SPK
| SPK | |
| Жанры |
индастриал, экспериментал, нойз, синтипоп, авангард, дарк эмбиент, нойз-рок, постпанк |
|---|---|
| Годы |
с 1978, 1980-е |
| Страна | |
| Город | |
| Язык песен |
английский, немецкий, итальянский |
| Лейблы | |
| Состав | |
| Бывшие участники |
John Murphy |
| [spk.id.au/ spk.id.au] | |
SPK — австралийская индустриальная группа, образовавшаяся в 1978 году. Один из ярких представителей раннего «классического» периода развития индустриальной музыки.
Содержание
История
Группа была организована Грэмом Ревеллом (Graeme Revell) и Нилом Хиллом (Neil Hill) в 1978 году. Они оба работали в то время в психиатрической клинике. Название для группы было позаимствовано у немецкой радикальной марксистской группы Социалистический коллектив пациентов (Sozialistisches Patientenkollektiv (SPK)).
Аббревиатура SPK заведомо не расшифровывается однозначно самими участниками. На обложках альбомов приводились различные варианты. Помимо Sozialistisches PatientenKollektiv, имелись и другие — Surgical Penis Klinik, System Planning Korporation, SePuKku, Selective Pornography Kontrol, Special Programming Korps и SoliPsiK.
В раннем творчестве группы преобладает жесткое агрессивное звучание с использованием различных аналоговых и электронных шумовых эффектов и истеричного мужского вокала. Выступления группы сопровождали показы слайдов и перформанс с использованием огня. К середине 1980-х стилистика композиций меняется в сторону коммерческого синтипопа с использованием женского вокала. В конце 1980-х звучание SPK приобретает мрачный, ритуальный оттенок, характерный для дарк эмбиента, используется металлическая перкуссия и фрагменты русского церковного хорового пения.
Дискография
Альбомы
- 1981 — Information Overload Unit — LP/CD
- 1982 — Leichenschrei — LP/CD
- 1984 — Machine Age Voodoo — LP
- 1986 — Zamia Lehmanni: Songs of Byzantine Flowers — LP/CD
- 1987 — Digitalis Ambigua: Gold & Poison — LP/CD
- 1988 — Oceania — LP/CD
- 2008 — Dokument III0 1979—1983
Компиляции
- 1983 — Auto-Da-Fé — LP/CD
- 1992 — Box — CD
Синглы, EP, кассеты
- 1979 — «No More/Kontakt/Germanik» — Single
- 1979 — «Factory»/Retard/Slogun" — Single
- 1979 — «Mekano/Kontakt/Slogun» — Single
- 1980 — «Meat Processing Section» EP (Slogun/Mekano) — Single
- 1981 — «See Saw/Chambermusik» (as SoliPsiK) — Single
- 1981 — «At The Crypt» — Cassette — Sterile Records
- 1982 — «Last Attempt at Paradise» — Cassette
- 1983 — «Dekompositiones» — 12"EP
- 1983 — «From Science To Ritual» — Cassette
- 1984 — «Metal Dance» — Single
- 1984 — «Junk Funk» — Single
- 1985 — «Flesh & Steel» — Single
- 1986 — «In Flagrante Delicto» — Single
- 1987 — «Off the Deep End» — Single
- 1987 — «Breathless» — Single
- 1987 — «Digitalis Ambigua: Gold & Poison» — Single
Фильмы и видео
- 1982 — «Despair» — SPK Video by Twin Vision
- 1983 — «Two Autopsy Films» — SPK Video by Twin Vision
- 2007 — «Despair» — Digitally extracted DVD by Twin Vision
См. также
Напишите отзыв о статье "SPK"
Ссылки
- [spk.id.au/ Официальный сайт]
- [www.discogs.com/artist/SPK SPK] (англ.) на сайте Discogs
|
Это заготовка статьи о музыкальном коллективе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
Это заготовка статьи об индустриальной культуре. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий SPK
Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
Одна за другой представлялись ей картины близкого прошедшего – болезни и последних минут отца. И с грустной радостью она теперь останавливалась на этих образах, отгоняя от себя с ужасом только одно последнее представление его смерти, которое – она чувствовала – она была не в силах созерцать даже в своем воображении в этот тихий и таинственный час ночи. И картины эти представлялись ей с такой ясностью и с такими подробностями, что они казались ей то действительностью, то прошедшим, то будущим.
То ей живо представлялась та минута, когда с ним сделался удар и его из сада в Лысых Горах волокли под руки и он бормотал что то бессильным языком, дергал седыми бровями и беспокойно и робко смотрел на нее.
«Он и тогда хотел сказать мне то, что он сказал мне в день своей смерти, – думала она. – Он всегда думал то, что он сказал мне». И вот ей со всеми подробностями вспомнилась та ночь в Лысых Горах накануне сделавшегося с ним удара, когда княжна Марья, предчувствуя беду, против его воли осталась с ним. Она не спала и ночью на цыпочках сошла вниз и, подойдя к двери в цветочную, в которой в эту ночь ночевал ее отец, прислушалась к его голосу. Он измученным, усталым голосом говорил что то с Тихоном. Ему, видно, хотелось поговорить. «И отчего он не позвал меня? Отчего он не позволил быть мне тут на месте Тихона? – думала тогда и теперь княжна Марья. – Уж он не выскажет никогда никому теперь всего того, что было в его душе. Уж никогда не вернется для него и для меня эта минута, когда бы он говорил все, что ему хотелось высказать, а я, а не Тихон, слушала бы и понимала его. Отчего я не вошла тогда в комнату? – думала она. – Может быть, он тогда же бы сказал мне то, что он сказал в день смерти. Он и тогда в разговоре с Тихоном два раза спросил про меня. Ему хотелось меня видеть, а я стояла тут, за дверью. Ему было грустно, тяжело говорить с Тихоном, который не понимал его. Помню, как он заговорил с ним про Лизу, как живую, – он забыл, что она умерла, и Тихон напомнил ему, что ее уже нет, и он закричал: „Дурак“. Ему тяжело было. Я слышала из за двери, как он, кряхтя, лег на кровать и громко прокричал: „Бог мой!Отчего я не взошла тогда? Что ж бы он сделал мне? Что бы я потеряла? А может быть, тогда же он утешился бы, он сказал бы мне это слово“. И княжна Марья вслух произнесла то ласковое слово, которое он сказал ей в день смерти. «Ду ше нь ка! – повторила княжна Марья это слово и зарыдала облегчающими душу слезами. Она видела теперь перед собою его лицо. И не то лицо, которое она знала с тех пор, как себя помнила, и которое она всегда видела издалека; а то лицо – робкое и слабое, которое она в последний день, пригибаясь к его рту, чтобы слышать то, что он говорил, в первый раз рассмотрела вблизи со всеми его морщинами и подробностями.
