Schecter

Schecter Guitar Research
Тип	Частная компания
Основание	1976
Расположение	США США: Ван Найс, Калифорния
Ключевые фигуры	Дэвид Шектэр, Гершел Бланкершип, Шел Норлик, Хисатакэ Сибуя, Михаэль Сираволо
Отрасль	Музыкальные инструменты
Продукция	Гитары Бас-гитары Электрогитары
Сайт	[www.schecterguitars.com/ www.schecterguitars.com]

К:Компании, основанные в 1976 году

Schecter Guitar Research, в массах известна как просто Schecter, или «Шахтёр» (разг.) — американский производитель гитар. Компания была основана в 1976 году Дэвидом Шектером и поначалу выпускала запасные части для других производителей, таких как Fender и Gibson. В настоящее время компания массово выпускает свои линейки бас-, электро- и акустических гитар.

История

1976 — Дэвид Шектер открыл Schecter Guitar Research - ремонтную мастерскую в Калифорнии.

1979 — Шектер начинает продавать собственноручно собранные электрогитары. Эти гитары были основаны на дизайне гитар марки Fender.

1979 — Пит Таунсенд из The Who взял гитару этой марки. Это была гитара в стиле Fender Telecaster с 2мя хамбакерами .

1980 — Марк Нопфлер из Dire Straits использовал Schecter для записи третьего альбома группы Making Movies.

1983 — компания была приобретена группой инвесторов.

1987 — Компания куплена Hisatake Shibuya, японским предпринимателем, владельцем Музыкального института в Голливуде, и основателем Electric Sound Products

1996 — Michael Ciravolo - новый президент компании.

Дни магазина, 1976—1983

В 1976 году David Schecter открыл «Schecter Guitar Research» - ремонтный магазин в Ван-Найс, Калифорния. Вскоре, мастерская по ремонту гитар стала производить грифы и корпуса для гитар, готовые звукосниматели, бриджи, замки на гриф, тюнеры, регуляторы, потенциометры и разные запчасти для гитар. В конечном счете, Schecter Guitar Research предоставляла все необходимые запчасти для гитар. И, в свою очередь, поставляла запчасти для крупных производителей гитар, таких, например, как Fender и Gibson, а также, для других ремонтных мастерских, которые собирали гитары из готовых запчастей Schecter. В конце 1970 годов Schecter продавал более чем 400 готовых запчастей для гитар, но не предлагал никаких собственных собранных инструментов. В 1979 году Schecter впервые вывела на рынок полностью собранную электрогитару. Данные гитары были магазинными моделями, основанными на разработках фирмы Fender. Они были высокого качества сборки и очень дорогими, а также, продавались только двадцати розничным магазинам на территории Соединенных Штатов.

В сентябре 1979 года Алан Роджан (Alan Rogan), тогдашний техник Пита Таунсенда из группы The Who, купил гитару сделанную на заказ в магазине Schecter. Это была гитара в стиле Telecaster, производителя Fender, с двумя звукоснимателя типа хамбакер и селектором звукоснимателей типа Les Paul, производителя Gibson. Таунсенд прямо таки влюбился в неё, и она стала главной ведущей гитарой в его музыкальной карьере. Он позже собрал несколько подобных инструментов из запчастей Schecter и собранных Schecter, основанных на дизайне гитар британского производителя Roger Giffin. Таунсенд последний раз использовал Schecter в 1988 году при появлении на BPI Awards Show, хотя Саймон Таунсенд, брат Пита и участник группы The Who, гастролирует с 2002 года и часто играет на одной из гитар на концертах The Who. В 1980 году Марк Нопфлер из Dire Straits использует гитару Schecter стиля Stratocaster для записи третьего альбома группы Making Movies. Марк Нопфлер обладает большим количеством гитар Schecter, в том числе одной в стиле Candy Apple Red с грифом из клена, с количеством ладов — 21, не имеющей меток на грифе, с белым кантом по краю корпуса, позолоченными механическими частями и регуляторами звука и тона. Этот инструмент был главной его гитарой на концертах и в студии до 1987 года. В 2004 году одна из его гитар Schecter, в стиле Stratocaster табачного цвета была продана на аукционе за 50 000 долларов - это самая большая цена за гитару Schecter, которую давали когда-либо.

