мобилизации войск. В 1896 году назначен директором Императорского Александровского лицея и членом военного-ученого комитета главного штаба. По инициативе и под редакцией Фельдмана издан был «Систематический сборник очерков по отечествоведению» 1898 г., составленный профессорами и преподавателями лицея и посторонними специалистами.

В последние годы жизни, в качестве почетного опекуна, Фельдман состоял попечителем Александро-Мариинского училища слепых и мастерской для взрослых имени К. К. Грота.

Скончался в Санкт-Петербурге 2 февраля 1902 года. Похоронен на Смоленском лютеранском кладбище (могила не сохранилась).

Труды

• Итальянская война 1859 года / С нем. соч., сост. при Воен.-ист. отд-нии Прус. ген. штаба, пер. Ген. штаба кап. Фельдманом Санкт-Петербург : тип. Деп. Ген. штаба, 1862
• Очерки Австро-прусской войны в 1866 году : С большим план. Кениггрецкого поля сражения / Сост. М. Драгомиров при содействии Ф. А. Фельдмана Санкт-Петербург : тип. Деп. уделов, 1867
• Военный орден святого великомученика и победоносца Георгия. 1769—1869 : [Историч. очерк] Санкт-Петербург : Воен. тип., 1869
• Балканы / Сост. Ген. штаба полк. Г. И. Бобриков и флигель-адъютант Ф. А. Фельдман; Под ред. ген.-лейт. Н. Н. Обручева, упр. делами Воен.-учен. ком. и проф. воен. статистики Санкт-Петербург : тип. 2-го отд. Собств. е. и. в. канцелярии, 1877
• Вести из экспедиции В. И. Роборовского : [Письмо… ген.-лейт. Ф. А. Фельдману Санкт-Петербург : тип. А. С. Суворина, [1895]
• Систематический сборник очерков по отечествоведению / Сост.: М. Н. Беклемишев, В. Ф. Дерюжинский, Н. А. Карышев и др. под ред. ген.-лейт. Ф. А. Фельдмана. Ч. 1-2 Санкт-Петербург : Александр. лицей, 1898

Ссылки

• [regiment.ru/bio/F/50.htm# Биография на сайте Русская Императорская армия]

Литература

• Фельдман, Федор Александрович // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Волков С. В. Генералитет Российской империи. Энциклопедический словарь генералов и адмиралов от Петра I до Николая II. Т. 2. Л — Я. — М., 2009. — С. 637. — ISBN 978-5-9524-4167-5
• [dlib.rsl.ru/viewer/01004161228#?page=1286 Альманах современных русских государственных деятелей]. — СПб.: Тип. Исидора Гольдберга, 1897. — С. 1226.
• Лурье В. М., Кочик В. А. ГРУ: дела и люди. — СПб: Издательский дом «Нева», М.: «Олма-пресс», 2002—640 стр. — [books.google.ru/books?id=ntdwNtWguWEC&pg=PA99&dq=%D0%A4%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D0%B4%D0%BC%D0%B0%D0%BD+%D0%A4%D0%B5%D0%B4%D0%BE%D1%80+%D0%90%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%81%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87&hl=ru&sa=X&ei=fjeMUIGEN8il4gSGiICgBw&ved=0CDgQ6AEwAg#v=onepage&q=%D0%A4%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D0%B4%D0%BC%D0%B0%D0%BD%20%D0%A4%D0%B5%D0%B4%D0%BE%D1%80%20%D0%90%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%81%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87&f=false С. 99] ISBN 5-7654-1499-0 , ISBN 5-224-03528-7
• Список генералам по старшинству. Составлен по 1 сентября 1901 года. — СПб., 1901. — С. 139.
• Глиноецкий Н. П. Исторический очерк Николаевской академии Генерального штаба. — СПб., 1882. — Прил., с. 89.

Отрывок, характеризующий Фельдман, Фёдор Александрович

– N'est ce pas qu'il est admirable – Duport? [Неправда ли, Дюпор восхитителен?] – сказала Элен, обращаясь к ней.
– Oh, oui, [О, да,] – отвечала Наташа.


