Якимовский, Анджей
Поделись знанием:
– А, милый князь, нет приятнее гостя, – сказал Билибин, выходя навстречу князю Андрею. – Франц, в мою спальню вещи князя! – обратился он к слуге, провожавшему Болконского. – Что, вестником победы? Прекрасно. А я сижу больной, как видите.
Князь Андрей, умывшись и одевшись, вышел в роскошный кабинет дипломата и сел за приготовленный обед. Билибин покойно уселся у камина.
Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящества жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по русски (они говорили по французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.
Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение – в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.
Билибин любил разговор так же, как он любил работу, только тогда, когда разговор мог быть изящно остроумен. В обществе он постоянно выжидал случая сказать что нибудь замечательное и вступал в разговор не иначе, как при этих условиях. Разговор Билибина постоянно пересыпался оригинально остроумными, законченными фразами, имеющими общий интерес.
| Анджей Якимовский | |
| Andrzej Jakimowski | |
 Анджей и Эва Якимовские | |
| Профессия: |
режиссёр, сценарист, продюсер |
|---|---|
| Карьера: |
1991- |
Анджей Якимовский (польск. Andrzej Jakimowski, 17 августа 1963, Варшава) — польский кинорежиссёр, сценарист, продюсер.
Содержание
Биография
Закончил философский факультет Варшавского университета и отделение радио и телевидения Силезского университета в Катовице. Дебютировал короткометражным игровым фильмом Реверберация (1991). В дальнейшем снимал как игровые, так и документальные ленты. На нынешний день наибольший успех у критики и публики имела его картина Штучки (2007), принесшая режиссёру 17 национальных и международных премий.
Фильмография
Документальные фильмы
Игровые фильмы
- Реверберация/ Pogłos (1991, короткометражный, первая премия на МФ фильмов о джазе Jazz Film Salon в Варшаве)
- Зажмурь глаза/ Zmruz oczy (2002, Золотая роза МКФ в Сочи, премия МКФ в Сан-Франциско, премия ФИПРЕССИ МКФ в Маннгейме-Гейдельберге, три премии Фестиваля польского кино)
- Solidarnosc, Solidarnosc… (2005, эпизод Bag)
- Штучки/ Sztuczki (2007, две премии Европейского фестиваля первых фильмов в Анже, премия ФИПРЕССИ на МКФ в Братиславе, Золотая лягушка, Большая премия жюри МКФ в Майами, специальная премия жюри МКФ в Сан-Паулу, две премии Венецианского МКФ, две Польские кинопремии, Золотой лев Фестиваля польского кино, две премии МКФ в Тбилиси и др.)
- Только представь!/ Imagine (2012, премия за режиссуру и приз зрительских симпатий на Варшавском МКФ)
Признание
Премия Paszport Polityki (2003). Член Польской киноакадемии, Европейской киноакадемии.
Напишите отзыв о статье "Якимовский, Анджей"
Ссылки
- [www.imdb.com/name/nm1435889/ На сайте IMDB]
- [www.filmweb.pl/person/Andrzej+Jakimowski-96954?id=96954 На сайте Filmweb]
- [www.filmpolski.pl/fp/index.php?osoba=1135429 На сайте Польское кино]
Отрывок, характеризующий Якимовский, Анджей
Князь Андрей остановился в Брюнне у своего знакомого, русского дипломата .Билибина.– А, милый князь, нет приятнее гостя, – сказал Билибин, выходя навстречу князю Андрею. – Франц, в мою спальню вещи князя! – обратился он к слуге, провожавшему Болконского. – Что, вестником победы? Прекрасно. А я сижу больной, как видите.
Князь Андрей, умывшись и одевшись, вышел в роскошный кабинет дипломата и сел за приготовленный обед. Билибин покойно уселся у камина.
Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящества жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по русски (они говорили по французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.
Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение – в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.
Билибин любил разговор так же, как он любил работу, только тогда, когда разговор мог быть изящно остроумен. В обществе он постоянно выжидал случая сказать что нибудь замечательное и вступал в разговор не иначе, как при этих условиях. Разговор Билибина постоянно пересыпался оригинально остроумными, законченными фразами, имеющими общий интерес.