Техасские владельцы и массовое производство, 1983—1987

К 1983 году, Schecter достиг потолка своего производства и долгое время не был востребован. В том году, компанию приобрела группа техасских инвесторов, которые хотели делать гитары, основываясь на репутации и качестве Schecter. Инвесторы переместили офис Schecter в Даллас, Техас, где они производили качественные гитары используя импортированные запчасти и запчасти Schecter не менее чем на протяжении пяти лет. В 1984 году на зимнем показе NAMM Schecter представил двенадцать новых гитар и бас гитар, которые были основаны на разработках Fender. Самой популярной гитарой была одна в стиле Stratocaster - той, на которой играл Пит Таунсенд. Хотя Таунсенд не называл эту модель своей, но она была неофициально известна как «Pete Townshend model». В конечном счете, гитара в стиле Telecaster стала известна как Saturn, а гитара в стиле Stratocaster стала известна как Mercury. В течение этого периода Schecter подписала одного известного эндорсера — шведского гитариста Ингви Мальмстина. Schecter сделала несколько заказных гитар для Ингви Мальмстина со скалопированными грифами и реверсными головами грифов.

Hisatake Shibuya и реформа, 1987—2013

В 1987 году техасские инвесторы продали компанию — Hisatake Shibuya, японскому предпринимателю, который владел Musicians Institute в Голливуде и ESP Guitars (до этого дня, Schecter Guitar Research и ESP Guitars оставались отдельными компаниями). Shibuya перенёс офис компании обратно в Калифорнию, возвращая Schecter к его корням custom shop производства, и посвятив все свои усилия производству высококачественных, дорогостоящих инструментов. Гитары Schecter по прежнему были доступны у розничных торговцев, один из них — Sunset Custom Guitars находящийся в Голливуде, которым Hisatake Shibuya тоже владел. Получилось так, что в Sunset Custom Guitars работал Michael Ciravolo - будущий президент Schecter Guitar Research.

В 1995 году Schecter представил крайне популярные гитары серии S и бас гитары, которые были инструментами в стиле Fender. В 1996 году Hisatake Shibuya предложил Michael Ciravolo стать президентом Schecter и управлять компанией. Michael Ciravolo — опытный музыкант, быстро нашедший компании известных музыкантов в качестве эндорсеров. Таких как — Robert DeLeo из Stone Temple Pilots, Jay Noel Yuenger и Sean Yseult из White Zombie. Michael Ciravolo никогда не любил разработки Fender, поэтому он стремился диассоциировать компанию с её прошлыми моделями в стиле Fender. Для завершения этого стиля, он добавил модели Avenger, Hellcat и Tempest в каталог Schecter. Он также хотел привлечь внимание нового поколения музыкантов, которых проигнорировало большое количество главных производителей гитар. Но все же, компания на тот момент производила модели дорогого класса. Максимальный объём производства Schecter достигал сорока гитар в месяц. Чтобы воплотить своё виденье, Ciravolo начал поиск фабрики, которая смогла бы выпускать серийно гитары Schecter, поддерживая высокое качество стандартов продукции.

В 1997 году Michael Ciravolo встретился с несколькими азиатскими изготовителями гитар на Tokyo Music Festival и, впоследствии, выбрал фабрику в Инчхон, Республика Корея. Хотя, он не знал, производились ли там электрогитары марки Cort. Гитары Schecter стали делаться бы на фабрике в Республике Корея, после чего были бы отправлены в США и продавались бы в магазинах Schecter. В 1998 году на летнем показе NAMM, Schecter представил Diamond Series, которая включала шесть доступных гитар, собранных вне головного офиса Schecter. В 1999 году Schecter добавил семиструнную A-7 Avenger к Diamond Series. Также была представлена C-1, которая дебютировала в руках Джерри Хортона из Papa Roach в видео клипе Last Resort. Сегодня компания массово выпускает доступные неоригинальные гитары под маркой Diamond Series, а также, продолжает выпускать дорогие оригинальные модели ручной сборки.

