Центристская партия Эстонии
| Центристская партия Эстонии | |
| эст. Eesti Keskerakond | |
 Логотип Центристской партии | |
| Лидер: | |
|---|---|
| Дата основания: | |
| Штаб-квартира: |
|
| Идеология: | |
| Интернационал: | |
| Количество членов: |
более 12000 человек[1] |
| Мест в Рийгикогу: |
27 / 101 |
| Мест в Европарламенте: |
1 / 6 |
| Персоналии: |
члены партии в категории (17 чел.) |
| Сайт: |
[www.keskerakond.ee/ kerakond.ee] |
Центри́стская па́ртия Эсто́нии (эст. Eesti Keskerakond) — левоцентристская, социально-либеральная партия в Эстонии. Партия является коллективным членом европартии Альянс либералов и демократов за Европу. После присоединения к партии 20 августа 2005 года Эстонской партии пенсионеров партия является второй по величине в Эстонии, количество членов составляет более 12000 человек.
Партия заявляет своей целью формирование в Эстонии сильного среднего класса, а себя обозначает как «либеральная партия среднего класса». Центристы поддерживают малые предприятия.
Содержание
История
1990-е годы
Партия была основана 12 октября 1991 года года на базе Народного фронта Эстонии после того, как от него откололись несколько партий. Председатель партии — Эдгар Сависаар, заместители — Майлис Репс и Энн Ээсмаа.
На всеобщих выборах в марте 1995 года ЦПЭ получила 14,2 % голосов и 16 мест (третий результат). Партия вошла в правящую коалицию, Сависаар занял пост министра внутренних дел, а Пеэтер Крейцберг — министра образования. После «плёночного скандала» (тайная запись разговоров с другими политиками), в котором был замешан Сависаар, партия перешла в оппозицию. Разочарованные поведением своего лидера члены партии образовали новую партию. Центристская партия оставалась в относительной политической изоляции до 2001 года.
В 1996 году ЦПЭ выставила своего кандидата Сийри Овийра на пост президента Эстонии, но проиграла выборы.
На всеобщих выборах в марте 1999 года Центристская партия, главным лозунгом которой было введение прогрессивного подоходного налога, получила 23,4 % голосов (первый результат) и 28 мест в Рийгикогу. На тот момент партия имела 26 отделений, 8 в Таллине и 18 в других городах и уездах.
2000-е годы
В 2001 году Пеэтер Крейцберг выставлял свою кандидатуру на выборах президента Эстонии. В декабре 2001 года Эдгар Сависаар избирается мэром Таллина, столицы Эстонии
В январе 2002 года Центристская партия и Партия реформ образовали новую правительственную коалицию. Свен Миксер стал министром обороны. Коалиция просуществовала до выборов 2003 года. Хотя ЦПЭ набрала на этих выборах наибольшее количество голосов, она оставалась в оппозиции до марта 2005, когда рухнуло правительство Юхана Партса.
В 2003 году большинство на партийном съезде приняло решение не поддерживать вступление Эстонии в Европейский союз. Сависаар не выразил чётко свою позицию.
Часть членов ЦПЭ оставила партию в 2004 году и сформировала Социально-либеральную группу. Некоторые присоединились к Социал-демократической партии, другие к Партии реформ. Один из депутатов парламента позднее вернулся в ЦП. В мае 2004 года Центристская партия Эстонии вошла в состав Альянса либералов и демократов за Европу.
В октябрь 2004 года Сависаар был вынужден уйти в отставку с поста мэра Таллина после вотума недоверия. Его сменил Тынис Пальтс из Res Publica.
На выборах в Европейский Парламент в 2004 году партия набрала 17,5 % голосов и провела в Европейский Парламент одного депутата — Сийри Овийр.
12 апреля 2005 года Центристская партия вновь вошла в правительство вместе с Партией реформ и Народным Союзом. В парламенте у неё было 19 мест, а в правительстве — 5 портфелей. Эта коалиция просуществовала до 5 апреля 2007 года.
Местные выборы 16 октября 2005 года оказались очень успешными для центристов: было получено 32 места из 63 в Таллинском городском собрании, то есть абсолютное большинство. Возможно, что одним из факторов успеха явилась огромная популярность центристов среди русскоязычных. После неудачных попыток сформировать стабильное большинство с социал-демократами или Партией реформ, Центристская партия образовала однопартийное городское правительство, возглавляемое Юри Ратасом, 27-летним политиком, избранным на пост мэра Таллина в ноябре 2005 года. ЦП состоит также в правящей коалиции в других больших городах Эстонии, таких как Пярну и Тарту.
На прошедших в 2007 году выборах в Рийгикогу партия получила 29 мест в парламенте (второй результат). Победитель выборов, Партия реформ, не пригласила центристов принять участие в переговорах по созданию правительственной коалиции, в результате чего Центристская партия оказалась в оппозиции. Вслед за этим лидер партии Эдгар Сависаар сменил Юри Ратаса на посту мэра Таллина.
