Шотландский клёст

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

</td>

   </tr>
Шотландский клёст
Научная классификация
Царство: Животные
Тип: Хордовые
Подтип: Позвоночные
Класс: Птицы
Отряд: Воробьинообразные
Семейство: Вьюрковые
Род: Клесты
Вид: Шотландский клёст
Латинское название
Loxia scotica Hartert, 1904
Охранный статус

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Вызывающие наименьшие опасения
IUCN 3.1 Least Concern: [www.iucnredlist.org/details/106008877 106008877]

Шотландский клёст (лат. Loxia scotica) — один из видов клестов.

Ареал вида — Каледонские леса, более нигде в диком виде шотландский клёст не обитает. Вид считается единственным эндемиком Великобритании среди птиц.[1] Территория обитания пересекается с ареалом клестов-сосновиков. Количество особей оценивается менее, чем в 2000 птиц.

Шотландский клёст представляет собой некрупную птицу с длиной тела 15-17 см и массой около 50 г. Как и у остальных видов клестов, надклювье и подклювье скрещиваются между собой. Основа питания — семена сосны. Гнездится в основном на сосне обыкновенной (Pinus sylvestris), но может строить гнездо и на несвойственных Шотландии на хвойных, деревьях. Самка откладывает 2-5 яиц.

Три вида клестов (Loxia curvirostra, Loxia pytyopsittacus и Loxia scotica), обитающих в Шотландии, были обследованы с использованием молекулярно-генетических маркеров — микросателлитов и секвенированных участков митохондриальной ДНК, однако генетической дифференциации между ними не было выявлено[2]. В то же время установлены чёткие межвидовые различия на уровне морфологии (размер клюва, обладающий высокой наследуемостью, и размер тела), издаваемых звуков и ассортативного скрещивания[3].

Напишите отзыв о статье "Шотландский клёст"



Примечания

  1. [www.rspb.org.uk/ourwork/conservation/biodiversity/keyspecies/birds/scottishcrossbill.asp Scottish crossbill BAP report]
  2. Piertney et al. (2001).
  3. Summers et al. (2007).

Отрывок, характеризующий Шотландский клёст

– Der Krieg muss im Raum verlegt werden. Der Ansicht kann ich nicht genug Preis geben, [Война должна быть перенесена в пространство. Это воззрение я не могу достаточно восхвалить (нем.) ] – говорил один.
– O ja, – сказал другой голос, – da der Zweck ist nur den Feind zu schwachen, so kann man gewiss nicht den Verlust der Privatpersonen in Achtung nehmen. [О да, так как цель состоит в том, чтобы ослабить неприятеля, то нельзя принимать во внимание потери частных лиц (нем.) ]
– O ja, [О да (нем.) ] – подтвердил первый голос.
– Да, im Raum verlegen, [перенести в пространство (нем.) ] – повторил, злобно фыркая носом, князь Андрей, когда они проехали. – Im Raum то [В пространстве (нем.) ] у меня остался отец, и сын, и сестра в Лысых Горах. Ему это все равно. Вот оно то, что я тебе говорил, – эти господа немцы завтра не выиграют сражение, а только нагадят, сколько их сил будет, потому что в его немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а в сердце нет того, что одно только и нужно на завтра, – то, что есть в Тимохине. Они всю Европу отдали ему и приехали нас учить – славные учители! – опять взвизгнул его голос.
– Так вы думаете, что завтрашнее сражение будет выиграно? – сказал Пьер.
– Да, да, – рассеянно сказал князь Андрей. – Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, – начал он опять, – я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои, то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали в Тильзите.
– Да, да, – проговорил Пьер, блестящими глазами глядя на князя Андрея, – я совершенно, совершенно согласен с вами!
Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.