Возвращение американского производства, 2013 — наши дни

В 2012 году было объявлено, что Schecter расширили свой Custom Shop, увеличив его площадь 14000 квадратных футов. Позднее, в том же году, Schecter объявил о новой линии американских гитар, которые помогли бы вернуть компанию обратно на свои «корни». Это потребовало приобретения нескольких станков с ЧПУ фирмы Haas Automation и нового стенда спрей покрытия размером 1500 квадратных футов. Новая линия стала называться «USA Custom Shop». Эти гитары официально дебютировали на зимней выставке NAMM 2013. Schecter также объявила о новой линии электрических звукоснимателей ручной намотки для гитары и баса, которые будут доступны на гитарах «USA Production Series» и «USA Custom Shop», а также, возможно, будут доступны для покупки уже в 2013 году. Наряду с объявлением о серийном производстве США, Schecter объявили о своем выходе на рынок усилителей. Эти новые усилители разработаны, в определенной части, на основе известного усилителя, созданного Джеймсом Брауном, который является дизайнером самого известного усилителя Peavey 5150, разработанного частично с Эдди Ван Халеном и его линии эффект педалей под названием Amptweaker. Усилители, выпущенные первыми — «Hellraiser USA 100», «Hellraiser Stage 100», «100 Hellwin USA», а также «Hellwin Stage 100». США версии собраны в USA Schecter Custom Shop, Hellwinn — за рубежом. Hellwinn — подписная серия гитариста Avenged Sevenfold — Синистера Гейтса, голова разработана в сотрудничестве с Джеймсом Брауном. Оба усилителя используют лампы EL34 ,бортовой нойз-гейт, пассивный активный вход, который компенсирует выходное различие путём изменения схемы вместо снижения выходного сигнала, а регулятор «Фокус» регулирует респонс нижних частот. Различием между Hellwin и Hellraiser является использование Hellwin’ом MIDI для управления усилителем. Hellwin, также, 3-канальный усилитель, в отличие от 2-канального дизайна Hellraiser. Наряду с этими усилителями, Schecter представила линию кабинетов - одна из них имеет 200 Вт сабвуфер и называется «Глубинная бомба», что означает увеличение респонса басового кабинета. Эти усилители дебютировали вместе «USA Production Series», на зимней выставке NAMM 2013.

Выпускаемые модели

Гитары

• 35th Anniversary C-1
• Blackjack ATX Avenger
• Blackjack ATX C-1
• Blackjack ATX C-1 FR
• Blackjack ATX C-7
• Blackjack ATX C-8
• Blackjack ATX Solo 6
• Blackjack С-8
• Blackjack S-1
• C-1 Custom
• C-1 Custom FR
• C-1 Lady Luck
• C-1 Standard
• C-1 Standard FR
• C-7 Custom
• C-7 Standard
• Chris Garza
• Corsair
• Corsair Bigsby
• Damien Elite Avenger
• Damien Elite Avenger FR
• Damien Elite Solo-6
• Damien Elite-6
• Damien Elite-6 FR
• Damien Elite-7
• Damien Elite-7 FR
• Damien Elite-8
• Damien Riot
• Damien Riot FR
• Damien-6
• Damien-6 FR
• Damien-7
• Damien-7 FR
• Dan Donegan
• Flattus Maximus-GWAR
• Gary Holt
• Grant Lee Phillips GLP-1
• Hellcat VI
• Hellraiser C-1
• Hellraiser C-1 EX
• Hellraiser C-1 FR
• Hellraiser C-7
• Hellraiser C-7 FR
• Hellraiser C-8
• Hellraiser C-8 FR
• Hellraiser Solo-6
• Hellraiser Special C-1
• Hellraiser Special C-1 FR
• Hellraiser Special C-7
• Hellraiser Special C-7 FR
• Hellraiser Special C-8
• Hellraiser Special Solo-6
• Jeff Loomis FR
• Jeff Loomis NT
• Jerry Horton
• Omen Extreme-6
• Omen Extreme-6 FR
• Omen Extreme-7
• Omen Solo-6
• Omen-6
• Omen-7
• Omen-8
• Orleans
• Pete Dee
• Porl Thompson
• PT
• PT Fastback
• Robert Smith RS-1000
• Robert Smith Ultra Cure
• Robin Finck
• Royal
• S-1 Elite
• S-1 Custom
• Solo Special
• Solo Vintage
• Solo-6 Custom
• Solo-6 Standard
• Special Edition Corsair
• Special Edition Riot-8
• Special Edition Solo Spitfire
• Special Edition Solo-6
• Stargazer
• Stargazer 12
• Synyster Gates Custom
• Synyster Gates Custom-S
• Synyster Gates Deluxe
• Synyster Gates Standard
• Synyster Gates Special
• Tempest Custom
• Tempest Standard
• Tempest Classic
• TSH-1
• Ultra II
• Ultra III
• Ultra VI
• Zacky Vengeance-ZV Mirror
• Zulu Loa Of The Dead

