Каторжные централы России

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Централ»)
Перейти к: навигация, поиск

Центра́л (уст.) — центральная тюрьма.





История

Каторжные централы появились в Российской империи в XIX веке в результате реформы полиции и тюремной системы России. До 1879 года в России отсутствовало централизованное управление местами заключения. В результате реформы была создана единая общегосударственная тюремная система. Были созданы тюрьмы трёх типов:

  1. Крупные тюрьмы с центральным подчинением (так называемые «централы»), такие как Александровский централ около Иркутска и др., подчинённые непосредственно Главному тюремному управлению; ему же были переданы Петропавловская и Шлиссельбургская крепости, ранее бывшие в ведении III отделения;
  2. Тюрьмы общего типа, подчинённые губернским тюремным инспекциям;
  3. Каторжные тюрьмы.

К концу XIX века в России существовали следующие тюрьмы-централы: Александровский (в селе Александровское, близ Иркутска), Илецкий, Иркутский, Николаевский, Нерчинские (Горно-Зерентуйский, Акатуйский и др.), Новоборисоглебский[1], Новобелгородский[2], Тобольский, Усть-Каменогорский, Усть-Кутский, Харьковский, Псковский, Рижский.

Закон от 18 апреля 1869 года

По закону от 18 апреля 1869 года, который продолжал действовать и после 1879 года, в Сибирь на каторжные работы направлялись только осужденные в Сибири и зауральских частях Пермской и Оренбургской губерний, а все прочие, приговоренные к каторге, помещались в каторжных тюрьмах — Новоборисоглебской, Новобелгородской, Илецкой, Виленской, Пермской, Симбирской и Псковской, двух тобольских и Александровской близ Иркутска. Каких бы то ни было работ в этих тюрьмах не производилось.

В 1893 году были упразднены последние каторжные тюрьмы, существовавшие в Европейской России — каторжные централы Илецкий, Новоборисоглебский, Новобелгородский были закрыты, а вместо них были учреждены арестантские отделения.[3]

В годы столыпинских репрессий 1906—1911 годов ряд уже существовавших тюрем был преобразован в каторжные централы — Шлиссельбургский, Вологодский, Московский (Бутырская тюрьма), Владимирский, Новониколаевский (Херсонская губерния), Орловский, Смоленский, Ярославский.

Особенно тяжелыми условиями и зверствами по отношению к каторжанам отличался Орловский централ. В марте 1917 года, после свержения самодержавия, каторга в России была упразднена, вместе с ней были упразднены и централы.

Напишите отзыв о статье "Каторжные централы России"

Примечания

  1. ↑ Переименована в Печенежскую центральную тюрьму в 1892 г.
  2. ↑ Переименована в Андреевскую центральную тюрьму в 1892 г.
  3. ↑ Каторга, каторжные работы // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Литература

  • Гернет М. Н., История царской тюрьмы, 3 изд., т. 15, М., 1960-63 г.
  • Дворянов В. Н., В сибирской дальней стороне (Очерки истории царской каторги и ссылки, 60-е годы XVIII в. — 1917 г.), Минск, 1971 г.
  • Максимов С. В., Сибирь и каторга, 2 изд., ч. 1-3, СПБ, 1891 г.

Ссылки

  • [az.lib.ru/s/stepnjakkrawchinskij_s_m/text_0020.shtml С. М. Степняк-Кравчинский «Россия под властью царей»]
  • [www.lib.ru/PRAWO/timofeew.txt В. Г. Тимофеев. Уголовно-исполнительная система России: цифры, факты и события. Министерство Образования РФ. Чувашский государственный университет им. И. Н. Ульянова]
  • [www.trud.ru/trud.php?id=200206251070505 Музей неволи (о Тобольскем централе)]
  • [www.azpenalreform.org/cgi-bin/e-cms/vis/vis.pl?s=001&p=0037&n=000028&g= Ярославская каторжная тюрьма «Коровники»]
  • [www.bankrabot.com/work/work_42895.html История Зерентуйской тюрьмы Нерчинской каторги]


<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

 Для улучшения этой статьи желательно?:

