Шакенов, Кенжибек Шакенович

Кенжебек Шакенович Шакенов
Дата рождения	22 февраля 1924(1924-02-22)
Место рождения	рудник «Боко», Жарминский район, Восточно-Казахстанская область, Казахстан
Дата смерти	30 декабря 2001(2001-12-30) (77 лет)
Место смерти	Алма-Ата
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	стрелковые войска
Годы службы	1942—1946
Звание
Часть	62-я гвардейская стрелковая дивизия, 37-я армия, Степной фронт
Должность	автоматчик 184-го гвардейского стрелкового полка
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Кенжебек Шакенович Шакенов (22 февраля 1924, рудник «Боко», Жарминский район, Восточно-Казахстанская область, Казахстан — 30 декабря 2001 года, Алма-Ата) — майор Советской Армии, Герой Советского Союза (1944). Во время Великой Отечественной войны автоматчик 184-го гвардейского стрелкового полка, 62-я гвардейская стрелковая дивизия, 37-я армия, Степной фронт.

Биография

Родился 22 февраля 1924 года на руднике «Боко», ныне Жарминского района Восточно-Казахстанской области, в семье рабочего. Член КПСС с 1945 года.

Призван в Красную Армию в 1942 году, в действующей армии с августа 1943 года.

28 сентября 1943 года в числе первых переплыл реку Днепр в районе села Мишурин Рог (Днепропетровская область). В бою на плацдарме уничтожил несколько солдат и офицеров, три пулемёта противника.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 февраля 1944 года гвардии красноармейцу Шакенову Кенжебеку Шакеновичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

В 1946 году демобилизован в звании майора. Был директором Семипалатинского финансово-экономического техникума.

Последние годы жил в городе Алма-Ата. Скончался от тяжёлой болезни 30 декабря 2001 года.

Из наградного листа. Краткое изложение личного боевого подвига

Во время форсирования реки Днепр, в бою за овладение плацдармом на правом берегу товарищ Шакенов со своим ручным пулемётом первый выдвинулся вперёд и метким огнём уничтожил 30 немецких солдат и офицеров, два ручных пулемётов с расчётом. Этим самым он обеспечил успешное продвижение нашей пехоты.

Будучи 5 октября 1943 года в боевом охранении со своим отделением, Шакенов успешно отразил 3 атаки противника, лично уничтожив до 17 солдат и офицеров и крупнокалиберный пулемёт.

Форсирование Днепра

По воспоминаниям самого Шакенова Кенжибека, 21 сентября 1943 года 184 гвардейский стрелковый полк получил боеприпасы и выдвинулся к Днепру, преодолев 307 километров за неделю.

28 сентября в составе четвёртой роты на резиновых лодках (в каждой по 16 человек) начал форсирование Днепра, доплыв до середины реки попал под беглый артиллерийский огонь. Примерно в ста метрах от берега осколки снаряда пробили лодку, которая быстро затонула, но переправа продолжилась ввиду того, что глубина в том месте была человеку по грудь.

На берег возле города Мишурин Рог вышло 50 человек, Кенжибек установил пулемёт и приготовился к бою. Во время атаки немцев открыл огонь по неприятелю, отбив в итоге три контратаки, а за это время полк полностью переправился на правый берег Днепра.

Утром 29 сентября полк перешёл в наступление, которому помешал крупнокалиберный пулемёт неприятеля, удачно расположенный на высоте. Расчёт Шакенова пополз вперёд, подавил огневую точку противника, позволив однополчанам перейти атаку, и вёл огонь с фланга по отступающей немецкой пехоте.

В этот же день подразделение Шакенова освободило крупный населённый пункт Мишурин Рог. Утром следующего дня немцы подтянули резервы и окружили штаб полка, расположенный в овраге. В атаку пошли пять немецких танков «Тигр». Первый, ведущий танк противника, начал обстрел позиции советских войск, был убит командир взвода и боец. Шакенов с двумя товарищами залёг у выхода из оврага, и гранатами подорвал ближайший вражеский танк. Другие 4 танка неожиданно повернули обратно, атаки на штаб полка после потери танка больше не повторялись. Все бойцы вместе со штабом полка без потерь вышли из окружения, захватив 15 пленных.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1988. — Т. 2 /Любов — Ящук/. — 863 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-203-00536-2.
• Герои Советского Союза — казахстанцы. Алма-Ата, 1968, кн. 2. / стр. 283—287.
• Крипак И. А., Руденко Г. Н. Берег бессмертия. Днепропетровск, 1984. / стр. 134—140.