Басы

• Damien-4
• Damien-5
• Diamond P-Custom 4
• Diamond P-Custom 5
• Diamond-J
• JD Deservio Blucher
• Model-T
• Omen Extreme-4
• Omen Extreme-5
• Omen-4
• Omen-5
• Raiden Custom-4
• Raiden Custom-5
• Raiden Deluxe-4
• Raiden Deluxe-5
• Raiden Elite-4
• Raiden Elite-5
• Raiden Special-4
• Raiden Special-5
• Riot Deluxe-4
• Riot Deluxe-5
• Stargazer-4
• Stiletto Custom-4
• Stiletto Custom-5
• Stiletto Custom-6
• Stiletto Elite-4
• Stiletto Elite-5
• Stiletto Extreme-4
• Stiletto Extreme-5
• Stiletto Studio-4
• Stiletto Studio-5
• Stiletto Studio-6
• Stiletto Studio-8
• Ultra Bass

Ссылки

• [www.schecterguitars.com www.schecterguitars.com]
• [schecterguitars.net/ Schecter electric guitar community]
• [www.schecterforum.com/ Schecter electric guitar unofficial forum]

Отрывок, характеризующий Schecter

– Eh bien, encore une bouteille de ce Bordeau Moscovite, n'est ce pas? Morel, va nous chauffer encore une pelilo bouteille. Morel! [Ну, еще бутылочку этого московского Бордо, не правда ли? Морель согреет нам еще бутылочку. Морель!] – весело крикнул капитан.
Морель подал свечи и бутылку вина. Капитан посмотрел на Пьера при освещении, и его, видимо, поразило расстроенное лицо его собеседника. Рамбаль с искренним огорчением и участием в лице подошел к Пьеру и нагнулся над ним.
– Eh bien, nous sommes tristes, [Что же это, мы грустны?] – сказал он, трогая Пьера за руку. – Vous aurai je fait de la peine? Non, vrai, avez vous quelque chose contre moi, – переспрашивал он. – Peut etre rapport a la situation? [Может, я огорчил вас? Нет, в самом деле, не имеете ли вы что нибудь против меня? Может быть, касательно положения?]
Пьер ничего не отвечал, но ласково смотрел в глаза французу. Это выражение участия было приятно ему.
– Parole d'honneur, sans parler de ce que je vous dois, j'ai de l'amitie pour vous. Puis je faire quelque chose pour vous? Disposez de moi. C'est a la vie et a la mort. C'est la main sur le c?ur que je vous le dis, [Честное слово, не говоря уже про то, чем я вам обязан, я чувствую к вам дружбу. Не могу ли я сделать для вас что нибудь? Располагайте мною. Это на жизнь и на смерть. Я говорю вам это, кладя руку на сердце,] – сказал он, ударяя себя в грудь.
– Merci, – сказал Пьер. Капитан посмотрел пристально на Пьера так же, как он смотрел, когда узнал, как убежище называлось по немецки, и лицо его вдруг просияло.
– Ah! dans ce cas je bois a notre amitie! [А, в таком случае пью за вашу дружбу!] – весело крикнул он, наливая два стакана вина. Пьер взял налитой стакан и выпил его. Рамбаль выпил свой, пожал еще раз руку Пьера и в задумчиво меланхолической позе облокотился на стол.
– Oui, mon cher ami, voila les caprices de la fortune, – начал он. – Qui m'aurait dit que je serai soldat et capitaine de dragons au service de Bonaparte, comme nous l'appellions jadis. Et cependant me voila a Moscou avec lui. Il faut vous dire, mon cher, – продолжал он грустным я мерным голосом человека, который сбирается рассказывать длинную историю, – que notre nom est l'un des plus anciens de la France. [Да, мой друг, вот колесо фортуны. Кто сказал бы мне, что я буду солдатом и капитаном драгунов на службе у Бонапарта, как мы его, бывало, называли. Однако же вот я в Москве с ним. Надо вам сказать, мой милый… что имя наше одно из самых древних во Франции.]
И с легкой и наивной откровенностью француза капитан рассказал Пьеру историю своих предков, свое детство, отрочество и возмужалость, все свои родственныеимущественные, семейные отношения. «Ma pauvre mere [„Моя бедная мать“.] играла, разумеется, важную роль в этом рассказе.
– Mais tout ca ce n'est que la mise en scene de la vie, le fond c'est l'amour? L'amour! N'est ce pas, monsieur; Pierre? – сказал он, оживляясь. – Encore un verre. [Но все это есть только вступление в жизнь, сущность же ее – это любовь. Любовь! Не правда ли, мосье Пьер? Еще стаканчик.]
