Чернышёва, Любовь Павловна

Любовь Чернышёва (Григорьева)
Дата рождения:	17 сентября 1890(1890-09-17)
Место рождения:	Санкт-Петербург, Российская империя
Дата смерти:	1976(1976)
Место смерти:	Ричмонд, Великобритания
Профессия:	артистка балета, балетный педагог
Гражданство:	Российская империя → Великобритания
Годы активности:	1908—1952 (на сцене)
Театр:	Русский балет Дягилева, Русский балет Монте-Карло, Оригинальный Русский балет

Любовь Павловна Чернышёва (в замужестве — Григорьева; 17 сентября 1890, Петербург — 1 марта 1976, Ричмонд, Великобритания) — артистка балета и педагог русского происхождения.

Биография

С 1908 года танцевала в Мариинском театре, с 1911 участвовала в Русских сезонах в Париже, с 1912 жила за границей, была солисткой Русских балетов с 1916 по 1929 год. После смерти Сергея Дягилева и распада его труппы, танцевала сначала в «Русском балете Монте-Карло», затем в «Оригинальном русском балете» полковника де Базиля (1932—1952).

Всегда работала в тех же труппах, что и её муж, Сергей Григорьев. Вместе они возобновляли работы различных балетмейстеров, в том числе балеты Михаила Фокина «Сильфиды», «Жар-птица» и «Петрушка» для театров «Ла Скала» и «Балет Сэдлерс-Уэллс» (1954—57)

Начиная с 1938 года также преподавала. С 1955 года — в балетной труппе «Сэдлерс-Уэллс».

Репертуар

Танцевала в постановках балетмейстеров:

Балеты Михаила Фокина

• Зобеида, «Шехеразада» на музыку Римского-Корсакова
• Клеопатра, «Клеопатра» на музыку Аренского
• Тамара, «Тамара» на музыку Балакирева
• Кьярина, «Карнавал» на музыку Шумана

Балеты Леонида Мясина

• Констанца, «Женщины в хорошем настроении» на музыку Скарлатти
• Пруденца, «Пульчинелла» на музыку Стравинского
• «Стальной скок» на музыку Прокофьева
• «Русские сказки» на музыку Лядова

Балеты Джорджа Баланчина

• «Аполлон Мусагет» на музыку Стравинского
• «Боги-нищие» на музыку Генделя

Балеты Давида Лишина

• Франческа, «Франческа да Римини» на музыку Чайковского

Балеты Брониславы Нижинской

• Орфиза, «Докучные» на музыку Орика
• Лоретка, «Лани» на музыку Пуленка

Литература

• Григорьев С. Л. Балет Дягилева, 1909—1929. / Предисл. Н. А. Чистяковой. — М.: APT СТД РФ, 1993. — 384 с. — ISBN 5-87334-002-1.
• Карлик В. И. Сергей Григорьев, Любовь Чернышёва: Двойной портрет. — СПб.: «НП-Принт», Издатель В. Б. Наумов, 2013. — 121 с. — ISBN 978-5-905942-41-9.

Ссылки

• [www.npg.org.uk/collections/search/person/mp65580/lubov-tchernicheva?search=sas&sText=Lubov+Tchernicheva+ Фотографии Любови Чернышевой, 1924 г.] // коллекция Национальной портретной галереи, Лондон.

Отрывок, характеризующий Чернышёва, Любовь Павловна

– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.


В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.