В антракте в ложе Элен пахнуло холодом, отворилась дверь и, нагибаясь и стараясь не зацепить кого нибудь, вошел Анатоль.
– Позвольте мне вам представить брата, – беспокойно перебегая глазами с Наташи на Анатоля, сказала Элен. Наташа через голое плечо оборотила к красавцу свою хорошенькую головку и улыбнулась. Анатоль, который вблизи был так же хорош, как и издали, подсел к ней и сказал, что давно желал иметь это удовольствие, еще с Нарышкинского бала, на котором он имел удовольствие, которое не забыл, видеть ее. Курагин с женщинами был гораздо умнее и проще, чем в мужском обществе. Он говорил смело и просто, и Наташу странно и приятно поразило то, что не только не было ничего такого страшного в этом человеке, про которого так много рассказывали, но что напротив у него была самая наивная, веселая и добродушная улыбка.
Курагин спросил про впечатление спектакля и рассказал ей про то, как в прошлый спектакль Семенова играя, упала.
– А знаете, графиня, – сказал он, вдруг обращаясь к ней, как к старой давнишней знакомой, – у нас устраивается карусель в костюмах; вам бы надо участвовать в нем: будет очень весело. Все сбираются у Карагиных. Пожалуйста приезжайте, право, а? – проговорил он.
Говоря это, он не спускал улыбающихся глаз с лица, с шеи, с оголенных рук Наташи. Наташа несомненно знала, что он восхищается ею. Ей было это приятно, но почему то ей тесно и тяжело становилось от его присутствия. Когда она не смотрела на него, она чувствовала, что он смотрел на ее плечи, и она невольно перехватывала его взгляд, чтоб он уж лучше смотрел на ее глаза. Но, глядя ему в глаза, она со страхом чувствовала, что между им и ей совсем нет той преграды стыдливости, которую она всегда чувствовала между собой и другими мужчинами. Она, сама не зная как, через пять минут чувствовала себя страшно близкой к этому человеку. Когда она отворачивалась, она боялась, как бы он сзади не взял ее за голую руку, не поцеловал бы ее в шею. Они говорили о самых простых вещах и она чувствовала, что они близки, как она никогда не была с мужчиной. Наташа оглядывалась на Элен и на отца, как будто спрашивая их, что такое это значило; но Элен была занята разговором с каким то генералом и не ответила на ее взгляд, а взгляд отца ничего не сказал ей, как только то, что он всегда говорил: «весело, ну я и рад».
В одну из минут неловкого молчания, во время которых Анатоль своими выпуклыми глазами спокойно и упорно смотрел на нее, Наташа, чтобы прервать это молчание, спросила его, как ему нравится Москва. Наташа спросила и покраснела. Ей постоянно казалось, что что то неприличное она делает, говоря с ним. Анатоль улыбнулся, как бы ободряя ее.
– Сначала мне мало нравилась, потому что, что делает город приятным, ce sont les jolies femmes, [хорошенькие женщины,] не правда ли? Ну а теперь очень нравится, – сказал он, значительно глядя на нее. – Поедете на карусель, графиня? Поезжайте, – сказал он, и, протянув руку к ее букету и понижая голос, сказал: – Vous serez la plus jolie. Venez, chere comtesse, et comme gage donnez moi cette fleur. [Вы будете самая хорошенькая. Поезжайте, милая графиня, и в залог дайте мне этот цветок.]
Наташа не поняла того, что он сказал, так же как он сам, но она чувствовала, что в непонятных словах его был неприличный умысел. Она не знала, что сказать и отвернулась, как будто не слыхала того, что он сказал. Но только что она отвернулась, она подумала, что он тут сзади так близко от нее.
«Что он теперь? Он сконфужен? Рассержен? Надо поправить это?» спрашивала она сама себя. Она не могла удержаться, чтобы не оглянуться. Она прямо в глаза взглянула ему, и его близость и уверенность, и добродушная ласковость улыбки победили ее. Она улыбнулась точно так же, как и он, глядя прямо в глаза ему. И опять она с ужасом чувствовала, что между ним и ею нет никакой преграды.
Опять поднялась занавесь. Анатоль вышел из ложи, спокойный и веселый. Наташа вернулась к отцу в ложу, совершенно уже подчиненная тому миру, в котором она находилась. Всё, что происходило перед ней, уже казалось ей вполне естественным; но за то все прежние мысли ее о женихе, о княжне Марье, о деревенской жизни ни разу не пришли ей в голову, как будто всё то было давно, давно прошедшее.
В четвертом акте был какой то чорт, который пел, махая рукою до тех пор, пока не выдвинули под ним доски, и он не опустился туда. Наташа только это и видела из четвертого акта: что то волновало и мучило ее, и причиной этого волнения был Курагин, за которым она невольно следила глазами. Когда они выходили из театра, Анатоль подошел к ним, вызвал их карету и подсаживал их. Подсаживая Наташу, он пожал ей руку выше локтя. Наташа, взволнованная и красная, оглянулась на него. Он, блестя своими глазами и нежно улыбаясь, смотрел на нее.

Только приехав домой, Наташа могла ясно обдумать всё то, что с ней было, и вдруг вспомнив князя Андрея, она ужаснулась, и при всех за чаем, за который все сели после театра, громко ахнула и раскрасневшись выбежала из комнаты. – «Боже мой! Я погибла! сказала она себе. Как я могла допустить до этого?» думала она. Долго она сидела закрыв раскрасневшееся лицо руками, стараясь дать себе ясный отчет в том, что было с нею, и не могла ни понять того, что с ней было, ни того, что она чувствовала. Всё казалось ей темно, неясно и страшно. Там, в этой огромной, освещенной зале, где по мокрым доскам прыгал под музыку с голыми ногами Duport в курточке с блестками, и девицы, и старики, и голая с спокойной и гордой улыбкой Элен в восторге кричали браво, – там под тенью этой Элен, там это было всё ясно и просто; но теперь одной, самой с собой, это было непонятно. – «Что это такое? Что такое этот страх, который я испытывала к нему? Что такое эти угрызения совести, которые я испытываю теперь»? думала она.