Центральная библиотека Новочеркасска

Муниципальное учреждение "Новочеркасская централизованная библиотечная система"
Адрес	Новочеркасск, ул. Московская, 18
Основана	7 января 1870
Фонд
Объём фонда	Книжный фонд составляет 1432690 экз.
Другая информация
Директор	Логинова Анна Александровна
Веб-сайт	[cbs-novoch.ru/ och.ru]

Центральная библиотека г. Новочеркасска была открыта 7 января 1870 г., она стала первой публичной библиотекой на Дону.

История

Инициатива создания библиотеки принадлежит донскому казаку, историку Василию Дмитриевичу Сухорукову. В 1821 г. он обратился к атаману Денисову с предложением об открытии в Новочеркасске — столице Области войска Донского — библиотеки. Предложение было принято, но с условием, чтобы любители чтения внесли по 50 рублей каждый на обеспечение библиотеки. Однако, собрать достаточное количество средств не удалось, и дело замерло. Вскоре В. Д. Сухоруков переехал в Петербург и об основании библиотеки в Новочеркасске забыли. И только после смерти Сухорукова его родственнику генерал-майору Ф. И. Шумакову удалось организовать работу по открытию в Новочеркасске библиотеки. Был создан Комитет по учреждению Публичной библиотеки. Сохранились протоколы заседаний Комитета. 12 ноября 1869 г. заседание Комитета было посвящено учреждению Устава библиотеки. Публичная библиотека находилась под покровительством г. Войскового Наказного Атамана. В Уставе записано:

«Управление библиотекой поручается комитету, состоящему из 6 членов, 3-х избираемых общим собранием действительных членов библиотеки, двух — по назначению г. Войскового Наказного Атамана и непременного члена комитета — директора Новочеркасской гимназии.»

Библиотека собиралась по крупицам. Вот что по этому поводу писала газета «Донские ведомости» от 2 февраля 1870 г:

«К концу 1869 г. Комитет составил библиотеку в надлежащем виде. В восемь шкафов положено выписанных из С.-Петербурга 737 названий лучших литературных произведений, составляющих до 1300 томов, приобретено 3 русских журнала „Отечественные записки“, „Русский вестник“ и „Современник“ с самого начала их основания (всего около 700 томов).»

Там же сообщается:

«Из отчета видно, что сумма, потребная для создания библиотеки, составилась как различными пожертвованиями, так и приобретениями от трудов руководителей и участников лотереи-аллегри, ба-зара, любительских спектаклей, от Донского торгового общества — 1000 руб. серебром.»

В библиотеке были книги по философии, богословию, истории, естествознанию, искусству и экономике. Открыта была читальня — учреждение весьма полезное для лиц небогатых, но любознательных: воспитанников учебных заведений, канцелярских служителей, приезжих. За вход в читальню положена была плата самая ничтожная, как говорится, не стоящая свечей: 5 копеек с человека. Доступ к книгам был ограничен. Простым казакам выдавались только книги и журналы прошлых лет, новая литература не выдавалась. За задержку, а выдавали книги на 2 недели, брали штраф — 10 копеек за каждый просроченный день.

Исторические этапы развития библиотеки

1920 г. — библиотеке передано лучшее здание в городе, бывшее офицерское собрание, в котором и сейчас находится библиотека.
1937 г. — к 100-летию со дня гибели А. С. Пушкина библиотеке присвоено имя поэта.
1943 г. (февраль) — начало восстановления библиотеки после оккупации.
1959—1960 гг. — переход библиотеки на открытый доступ.
1962 г. — звание «Библиотека отличной работы».
1967, 1971 гг. — библиотека — участница ВДНХ, награждена дипломом «Участник ВДНХ».
1975, 1979 гг. — централизация массовых библиотек, в результате которой библиотека им. А. С. Пушкина возглавила Новочеркасскую Централизованную библиотечную систему.
1985—1995 гг. — реставрация здания ЦГБ им. А. С. Пушкина, которое является федеральным памятником истории и культуры.
1993 г. — изменена структура библиотеки: открыты новые отделы — краеведения, дореволюционной литературы, залы каталогов и периодики. Начата компьютеризация библиотечных процессов. Уделено внимание рекламе библиотеки через городские средства массовой информации. Созданы клубы по интересам: краеведческий клуб “Донцы”, объединение краеведов города, литературно-музыкальные гостиные, кружок изучаемого языка.
2001 г. — по итогам работы за 2000 год ЦГБ им. А. С. Пушкина признана «Библиотекой года» Ростовской области среди центральных городских библиотек.
В 2001 г. в библиотеке открыты отдел «Русское зарубежье» и Публичный Центр Правовой информации.

Филиалы

В МУ «Новочеркасская централизованная библиотечная система» 9 филиалов:

• Филиал № 3 (им. М.Горького) открыт в 1953 году, в мае 1983 г. получено новое помещение.
• Филиал № 4 (им. А. П. Чехова) открыт в 1947 г., в мае 1975 г. переведён в новое помещение.
• Филиал № 5 (им. Н. К. Крупской) открыт в 1959 г.
• Филиал № 6 (им. М. А. Шолохова) открыт в 1975 г.
• Филиал № 9 открыт в 1976 г.
• Филиал № 12 (им. З.Космодемьянской) открыт в 1957 г.
• Филиал № 13 открыт в 1970 г.
• Филиал № 14 открыт в 1977 г.

Отрывок, характеризующий Центральная библиотека Новочеркасска

Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»
– Вот это так! – вскрикнул граф, открывая мокрые глаза и несколько раз прерываясь от сопенья, как будто к носу ему подносили склянку с крепкой уксусной солью. – Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем.
Шиншин еще не успел сказать приготовленную им шутку на патриотизм графа, как Наташа вскочила с своего места и подбежала к отцу.
– Что за прелесть, этот папа! – проговорила она, целуя его, и она опять взглянула на Пьера с тем бессознательным кокетством, которое вернулось к ней вместе с ее оживлением.
– Вот так патриотка! – сказал Шиншин.
– Совсем не патриотка, а просто… – обиженно отвечала Наташа. – Вам все смешно, а это совсем не шутка…
– Какие шутки! – повторил граф. – Только скажи он слово, мы все пойдем… Мы не немцы какие нибудь…
– А заметили вы, – сказал Пьер, – что сказало: «для совещания».
– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
Графиня с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу.
– Вот и договорился! – сказала она.
Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
– Петя, я тебе говорю, замолчи, – крикнул граф, оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына.
– А я вам говорю. Вот и Петр Кириллович скажет…
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.
– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
Пьер находился в смущении и нерешительности. Непривычно блестящие и оживленные глаза Наташи беспрестанно, больше чем ласково обращавшиеся на него, привели его в это состояние.