На парламентских выборах 2011 года партия получила 23,3 % голосов и 26 мест.
Поддержка партии на парламентских выборах и количество мест в Рийгикогу
| Количество поданных голосов |
|---|
| <timeline>
ImageSize = width:350 height:200 PlotArea = left:60 right:30 top:25 bottom:30 TimeAxis = orientation:vertical AlignBars = late Colors = id:linegrey2 value:gray(0.9) id:linegrey value:gray(0.7) id:cobar value:rgb(0.2,0.8,0.2) id:cobar2 value:rgb(0.6,0.9,0.6) DateFormat = yyyy Period = from:0 till:30 ScaleMajor = unit:year increment:10 start:0 gridcolor:linegrey ScaleMinor = unit:year increment:5 start:0 gridcolor:linegrey2 PlotData = color:cobar width:22 align:left bar:1995 from:0 till:14 bar:1999 from:0 till:23 bar:2003 from:0 till:25 bar:2007 from:0 till:26 bar:2011 from:0 till:23 PlotData= textcolor:black fontsize:S bar:1995 at: 15 text: 14,2% shift:(-13) bar:1999 at: 24 text: 23,4% shift:(-13) bar:2003 at: 26 text: 25,4% shift:(-13) bar:2007 at: 27 text: 26,1% shift:(-13) bar:2011 at: 24 text: 23,3% shift:(-13) </timeline> |
| Мест в Рийгикогу |
|---|
| <timeline>
ImageSize = width:350 height:200 PlotArea = left:60 right:30 top:25 bottom:30 TimeAxis = orientation:vertical AlignBars = late Colors = id:linegrey2 value:gray(0.9) id:linegrey value:gray(0.7) id:cobar value:rgb(0.2,0.8,0.2) id:cobar2 value:rgb(0.6,0.9,0.6) DateFormat = yyyy Period = from:0 till:35 ScaleMajor = unit:year increment:10 start:0 gridcolor:linegrey ScaleMinor = unit:year increment:5 start:0 gridcolor:linegrey2 PlotData = color:cobar width:20 align:left bar:1995 from:0 till:16 bar:1999 from:0 till:28 bar:2003 from:0 till:28 bar:2007 from:0 till:29 bar:2011 from:0 till:26 PlotData= textcolor:black fontsize:S bar:1995 at: 17 text: 16 shift:(-6) bar:1999 at: 29 text: 28 shift:(-6) bar:2003 at: 29 text: 28 shift:(-6) bar:2007 at: 30 text: 29 shift:(-6) bar:2011 at: 27 text: 26 shift:(-6) </timeline> |
Напишите отзыв о статье "Центристская партия Эстонии"
Ссылки
- [www.keskerakond.ee официальный сайт партии]
Примечания
- ↑ [ariregister.rik.ee/erakonnad.py Государственный регистр членов партий] (эст.)
| ||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Центристская партия Эстонии
– Ma bonne amie, [Мой добрый друг,] – сказала маленькая княгиня утром 19 го марта после завтрака, и губка ее с усиками поднялась по старой привычке; но как и во всех не только улыбках, но звуках речей, даже походках в этом доме со дня получения страшного известия была печаль, то и теперь улыбка маленькой княгини, поддавшейся общему настроению, хотя и не знавшей его причины, – была такая, что она еще более напоминала об общей печали.
– Ma bonne amie, je crains que le fruschtique (comme dit Фока – повар) de ce matin ne m'aie pas fait du mal. [Дружочек, боюсь, чтоб от нынешнего фриштика (как называет его повар Фока) мне не было дурно.]
– А что с тобой, моя душа? Ты бледна. Ах, ты очень бледна, – испуганно сказала княжна Марья, своими тяжелыми, мягкими шагами подбегая к невестке.
– Ваше сиятельство, не послать ли за Марьей Богдановной? – сказала одна из бывших тут горничных. (Марья Богдановна была акушерка из уездного города, жившая в Лысых Горах уже другую неделю.)
– И в самом деле, – подхватила княжна Марья, – может быть, точно. Я пойду. Courage, mon ange! [Не бойся, мой ангел.] Она поцеловала Лизу и хотела выйти из комнаты.
– Ах, нет, нет! – И кроме бледности, на лице маленькой княгини выразился детский страх неотвратимого физического страдания.
– Non, c'est l'estomac… dites que c'est l'estomac, dites, Marie, dites…, [Нет это желудок… скажи, Маша, что это желудок…] – и княгиня заплакала детски страдальчески, капризно и даже несколько притворно, ломая свои маленькие ручки. Княжна выбежала из комнаты за Марьей Богдановной.
– Mon Dieu! Mon Dieu! [Боже мой! Боже мой!] Oh! – слышала она сзади себя.