Отрывок, характеризующий Шакенов, Кенжибек Шакенович

– Comment ca? – строго нахмурившись, перебил государь. – Mes Russes se laisseront ils abattre par le malheur… Jamais!.. [Как так? Мои русские могут ли пасть духом перед неудачей… Никогда!..]
Этого только и ждал Мишо для вставления своей игры слов.
– Sire, – сказал он с почтительной игривостью выражения, – ils craignent seulement que Votre Majeste par bonte de c?ur ne se laisse persuader de faire la paix. Ils brulent de combattre, – говорил уполномоченный русского народа, – et de prouver a Votre Majeste par le sacrifice de leur vie, combien ils lui sont devoues… [Государь, они боятся только того, чтобы ваше величество по доброте души своей не решились заключить мир. Они горят нетерпением снова драться и доказать вашему величеству жертвой своей жизни, насколько они вам преданы…]
– Ah! – успокоенно и с ласковым блеском глаз сказал государь, ударяя по плечу Мишо. – Vous me tranquillisez, colonel. [А! Вы меня успокоиваете, полковник.]
Государь, опустив голову, молчал несколько времени.
– Eh bien, retournez a l'armee, [Ну, так возвращайтесь к армии.] – сказал он, выпрямляясь во весь рост и с ласковым и величественным жестом обращаясь к Мишо, – et dites a nos braves, dites a tous mes bons sujets partout ou vous passerez, que quand je n'aurais plus aucun soldat, je me mettrai moi meme, a la tete de ma chere noblesse, de mes bons paysans et j'userai ainsi jusqu'a la derniere ressource de mon empire. Il m'en offre encore plus que mes ennemis ne pensent, – говорил государь, все более и более воодушевляясь. – Mais si jamais il fut ecrit dans les decrets de la divine providence, – сказал он, подняв свои прекрасные, кроткие и блестящие чувством глаза к небу, – que ma dinastie dut cesser de rogner sur le trone de mes ancetres, alors, apres avoir epuise tous les moyens qui sont en mon pouvoir, je me laisserai croitre la barbe jusqu'ici (государь показал рукой на половину груди), et j'irai manger des pommes de terre avec le dernier de mes paysans plutot, que de signer la honte de ma patrie et de ma chere nation, dont je sais apprecier les sacrifices!.. [Скажите храбрецам нашим, скажите всем моим подданным, везде, где вы проедете, что, когда у меня не будет больше ни одного солдата, я сам стану во главе моих любезных дворян и добрых мужиков и истощу таким образом последние средства моего государства. Они больше, нежели думают мои враги… Но если бы предназначено было божественным провидением, чтобы династия наша перестала царствовать на престоле моих предков, тогда, истощив все средства, которые в моих руках, я отпущу бороду до сих пор и скорее пойду есть один картофель с последним из моих крестьян, нежели решусь подписать позор моей родины и моего дорогого народа, жертвы которого я умею ценить!..] Сказав эти слова взволнованным голосом, государь вдруг повернулся, как бы желая скрыть от Мишо выступившие ему на глаза слезы, и прошел в глубь своего кабинета. Постояв там несколько мгновений, он большими шагами вернулся к Мишо и сильным жестом сжал его руку пониже локтя. Прекрасное, кроткое лицо государя раскраснелось, и глаза горели блеском решимости и гнева.
– Colonel Michaud, n'oubliez pas ce que je vous dis ici; peut etre qu'un jour nous nous le rappellerons avec plaisir… Napoleon ou moi, – сказал государь, дотрогиваясь до груди. – Nous ne pouvons plus regner ensemble. J'ai appris a le connaitre, il ne me trompera plus… [Полковник Мишо, не забудьте, что я вам сказал здесь; может быть, мы когда нибудь вспомним об этом с удовольствием… Наполеон или я… Мы больше не можем царствовать вместе. Я узнал его теперь, и он меня больше не обманет…] – И государь, нахмурившись, замолчал. Услышав эти слова, увидав выражение твердой решимости в глазах государя, Мишо – quoique etranger, mais Russe de c?ur et d'ame – почувствовал себя в эту торжественную минуту – entousiasme par tout ce qu'il venait d'entendre [хотя иностранец, но русский в глубине души… восхищенным всем тем, что он услышал] (как он говорил впоследствии), и он в следующих выражениях изобразил как свои чувства, так и чувства русского народа, которого он считал себя уполномоченным.
– Sire! – сказал он. – Votre Majeste signe dans ce moment la gloire de la nation et le salut de l'Europe! [Государь! Ваше величество подписывает в эту минуту славу народа и спасение Европы!]
Государь наклонением головы отпустил Мишо.


В то время как Россия была до половины завоевана, и жители Москвы бежали в дальние губернии, и ополченье за ополченьем поднималось на защиту отечества, невольно представляется нам, не жившим в то время, что все русские люди от мала до велика были заняты только тем, чтобы жертвовать собою, спасать отечество или плакать над его погибелью. Рассказы, описания того времени все без исключения говорят только о самопожертвовании, любви к отечеству, отчаянье, горе и геройстве русских. В действительности же это так не было. Нам кажется это так только потому, что мы видим из прошедшего один общий исторический интерес того времени и не видим всех тех личных, человеческих интересов, которые были у людей того времени. А между тем в действительности те личные интересы настоящего до такой степени значительнее общих интересов, что из за них никогда не чувствуется (вовсе не заметен даже) интерес общий. Большая часть людей того времени не обращали никакого внимания на общий ход дел, а руководились только личными интересами настоящего. И эти то люди были самыми полезными деятелями того времени.