Пьер опять выпил и налил себе третий.
– Oh! les femmes, les femmes! [О! женщины, женщины!] – и капитан, замаслившимися глазами глядя на Пьера, начал говорить о любви и о своих любовных похождениях. Их было очень много, чему легко было поверить, глядя на самодовольное, красивое лицо офицера и на восторженное оживление, с которым он говорил о женщинах. Несмотря на то, что все любовные истории Рамбаля имели тот характер пакостности, в котором французы видят исключительную прелесть и поэзию любви, капитан рассказывал свои истории с таким искренним убеждением, что он один испытал и познал все прелести любви, и так заманчиво описывал женщин, что Пьер с любопытством слушал его.
Очевидно было, что l'amour, которую так любил француз, была ни та низшего и простого рода любовь, которую Пьер испытывал когда то к своей жене, ни та раздуваемая им самим романтическая любовь, которую он испытывал к Наташе (оба рода этой любви Рамбаль одинаково презирал – одна была l'amour des charretiers, другая l'amour des nigauds) [любовь извозчиков, другая – любовь дурней.]; l'amour, которой поклонялся француз, заключалась преимущественно в неестественности отношений к женщине и в комбинация уродливостей, которые придавали главную прелесть чувству.
Так капитан рассказал трогательную историю своей любви к одной обворожительной тридцатипятилетней маркизе и в одно и то же время к прелестному невинному, семнадцатилетнему ребенку, дочери обворожительной маркизы. Борьба великодушия между матерью и дочерью, окончившаяся тем, что мать, жертвуя собой, предложила свою дочь в жены своему любовнику, еще и теперь, хотя уж давно прошедшее воспоминание, волновала капитана. Потом он рассказал один эпизод, в котором муж играл роль любовника, а он (любовник) роль мужа, и несколько комических эпизодов из souvenirs d'Allemagne, где asile значит Unterkunft, где les maris mangent de la choux croute и где les jeunes filles sont trop blondes. [воспоминаний о Германии, где мужья едят капустный суп и где молодые девушки слишком белокуры.]
Наконец последний эпизод в Польше, еще свежий в памяти капитана, который он рассказывал с быстрыми жестами и разгоревшимся лицом, состоял в том, что он спас жизнь одному поляку (вообще в рассказах капитана эпизод спасения жизни встречался беспрестанно) и поляк этот вверил ему свою обворожительную жену (Parisienne de c?ur [парижанку сердцем]), в то время как сам поступил во французскую службу. Капитан был счастлив, обворожительная полька хотела бежать с ним; но, движимый великодушием, капитан возвратил мужу жену, при этом сказав ему: «Je vous ai sauve la vie et je sauve votre honneur!» [Я спас вашу жизнь и спасаю вашу честь!] Повторив эти слова, капитан протер глаза и встряхнулся, как бы отгоняя от себя охватившую его слабость при этом трогательном воспоминании.
Слушая рассказы капитана, как это часто бывает в позднюю вечернюю пору и под влиянием вина, Пьер следил за всем тем, что говорил капитан, понимал все и вместе с тем следил за рядом личных воспоминаний, вдруг почему то представших его воображению. Когда он слушал эти рассказы любви, его собственная любовь к Наташе неожиданно вдруг вспомнилась ему, и, перебирая в своем воображении картины этой любви, он мысленно сравнивал их с рассказами Рамбаля. Следя за рассказом о борьбе долга с любовью, Пьер видел пред собою все малейшие подробности своей последней встречи с предметом своей любви у Сухаревой башни. Тогда эта встреча не произвела на него влияния; он даже ни разу не вспомнил о ней. Но теперь ему казалось, что встреча эта имела что то очень значительное и поэтическое.
«Петр Кирилыч, идите сюда, я узнала», – слышал он теперь сказанные сю слова, видел пред собой ее глаза, улыбку, дорожный чепчик, выбившуюся прядь волос… и что то трогательное, умиляющее представлялось ему во всем этом.
Окончив свой рассказ об обворожительной польке, капитан обратился к Пьеру с вопросом, испытывал ли он подобное чувство самопожертвования для любви и зависти к законному мужу.
