Зурофф, Эфраим
Поделись знанием:
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.
Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
(перенаправлено с «Эфраим Зурофф»)
| Эфраим Зурофф | |
| Награды и премии: |
|
|---|---|
Эфраим Зурофф (англ. Efraim Zuroff; р. 1948, Нью-Йорк) — израильский историк американского происхождения. Глава иерусалимского отделения Центра Симона Визенталя. Известен активной деятельностью по розыску нацистских преступников. Выступает с критикой стран Балтии, считая, что в них имеет место отказ от привлечения к суду ряда нацистов с целью подрыва исторических оценок об уникальности Холокоста и пропаганды равнозначности нацистских и коммунистических преступлений[1][2][3].
Родился в Нью-Йорке, там же закончил Иешива-университет, бакалавр по истории. Переехал в Израиль в 1970 году, в Институте современного еврейства Еврейского университета получил степень магистра по изучению Холокоста. Там же защитил диссертацию по теме Холокоста.
Содержание
Публикации
- 1994 — [books.google.ru/books?id=hQcK7LRDCWoC Occupation: Nazi-Hunter; The Continuing Search for the Perpetrators of the Holocaust]: книга описывает сложности в поиске нацистских преступников, получивших убежище в США, Великобритании, Канаде и Австралии и роль Зуроффа в работе двух организаций, активно занимающихся поиском этих преступников, Центра Симона Визенталя и Агентства специальных расследований[en] Министерства юстиции США.
- 2009 — [books.google.ru/books/about/Operation_Last_Chance.html?id=tT6dG3g5ZFAC Operation Last Chance: One Man's Quest to Bring Nazi Criminals to Justice]: повествует о кампании Operation Last Chance[en], начатой Зуроффом в 2002 году для поимки и привлечения к ответственности остающихся в живых нацистских преступников. Книга была переведена на немецкий, венгерский, сербский и финский языки.
Награды
22 января 2009 года городская ассамблея города Нови Сад присвоила Зуроффу звание почётного гражданина города в знак признания заслуг в борьбе за поиск и наказание нацистских преступников[4].
15 января 2010 года указом президента Хорватии Степана Месича Зурофф был награждён орденом князя Трпимира за вклад в борьбу с историческим ревизионизмом и укрепление антифашистских основ государственности Хорватии[5].
Напишите отзыв о статье "Зурофф, Эфраим"
Примечания
- ↑ [news.bbc.co.uk/hi/russian/russia/newsid_7072000/7072730.stm Охотник за нацистами больше не боится ездить в Россию] // Русская служба Би-би-си, 1 ноября 2007
- ↑ [www.rian.ru/world/20080104/95314610.html Центр Визенталя называет Прибалтику «раем для доживающих век нацистов»] // РИА Новости, 4 января 2008
- ↑ [www.i24news.tv/en/opinion/57693-150114-putin-should-be-invited-to-auschwitz Putin should be invited to Auschwitz]. i24news.tv (14.01.2015). Проверено 16 января 2015.
- ↑ [www.b92.net/eng/news/society-article.php?yyyy=2009&mm=01&dd=20&nav_id=56545 Zuroff Novi Sad honorary citizen], B92 (January 20, 2009).
- ↑ [narodne-novine.nn.hr/clanci/sluzbeni/2010_02_18_416.html Odluka kojom se odlikuje Efraim Zuroff Redom kneza Trpimira s ogrlicom i danicom]. Narodne novine (January 15, 2010).
Ссылки
- [www.wiesenthal.com/site/pp.asp?c=fwLYKnN8LzH&b=242619 Simon Wisenthal Centre — Efraim Zuroff profile]
- [www.jcpa.org/JCPA/Templates/ShowPage.asp?DRIT=3&DBID=1&LNGID=1&TMID=111&FID=253&PID=0&IID=601&TTL=Hunting_Nazi_Criminals;_Operation:_Last_Chance Hunting Nazi Criminals; Operation: Last Chance — Interview with Efraim Zuroff]
- [www.spiegel.de/international/60-years-after-auschwitz-the-twilight-of-the-nazi-hunter-a-338831.html The Twilight of the Nazi Hunter by Daryl Lindsey.]
- [www.russ.ru/Mirovaya-povestka/Popytki-perepisat-istoriyu-holokosta-dostavlyayut-mne-ochen-mnogo-hlopot Попытки переписать историю холокоста доставляют мне очень много хлопот…] // Русский журнал, 26 марта 2008
- [www.regnum.ru/news/907340.html Директор Центра Визенталя: Независимые Литва, Латвия и Эстония за всю свою историю не наказали ни одного нацистского преступника] // REGNUM, 30 октября 2008
- [lenta.ru/articles/2015/05/29/zuroff/ Профессиональный охотник за нацистскими преступниками — об опасности попыток переписывания истории в Восточной Европе]
- [rg.ru/2015/04/14/ubiytsy.html Бойцы Бандеры истребили десятки тысяч евреев во Львове]
Отрывок, характеризующий Зурофф, Эфраим
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.
Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
