Очко из Влашима, Ян
| Его Высокопреосвященство кардинал Ян Очко из Влашима чеш. Jan Očko z Vlašimi<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">На картине 1370 года</td></tr> | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 19 августа 1378 года — 14 января 1380 года | |||
| Церковь: | Римско-католическая | ||
| Предшественник: | Роберто ди Джинерва | ||
| Преемник: | Фернандо Перес-Кальвильо | ||
| |||
| 23 августа 1364 года — 6 марта 1379 года | |||
| Предшественник: | Арношт из Пардубиц | ||
| Преемник: | Ян из Енштейна | ||
| |||
| 17 ноября 1351 года — 23 августа 1364 года | |||
| Предшественник: | Ян Волек | ||
| Преемник: | Ян из Стршеды | ||
| Рождение: | 1292 Влашим, Чешское королевство, Священная Римская империя | ||
| Смерть: | 14 января 1380 Прага, Священная Римская империя | ||
| Похоронен: | собор святого Вита, Прага | ||
| Принятие священного сана: | нет информации | ||
| Епископская хиротония: | нет информации | ||
| Кардинал с: | 18 сентября 1378 года | ||
| |||
Ян О́чко из Влашима (чеш. Jan Očko z Vlašimi; 1292, Влашим, Чешское королевство, Священная Римская империя — 14 января 1380, Прага, Священная Римская империя) — первый чешский кардинал. Архиепископ Оломоуца с 17 ноября 1351 по 23 августа 1364. архиепископ Праги с 23 августа 1364 по 6 марта 1379. Кардинал-священник с титулом церкви Санти-Апостоли с 18 сентября 1378.
Биография
Происходил из рода Янковских из Влашима[cs]. Отцом будущего кардинала был Ян из Каменица, секретарь чешского короля Яна Слепого; братьями были Михаил из Влашима, бургграф Своянова, и Павел из Влашима, главный камергер.
В начале 40-х годов XIV века поступил на службу к маркграфу Моравии, впоследствии чешскому королю Карлу Люксембургскому. Исполнял обязанности нотариуса, капеллана и духовника. В 1342 году стал каноником Пражского капитула и капитула Святого Петра в Мельнике, капитула Святого Иоанна во Вроцлаве, коллегиального капитула Всех Святых в Пражском Граде и апостольским администратором Оломоуца. В 1344 году получил от римского папы диспенсацию, так как его родители не состояли в официальном браке на время его рождения.
В 1351 году он был избран архиепископом Оломоуца. В 1355 году с императором Карлом IV прибыл в Италию, где участвовал в его коронации. 12 июля 1364 года был номинирован в архиепископы Праги. В 1368 году был регентом чешского королевства. 13 марта 1356 года освятил церковь Святого Фомы в Брно, а 29 марта 1372 года — Эммаусский монастырь в Праге.
18 сентября 1378 года римский папа Урбан VI номинировал его в кардиналы. Он стал первым первым в истории кардиналом-чехом. 30 ноября 1378 года, на следующий день после смерти императора, отказался от кафедры, которую занял его племянник.
Он умер 14 января 1380 года. Его останки покоятся во Влашимской капелле в соборе Святого Вита. Надгробие из белого мрамора было вырезано в мастерской Петра Парлержа.
См. также
Напишите отзыв о статье "Очко из Влашима, Ян"
Ссылки
- [libri.cz/databaze/kdo18/search.php?zp=1&name=O%E8ko+z+Vla%B9imi Jan Očko z Vlašimi на сайте Kdo byl kdo]
Отрывок, характеризующий Очко из Влашима, Ян
Князь Андрей открыл глаза и посмотрел из за носилок, в которые глубоко ушла его голова, на того, кто говорил, и опять опустил веки.Ополченцы принесли князя Андрея к лесу, где стояли фуры и где был перевязочный пункт. Перевязочный пункт состоял из трех раскинутых, с завороченными полами, палаток на краю березника. В березнике стояла фуры и лошади. Лошади в хребтугах ели овес, и воробьи слетали к ним и подбирали просыпанные зерна. Воронья, чуя кровь, нетерпеливо каркая, перелетали на березах. Вокруг палаток, больше чем на две десятины места, лежали, сидели, стояли окровавленные люди в различных одеждах. Вокруг раненых, с унылыми и внимательными лицами, стояли толпы солдат носильщиков, которых тщетно отгоняли от этого места распоряжавшиеся порядком офицеры. Не слушая офицеров, солдаты стояли, опираясь на носилки, и пристально, как будто пытаясь понять трудное значение зрелища, смотрели на то, что делалось перед ними. Из палаток слышались то громкие, злые вопли, то жалобные стенания. Изредка выбегали оттуда фельдшера за водой и указывали на тех, который надо было вносить. Раненые, ожидая у палатки своей очереди, хрипели, стонали, плакали, кричали, ругались, просили водки. Некоторые бредили. Князя Андрея, как полкового командира, шагая через неперевязанных раненых, пронесли ближе к одной из палаток и остановились, ожидая приказания. Князь Андрей открыл глаза и долго не мог понять того, что делалось вокруг него. Луг, полынь, пашня, черный крутящийся мячик и его страстный порыв любви к жизни вспомнились ему. В двух шагах от него, громко говоря и обращая на себя общее внимание, стоял, опершись на сук и с обвязанной головой, высокий, красивый, черноволосый унтер офицер. Он был ранен в голову и ногу пулями. Вокруг него, жадно слушая его речь, собралась толпа раненых и носильщиков.
– Мы его оттеда как долбанули, так все побросал, самого короля забрали! – блестя черными разгоряченными глазами и оглядываясь вокруг себя, кричал солдат. – Подойди только в тот самый раз лезервы, его б, братец ты мой, звания не осталось, потому верно тебе говорю…
Князь Андрей, так же как и все окружавшие рассказчика, блестящим взглядом смотрел на него и испытывал утешительное чувство. «Но разве не все равно теперь, – подумал он. – А что будет там и что такое было здесь? Отчего мне так жалко было расставаться с жизнью? Что то было в этой жизни, чего я не понимал и не понимаю».
Один из докторов, в окровавленном фартуке и с окровавленными небольшими руками, в одной из которых он между мизинцем и большим пальцем (чтобы не запачкать ее) держал сигару, вышел из палатки. Доктор этот поднял голову и стал смотреть по сторонам, но выше раненых. Он, очевидно, хотел отдохнуть немного. Поводив несколько времени головой вправо и влево, он вздохнул и опустил глаза.
– Ну, сейчас, – сказал он на слова фельдшера, указывавшего ему на князя Андрея, и велел нести его в палатку.
В толпе ожидавших раненых поднялся ропот.
– Видно, и на том свете господам одним жить, – проговорил один.
Князя Андрея внесли и положили на только что очистившийся стол, с которого фельдшер споласкивал что то. Князь Андрей не мог разобрать в отдельности того, что было в палатке. Жалобные стоны с разных сторон, мучительная боль бедра, живота и спины развлекали его. Все, что он видел вокруг себя, слилось для него в одно общее впечатление обнаженного, окровавленного человеческого тела, которое, казалось, наполняло всю низкую палатку, как несколько недель тому назад в этот жаркий, августовский день это же тело наполняло грязный пруд по Смоленской дороге. Да, это было то самое тело, та самая chair a canon [мясо для пушек], вид которой еще тогда, как бы предсказывая теперешнее, возбудил в нем ужас.