Вызванный этим вопросом, Пьер поднял голову и почувствовал необходимость высказать занимавшие его мысли; он стал объяснять, как он несколько иначе понимает любовь к женщине. Он сказал, что он во всю свою жизнь любил и любит только одну женщину и что эта женщина никогда не может принадлежать ему.
– Tiens! [Вишь ты!] – сказал капитан.
Потом Пьер объяснил, что он любил эту женщину с самых юных лет; но не смел думать о ней, потому что она была слишком молода, а он был незаконный сын без имени. Потом же, когда он получил имя и богатство, он не смел думать о ней, потому что слишком любил ее, слишком высоко ставил ее над всем миром и потому, тем более, над самим собою. Дойдя до этого места своего рассказа, Пьер обратился к капитану с вопросом: понимает ли он это?
Капитан сделал жест, выражающий то, что ежели бы он не понимал, то он все таки просит продолжать.
– L'amour platonique, les nuages… [Платоническая любовь, облака…] – пробормотал он. Выпитое ли вино, или потребность откровенности, или мысль, что этот человек не знает и не узнает никого из действующих лиц его истории, или все вместе развязало язык Пьеру. И он шамкающим ртом и маслеными глазами, глядя куда то вдаль, рассказал всю свою историю: и свою женитьбу, и историю любви Наташи к его лучшему другу, и ее измену, и все свои несложные отношения к ней. Вызываемый вопросами Рамбаля, он рассказал и то, что скрывал сначала, – свое положение в свете и даже открыл ему свое имя.
Более всего из рассказа Пьера поразило капитана то, что Пьер был очень богат, что он имел два дворца в Москве и что он бросил все и не уехал из Москвы, а остался в городе, скрывая свое имя и звание.
Уже поздно ночью они вместе вышли на улицу. Ночь была теплая и светлая. Налево от дома светлело зарево первого начавшегося в Москве, на Петровке, пожара. Направо стоял высоко молодой серп месяца, и в противоположной от месяца стороне висела та светлая комета, которая связывалась в душе Пьера с его любовью. У ворот стояли Герасим, кухарка и два француза. Слышны были их смех и разговор на непонятном друг для друга языке. Они смотрели на зарево, видневшееся в городе.
Ничего страшного не было в небольшом отдаленном пожаре в огромном городе.
Глядя на высокое звездное небо, на месяц, на комету и на зарево, Пьер испытывал радостное умиление. «Ну, вот как хорошо. Ну, чего еще надо?!» – подумал он. И вдруг, когда он вспомнил свое намерение, голова его закружилась, с ним сделалось дурно, так что он прислонился к забору, чтобы не упасть.
Не простившись с своим новым другом, Пьер нетвердыми шагами отошел от ворот и, вернувшись в свою комнату, лег на диван и тотчас же заснул.


На зарево первого занявшегося 2 го сентября пожара с разных дорог с разными чувствами смотрели убегавшие и уезжавшие жители и отступавшие войска.
Поезд Ростовых в эту ночь стоял в Мытищах, в двадцати верстах от Москвы. 1 го сентября они выехали так поздно, дорога так была загромождена повозками и войсками, столько вещей было забыто, за которыми были посылаемы люди, что в эту ночь было решено ночевать в пяти верстах за Москвою. На другое утро тронулись поздно, и опять было столько остановок, что доехали только до Больших Мытищ. В десять часов господа Ростовы и раненые, ехавшие с ними, все разместились по дворам и избам большого села. Люди, кучера Ростовых и денщики раненых, убрав господ, поужинали, задали корму лошадям и вышли на крыльцо.
В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитой кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно, не переставая, стонать, и стоны эти страшно звучали в осенней темноте ночи. В первую ночь адъютант этот ночевал на том же дворе, на котором стояли Ростовы. Графиня говорила, что она не могла сомкнуть глаз от этого стона, и в Мытищах перешла в худшую избу только для того, чтобы быть подальше от этого раненого.