Потирая полные, небольшие, белые руки, ей навстречу, с значительно спокойным лицом, уже шла акушерка.
– Марья Богдановна! Кажется началось, – сказала княжна Марья, испуганно раскрытыми глазами глядя на бабушку.
– Ну и слава Богу, княжна, – не прибавляя шага, сказала Марья Богдановна. – Вам девицам про это знать не следует.
– Но как же из Москвы доктор еще не приехал? – сказала княжна. (По желанию Лизы и князя Андрея к сроку было послано в Москву за акушером, и его ждали каждую минуту.)
– Ничего, княжна, не беспокойтесь, – сказала Марья Богдановна, – и без доктора всё хорошо будет.
Через пять минут княжна из своей комнаты услыхала, что несут что то тяжелое. Она выглянула – официанты несли для чего то в спальню кожаный диван, стоявший в кабинете князя Андрея. На лицах несших людей было что то торжественное и тихое.
Княжна Марья сидела одна в своей комнате, прислушиваясь к звукам дома, изредка отворяя дверь, когда проходили мимо, и приглядываясь к тому, что происходило в коридоре. Несколько женщин тихими шагами проходили туда и оттуда, оглядывались на княжну и отворачивались от нее. Она не смела спрашивать, затворяла дверь, возвращалась к себе, и то садилась в свое кресло, то бралась за молитвенник, то становилась на колена пред киотом. К несчастию и удивлению своему, она чувствовала, что молитва не утишала ее волнения. Вдруг дверь ее комнаты тихо отворилась и на пороге ее показалась повязанная платком ее старая няня Прасковья Савишна, почти никогда, вследствие запрещения князя,не входившая к ней в комнату.
– С тобой, Машенька, пришла посидеть, – сказала няня, – да вот княжовы свечи венчальные перед угодником зажечь принесла, мой ангел, – сказала она вздохнув.
– Ах как я рада, няня.
– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.
В большой девичьей не слышно было смеха. В официантской все люди сидели и молчали, на готове чего то. На дворне жгли лучины и свечи и не спали. Старый князь, ступая на пятку, ходил по кабинету и послал Тихона к Марье Богдановне спросить: что? – Только скажи: князь приказал спросить что? и приди скажи, что она скажет.
– Доложи князю, что роды начались, – сказала Марья Богдановна, значительно посмотрев на посланного. Тихон пошел и доложил князю.
– Хорошо, – сказал князь, затворяя за собою дверь, и Тихон не слыхал более ни малейшего звука в кабинете. Немного погодя, Тихон вошел в кабинет, как будто для того, чтобы поправить свечи. Увидав, что князь лежал на диване, Тихон посмотрел на князя, на его расстроенное лицо, покачал головой, молча приблизился к нему и, поцеловав его в плечо, вышел, не поправив свечей и не сказав, зачем он приходил. Таинство торжественнейшее в мире продолжало совершаться. Прошел вечер, наступила ночь. И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось. Никто не спал.
Была одна из тех мартовских ночей, когда зима как будто хочет взять свое и высыпает с отчаянной злобой свои последние снега и бураны. Навстречу немца доктора из Москвы, которого ждали каждую минуту и за которым была выслана подстава на большую дорогу, к повороту на проселок, были высланы верховые с фонарями, чтобы проводить его по ухабам и зажорам.
Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.
Няня Савишна, с чулком в руках, тихим голосом рассказывала, сама не слыша и не понимая своих слов, сотни раз рассказанное о том, как покойница княгиня в Кишиневе рожала княжну Марью, с крестьянской бабой молдаванкой, вместо бабушки.
– Бог помилует, никогда дохтура не нужны, – говорила она. Вдруг порыв ветра налег на одну из выставленных рам комнаты (по воле князя всегда с жаворонками выставлялось по одной раме в каждой комнате) и, отбив плохо задвинутую задвижку, затрепал штофной гардиной, и пахнув холодом, снегом, задул свечу. Княжна Марья вздрогнула; няня, положив чулок, подошла к окну и высунувшись стала ловить откинутую раму. Холодный ветер трепал концами ее платка и седыми, выбившимися прядями волос.
– Княжна, матушка, едут по прешпекту кто то! – сказала она, держа раму и не затворяя ее. – С фонарями, должно, дохтур…
– Ах Боже мой! Слава Богу! – сказала княжна Марья, – надо пойти встретить его: он не знает по русски.
Княжна Марья накинула шаль и побежала навстречу ехавшим. Когда она проходила переднюю, она в окно видела, что какой то экипаж и фонари стояли у подъезда. Она вышла на лестницу. На столбике перил стояла сальная свеча и текла от ветра. Официант Филипп, с испуганным лицом и с другой свечей в руке, стоял ниже, на первой площадке лестницы. Еще пониже, за поворотом, по лестнице, слышны были подвигавшиеся шаги в теплых сапогах. И какой то знакомый, как показалось княжне Марье, голос, говорил что то.
