Mini Coupe

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Mini Coupe & Roadster
Общие данные
Производитель: Mini
Годы пр-ва: 20112015 (купе)
20122015 (родстер)
Сборка: Оксфорд, Великобритания
Класс: Спортивный автомобиль
Дизайн
Тип(ы) кузова: 3‑дв. купе (2‑мест.)
2‑дв. родстер (2‑мест.)
Компоновка: переднемоторная, переднеприводная
Колёсная формула: 4 × 2
Двигатели
Трансмиссия
6-скор МКПП
Характеристики
Массово-габаритные
Длина: 3729 мм
Roadster S: 3734 мм
JCW: 3759 мм
Ширина: 1684 мм
Высота: 1384 мм
JCW Convertible: 1392 мм
Roadster S: 1389 мм
Cooper купе: 1387 мм
Колёсная база: 2466 мм
На рынке
Связанные: Mini Hatch
Похожие модели: Peugeot RCZ, Audi TT
Сегмент: S-сегмент
Другое
Грузоподъёмность: 280 л
Mini CoupeMini Coupe

Mini Coupe — компактный спортивный автомобиль британского автопроизводителя Mini. Первый автомобиль марки в кузове купе и первый из двух, наряду с Mini Roadster, отростков ветви прогулочных Mini. Несмотря на то, что Mini Coupe запущен в массовое производство первым, из-за особенностей конструкции базовой моделью следует считать именно Mini Roadster.[1]



Конструкция и дизайн

Проект двухместного Mini с низкой крышей был реализован под руководством немца Герта Хильдебранда, шеф-дизайнера Mini. На оригинальное решение крыши купе, по его словам, его натолкнул элемент молодёжной моды - кепка надетая задом наперёд. Готовая концепция купе и родстера была представлена широкой аудитории на Франкфуртском мотор-шоу в 2009 году.[1]

В основе - шасси от базовой модели линейки Mini Hatch, с полностью независимой подвеской (стойки McPherson спереди и многорычажная конструкция сзади), переднеприводной трансмиссией с 6-ступенчатыми ручной механической или автоматической гидромеханической КПП. Двигатели от него же, но исключительно в комплектациях с аббревиатурой Cooper либо JCW, т. е. минимальной мощностью 122 л.с. Основание кузова заимствовано у Mini Cabrio: от аналогичного элемента хэтчбека его отличает широкое применение увеличивающих жёсткость конструкции усилителей, боковые пороги из более толстой стали.[1] Позади передних сидений - увеличивающий угловую жёсткость кузова массивный поперечный усилитель. Таким образом снаряженная масса купе, несмотря на более компактные по сравнению с хэтчбеком габариты, выше в среднем на 25 кг, что обусловлено в первую очередь максимальной унификацией конструкции купе с родстером, которому данные усиливающие открытый кузов элементы в отличие от купе необходимы.

Напишите отзыв о статье "Mini Coupe"

Примечания

  1. 1 2 3 [www.drive.ru/mini/drive-test/2011/09/28/4361586/falstart.html First-DRIVE: Ищем смысл в существовании трёхдверки Mini Coupe]

Отрывок, характеризующий Mini Coupe

– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.
Наташа смотрела на него, и в ответ на его слова только больше открылись и засветились ее глаза.
– Что можно сказать или подумать в утешенье? – сказал Пьер. – Ничего. Зачем было умирать такому славному, полному жизни мальчику?
– Да, в наше время трудно жить бы было без веры… – сказала княжна Марья.
– Да, да. Вот это истинная правда, – поспешно перебил Пьер.
– Отчего? – спросила Наташа, внимательно глядя в глаза Пьеру.
– Как отчего? – сказала княжна Марья. – Одна мысль о том, что ждет там…
Наташа, не дослушав княжны Марьи, опять вопросительно поглядела на Пьера.
– И оттого, – продолжал Пьер, – что только тот человек, который верит в то, что есть бог, управляющий нами, может перенести такую потерю, как ее и… ваша, – сказал Пьер.
Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.
Лицо Наташи вздрогнуло. Она нахмурилась и на мгновенье опустила глаза. С минуту она колебалась: говорить или не говорить?
– Да, это было счастье, – сказала она тихим грудным голосом, – для меня наверное это было счастье. – Она помолчала. – И он… он… он говорил, что он желал этого, в ту минуту, как я пришла к нему… – Голос Наташи оборвался. Она покраснела, сжала руки на коленах и вдруг, видимо сделав усилие над собой, подняла голову и быстро начала говорить:
– Мы ничего не знали, когда ехали из Москвы. Я не смела спросить про него. И вдруг Соня сказала мне, что он с нами. Я ничего не думала, не могла представить себе, в каком он положении; мне только надо было видеть его, быть с ним, – говорила она, дрожа и задыхаясь. И, не давая перебивать себя, она рассказала то, чего она еще никогда, никому не рассказывала: все то, что она пережила в те три недели их путешествия и жизни в Ярославль.
Пьер слушал ее с раскрытым ртом и не спуская с нее своих глаз, полных слезами. Слушая ее, он не думал ни о князе Андрее, ни о смерти, ни о том, что она рассказывала. Он слушал ее и только жалел ее за то страдание, которое она испытывала теперь, рассказывая.
Княжна, сморщившись от желания удержать слезы, сидела подле Наташи и слушала в первый раз историю этих последних дней любви своего брата с Наташей.
Этот мучительный и радостный рассказ, видимо, был необходим для Наташи.
Она говорила, перемешивая ничтожнейшие подробности с задушевнейшими тайнами, и, казалось, никогда не могла кончить. Несколько раз она повторяла то же самое.
За дверью послышался голос Десаля, спрашивавшего, можно ли Николушке войти проститься.
– Да вот и все, все… – сказала Наташа. Она быстро встала, в то время как входил Николушка, и почти побежала к двери, стукнулась головой о дверь, прикрытую портьерой, и с стоном не то боли, не то печали вырвалась из комнаты.
Пьер смотрел на дверь, в которую она вышла, и не понимал, отчего он вдруг один остался во всем мире.
Княжна Марья вызвала его из рассеянности, обратив его внимание на племянника, который вошел в комнату.
Лицо Николушки, похожее на отца, в минуту душевного размягчения, в котором Пьер теперь находился, так на него подействовало, что он, поцеловав Николушку, поспешно встал и, достав платок, отошел к окну. Он хотел проститься с княжной Марьей, но она удержала его.
– Нет, мы с Наташей не спим иногда до третьего часа; пожалуйста, посидите. Я велю дать ужинать. Подите вниз; мы сейчас придем.
Прежде чем Пьер вышел, княжна сказала ему:
– Это в первый раз она так говорила о нем.


Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.