Отрывок, характеризующий Каторжные централы России

В начале 1806 года Николай Ростов вернулся в отпуск. Денисов ехал тоже домой в Воронеж, и Ростов уговорил его ехать с собой до Москвы и остановиться у них в доме. На предпоследней станции, встретив товарища, Денисов выпил с ним три бутылки вина и подъезжая к Москве, несмотря на ухабы дороги, не просыпался, лежа на дне перекладных саней, подле Ростова, который, по мере приближения к Москве, приходил все более и более в нетерпение.
«Скоро ли? Скоро ли? О, эти несносные улицы, лавки, калачи, фонари, извозчики!» думал Ростов, когда уже они записали свои отпуски на заставе и въехали в Москву.
– Денисов, приехали! Спит! – говорил он, всем телом подаваясь вперед, как будто он этим положением надеялся ускорить движение саней. Денисов не откликался.
– Вот он угол перекресток, где Захар извозчик стоит; вот он и Захар, и всё та же лошадь. Вот и лавочка, где пряники покупали. Скоро ли? Ну!
– К какому дому то? – спросил ямщик.
– Да вон на конце, к большому, как ты не видишь! Это наш дом, – говорил Ростов, – ведь это наш дом! Денисов! Денисов! Сейчас приедем.
Денисов поднял голову, откашлялся и ничего не ответил.
– Дмитрий, – обратился Ростов к лакею на облучке. – Ведь это у нас огонь?
– Так точно с и у папеньки в кабинете светится.
– Еще не ложились? А? как ты думаешь? Смотри же не забудь, тотчас достань мне новую венгерку, – прибавил Ростов, ощупывая новые усы. – Ну же пошел, – кричал он ямщику. – Да проснись же, Вася, – обращался он к Денисову, который опять опустил голову. – Да ну же, пошел, три целковых на водку, пошел! – закричал Ростов, когда уже сани были за три дома от подъезда. Ему казалось, что лошади не двигаются. Наконец сани взяли вправо к подъезду; над головой своей Ростов увидал знакомый карниз с отбитой штукатуркой, крыльцо, тротуарный столб. Он на ходу выскочил из саней и побежал в сени. Дом также стоял неподвижно, нерадушно, как будто ему дела не было до того, кто приехал в него. В сенях никого не было. «Боже мой! все ли благополучно?» подумал Ростов, с замиранием сердца останавливаясь на минуту и тотчас пускаясь бежать дальше по сеням и знакомым, покривившимся ступеням. Всё та же дверная ручка замка, за нечистоту которой сердилась графиня, также слабо отворялась. В передней горела одна сальная свеча.
Старик Михайла спал на ларе. Прокофий, выездной лакей, тот, который был так силен, что за задок поднимал карету, сидел и вязал из покромок лапти. Он взглянул на отворившуюся дверь, и равнодушное, сонное выражение его вдруг преобразилось в восторженно испуганное.
– Батюшки, светы! Граф молодой! – вскрикнул он, узнав молодого барина. – Что ж это? Голубчик мой! – И Прокофий, трясясь от волненья, бросился к двери в гостиную, вероятно для того, чтобы объявить, но видно опять раздумал, вернулся назад и припал к плечу молодого барина.
– Здоровы? – спросил Ростов, выдергивая у него свою руку.
– Слава Богу! Всё слава Богу! сейчас только покушали! Дай на себя посмотреть, ваше сиятельство!
– Всё совсем благополучно?
– Слава Богу, слава Богу!
Ростов, забыв совершенно о Денисове, не желая никому дать предупредить себя, скинул шубу и на цыпочках побежал в темную, большую залу. Всё то же, те же ломберные столы, та же люстра в чехле; но кто то уж видел молодого барина, и не успел он добежать до гостиной, как что то стремительно, как буря, вылетело из боковой двери и обняло и стало целовать его. Еще другое, третье такое же существо выскочило из другой, третьей двери; еще объятия, еще поцелуи, еще крики, слезы радости. Он не мог разобрать, где и кто папа, кто Наташа, кто Петя. Все кричали, говорили и целовали его в одно и то же время. Только матери не было в числе их – это он помнил.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Каторжные_централы_России&oldid=73987665»